Исход одиночества

      Лейтенант заснула быстро, слишком вымотанная долгим походом и нервным напряжением, даже злость на командира и неудобное ложе не помешали ей это сделать. Юная Стражница побыла в рядах Часовых, но не успела насмотреться на смерть близких, слишком рано оказалась в темнице Дарнаса за бегство с поля боя. Майев завидовала Лунному Стражу, ведь ее по ночам не мучали жуткие кошмары, а в ушах не звучал чужой шепот.       А спать древней тюремщице тоже очень сильно хотелось. Всем телом овладела какая-то необъяснимая слабость, а глаза слипались, но Майев не могла позволить себе расслабиться. Шаткое перемирие с Тирандой, по сути, ничего такого не значило — Стражей все еще искали друиды Круга Кенария и некоторые охотники за головами.       И ей оставалось лишь неторопливо курить трубку, внимательно прислушиваясь к своим мыслям. Для своего отряда она сделала очень многое, но этого все равно было недостаточно, на месте одной решенной проблемы появлялось сразу несколько других. Например, еще несколько недель назад попасть в библиотеку Фарондиса не составляло никакого труда, а теперь призраки перестали мириться с воровством. Для самой Майев эти рукописи не имели никакой ценности, но вот седовласый маг и эльф крови из Луносвета хорошо платили за эти знания, иногда даже выдавали Стражам зачарованные вещи. Тиранда тоже была постоянным клиентом Песнь Теней — очень часто она просила кого-то убить во имя Альянса, за что тоже можно было получить много золотых монет.       Это позволяло добыть провизии на весь отряд и покупать лекарства, но что это за жизнь? Конечно, для многих Стражей своими геройствами Песнь Теней заработала амнистию, но отпускать в мир бывших преступников слишком опасно. Неизвестно что их ждет на свободе, а тут они хотя бы под контролем Майев, которая сама настолько слаба, что порой с трудом крепко держит в руках клинок. Но это не значило, что тюремщицу Иллидана не боялись, уж сил подавить восстание и искалечить недовольных она всегда в состоянии.       Все могло быть по-другому, если бы Песнь Теней не поддалась гневу и ненависти. В Дарнасе у Стражей было буквально все, но Майев своими собственными руками все разрушила, утащив с собой на дно верных подчиненных.       Эльфийка злобно цокнула языком, проклиная свое безумие. Самое ужасное во всем этом было то, что Тиранда запечатала силу, заперла Отмщение внутри самой Майев, но вот от пагубного шепота и кошмаров не избавила. Да и сама эта сила никуда не делась — копилась внутри Стражницы, вызывая необъяснимую злобу на все живое, из-за ее жажды крови страдали другие Стражи. Песнь Теней тошнило от самой себя.       Майев мотнула головой из стороны в сторону, пытаясь отбросить подобные мысли. Сейчас не хватало только окончательно раскиснуть и разреветься на пустом месте, жалея свою судьбу.       Через несколько часов дождь почти стих, а грозовые тучи уплыли далеко в море. Командир подошла к выходу из убежища и бросила взгляд на высокий утес, где находился Каземат. Там ждала теплая постель, горячая ванная и хоть какое-то уважение со стороны подчиненных. Все-таки ради этого стоило жить. Песнь Теней сильно затянулась, подавилась дымом, и громко закашлялась в сгиб локтя.       Позади послышалось какое-то движение. Майев надеялась, что лейтенант не проснулась, но обернувшись, увидела, пристальный, сонный взгляд эльфийки. Разочарованно вздохнув, Майев вернулась в убежище и сразу же прибрала трубку в надежное место. Только сейчас она заметила, что голова уже начала кружиться от беспрерывного курения, а в горле неприятно жгло. Нужно было сделать большой перерыв, проследить за тем, чтобы в пути руки сами не потянулись к табаку.       — Решили бросить меня? — усмехнулась Лунный Страж, выползая из спального мешка и тут же складывая его. — Не стыдно вам?       — Я просто вышла подышать свежим воздухом. А то уже задохнулась от дыма, — ответила Майев, настороженно поведя ухом. Отчего-то появилось чувство, будто за ними кто-то довольно долго наблюдает.       В совпадения командир Стражей не верила, нужно было как можно скорее покинуть это место любой ценой. Но, если это друиды, своими силами оторваться от них вряд ли получится. Возможно, придется пойти на отчаянные меры. Майев торопливо набросила на плечи все еще сырой плащ и подняла с земли одну из сумок.       — Вы все это время не спали? — поинтересовалась Сира, последовав примеру командира.       В ответ Песнь Теней лишь сдержанно кивнула и вышла из крайне накуренной пещеры. Удивительно, что она вообще могла столько времени не замечать слежки. Кто-то находился совсем рядом и не один. Метрах в тридцати, в плотных зарослях шиповника виднелась пара золотых глаз с узким зрачком. Каким-то чудом Круг Кенария смог выйти на их след.       Выбор небольшой, но сил было мало. Подобное могло спровоцировать приступ, ее разум снова могли сдвинуть на задний план, погрузив в кошмар. Стоило ли рисковать или можно было попытаться прорваться с боем?       Сира встала рядом, и, видимо, она тоже заметила друида. Она положила ладонь на рукоять меча и встала в боевую стойку. Это была не первая подобная стычка, лейтенант не боялась здесь погибнуть. Возможно, она была бы рада избавиться от клейма Стража, даже отправившись на тот свет.       — У меня есть пара камней возвращения, если ты никому не скажешь, мы можем ими воспользоваться, — предложила Песнь Теней, вытащив из кармана два идеально гладких камня с выбитыми на них рунами.       — Это одна из лучших ваших идей, — хмыкнула Лунный Страж. — Не хочу тратить силы на подобное отребье.       Ответ младшей Стражницы совсем не удивил Майев. Она бросила один из камушков подчиненной, а сама разбила свой о ближайший валун.       Телепортация в Каземат отозвалась неприятным уколом в затылке и болью в глазах. Оказавшись в своем кабинете, Песнь Теней тяжело завалилась на дубовый стол, чувствуя, что последние силы покидают сильное тело. Тело била мелкая дрожь, шепот мгновенно усилился, почти полностью вытеснив мысли, пальцы начинали холодеть. Майев больно ударила себя по лицу, ненадолго придя в чувство.       Тюремщица слышала как рядом материализовалась лейтенант, но ничего не успела сказать. Песнь Теней громко закашлялась и тяжело упала на колени, пол под ногами пошел кругами. В горле образовался тугой ком, мешающий нормально дышать.       — Вы в порядке? — обеспокоенно спросила юная эльфийка, присев рядом.       Майев слабо оттолкнула от себя эльфийку, из последних сил сдерживая свою ярость. С огромным трудом командиру удалось подняться на ноги, одними губами она приказала Сире убраться из комнаты. Лунный Страж точно поняла приказ, но не сдвинулась с места, аккуратно придерживая тюремщицу.       — Ты оглохла что ли? — грозно прорычала Песнь Теней, чувствуя как искажается голос. — Убирайся.       Лейтенант хотела что-то возразить, но тут же получила латной перчаткой по лицу. Металлические острые когти рассекли мягкую плоть шеи и щеки. Лейтенант схватилась за рану и со страхом отшатнулась от командира. Красная кровь полилась сквозь пальцы, капая на пол. Осознание пришло почти мгновенно, нужно было хоть как-то ее удержать.       — Постой, — окликнула Песнь Теней. — Сира.       Лейтенант сбросила сумку и выбежала из комнаты. Нужно было окликнуть ее еще раз, приказать вернуться, не обращая внимание на то, с какой силой эльфийка боится и ненавидит своего командира. Но сил на это не было, перед глазами поплыли черные пятна, реальность ускользала. Ноги налились тяжестью, Песнь Теней вновь повалилась на пол, чувствуя, на этот раз окончательно.       Измотанный разум почти сразу провалился в бездну безумных кошмаров. С первых же мгновений сновидения, Майев осознавала, что это самый ненавистный сон из всех возможных. Ее окутала слепящая тьма, ноги оказались по щиколотку в какой-то теплой, густой жидкостью. Внешних звуков здесь не было, даже плеск воды здесь слышался как-то отдаленно, их здесь заменяли крики и стоны в голове Майев. Это были те, кто погиб по вине командира Стражей. Изначально, здесь был лишь голос Наи, но с каждой новой смертью хор из мертвых криков становился все сильнее. Молитвы и просьбы прекратить не имели никакой силы, даже богиня здесь не отвечала.       Командир Стражей низко опустила голову, чувствуя, как по щекам текут горячие слезы. Кошмар теперь не скоро прекратится, ровно до тех пор, пока ее кто-то не разбудит. Обычно, это была Сира, которая прибегала на крик командира, но придет ли она помочь теперь?       Первый приступ паники не заставил себя долго ждать. Руки задрожали, а дыхание участилось. Сердце заколотилось в груди, как бешеное. Тошнота подступила к горлу. Все мысли улетучились, а яростный крик вырвался из груди. Эха здесь не было. Майев упала в воду, поджав под себя ноги.       — И что же ты будешь делать? — раздался спокойный женский голос. — Никто тебе не поможет, сама прогнала единственную подчиненную, готовую тебя разбудить.       — Кого еще сюда занесло? — зло процедила Майев, поднимая взгляд.       Перед ней стояла неземной красоты женщина. У нее были яркие золотые глаза, в которые было очень сложно смотреть, они будто отталкивали. От эльфийки исходил непонятный свет, освещающий ближайшую округу, отчего Майев увидела, что вода, в которой она так часто валялась оказалась кровью. Но женщину это совершенно не смущало, она спокойно шагала босыми ногами по крови, пачкая подол платья. Голоса в голове почему-то постепенно отошли на задний план, позволяя думать о чем-то другом, а не о них.       — Не понимаешь, кто я? — мягко улыбнулась эльфийка. — Мне кажется, я зря покинула тебя много лет назад. А когда-то ты всегда просила меня о помощи, особенно часто ты это делала, когда была послушницей.       — Элуна? — нахмурилась Песнь Теней, тяжело поднимаясь на ноги. — Я не та жрица, которая достойна видеть лицо любимой богини. Тем более, он меня не особо уже интересует, после стольких лет твоего молчания.       — Ну, это не мой истинный лик, даже Тиранда не способна его увидеть. Слишком боится, — пожала плечами богиня. — Я не отвечала тебе, потому что не видела в этом никакого смысла. Тьма подпитывает тебя куда сильнее, чем вера в меня. И, к несчастью, это привело к безумию моей любимой маленькой жрицы. Тиранде потребовалось много сил, чтобы запечатать эту заразу.       Песнь Теней напряглась, когда речь зашла об ее силах. Подобная магия уже очень давно осуждалась калдорай, вряд ли Древние тоже были в восторге от существования того, кто ей пользуется.       — Но я здесь не для того, чтобы осуждать тебя за выбор, — вздохнула Элуна, подойдя ближе. — Ты заслужила мое уважение. До сих пор ты готова погибнуть за свой народ, наплевав на то, как с тобой обошлись. Это дорогого стоит, не каждый на такое способен.       — Будто раньше нельзя было об этом поговорить, — зло процедила Майев. — Твои слова лишь пустой звук, а милость стоит слишком дорого. Я уже не настолько глупа, чтобы слепо верить даже богам.       — Но ты до сих пор молишь меня о помощи, когда тебя загоняют в угол.       Как бы глупо это не звучало, но Майев продолжала изредка молиться Элуне. И из-за этого она лишь сильнее злилась.       — Но сейчас не об этом. Мне нужно кое о чем с тобой договориться.       — В последнее время, многие меня о чем-то просят, — задумчиво проговорила Песнь Теней. — Какая-то угроза нависает над нашим миром?       — Ты же понимаешь, что я не могу рассказывать о своих видениях, — нахмурилась богиня.       Волнение в голосе Элуны не укрылось от Стражницы, а таким могущественным существам несвойственно беспокоиться по пустякам. Видимо, угроза нависла не только над народом ночных эльфов, и на ум приходила лишь одна армия злобных существ, желающих поработить Азерот.       — Пылающий Легион вновь явится в наш мир? — уверенно спросила Песнь Теней.       — По твоим глазам видно, что ты знаешь ответ, — слабо кивнула Элуна.       — И ты хочешь, чтобы я встала на защиту этого мира? — рассмеялась Песнь Теней. — Я бы и так это сделала, жить ведь хочется.       — Не только это. Мне нужно, чтобы ты освободила охотников на демонов и других сторонников Иллидана.       Просьба богини Майев не понравилась. Как можно освободить мертвого и от чего? К тому же, освобождать иллидари опасно для Стражей, они скорее всего захотят отомстить своим тюремщикам.       — Слишком серьезная просьба, что я получу взамен? — нахмурилась Майев.       — Я подарю тебе спокойный, крепкий сон и освобожу часть твоих сил. Это дорогого стоит, — равнодушно предложила богиня таким тоном, будто многие готовы куда охотнее согласиться на подобное.       Но Песнь Теней прекрасно понимала, что никто из Стражей не рискнет пойти против нее, а охотников на демонов могут освободить только жители Казематов. С заключенными Элуна точно не станет договариваться. Все-таки демоны — не лучшие союзники, а клятвы для них ничего не стоят.       — Мне кажется, что я все равно освобожу всех иллидари, если вновь придет Пылающий Легион, — пожала плечами Стражница. — Если до этого окончательно не сойду с ума. Я согласна на твои условия.       Стражница протянула руку для рукопожатия, но богиня не торопилась скреплять договор.       — Для этого нужна кровь? — усмехнулась Майев.       — Нет, — покачала головой Элуна. — Я просто думаю, стоишь ли ты того, чтобы изредка видеть мои видения.       — Будь добра, оставь эту особенность для Тиранды. Мне вполне хватает воспоминаний и предчувствий, — усмехнулась Песнь Теней. — Если тебе больше нечего предложить, я хотела бы проснуться. Меня уже тошнит от этого места.       Богиня тихо хихикнула, а затем щелкнула пальцами, и все исчезло. Сознание неожиданно отключилось. Не было мыслей или сновидений, даже голос Отмщения стих.       Майев проснулась нескоро, тяжело вздохнула и села на полу в своей комнате. Впервые за очень долгое время Стражница выспалась и отдохнула. Шепот в голове снова появился, но уже не звучал так громко. Правда, болело тело из-за неудобной позы, но сейчас это казалось такой мелочью.       Потянувшись, похрустев косточками, эльфийка поднялась на ноги и подошла к своему большому столу. Среди древних рукописей на разных языках, в центре стола лежал амулет в виде лунного серпа на длинной серебряной цепочке. Намек был предельно ясен. Тяжело вздохнув, Майев расстегнула ремни, удерживающие нагрудник и скинула его на пол, вслед полетели наручи, когтистые перчатки и набедренные щитки. Нехотя, командир Стражей набросила цепочку на шею и спрятала амулет под потертую рубашку.       Стрелка небольших круглых часов указывала на то, что бессмысленный день Стражей подходил к концу. Для командира было несвойственно без дела покидать свою комнату, поэтому скорее всего никто не ожидает ее видеть. Можно было устроить небольшой переполох в однообразной службе тюремщиков. А еще следовало проверить своего лейтенанта, скорее всего лицо ее теперь изуродовано, а на щеке появятся ровные шрамы.       Майев поторопилась в лазарет, который находился совсем рядом. По сути он был центром жилого лабиринта. Из любого входа в Каземат можно было максимально быстро доставить раненных. Это место должно было охраняться лучше всего, но почему-то ей не повстречалось ни одного патруля. Стражи наглым образом нарушали правила, пока командир не видит.       Дверь в лазарет была открыта, а из нее исходил яркий желтый свет. Майев расслышала знакомые голоса, там велся разговор на повышенных тонах. Она узнала голос своего лейтенанта и одной из старших Стражниц. Ее вроде как звали Кордана. Песнь Теней не привыкла подслушивать чужие разговоры, но сейчас какое-то странное предчувствие подсказывало, что не стоит вмешиваться. Подойдя вплотную к проходу, Майев прижалась спиной к стене и прислушалась.       — Это раны не от звериных лап, так что легенду ты придумала не особо правдивую, — проговорила Кордана. — Перчатки у командира хорошо заточены, а характер невыносим.       — Она ударила меня не за то, о чем думают старшие Стражи, а за попытку помочь, — недовольно проворчала Сира. — А вместо благодарности, она полоснула меня по лицу. Шрамы скорее всего останутся. Мне теперь всю жизнь лгать о том, что на меня кто-то напал.       — Вряд ли кому-то вообще интересны твои раны. Думаю, их не стоит зашивать, мазь уже образовала корочку, кровь вряд ли пойдет. Шрам не будет так сильно виден.       — Если командира остановит мое уродство, я готова и на швы.       Майев холодно усмехнулась. А еще вчера Сира вела себя такой спокойной, готовой в сырой пещере переспать с ней. Не каждый мог похвастаться таким самообладанием. Выйдя из тени, Песнь Теней вошла в лазарет. Увидев ее, Кордана сразу же встала на ноги и кивнула командиру. По ее суровому выражению лица было непонятно испугалась ли она. Лунный Страж не торопилась радостно приветствовать командира, продолжив сидеть на небольшой кровати.       — Кордана, не оставишь ли нас с лейтенантом наедине. Нужно обсудить зверя, который напал на нас сегодня, — попросила Майев, не сводя взгляда с Сиры.       — Конечно, госпожа, — кивнула эльфийка и покинула лазарет.       Песнь Теней села на табурет, на котором минуту назад была Кордана. Сира отвела взгляд куда-то в стену, отчего несколько глубоких рубцов предстали перед Майев во всей красе. Песнь Теней осторожно коснулась рубцов кончиками пальцев.       Лейтенант резко дернулась, будто прикосновение командира обожгло ее. Майев потянулась еще раз, и теперь Сира, тяжело вздохнув, приняла легкую ласку.       — Посмотри на меня, — попросила Песнь Теней.       Лунный Страж подчинилась, и в ее глазах Песнь Теней увидела лишь ненависть смешанную с отвращением.       — Я не люблю принуждать, — мягко призналась Песнь Теней. — Поэтому я ничего не сделаю без твоего разрешения. Но мой тебе совет. Пока не начала сходить с ума, хотя бы попытайся сблизиться со мной. Очень скоро сама будешь искать хоть кого-то, кто хорошо к тебе относится. А я любви не прошу. Последняя, кто любила меня погибла уже очень давно. Любить такую суку, как я, очень сложно.       — Как можно трахаться без любви? — зло процедила эльфийка. — Это не может подарить удовольствие.       — Откуда ты знаешь? — Майев перешла почти на шепот, чувствуя, что Лунный Страж теперь лишь храбрится. — Мы уже столько времени находимся в изоляции, а сколько еще лет пройдет? Не лучше ли хоть немного сгладить наше существование здесь?       В ее больших глазах так и не появилось ничего нового. Ненависть и холод. И Майев сдалась, понимая, что ей ничего сегодня не перепадет, если она не применит силу. Но это не в ее правилах.       — Я противна тебе, — разочарованно проговорила Майев, отведя взгляд.       — Вас это удивляет? Вы жестоки в своем обучении, отвратительны в отношении к другим, а меня изуродовали, — яростно ответила лейтенант. — Удивительно, что я еще не сбежала.       — И правда, лучше быть повешенной за дезертирство, — усмехнулась Майев. — В тюрьме Дарнаса тебе нравилось — холодно, одиноко, каждый Часовой имел право избить до полусмерти. Скучаешь по этим дням?       — Вы давите на прошлое. Я благодарна вам за то, что вы спасли меня и не хочу больше об этом вспоминать. Знаю, что тогда струсила, но теперь поступила бы иначе.       Возразить Майев было нечего, лейтенант была права. Очень часто Песнь Теней злоупотребляла своими знаниями, морально унижая и насмехаясь над подчиненными. Большинство из Стражей жалело о том, что сделало в прошлом, но забыть об этом командир никому не позволяла.       — Извини, — тихо сказала Песнь Теней. — Я часто перегибаю палку. Когда Ная была жива, я так никогда не поступала. Была добрее, потому что она учила меня сдерживать гнев и подбирать слова.       — Толку от ваших извинений? — не успокаивалась Лунный Страж. — Вы сейчас скажете все, чего я хочу услышать, лишь бы я легла под вас. Даже если не сейчас, завтра, через пару дней, недель вы сделаете все, чтобы я зависела от вас, восхищалась, любила. Но этого никогда не будет, потому что вы мерзкая, безумная эгоистка.       Отчего-то это сильно задело Песнь Теней, хотя она прекрасно знала, как к ней относится большинство Стражей. Только вот они не позволяли себе говорить подобное прямо в лицо своему командиру. За подобное вполне можно было отправить на виселицу или в пыточную.       И Майев хотела тут же отправить строптивую подчиненную в ее самый страшный кошмар — небольшую тюремную камеру в кромешной темноте, которая не пропускала ни единого звука. Хотелось оставить ее там на пару дней, чтобы затем прийти, успокоить, утешить и навсегда привязать к себе, как к единственному спасителю. Но это было слишком очевидно. По глазам лейтенанта Майев прочитала, что она ожидает подобного исхода. И это лишь укрепит ненависть Сиры, она окончательно разочаруется в Майев, а тогда от нее следовало ожидать предательства в любой момент.       Тяжело выдохнув, Песнь Теней поднялась и подошла к одному из многочисленных светильников, левитирующих вокруг стен и потолка. Взяв в руки один и осторожно подув на него, она заставила его медленно погаснуть. И это натолкнуло Стражницу на очень странную идею. Многие Стражи все равно возвращались в Каземат, вкусив немного свободы и разочаровавшись в этом. У каждого были свои причины не оставаться среди ночных эльфов, но все они начинали по-настоящему ценить своего командира. Вполне возможно, что…       — Я не могу стереть с тебя клеймо Стража, но в моих силах отпустить тебе на все четыре стороны, — Песнь Теней старалась говорить четко и уверенно, чтобы голос не дрожал и не выдавал волнения. — Раз я такая мерзкая и бездушная тварь, думаю, тебе следует покинуть Каземат. Теперь ты вольна идти, куда хочешь. Даю тебе три дня, чтобы ты собрала вещи, припасы и покинула это место.       — И куда я пойду? — воскликнула лейтенант. — У меня нет денег, моя мать и старшая сестра думают, что я погибла.       — Теперь это не моя забота, — отрезала Песнь Теней, чувствуя острое желание закурить. — Я не стану искать тебе замену. Если вдруг что-то изменится, ты всегда можешь вернуться.       — Такая свобода еще хуже заключения. Лучше разжалуйте до самых низов, но оставьте здесь, — усмехнулась Сира.       Майев громко цокнула языком, чувствуя, как внутри рождается раздражение.       — Я потребую у Тиранды снять с тебя все обвинения, чтобы ты могла вернуться в Дарнас. Сможешь вернуться в столицу к семье, пойти к Часовым или стать помощницей Сайны Нагоняющей Грозу. Я дам тебе возможность начать все сначала, можешь распоряжаться с этим шансом, как сама захочешь.       Песнь Теней не дала ничего возразить, и просто напросто вышла из небольшого лазарета, захлопнув за собой дверь. К счастью, лейтенант не стала преследовать Майев, потому что у ближайшего факела стояла одна из Стражниц. Она пристально смотрела на командира, подслушав большую часть разговора.       — Вспомнишь солнышко — вот и лучики, — хмыкнула Майев. — Подслушивать нехорошо Сайна. Не ожидала, что ты так быстро вернешься. Неужели на Лунной Поляне и возле Хиджала стало безопасно?       — Вы подло поступаете. Хотя, это не мое дело, — пожала плечами Стражница. — Тиранда передала вам письмо, и тот седой маг тоже. Рыжий эльф крови недоволен, что вы до сих пор не отправили ему свитки.       — Этот идиот, видимо, не понимает, у кого я ворую эти заклинания, — процедила Майев. — Пойдем ко мне, найдем, что ему надо.