***
На следующее утро я решил прогулять школу. Мне не хотелось находиться там, а ещё не хотелось, чтобы Майки был в одиночестве. Ему всего четырнадцать, он не должен весь день сидеть один в грязной палатке, тем более, учитывая, что он болен. Сегодня я перелез через забор вместо того, чтобы просто войти в Инкастум через ворота — после вчерашнего я слегка боялся быть замеченным, ведь тогда и меня могли бы забрать «задать пару вопросов», как Торо. Когда я добрался до пункта назначения, миссис Уэй уже не было. Джерард тоже был не дома. Майки свернулся на кровати, сжавшись в комочек, и выглядел напуганным и беззащитным. — Майки? — отчего-то шёпотом произнёс я. Парень вскочил на кровати, смотря на меня. — Фрэнк. — Рэя всё ещё нет? — он покачал головой, — Ну, а где Джерард? И ваша мать? — Джи с Рени, а мама у врача, — хрипло произнёс он. Слова давались ему явно с трудом. — Чувак, эти лекарства действительно ужасно действуют на твой голос. Хочешь, чтобы я посидел с тобой? Уэй кивнул, сглотнув. Некоторое время мы сидели в тишине, пока он не повернулся ко мне и не произнёс еле слышно: — Что если Рэй не вернётся? — Ну думай об этом. Он вернётся, точно. — Почему ты так уверен? — Потому что он любит тебя, и ни за что бы не пропал, не попрощавшись, — мы оба говорили не громче шёпота. — Но что, если они ему не позволят. Я покачал головой. — Нет, нам нужно перестать говорить об этом. Рэй вернётся, хорошо? Понятия не имею, как я сохранял такой уверенный тон, потому что внутри я сомневался так же сильно, как и мальчик рядом со мной. Что, если Рэй действительно не вернётся? Майки будет разбит. И одинок. — Хорошо, — произнёс он одними губами. Я вздохнул, не отводя взгляда от муравья, ползущего по полу в мою сторону. Он целеустремлённо передвигал своими маленькими ножками, преодолевая препятствия в виде стоптанных остатков жёлтой травы и неровностей грязи. Он двигался медленно, почти так же медленно, как время. Я уже начинал слегка жалеть о том, что не пошёл в школу. По крайней мере там у меня был бы Боб, с которым можно вести нормальный диалог, и мне откровенно плевать на тупые шуточки одноклассников. Но смотря на Майки, такого слабого и взволнованного в ожидании кого-то, кто может и не прийти, я понимал, что сделал правильный выбор. Я не мог просто оставить его здесь одного, и мне абсолютно непонятно, как Джерард делал это с собственным младшим братом, о котором недавно так заботился. Но ещё больше я не мог понять, как правительство смеет думать, что имеет право не позволять кому-то вроде Майки быть с тем, кого он любит. Как они могут разлучать его и Рэя? Я невольно задумался, изменили ли бы они своё мнение, если бы увидели то, что видел я — как счастливы они были вместе и насколько прекрасной, всеобъемлющей была их любовь. Возможно, если бы они открыли глаза хоть на секунду, то увидели бы, что творят с этим миром.***
Видимо, я заснул, и когда очнулся — были уже сумерки, я услышал плач Майки и понял, что в тенте есть кто-то ещё. Я резко выдохнул и поднялся, готовясь бороться, как всегда предполагая самое страшное. Однако вскочив и сфокусировав взгляд я не увидел людей из правительства или ещё кого-то, от кого необходимо было бы защищать себя или Майки. Я замер и прикрыл рот руками. Передо мной сидел Рэй. Он обнимал Уэя-младшего, уткнувшегося носом в грудь парня. — Всё в порядке, тихо, — шептал кудрявый, покачиваясь из стороны в сторону и поглаживая вздрагивающие плечи Майки, — Всё хорошо, я в порядке. Всё в порядке. От такой картины у меня самого чуть слёзы на глаза не навернулись, и губы невольно растянулись в улыбке, а с плеч будто свалился груз, и я выдохнул с облегчением. Я разговаривал с Рэем всего раз, но отчего-то очень привязался к нему, воспринимая его как бы через призму восприятия Майки. Я видел, каким счастливым был Уэй с ним, и видел, как плохо и страшно ему было без него. Это прекрасно, поистине прекрасно. Даже более чем прекрасно — это душераздирающе. — Что произошло? — Майки поднял глаза на парня. — Мне задавали вопросы, — сдержанно ответил Рэй, подбирая слова, — Я сказал им правду. — И они не захотели убить тебя? — Не знаю, — парень нахмурился, — Они сказали, что сделают для нас исключение, потому что мы ещё дети. — Исключение? — встрял я. — Меня хотели арестовать. Они очень близки к тому чтобы… Чтобы на законодательном уровне запретить чёрным состоять в однополых отношениях. — Это так, блять, тупо, — я почувствовал, как меня наполняет злость, и видел, что Рэй тоже напрягся и сжал плечи Майки чуть сильнее, — Невозможно изменить то, кем люди рождены. — Скажи это Совету. На некоторое время воцарилась тишина. Парни обнимали друг друга, а я прокручивал разговор в голове, смотря в пол. — Я, блять, так и сделаю, — неожиданно даже для себя резко произнёс я, вставая. — Фрэнк, что ты делаешь? — Рэй вопросительно приподнял бровь. — Я собираюсь пойти к Совету и сообщить им, что я, блять, думаю об их тупых несправедливых законах. — Фрэнк, ты не можешь! — воскликнул — насколько позволял его охрипший голос — Майки, — Они же убьют тебя! — Плевать. Значит, я стану первым, кто падёт во имя благого дела.