Red Velvet Cloak

Суен устало закрыла глаза и слегка откинулась назад на стуле. — Невероятно! Тысячи книг и ни одного упоминания о том, как снимать заклятие Темной ведьмы! — застонала девушка. Была глубокая ночь, а Суен все ещё сидела в библиотеке. Библиотека замка располагалась почти под самой крышей: Суен никогда не спрашивала, но ей думалось, что это было сделано на для того, чтобы книги не отсыревали. Честно говоря, эту библиотеку нельзя было назвать большой, но Суен было не с чем сравнивать; к тому же, раньше, если девушке требовалось найти какую-то информацию, ей не составляло особого труда взять нужную книгу с полки. Но, вероятно, в этот раз она впервые поняла, что немного переоценивала библиотеку замка: все-таки Эйдлион был в некотором смысле дикой страной — науки здесь были развиты не так, как, допустим, рыбный промысел, а люди не особенно стремились заниматься чтением. И даже в королевском замке ощущался недостаток в книгах. Суен проводила в библиотеке уже третий вечер подряд и уходила к себе в комнату только тогда, когда либо глаза начинали слипаться от усталости, либо когда кто-то из слуг тайком предупреждал Суен, что её мать не спит и ходит по замку. Тогда девушка тут же хватала свой плащ и торопливо собиралась к себе в комнату, воровато крадясь по тихим коридорам. — Вероятно, вам стоит посмотреть книги по истории, — предложил господин Чохен. Господин Чохен верно сопровождал принцессу во время её ночных посиделок. Надо признать, Суен была ему благодарна — и в основном, за молчание. Девушка на самом деле не ожидала, что её дворецкий так спокойно отреагирует на подобные вольности, но мало того, что господин Чонхен не докладывал об этом её матери, так тот еще и оказывал посильную помощь. Господин Чохен служил в замке давно и знал многое в том числе и о библиотеке, и этими знаниями вскользь делился с Суен, ненавязчиво помогая ей в её поисках. — Я уже смотрела книги по истории, — отозвалась принцесса, со вздохом закрывая увесистый том и с трудом отодвигая его в сторону — уж больно огромной была эта книга. — Там рассказывается совсем немного о Темной Ведьме, и нет ничего конкретного о её магии: нет ни одного заклятия, ни одного зелья. — Тогда вам нужны книги по магии, — кивает господин Чохен, словно это нечто само собой разумеющееся. — Откуда у нас взяться книгам по магии? — печально улыбнулась Суен. — В наших краях никто не занимается колдовством. — Девушка с досадой потерла лоб. — Что бы вы предприняли на моем месте, господин Чохен? — осмелела принцесса. Мужчина задумчиво поджал губы и нахмурился. — Вероятно, на вашем месте я бы искал необходимую вам информацию в другой библиотеке, — после небольшой паузы сказал дворецкий. — В другой? — переспросила девушка, внимательно глядя на него. — В какой? — В библиотеке Темной Ведьмы, — ответил дворецкий. Глаза Суен удивленно округлились. — В библиотеке Темной Ведьмы? Но разве замок колдуньи не находится далеко на юге? — спросила девушка. Господин Чохен подошел к столу, за которым сидела принцесса, остановился напротив. Отложив свой фонарь, который он держал в руках, мужчина раскрыл ту самую широкую и толстую книгу, которую Суен только что закрыла. Перед Суен открылась схематичная карта Сказочного королевства. Схематичность рисунка заключалась в том, что на месте королевств возвышались соответствующие замки. Суен сразу нашла их замок, одиноко возвышающийся на севере; следом обнаружился красивый и изящный замок Фидлирии — дом Джина. Суен мельком просмотрела и остальные — их было много, и каждый был по-своему уникален и отражал особенности определенного королевства или владельца замка. Второе отлично описывало замок Темной Ведьмы. — Замок Темной Ведьмы находится рядом с Темным лесом. — Мужчина указал пальцем на скопление деревьев рядом с замком колдуньи, который девушка приметила ранее. — Добраться до него непросто. Но говорят, что в библиотеке Темной Ведьмы хранятся магические книги со всего света. Суен провела рукой по картинке замка Темной. — Вы хотите сказать, что мне нужно отправиться на юг? — удивленно спросила Суен. Даже на карте расстояние от Рейнгога до замка Темной казалось невероятно большим. Но не столько это напугало Суен, сколько сам факт того, что она может сбежать из дома и отправиться в опасное и рискованное приключение. Господин Чохен закрыл книгу. — Разумеется, нет, Ваше Высочество, — ответил он. — Я лишь ответил, что сделал бы на вашем месте. С этими словами и с совершенно непроницаемым лицом дворецкий взял в руки фонарь и отошел, чтобы вновь встать на свой неизменный пост около двери. *** Суен много думала о том, что сказал господин Чохен. С одной стороны, мысль о том, чтобы выйти из замка и отправиться в долгое путешествие на юг, казалась просто невероятной! Ведь Суен никогда не покидала стен родного замка, и уж тем более — не могла представить, каким образом ей удастся добраться до замка Темной Ведьмы. Столько опасностей таили в себе хотя бы леса Эйдлиона: Суен не раз слышала, как ей отцу докладывают о так называемых «происшествиях» в лесу, где почти всегда фигурировал один классический персонаж — оборотень. А ведь за пределами Эйдлиона ждали другие опасности, другие магические существа, и многие были настроены так же враждебно, как и оборотни. Решиться отправиться в путь... Да это просто смешно! Но вместе с тем чем больше Суен об этом думала, тем больше находила причин сделать это. Масла в огонь подливал Джин. Принц был так любезен и так нежен с ней, и каждый раз, когда он улыбался ей своей обаятельной и доброй улыбкой, Суен чувствовала, как предательски сосет у неё под ложечкой. Суен была уверена, что он понял бы ее, если бы она сказала ему правду... Если бы она только могла сказать ему правду. — У тебя грустный вид, — как-то заметил Сокджин, когда они сидели рядом на софе, и девушка читала вслух по настоянию матери. — Все хорошо? — Да, разумеется, — тут же поспешила заверить его принцесса. — Я просто... волнуюсь из-за помолвки, — соврала она. Джина такое ответ вполне устроил — он не заметил подвоха. — Ты переживаешь из-за объявления о помолвке, — понимающе протянул парень. — Не волнуйся: я уверен, все будет хорошо. Люди тебя обязательно полюбят. Родители Суен и родители Джина собиралась объявить о помолвке через неделю. И чем ближе был назначенный день, тем больше волновалась принцесса. Но волновалась не столько по понятным всем причинам, сколько из-за мысли о том, что она обманывает Сокджина. А как она может обманывать человека, рядом с которым проведет остаток своей жизни? Разве говорить правду — не одна из важных составляющих брака? — Спасибо, что всегда поддерживаешь меня, — натянуто улыбнулась Суен, дружески пожимая руку Джину и чувствуя себя настоящей предательницей. С каждым днем Суен все чаще ловила себя на мысли, что отправиться в путешествие — не самая глупая идея. Ведь есть ли другой выход? Раз она не может сказать Джину про свое проклятье... она должна снять его. И если её родители не хотят ей помочь, то ей придется сделать это самой. Суен всегда была послушной девочкой, но случается так, что ты должен взять дело в свои руки. Одна мысль о том, что она будет вынуждена врать всю оставшуюся жизнь, сводила Суен с ума. Нет! Так больше продолжаться просто не могло! В какой-то момент принцесса просто приняла это решение. И тогда, когда это случилось, она поняла, что ей нельзя медлить: опять же, Суен всегда была послушной девушкой и ей не хотелось расстраивать родителей, и поэтому она вполне могла себе представить, что вскоре может уговорить саму себя не осуществлять запланированного. Поэтому следовало торопиться: принял решение — действуй. *** — Мне нужно выйти. Суен решила, что ей не стоит проявлять особенные чудеса изобретательности, чтобы выйти из замка. Девушка лишь дождалась, когда её родители, родители Джина и сам Джин отправятся на охоту: сама Суен ни в чем подобном никогда не участвовала, да и приглашать её никто не планировал. После этого все, что сделала девушка — вышла наружу и подошла к высоким воротам, которые скрывали королевский замок от всего остального Рейнгога и остановилась около стражей, пытаясь сделать вид уверенной в себе принцессы. На посту стояли двое совсем еще молодых худощавых юноши, на которых даже доспехи висели, поскольку были рассчитаны на куда более мускулистых воинов. Их лица удивленно вытянулись, когда перед ними остановилась принцесса, облачённая в своей бессменный ярко-красный плащ. — Э... А... — начал было один из них. — А её можно выпускать? — шёпотом спросил он у своего товарища. — Не знаю, — так же «тихо» ответил другой. Суен постаралась придать своему лицу уверенное и властное выражение, пытаясь, возможно, впервые в жизни сделать вид, что она кому-то что-то приказывает. Молодые люди все еще в растерянности переглядывались. — Ладно, откройте ворота, — наконец сказал один из них, крикнув стражникам по другую сторону стены. Все еще пытаясь изображать невозмутимость, принцесса прошла через открытые ворота. — Если спросят, скажем, что не узнали, — прозвучало за спиной Суен. А потом принцесса оказалась снаружи. В тот день было солнечно. Лежавший на дорогах снег ярко искрился, морозный воздух давал ощущение свежести — день был действительно приятный и очень удачный для того, чтобы нарушить все возможные правила и отправиться неизвестно куда, не имея ни малейшего представления о том, что представляет собой мир за стенами замка. Оказавшись снаружи, Суен почувствовала, как мучительно съеживается у неё в груди. На самом деле, одной из основных причин, почему девушка не стала тайком выбираться из замка, являлось то, что где-то в душе она надеялась, что её не выпустят. Суен совершенно не считала себя отважной и храброй девушкой — скорее уж наоборот, и поэтому ей хотелось, чтобы кто-то её остановил. Но видимо, то ли ей повезло, то ли совсем не повезло, — но, так или иначе, Суен действительно оказалась на улице. Поблизости почти никого не было, а те люди, которые в тот момент находились на площади рядом с замком, не обратили никакого внимания на Суен. Вероятно, на руку сыграл тот факт, что никто никогда не видел в лицо принцессу и потому даже представить не мог, что это была за девушка в ярко-красном плаще. Может, люди решили, что это была обычная девчушка из прислуги, которая отправилась в город на рынок. На несколько секунд Суен замялась, но быстро постаралась взять себя в руки. Это казалось разумным: если ты не знаешь, куда и как идти, то можно прикинуться, что знаешь. Вот и Суен, натянув на голову капюшон своего плаща, уверенно зашагала в сторону площади. На площади торговали люди. В основном продавали рыбу — этого добра всегда было навалом. Кроме этого, горожанам предлагали также приобрести тёплые вещи — не самая последняя по важности покупка, учитывая суровый климат. Люди бродили между прилавками, смотрели товар, и Суен попыталась «влиться» этот поток, сделав вид, что она тоже ищет, что бы прикупить. На самом деле, Суен понятия не имела, что ей нужно было брать с собой в дорогу: она тепло оделась, взяла свой плащ и решила идти налегке. Единственное, что она взяла с собой — мешочек с золотыми монетами, припрятанным на поясе. Просто на всякий случай. — Девушка, не хотите купить перчатки? Суен подняла глаза и увидела того, кто обращался прямо к ней: это была обычная старушка-крестьянка, и Суен, поначалу испугавшись, слегка расслабилась. — Спасибо, — потупилась Суен, — но я не уверена, что мне это нужно. Старушка улыбнулась и покачала головой. — А вот и зря: у нас тут бывает так холодно, что без перчаток никак, — заметила она. — А я тебя раньше не видела. Ты не местная, поди? Суен замялась. — Э... да, я... я тут... я тут в первый раз, — честно призналась Суен. — Оно и видно, — кивнула старушка. — Слишком уж ты какая-то заметная и необычная. Да и плащ у тебя такой яркий и красивый. Суен повела плечами, плотнее укутываясь в свой плащ. Мимо проходили люди, но никто не обращал внимания на эту "заметную и необычную" высокую девушку в "ярком и красивом" плаще. — Спасибо, — тихо сказала она. Старушка склонила голову набок: кажется, она хотела еще что-то добавить касательно внешнего вида или, возможно, состояния девушки, но в последний момент передумала. — Ты, видно, путешествуешь, да? — предположила она. — Да... я... собираюсь на юг, — разоткровенничалась Суен. — Мне нужно в Темный Лес. — В Темный Лес? — переспросила старушка, удивленно приподнимая брови. — Далековато. И опасно к тому же. Уж не одна ты, я надеюсь, собралась в логово Темной Ведьмы? Принцесса сцепила пальцы в замок. — Одна, наверное. — Она пожала плечами. Старушка покачала головой. — Нет, так дело не пойдет. — Она решительно отрицательно покачала головой. — Экая ты глупая девчонка. Кто же в одиночку через леса бредет? Слопают тебя волки, и все тут. —Старуха с досадой цокнула языком, но смиловалась: — Мотай на ус: провожатого найти тебе надо, — настоятельным тоном начала она. — Дойдешь до края города, там таверна есть прямо у леса — там лесники да охотники заседают. Есть там Ким Енджхун — дурень дурнем, но дорогу к Темному Лесу знает. Заплатишь ему — авось, отведет. Суен внимательно слушала старушку. — Ким Енджхун, — повторила она, надеясь запомнить. Старушка довольно кивнула. — Вот так и сделаешь, — уверенно сказала она. — А то, глупая, в лес она одна собралась! — Она возмущенно потрясла головой. — Спасибо за совет, — искренне поблагодарила Суен и уже развернулась было, чтобы уйти, но голос старухи её остановил. — Погоди-ка, — окликнула её она. Суен повернулась, а старушка опустилась куда-то под прилавок и вылезла оттуда через минуту, держа в руках пару кожаных перчаток с красивой вышивкой. — На-ка, возьми. — Она протянула перчатки девушке. — Это необычные перчатки. Я уже давно думаю, кому их подарить — и тебе они подходят больше всего. Суен неосознанно взяла в руки подарок. Перчатки были удивительно красивыми, расписанными витиеватыми узорами цветов и листьев. Тот, кто делал это красоту, явно много трудился. — Спасибо, но... позвольте, я заплачу за них! — Суен потянулась за монетами. Старушка всплеснула руками. — Ай, ты, глупая! Сказано же тебе — подарок! И давай, иди уже отсюда. — Но... Та только отмахнулась, жестом приказывая Суен отправляться восвояси. Опасаясь явно вздорного нрава старухи, Суен решила не настаивать и послушно пошла прочь. И только дойдя до конца площади, Суен задумалась, чего же такого необычно было в этих перчатках. Но когда она повернулась, чтобы посмотреть на старушку, ни лавки, ни старушки уже и в помине не было.