50 an hour.

— Сколько гребанных раз я обязан повторять тебе, что ты должна платить за каждый день, чтобы я смог содержать твою маленькую задницу? — кричал мой дядя Роджер. Его большие ладони грубо схватили меня за руку. Попутно открывая входную дверь, мужчина толкнул меня в спину, прежде чем запереть дом на несколько ключей, чтобы я не смогла забежать обратно. На этот раз, я не кричала и не долбила в дверь, что бы он впустил меня внутрь, где было тепло. Это было бесполезно. Ему нужны были деньги за каждый прожитый день в его доме, поэтому такие вот ссоры случались почти все время. Я шла по узкому тротуару, обутая в серебристые туфли на высоком каблуке. Не удивительно, что они были также удобны, как ходьба по острым камням. Помимо этого, на мне было надето черное короткое платье. На самом деле, это были самые уродливые вещи, которые я когда-либо одевала. По пути мне попался знакомый фонарный столб. Подойдя ближе к нему, я невольно обхватила его руками, и начала кружится вокруг. Думаю проезжающим людям в машинах это нравилось. Даже более чем. Я молилась про себя, что может быть, никто не остановится сегодня, но это тоже было не выходом. Спустя несколько минут, некоторые машины начинали потихоньку сбавлять темп около меня. Многие, смотря в окно, кричали что-то на подобии "Станцуй для меня, красотка!", или же "Позволь мне увидеть твои трусики!". Конечно же, я была вынуждена делать то, что они говорят, если хочу избежать очередного изгнания из дома. Обычно, проезжающие здесь машины, появлялись за всю неделю всего раза два, но я стала замечать один очень интересный автомобиль. Он проезжал здесь каждый день. Вы знаете, такое странное чувство. Будто водитель специально это делал. Но дело в том, что я не знала кто это был, потому что он никогда не показывал себя... Его черный Рейндж Ровер было трудно не запомнить. Я не была напугана этим, нет, у меня конечно было состояние опасения, но все же он был довольно спокоен, так как никогда не использовал меня. Конечно же, меня избивали, приковывали к кроватям, шлепали везде, где только можно, насиловали, а потом выбрасывали. Я была бесполезна, и это мне ничего не стоило. Такова была моя работа. Мой дядя думал, что я наслаждалась данным процессом, но это не так. Я много раз пробовала избежать этой дерьмовой жизни с того дня, когда моя мама оставила нас с братом. Нет, я не самоубийца, хотя пыталась раз или два. Вы бы поняли, если бы были мной. Вы бы поняли всю ту боль, отвращение, что я чувствую по отношению к себе. Это имело бы смысл для вас. Но проблема в том, что вам не понять. — Эй, шлюшка? Иди сюда, — прозвучал грубый голос, где-то позади меня. Я тяжело вздохнула, и повернувшись, увидела красный мустанг. Я не могла удержаться, чтобы меня не стошнило где-то посреди улицы, когда видела мужчину, лет сорока, высовывающего голову из автомобиля. Его лицо было покрыто морщинами, особенно в области глаз, серовато-коричневые волосы были преобладали неаккуратную стрижку, а также хорошо окрашенные желтые зубы. — Милая, запрыгнешь ко мне в машину? — скрипучим голос спросил мужчина. От его дыхания веяло алкоголем, который заставлял меня морщится от отвращения. — Зависит от суммы. — Сколько? — отвечает мужчина, облизывая свои пересохшие губы. — Пятьдесят в час, — мягко говорю я, молясь, чтобы он возможно смог поднять ставку. Ведь смотря на его автомобиль, он должно быть неплохо зарабатывает. — Нет проблем. Ты моя в течении часа. Садись, — он кивает в сторону пассажирской двери, куда я собственно и направляюсь. В его автомобиле пахло перегаром. На сколько я знала, алкоголики и наркоманы всегда были худшими из тех, кого мне доводилось удовлетворять. Они были жестокими, и небрежными в этих делах. Но что самое важное, они не заботились о чувствах. Они делали то, что хотели. — Ммм, как ты узнала, что я люблю именно такое белье? — простонал мужчина, расставляя руками мои бедра, и проводя ладонью по моим черным кружевным трусикам, — Раздень меня, — скомандовал человек, выключая фары машины, тем самым оставляя нас в полной темноте. Мне стало немного не по себе, от чего мои ладони непослушно начали трястись. — Да, Сэр. — Нет! Сейчас я Мастер. А теперь можешь продолжать. — Да, Мастер, — пробормотала я, прежде чем опустится на колени, чтобы начать расстегивать пуговицы на его рубашке. Честно? Я не была удивлена, когда увидела серые вьющиеся волосы на груди мужчины. Пока я расправлялась с рубашкой, он припал к моей шее, то и дело покусывая ее в разных участках кожи. Его ладони скользнули к моим бедрам, потихоньку задирая подол платья. Одна из его рук пощипывала меня за ягодицы, в то время, как другая массировала грудь. Мужчина тяжело дышал мне в ухо, издавая различные стоны. Честно говоря, я стала часто замечать, что именно мои клиенты начинали первые стонать, но не я. Чтобы получить оргазм, мне не нужна была грубость. — Дотронься до меня, — его горячее дыхание обжигало мою шею. Могла сказать, что я начинаю расстраивать его. Блуждая в своих мыслях, я не отреагировала на просьбу, в следствии чего мужчина вновь повторил свою фразу. В панике, я быстро начала искать его молнию на брюках, попутно целуя его в шею, — Вот и все. Дотрагивайся до меня, чтобы я мог оплатить тебе полную сумму, — я с трудом сглотнула, чувствуя, как начинают подступать слезы. Неожиданно для нас обоих раздался большой грохот, от которого мощная сила ударила в машину. Я полетела вперед, ударяясь головой о панель приборов автомобиля, от чего сработали подушки безопасности. — Какого черта?! — проклиная всё и вся, мужчина толкнул меня на соседнее кресло, и вышел из автомобиля. Я перелезла на переднее сиденье, нервно поглядывая в лобовое зеркало. Я была в шоке, увидев знакомый черный Рейндж Ровер, который врезался в заднюю часть красного Мустанга. Мне не довелось увидеть, что там происходит, но я слышала различные голоса, один из которых принадлежал ему. Тому, кем был тот таинственный водитель. Я просидела около десяти минут неподвижно, вслушиваясь в разговор мужчин, прежде чем попытаться выйти из машины, но вот только двери никак не открывались. Я наклонилась в сторону другого окна, где находился ключ, чтобы разблокировать машину. Как только дверь открылась, ее неожиданно появившийся водитель, схватил меня за руку, больно сжимая кисть, и вытянул наружу. Мне стало еще больнее, когда он потащил меня вдоль асфальтированной дороги, поскольку я ударилась голенью об обочину. Толкнув меня на тротуар, он побежал к своей машине, стараясь уехать, как можно быстрее. От холода, сидя на бордюре, я свернулась в калачик. Вскоре меня осенило, что я была не одна. Подняв голову, я увидела большую черную машину, которая врезалась в нас. Она все еще была припаркована к обочине дороги. Я невольно вздрогнула, когда услышала, что одна из дверей автомобиля захлопнулась, а вскоре ко мне начал приближаться мужчина. Всё то время, когда я хотела увидеть, кто был за рулем машины, сейчас стоит передо мной. Я никогда не была так напугана, но интерес поглощал меня. — Что здесь происходит?! — знакомый голос моего дяди перебил наше неловкое молчание. Могу сказать, что его тон был яростный, а дыхание очень тяжелым, когда он подошел ближе ко мне. Я заметила, что лицо дяди Роджера изменилось, когда он посмотрел в сторону таинственного водителя, — Эй, или ты платишь, или убираешься отсюда! От света фонаря очертание незнакомца стало чуть виднее. Он был одет в черный плащ, большой воротник которого, прятал его лицо. Парень был высокого роста, с длинными мускулистыми ногами, одетыми в узкие темные джинсы. Но самое интересное были его глаза. Зеленый огонек так и мерцал в них, то потухая, то опять возрождаясь. Он наклонился, чтобы поговорить с дядей Роджером, поскольку мой родственник был не высокого роста. Мне хотелось услышать, о чем они говорят, но опять же из-за собственных мыслей, я не могла. Мне стало не по себе, когда я увидела, что Роджер понимающе кивнул. Я громко сглотнула, когда заметила, что водитель отдал ему крупную пачку денег, пытаясь скрыть ее от моего взора. — Она вся твоя, — эти слова дядя попытался сказать, как можно тише, а после чего ушел обратно домой. Мое сердце начало биться еще сильнее, когда водитель повернулся ко мне. На данный момент его лицо находилось в тени, поэтому я не могла определить, кем он был. Но все, что я знала, так это то, что он не мог быть моложе восемнадцати лет. Я прижала ноги к себе еще сильнее, когда незнакомец начал шагать в мою сторону, но к моему облегчению, он пошел к своей машине. Я внимательно наблюдала за ним. Он дернул ручку пассажирской двери, и, как мне показалось, это был именно тот момент, когда он произнес эти знакомые слова, которые преследуют меня всю жизнь: — Садись.