***
Остановись. Подумай. Расслабься. Насколько это возможно, конечно. Приведи свои мысли в порядок. И их мысли — тоже. Что-то случилось. Что-то, что совместило всех вас вместе, что-то, что смешало ваши разумы в один неразборчивый комок. Полежи. Просто полежи на полу. Не бей стену. Заставь их. Делать то. Что им говорят. Это даётся тебе достаточно сложно. И это ещё мягко сказано. Да. Очень сложно их контролировать, но ты справишься. У тебя получится. Лежи. Просто лежи на полу и смотри в потолок. Не забивайся в угол. Не бей стену. Не смотри в зеркало. Не говори. Потому что это пугает то странное существо, похожее на птицу. И то странное существо, похожее на собаку. Лежи. Расслабься. Всё не так уж и плохо. Наверное. В любом случае, лишь одна часть тебя хочет умереть. И она, всё-таки, слишком слаба, что управлять чувствами и действиями других. Но ты — нет. У тебя всегда был сильный характер. Ты сможешь. Лежи. Думай. Пытайся общаться с ними, успокоить их. Пытайся понять, что им нужно. Пытайся, по мере возможностей, удовлетворить их потребности. Ты, конечно, не можешь ни оставить двух из них в покое (да ещё и по отдельности), ни дать умереть одной из них. Вы теперь единое целое… ну, не совсем единое, конечно. Но вы слились. Как-то. И вам надо научиться жить друг с другом. Ну, как жить… существовать, по крайней мере. А для хорошего существования каждому монстру (да даже свалке из таковых) нужна подобающая форма. Тело. Хотя бы его подобие. Ты собираешься сделать это незамедлительно — может, хоть так получится успокоить многих из них? Ты советуешься с ними. Ты прислушиваешься к ним. Ты пытаешься, напрягая всё то физическое, что только в тебе есть, создать себе форму. У тебя почти получается. Точнее, не «почти», а очень даже… неплохо. Да. Ты впервые встала. Ты. Именно ты, не они. Именно ты подошла к зеркалу. Именно ты посмотрела на него. Они тоже это видели, конечно. «Вы думаете, мы милые?». Вы продолжали осматривать себя. Ты попыталась избежать любых намёков на агрессию в своём внешнем виде. Получалось не очень. Но, всё равно, выходило очень даже неплохо. Похоже, все были удовлетворены. Ну, кроме той, которая вообще не хотела жить, конечно. После этого ты начала просто бродить по лаборатории — тебе всё равно нечего было больше делать. И, вскоре, ты начала чувствовать голод. Ещё не очень сильный, но всё равно голод. Ты попыталась разбить автомат с чипсами, но это не сработало. Удар. Трещин нет. Странно. Снова удар. Нет эффекта. Часть тебя подсказала тебе кое-что. И это кое-что было достаточно… желеобразным? Но ты всё равно решила попробовать. Ты сгруппировалась, скукожилась, смялась, при этом став похожей на ту аморфную массу, которой являлась в самом начале, и попыталась просочиться внутрь автомата. Но и это не сработало. Ты была удивлена. Лучше, конечно, сказать — ошарашена. Сразу после этого ты, не особо сильно меняя своей формы, просто забилась в угол и стала ждать.Да. Ты продолжала лежать на полу, пока не услышала быстрое топанье чьих-то лапок… Ты не понимаешь, что произошло. Это было что-то плохое, конечно. Но ты не понимаешь, что именно. Впрочем, самое главное тебе известно: вы слились. Часть тебя думает, что в этом виновата Альфис и что она специально сделала это. Ты считаешь эти суждения невероятно глупыми. Впрочем, та часть особо не высовывалась. Высовывались… другие. Из-за них даже с самим твоим мышлением произошли странные вещи. Ты больше не сторонишься зеркал. Наоборот, они теперь тебе интересны. Точнее, тебе интересен ты, точнее, это существо, отражающееся в зеркале. Это странная метаморфоза, думаешь ты. Это отвратительное событие, человек виноват в нём и должен умереть, думаешь не ты. Ты споришь сам с собой. Большую часть времени. Почти все части тебя, кроме этих двух, сидят тихо. И лучше бы эти двое сидели тихо, а остальные бесчинствовали! Ты ненавидишь их обоих. Этого воинственного, самонадеянного и любящего командовать дурака, и этого любопытного идиота. Господи, у последнего ещё и мысли есть, отличающиеся от простого «ква-ква»! Но ты пытаешься заниматься и ещё чем-то, кроме как пытаться поставить этих выскочек на место. В свободную от споров часть времени ты пытаешься выбрать форму этому существу. Ты ненавидишь тех, с кем ты оказался в одном теле. Ты пытаешься уделить им как можно меньше внимания. Даже при создании вашей общей формы. Ты прячешь любые намёки о них, выставляя на всеобщее (хоть здесь и почти никого нет) обозрение лишь себя. Они спорят с этим. Впрочем, как обычно. Стук? Похоже, что вы попытались пойти в разные стороны и ударились о стену. Неловко. Ты уже орёшь на них. Орёшь, так как хочешь управлять один. Так как думаешь, что эти двое — просто… эм, в любом случае, не очень умные монстры. Один из них напуган, другой — разозлён. Как же они бесят тебя! Ведь тебе ещё и находиться с ними целую вечность! Ужас. Нет, точнее… что за кошмар! Да. Ты уже не видишь ничего перед собой, ты только агрессивно споришь с этим бывшим мотыльком, и с этой лягушкой, отошедшей от испуга… Лягушка! Подумать только! «Ква, ква… мне кажется, что ты слишком разозлён, и тебе нужно успокоиться…». Нет. Тебе не нужно успокаиваться. Стук. Что? Опять?! Нет, да сколько ж можно?! Ты больше не можешь вытерпеть этого. Тебе нужно выразить все свои эмоции, выплеснуть их на ком-то. И тут к тебе приходят воспоминания этого воинственного мотылька. Точнее, предположения. О том, как должна выглядеть идеальная цель. Ты создаёшь её. Сначала цель стоит ровно. Спокойно. Как будто ей всё равно… Ты не можешь принять это. Ты насылаешь на то, что ты только что создал, рой бабочек. Линзы. Мухи. Ты заставляешь это страдать, изнемогать от боли. Ты отыгрываешься на этом за каждое тупое изречение, что ты услышал от этих двух. Ты делаешь это некоторое время, а потом… успокаиваешься? Да, похоже, это действительно помогло тебе. И эти двое отчего-то затихли… ты не собираешься вдаваться в подробности. Сейчас ты просто хочешь отдохнуть… Холодно. Уже меньше, чем было в самом начале. Но всё равно. Холод. «Сноуи, пожалуйста, закрой окно…» — ты продолжаешь повторять это. Снова и снова. Никто не слышит тебя. Кроме, пожалуй, других тебя. Другие ты… очень добры по отношению к тебе. Они больше не мешают тебе, теперь они только поддерживают тебя. Помогают тебе управлять твоим телом. Ты думаешь об этом и улыбаешься. Лишь одно обстоятельство мешает улыбнуться в полную силу. Холод. Тебе он не нравится. Ты не можешь прекратить его самостоятельно. Ты просишь сына. Но никто не приходит. Ты расстроена. И холодом, и отсутствием сына, и одиночеством, достаточно странным для такого существа. Но так и есть. Ты далеко не одна, но, при этом, совершенно одинока. Они, конечно, добры, но они — совсем не те, кого ты хотела бы видеть рядом. Ты продолжаешь медленно слоняться по этому жуткому месту, иногда сталкиваясь с не менее жуткими существами. Они пугают тебя. Ты даже несколько рада, что они не замечают тебя. И ты была рада, что ты не замечала себя. Потому что однажды ты заметила. И испугалась ещё больше. Это существо… оно было странным. Оно одновременно и ужасало тебя, и интересовало, и радовало. Ты увидела улыбки. Улыбки на месте своих глаз. И ты подумала, что это знак. Ты попыталась улыбнуться. Получилось достаточно… грустно. Но тебе, по большей части, было всё равно. Ты вспомнила те «шутки», что рассказывал тебе твой сын. Ты рассказала их другим частям себя. Они также засмеялись… по крайней мере, сделали вид. Но тебе и этого было достаточно. Ты улыбнулась ещё раз, уже более счастливо. Другие ты ликовали. Они были рады, что им удалось успокоить тебя. Хотя бы на чуть-чуть…***
Ты открыла глаза. Кто ты? Ты… да, ты жёлтая ящерка, учёный, которая совсем недавно создала их. Но сейчас ты не трясёшься, не боишься. У тебя есть план. Ты никогда не вернёшь их назад, никогда не осмелишься показать их своим семьям, никогда не сможешь пересилить твой страх оказаться ужасной неудачницей, принёсшей только боль другим, в глазах многих. Ты никогда не сможешь сделать это. Но сейчас… ты наполнена решимостью помочь им. Хоть как-нибудь. Объяснить им, что произошло. Научить их нормально жить. Научить их не боятся самих себя. И когда ты это сделаешь, тогда ты… тогда ты… ты… ты не знаешь. Может быть, они простят тебя? Действительно простят?! И тогда ты вернёшь их своим семьям?.. ты не знаешь. Ты всё ещё думаешь, что не достойна прощения. Но, где-то глубоко в твоей душе, ты чувствуешь, что ты должна сделать это. Да. Однажды. Ты расскажешь всем правду. Но не сейчас… Звонок? Ты достаёшь телефон. Незнакомый номер. Чуть вздрогнув, ты взяла трубку. Слышишь немного знакомый, слегка шипящий голосок: — Алло, доктор Альфис? — ты отвечаешь утвердительно. — Это Шайрен. Извините за то, что отвлекла Вас от чего-либо…