Работала только одна точка с едой, а больше им и не требовалось. Мужчины поглощали сухие аэропортовские сэндвичи с кофе, пока довольная СиДжей вымазывалась сырным кремом из багеля. Не прерывая разговора, Стайлз достал из рюкзака влажные салфетки и привычной рукой вытер ей лицо. Дерек задумчиво следил за его действиями и тут же покраснел, когда его взгляд перехватили.
— Что? — Стайлз слегка нахмурился.
— Ничего, просто... — Хейл покраснел ещё больше. — Ты прекрасный отец. Так необычно это видеть.
Стайлз нежно погладил дочку по непослушным волосам, и на его лице расцвела ласковая улыбка:
— Она — лучшее, что случилось со мной в жизни. — Его сердце билось ровно и спокойно в подтверждение слов.
Они закончили с едой и вернулись в зал ожидания. Поразительно, как легко было общаться со Стайлзом. СиДжей игралась у их ног, пока они говорили ни о чём и обо всём; затрагивали серьёзные темы, иногда перескакивая на обсуждение фильмов или комиксов или последних новостей стаи.
СиДжей начала зевать и в конце концов вскарабкалась отцу на колени, поморгала, глядя на Дерека, и заснула с большим пальцем во рту. Стайлз немного покачал её, а потом приподнял, и девочка, тихо посапывая, уткнулась ему в шею.
Лампы освещения начали по одной притухать, погружая всё в полумрак. Немногочисленные ожидающие пересадки, как сговорившись, расположились в другом конце помещения, где уткнулись в свои телефоны, ноутбуки, а кто-то уже похрапывал.
— Я следил за твоим сайтом, — немного стесняясь, сказал Стайлз. — У тебя настоящий талант.
Хейл в очередной раз покраснел, ковыряя протёртую дырку в джинсах на колене:
— Это просто хобби.
Стайлз фыркнул, продолжая тихонько баюкать ребёнка:
— Не скромничай. Твоя мебель великолепна, а скульптуры... Кажется, что ты берёшь кусок дерева и просто видишь, что прячется внутри него. Это фантастика.
— Не думал, что кто-то из вас, ребята, интересуется, чем я занимаюсь. То есть... что вам не безразлично, что со мной происходит.
Дерек сказал, что думал, без всякого подтекста, тем неожиданней была волна боли, накатившая от Стайлза. СиДжей захныкала во сне, и парень зашикал, успокаивая её.
— Мы понимали, что ты хотел оставить всё в прошлом, — тихо произнёс Стайлз. — Вот почему никто не связывался с тобой. Но это не значит, что ты нам безразличен. В то время мы пережили много дерьма, ты больше, чем другие, но... Было ведь и что-то хорошее. Тогда много всего смешалось, хорошего и плохого. Может, именно поэтому сто́ит помнить об этом.
Дерек с трудом заставил себя поднять поникшую голову и посмотреть в проницательные глаза напротив.
— Ты прав, прости, — его голос вдруг охрип. — Я не должен забывать.
Стайлз с облегчением вздохнул и откинулся на спинку кресла.
— Что было, то прошло. Я так рад, что ты здесь, — Стайлз улыбнулся. — Уж если застревать в отстойном аэропорту накануне рождества, то лучшей компании нам не найти.
Внутри Хейла потеплело и настроение сразу улучшилось.
— Спасибо, мне тоже. То есть я рад, что вы оказались здесь, ты и СиДжей. — На секунду их глаза встретились, но, испугавшись эмоций, они одновременно перевели их на ребёнка. Дерек лихорадочно соображал, что бы такого сказать, чтобы снять возникшее напряжение. — Кстати, канун кончился, уже пять минут первого, — усмехнулся он. — С Рождеством!
— Оу! — Широко распахнутые глаза. — Возьми подержи её минутку, мне надо кое-что достать.
Стайлз без колебания переложил спящую тушку в руки Дереку и нырнул в свою сумку. Хейл бережно прижал её к груди, девочка ткнулась носом в его шею и засопела дальше. Он не мог поверить, с какой лёгкостью ему доверили такую ценность. СиДжей, такая невесомая, хрупкая и тёплая, уютно свернулась у него на руках; ресницы темнели на фоне румяных щёчек, палец всё так же торчал в розанчике ротика. Дерек слушал ровное сердцебиение и, поглаживая по спинке, крепче прижимал её к себе.
Стайлз вернулся на место, с видом триумфатора демонстрируя чуть примятый шоколадный маффин:
— Самое похожее на торт, что было в кондитерском отделе.
Он осмотрелся по сторонам: все вокруг спали. Стайлз сжал и разжал кулак — на ладони появилась полосатая именинная свечка. Он аккуратно воткнул её в кексик, ещё раз настороженно огляделся, щёлкнул пальцами — и на фитильке заплясал весёлый огонёк, особенно яркий в сумраке зала.
Стайлз подтолкнул Дерека коленом:
— Загадывай желание, именинник. И побыстрей, пока воздушные маршалы нас не повязали.
Хейл ощутил комок в горле. Когда в последний раз хоть кто-то вспоминал, что в Рождество его день рождения? Он привык отмечать его в одиночестве. Дерек наклонился и задул свечку. Ещё утром такое желание ему бы и в голову не пришло, а сейчас казалось, что ни о чём другом он в жизни не мечтал. И это было правильно.
Стайлз вытащил свечку, сжал её в ладони — и она исчезла без следа. Потом они осторожно поменялись: папа взял на руки дочку, а Дерек забрал маффин. Теперь уже Хейл осмотрел зал, затем украдкой выпустил коготь, разрезал лакомство и протянул половинку Стайлзу.
— Будем здоровы! — он прикоснулся своим кусочком к кусочку парня.
— С днём рождения! — Секунду поколебавшись, Стайлз наклонился и скромно поцеловал Дерека в щёку. — И со счастливым возвращением в Бейкон Хиллз, — тихо добавил он ему на ухо, согревая дыханием.
— Спасибо, — засмущался Хейл. Хотя сегодня Рождество и его день рождения, захлестнувшая душу радость, кажется, имела отношение не к праздникам, а к парню с ребёнком рядом с ним. Он склонился и поцеловал Стайлза в ответ, потом чмокнул в макушку СиДжей: — Надеюсь, оно таким и будет.
Кто знает, сколько ещё они бы глупо улыбались, переглядываясь поверх фигурки спящего ребёнка, если бы усталый голос стюардессы наконец не объявил посадку на задержанный рейс и зал ожидания не залило яркое освещение.
Дерек поднялся, потянулся и протянул руку, помогая встать Стайлзу, затем взял за ремень сумку и подхватил рюкзачок с Человеком-пауком.
— Вперёд, — он протянул Стайлзу свободную руку. — Летим домой.
......................................................................................................................
"В руке зажёгся огонёк,
который мне помог согреться.
Теперь я знаю, куда деться
и кто дождаться меня смог.
Так отвези меня домой
без бесполезных сожалений.
Я загадал без размышлений
Своё желанье под звездой."
(Филип Дэвид Чарльз Коллинз, «Take Me Home», 1985.)
