***
Девушка шла по грязной, заплёванной улице, держа одну ладонь на гарде занпакто, висевшего у её пояса. Жест, давно уже ставший привычным, она долго училась доверять, но научившись тому, что среди людей есть те, кто заслуживал её доверия, ей пришлось учиться тому, что мир, в котором она жила вот уж точно не заслужил ни капли доверия. Тут в любой момент стоило ждать подвоха, если конечно она планировала выжить. И уж тем более она не ждала ничего хорошего от Руконгая, где действовал принцип "кто кого", тут выживал сильнейший и даже после того, как однажды она навсегда покинула это место, она продолжала всей своей душой ненавидеть Руконгай. Собственно, сегодня цель у неё была только одна — проверить рядовых, нёсших службу в этом районе. Никаких расследований, никаких бесполезных метаний... Просто пройтись по Руконгаю и проверить всё ли у них в порядке. В общем-то по большому счёту даже в этом не было особой необходимости, случись бы у них что-то из ряда вон выходящее, так они давно бы отправили адскую бабочку, но правила есть правила. Как любил говорить капитан: "все правила написаны чьей-то кровью", подразумевая под этим то, что для того чтобы появилось каждое из них кто-то должен был умереть и уже на примере этого и выводилось очередное из правил, которым подчинялись все те, кто служил позже. Лёгкий шорох, раздавшийся за её спиной, остался бы незамеченным, будь на её месте любой другой человек, но только не она. Прыжок, невозможный по меркам обычного обывателя местных трущоб, но вполне осуществимый для той, что уже который год служила в рядах Готей-13. Приземлившись в десятке шагов от того места, где она услышала шорох, Рукия почувствовала боль в плече, покосившись, успела заметить, что рукав косодэ разрезан, а края ткани уже успели намокнуть от крови. Впрочем, эта рана не относилась к опасным для жизни, если конечно оружие, которым она была нанесена,не было отравлено, а она была более чем уверена, что ни какого яда тут нет. Посмотрев вперёд, она только и успела увидеть тень пустого, метнувшуюся за угол, пару секунд спустя, когда она сама повернула за тот же угол, там уже не было ни пустого, ни даже следа его реяцу. Он снова сделал это, снова напал на неё со спины и исчез раньше, чем она успела его хотя бы рассмотреть, впрочем, в том, что это был всё тот же охотник, она не сомневалась. Его реяцу она запомнила ещё с самой их первой встречи, уложившей её на больничную койку. Прижимая руку к ране и одновременно держа наготове занпакто, девушка осмотрела всё, она даже видела свежие следы когтистых лап в дорожной пыли, но потом они терялись, смешиваясь со следами обычных человеческих ног, словно он добрался в два прыжка до соседней улицы и исчез или взлетел. Шедший мимо неё бедняк, шарахнулся в сторону едва завидев раненую шинигами, словно боялся, что это его могут обвинить в её ранении. — Простите, вы тут ничего необычного не видели? Мужчина испуганно замотал головой: — Нет, госпожа шинигами, не видел и не слышал. Тут не было никого и меня тоже, я только что подошел. Ничего не видел. Понимая, что толку от него чуть и её нечаянный собеседник сейчас поседеет от испуга если она не отступиться от него, Рукия махнула рукой и пошла в другую сторону, решив проверить напал ли пустой только на неё или снова открыл охоту на завсегдатаев дома терпимости. Чуть больше недели прошло с тех пор как она была тут в предыдущий раз, однако, в этом месте время словно застыло. Казалось приди она сюда и через двадцать лет, и всё равно не измениться ничего, на неё всё так же будут смотреть цепким взглядом сквозь щели в рассохшейся двери, всё так же неохотно будут пускать её на порог, показывая, что ей здесь делать нечего, а обитательницы этих стен всё так же будут прятаться на втором этаже, не желая разговаривать с ней. — Госпожа шинигами снова здесь. У нас в районе тихо, никого не убивают, ни на кого не нападают. Законов мы тоже не нарушаем, так что же привело Вас сюда? — Узнать хотела где Сэкико. Её можно увидеть? — Нельзя. Её сейчас нет, гулять ушла. Девочек мы не держим, они вольны в свободное время делать что захотят. Хоть замуж выходить. — рассмеялся старик мерзким скрипучим смехом, явно намекая на изменившееся социальное положение Рукии. По спине прошелся неприятных холодок, каждый раз она убеждалась, что её муж и капитан прав — ареал охоты этого пустого был слишком узок и в его центре находилось это самое место. Почему-то стало страшно, молодая девушка не могла называться её подругой, но Рукия чётко понимала, что смерть Сэкико была бы для неё слишком тяжкой и куда более значимой, чем смерть рядового жителя Руконгая, которая хоть и огорчила бы её, но не ударяла бы столь сильно по её сердцу. Молча развернувшись, Рукия уже хотела было уходить, но вдруг увидела Сэкико, выходящую из-за угла дома. Та приветственно помахала ей рукой. — Здравствуйте, госпожа шинигами. — Здравствуй, Сэкико. Гуляла? — Да, иногда и нам надо развеяться и забыть о том, кто мы такие, чтобы не сойти с ума. А Вы по какому поводу, что-то случилось? Ой, да у Вас на руке рана... — Пустяк, это даже не рана, а царапина. Честно говоря, я рада, что ты жива, будьте тут внимательнее, пустой опять проявил себя, как бы снова нападать тут не начал. Махнув здоровой рукой на прощание, Рукия пошла дальше, понимая, что она до сих пор не сделала то, за чем, собственно говоря, сюда и пришла — она не выполнила, а жалкая царапина явно не была оправданием, позволившим бы ей бросить всё и бежать обратно в Сейрейтей. В конце концов все правила написаны чьей-то кровью, она помнила об этом.***
Укитаке возвратился домой довольно поздно, пришлось немного задержаться на собрании капитанов, совсем недавние события, устроенные Айзеном, показали как слаба была защита Сейрейтея от внутренних угроз. Они слишком привыкли к тому, что враг где-то снаружи, они не ожидали увидеть врага среди своих и это обошлось им слишком дорого. Но сколько бы раз они не собирались, принять каких-то конструктивных решений до сих пор не могли, это собрание исключением не стало, ни у одного из капитанов не было ни единого внятного предложения. Только зря просидели чуть ли ни до поздней ночи, так ничего и не решив. К его удивлению Рукия всё ещё не спала, она сидела на крыльце, видимо дожидаясь его, глубоко задумавшись, она даже не сразу увидела, что он подходит к дому, а увидев — вскочила на ноги. — Не стоило тебе так долго ждать меня да и на улице совсем даже не жарко, ты ведь могла и простыть. — покачал он головой. — У меня крепкое здоровье, слабые дети не выживали там, где выжила я. А подождать Вас мне вовсе не тяжело к тому же я не хотела, чтобы Вы ужинали в одиночестве, куда лучше подать ужин? Вроде бы такой простой вопрос, но капитана он неожиданно поставил в тупик, действительно, куда подавать ужин? Он как-то привык завтракать и ужинать на кухне, совершенно не чувствуя по этому поводу никакого дискомфорта, разве что когда на ужин заваливался Кёраку, то они уходили в комнату для гостей. — Тогда я предлагаю поужинать на кухне, к тому же это облегчит работу Наоко-сан. — предложила Рукия, оставив при себе то, что она ещё утром успела выяснить у старой служанки все его привычки. — Да, пожалуй, что так будет лучше. — с облегчением согласился мужчина и прошел вслед за ней на кухню. Ужинали они молча, но что-то было во всём этом, тревожившее его, что-то было не так, утомлённые бесконечным обсуждением разум отказывался подсказывать что именно, от чего беспокойство внутри только росло, пока не заполонило собой всё. Укитаке наблюдал за каждым движением молодой жены, за выражением её лица пытаясь понять, что же было не так. И вдруг понял — она берегла руку, движения были скованными и порой даже неловкими. — Рукия, ты ранена? Почему ты не сказала? — Да это и не рана вовсе, а так — ерунда. — почему-то смутившись, ответила она. — Я сходила в Четвёртый отряд, они всё обработали. — словно оправдываясь, продолжила она. Бросив ужин, он встал, обошел стол и подойдя к ней, присел на корточки. Даже не спрашивая разрешения, закатал рукав домашней юкаты, действительно её плечо было аккуратно перевязано, немного крови всё же просочилось сквозь бинты, но это было не опасно, намётанный глаз воина в лёгкую определил, что под повязкой скрывается и действительно не опасная рана, к тому же подсохшая кровь говорила о том, что сейчас кровотечение остановилось и уже не угрожает её здоровью. Облегчённо вздохнув, он положил руку на здоровое плечо Рукии. — Пожалуйста, не скрывай от меня такие вещи, ладно? — Не буду. — потрясённо ответила Рукия. Ей ещё не приходилось видеть капитана столь встревоженным из-за неё.