Red Velvet Cloak

Пробираться по заснеженным лесам королевства Эйдлион было сложно. И на этот раз дело было не только в холодной погоде, высоких сугробах и не особо дружелюбных оборотнях, которые могли попасться на пути, — в этот раз было сложнее, потому что нужно было возвращаться домой. Прибыв в Эйдлион, Охотник преследовал лишь одну известную всем цель. Увы, но достигнуть ее не удалось — это, конечно, чего уж тут скрывать, расстраивало и даже злило. Но общую картину испортить все же не могло. Да, возможно, Чонгук и не нашёл того, чего искал, но это было настоящее волшебное зимнее приключение, которое многому его научило, позволило по-новому взглянуть на вещи и людей, и наконец, помогло ему обрести новых добрых друзей. Охотник улыбнулся, вспоминая прощание с Джой. Новость о ее сорванной с принцем Джином свадьбе содрогнула и Эйдлион, и Фидлирию, а королева Эйдлиона и вовсе почему-то разозлилась на своего мужа, постоянно упоминая пагубное влияние и какой-то охотничий домик. И хотя все были ошарашены произошедшим, Чонгук уж точно не был — ведь он был непосредственным свидетелем всего того, что происходило между Джой и Лукасом, и лишь спокойно, не вмешиваясь, ждал, когда все встанет на свои места. В конце концов, все всегда встаёт на свои места — рано или поздно. Разумеется, Джой уговаривала Чонгука задержаться в Эйдлионе и погостить подольше. Но Охотнику нужно было возвращаться на юг: тот день, когда они через портал оказались в замке Тёмной Ведьмы, напомнил ему, как он скучает по дому. И конечно, ему предстояло продолжить свои поиски. Поэтому в конце концов Джой пришлось его «отпустить»: они попрощались, и Охотник отправился в путь с мыслью, что Эйдлиону повезло, что у них есть Джой. Да, покидать Эйдлион было грустно — но это была светлая грусть. К тому же оставалось верить, что однажды они встретятся вновь. Во всяком случае, Чонгук бы этого хотел. Морозный воздух щипал щеки, оставляя на них красный румянец; заледенившие веточки соседних деревьев звенели, соприкасаясь друг с другом при каждом небольшом порыве ветра. Охотник, укутавшись в плащ, с легкой улыбкой брел по снегу, наслаждаясь последними часами в этой сказочной зимней стране. На этот раз появление старой знакомой было не так неожиданно и не так неприятно. Более того, Чонгук в этом, конечно, не признаётся, но он был даже немного рад — хорошее у него было настроение. — Привет, Лиса, — поприветствовал он. Голубая фея выглядела обеспокоенной, но Чонгук этого не заметил — был, опять же, слишком довольный и слишком счастливый. А поскольку в таком приподнятом расположении духа он бывал нечасто, то и возвращаться к привычному состоянию не торопился. — Здравствуй, Чонгук, — поздоровалась фея. — Если тебе интересно, то у Джой... то есть принцессы Пак Суен все отлично, — сказал парень. — Она и правда оказалась настоящим оборотнем, но теперь будет учиться контролировать свои превращения, чтобы больше не нужно было носить плащ. — Да, я знаю... — ответила фея. — На самом деле, я здесь не из-за этого. — Тогда из-за чего? Теперь наконец Охотник все же заметил, что с Голубой феей что-то не так и ее явно что-то тревожит. — Что случилось, Лиса? — уже далеко не беззаботный тоном спросил парень. Его чуйка прямо кричала о том, что случилось нечто глобальное. Фея нахмурилась и подняла глаза. — Я должна рассказать тебе. Кое-что произошло, — призналась она. — И это связано с Дженни. Голос Голубой феи стал серьёзным и напряженным. У Чонгука сердце в пятки ушло. — Что с ней? — низким хриплым голосом спросил он, Лиса поджала губы. — Я не знаю, — ответила она. — Как это, не знаешь? — Её нет в Муждумирье, — не дала ему закончить фея. — И уже давно. Парень недоверчиво поднял бровь. — Что значит, давно? — переспросил он. — Она исчезла месяц назад, — призналась Лиса. — Якорь тоже исчез. Чонгук тряхнул головой. — Этого не может быть. Выходит, она здесь, в нашем мире? — Мы полагаем, что да, — кивнула фея. — Но она не даёт себя обнаружить. Мы думали, она рано или поздно свяжется с тобой, но этого не произошло. — Выходит, ты не помогала мне, а следила за мной? — процедил Охотник. — Это не так, — ответила Лиса. — Я лишь присматривала за тобой. Ради твоей же безопасности. Чонгук вдруг почувствовал злость — на Лису, которая скрывала от него правду, и на Дженни, которая почему-то до сих пор не дала о себе знать, хотя он тут, между прочим, бьется, как муха в укропе, пытаясь спасти ее из Междумирья. А ее там даже нет! От прежнего радостного настроения не осталось и следа. Более того, разозлившись, Охотник ударил кулаком по стволу ближайшего дерева — выпустить пар. — И почему ты вдруг решила наконец рассказать мне правду? — язвительно спросил он Лису. — Ты ведь водила меня за нос целый месяц. Голубая фея не обратила внимания на его выпад: ее, кажется, в этот момент занимали совершенно другие думы. — То, что Дженни сбежала из Междумирья — не самое ужасное, — призналась она. — Кое-кто ещё вырвался из заточения, но уже не из Междумирья, а из куда более охраняемой тюрьмы. — Откуда выбраться может быть труднее, чем из Междумирья? — засомневался Чонгук. Лиса пристально посмотрела ему в глаза. — Из Ада. Чонгук понял брови. — Из Ада, — хмыкнул он, до конца не веря в это. — И кто же это? — Её зовут Айрин, — сказала Лиса. — И она самый опаснейший и древнейший демон. Охотник недоверчиво прищурился. — Демонов не существует, — возразил он. — Ангелы, демоны — это все сказки для детей. Лиса покачала головой. — В любой сказке есть доля правды, — вздохнула она. — В любом случае, мы начинаем собирать силы и будем ждать тебя в замке Чимина и Розэ. — В замке Чимина и Розэ? Ты шутишь? Они жаждут получить мою голову. — Уже нет, — отрицательно покачала головой фея. — И чем я заслужил королевское помилование? — поинтересовался парень. Лиса снова внимательно посмотрела на него, словно про себя решая, стоит ли ему рассказывать что-то ещё. Чонгук решил на всякий случай предупредить: — Говори правду, Лиса. Иначе я никуда не пойду, — поставил ультиматум он. — Хорошо, — согласилась она. — Есть одно пророчество: На закате под светом кровавого солнца Столкнутся лоб в лоб силы Зла и Добра. Положить конец битве под силу герою Стрелой, пущенной в сердце врага. — Это только часть пророчества, — закончила Лиса. — Оно существовало ещё с древних времён, но никто не знал, когда оно сбудется, — и все надеялись, что не сбудется. Но надежды не оправдались. — Ты уверена, что побег этого... демона связан с этим пророчеством? — Да. Как я уже сказала, это часть пророчества — остальное я расскажу тебе, когда окажемся в замке. Я обещаю — больше никаких секретов. Чонгук закрыл глаза и потёр пальцами переносицу. — Даже если я тебе поверю... Зачем я тебе? Сражаться с силами зла не входит в мои планы. — Боюсь, у тебя, как и у всех нас, нет выбора, — вздохнула Лиса. — Помимо пророчества предки оставили нам рисунки лука — того самого лука, из которого выстрелит герой пустит стрелу, которая должен убить демона. И на нем те же узоры, что и на твоём луке Чонгук. Охотник неосознанно снял с плеча свой лук и погладил рукой его поверхность. Когда-то давно, когда он сам делал свой лук, он вырезал на нем несколько рисунков, значение которых сам не совсем понимал — знал лишь, что они ему нравились. — Это ведь может быть просто совпадением, — заметил он. — Я слишком хорошо понимаю, как работают магия и пророчества, чтобы верить в совпадения, — возразила Лиса. — Ты и есть тот герой. Силуэт феи стал блекнуть. — Возвращайся домой, Чонгук. Возвращайся на юг.