Вот и пришли холода

***

Джон закутывается в тёплое одеяло и, спотыкаясь, выходит из своей спальни. Высунув язык от усилий, он на цыпочках спускается по лестнице, осторожно переступая через скрипящие ступеньки. В таких предосторожностях, вероятно, нет необходимости, но если Шерлок спит, последнее, что он хочет, это его потревожить. Он добирается до камина, но Шерлока не видно. Холод в квартире невыносимый; именно он заставил Джона выползти из уютной кровати и разжечь камин. Джон не знает, сколько времени сидит там, задумавшись и наклонившись к теплу огня. Он смотрит в окно, в темноту, и его сердце подпрыгивает при виде падающего снега. В густой и мирной тишине ночи он позволяет себе снисходительный момент ностальгии. Снег, мерцающие фонари... они напоминают ему о том времени, когда он кружился вокруг праздничных огней с семьёй, которая была когда-то целой и сильной. Отец с добрым лицом, ещё не изменённым до неузнаваемости алкоголем, и мать, глаза которой блестели при свечах. Он вспоминает о своей наивной открытости миру, которая когда-то ярко пылала на его молодом лице, но была давно оставлена позади. Джон раньше верил во многое. Его взгляд перемещается к двери спальни Шерлока, и это будто становится для того сигналом. Он появляется в небрежно наброшенном на плечи халате и сворачивается на полу в ногах Джона. Они наслаждаются уютной тишиной, пристально глядя на огонь. Закрыв глаза, Джон глубоко вздыхает, подавляя желание провести пальцами по чёрным, как смоль, волосам, щекочущим колено. Он напоминает себе, что он не один.