Полукровка

Джейн ненавидела его. Он боязливо ёжился рядом с ней, когда она пронзала его тощую фигурку яростным взглядом. Дампир боялся даже в глаза ей взглянуть — потому что она тут же использовала на нём свой дар. О, Джейн так его ненавидела! Когда её заставляли идти с ним на охоту. Когда он, морщась, все таки впивался в горло своей жертве. Когда он, отрываясь, снова ёжился и ждал ещё одну порцию боли. И всегда дожидался. Потому что она ненавидела его. Аро говорит, что она слишком сурова к нему. А Джейн плевать. Она ищет его в толпе вампиров, собравшихся на бал-маскарад, и злобно суживает глаза, когда находит. Он в толпе таких же отбросов, как он сам. Среди полукровок. Он улыбался. Джейн ненавидит его. Снова ее послали с ним на охоту. Она смотрит, как он ёжится, немного вжимая голову в плечи, и на мгновение взгляд его голубых глаз останавливается на ее — красных. Он тут же отводит глаза, расширяя их в ужасе, зная, что его ждёт. А у Джейн перед глазами его улыбка, когда он падает на колени, крича от боли. Она резко вдыхает воздух, почти с ужасом понимая, что звук похож на всхлип. Перед глазами его улыбка. В реальности он тяжело дышит и пытается встать на трясущиеся ноги. Джейн с отвращением смотрит на жалкие потуги полукровки. Джейн уже точно знает, что хочет его убить. За голубые глаза. За запах. За улыбку. За просто так. Потому что он вообще существует — а его существовать не должно. В мире не должно существовать слабости Джейн. Убить хочет, а не может. Как же это бесит. Злит. Она впадает в бешенство, когда не может больше использовать на нём свой дар. Не потому, что у него вдруг появилась какая-то защита — потому что перед глазами его улыбка. В Вольтерре снова прибавление в виде одаренного полукровки. Это девушка — как в типичных российских мелодрамах. Красивая, с чудесными карими глазами и ногами от ушей. Полукровка улыбается рядом с ней — очевидно, крысе со своими легче. Джейн зла в очередной раз, когда Аро отправил ее с ним на охоту. Почему именно ее? Есть же мелкие шестерки! Так почему?.. Неважно. Важно то, что на его губах лёгкая улыбка, немного мечтательная, и его голубые глаза светятся. И он впервые не ёжится. А потом, видя ее сощуренные глаза, когда он непонимающе, слегка растерянно смотрит прямо на неё, вздрагивает. Джейн физически ощущает, как по его спине прошёлся холодок. Джейн ненавидит его. Так, что сегодня он кричал громче, дольше. Так, что сегодня он не смог самостоятельно встать на ноги. Это похоже на пытку. Он часто забывался и начинал мечтать о своём. О ней, Джейн уверена. И Джейн ненавидит его за это — она признаёт. Полукровка так задумался, что совершенно не ищет себе жертву. Вместо него это делает Джейн. — Робби. Джейн захлебывается собственным ядом, когда с её губ слетает его имя. Она в ужасе от того, как легко и обыденно это прозвучало. Словно говорит с ним каждый день. — А? Д-да... Джейн вздрагивает и пугается ещё больше — он заговорил с ней. Впервые с момента их встречи она слышит его голос. Он не кричал, не стонал — говорил. С Джейн. Она в прострации все время, пока они утоляют жажду. Он снова ёжится, когда она смотрит на него. Перед глазами у Джейн — его улыбки. В ушах — его голос. Джейн ненавидит его. Она рычит — и даже не обращает внимание на то, как он вздрагивает. Просто впечатывает в каменную стену и целует. Не заботясь о нем, грубо сминая мягкие губы, слизывая с клыков кровь. Она ненавидит. — Ненавижу! — кричит, отрываясь от него, ударяя стену возле его головы. Ненавидит за бабочки в своём животе, за приятное тепло на губах, за его руки на своих плечах. За второй поцелуй. За третий. За четвёртый. — Робби, ты не представляешь, как я тебя ненавижу, — она уже просто касается своими губами его, как будто чмокая. Это — слишком нежно. Чувственно. Слабо. Джейн ненавидит слабость. Робби.