Нежность как способ лечения

      Брок метался по старому парку, проклиная все на свете: администрацию, не пожалевшую денег и площадей на «зеленую зону», Барнса, который не удосужился узнать у лучшего друга любимое место, и самого себя, что проспал, не удержал, не объяснился, а теперь могло быть поздно.       Наконец, его поиски увенчались успехом — Стив обнаружился на берегу крошечного, почти обмелевшего озера, украшенного живописно развалившейся беседкой, почти не видной из-под обвившего ее ползучего растения.       Заметив свою пропажу, Рамлоу не стал сразу же бросаться к нему. Ему было интересно понаблюдать за Роджерсом, который, судя по разбросанным по траве карандашам, что-то увлеченно рисовал. Брок хмыкнул. Он с утра отправился в спортзал, привычно выбивая из себя всю дурь с помощью физических нагрузок. Стив же находил успокоение в рисовании.       Гадая сможет ли он когда-нибудь дать израненному сердцу своего воробушка столько нежности, чтобы тот шел к нему в минуты душевного раздрая, Рамлоу медленно подходил к задумавшемуся Роджерсу.       По мере приближения Брок сумел рассмотреть сами рисунки и замер пораженный. На всех был он. Где-то набросанный буквально несколькими линиями, где-то тщательно прорисованный, черно-белый или с добавлением желтого, коричневого и красного, с сильным телом, изогнувшимся в порыве страсти, или сосредоточенно глядевший сквозь прицел. Но самое большое потрясение смотрело на него с того рисунка, над которым Стив сейчас работал.       Несомненно, там тоже был изображен он, но в образе оборотня — с желтыми глазами с вертикальным зрачком и пятнами вокруг глаз, такими же как у какой-то крупной кошки, название которой он не помнил. Сильный, свободолюбивый хищник, готовый, однако, мурлыкать в нужных руках. Немного подивившись странному взгляду художника, сам он скорее изобразил бы себя в виде паука, который сидел в своем мрачном углу и убивал любого неосторожно приблизившегося, он пошел вперед.       — Брок? — Стив заметил его и вскочил в панике, попытавшись прикрыть все свои художества. — Это не то, что ты подумал. Я сейчас все объясню — у меня курсовой проект. Тема — портрет в стиле фентези. И мне показалось, что твой образ, — тараторил он, замолчав только тогда, когда Рамлоу усадил его обратно на поваленное дерево, молча обнимая за худые коленки. — Брок?       — Тише, дай насладиться моментом, воробушек.       Роджерс не стал спорить, опасаясь вспугнуть свое, наверняка, скоротечное счастье: у него дыхание перехватывало от ощущения сильных рук на бедрах, тяжелой головы на коленях, теплого дыхания, щекочущего живот.       Просидев так несколько минут, он рискнул провести рукой по черным волосам, услышав в ответ тихое, но отчетливое мурлыкание.       — Вот, значит, как ты меня видишь — большим котом? — Брок поднял голову, чуть боднув гладящую ладонь. — А ты знаешь, что большие кошки делают с маленькими птичками?       — Что? — замирая от охватившего его восторга, спросил Стив.       — Утаскивают в свое логово и уже никогда оттуда не выпускают. Пойдем?       И снова сильная теплая ладонь осторожно, но крепко обняла хрупкие перепачканные углем пальцы, окутывая своим теплом, даруя защиту. Так же и Стив чувствовал себя в объятиях Брока — укрытым от всего плохого, утопающим в нежности, счастливым.