Любовь, она может быть жестокой...

POV Маркус Ляхтич       Когда я умылся и начал спускаться вниз на кухню до меня донёсся злой голос матери. Я решил подслушать, хотя, это было неправильно, но я сделал это.        А я все в своей жизни делаю неправильно.        Мне не привыкать.        Моя мать говорила с кем-то по телефону, имя мне не было неизвестно. Но судя, по голосу матери, этот человек ей был безразличен.        — Как так? Вы не можете просто так  взять и положить конец нашей компании?! — Микка начала безумно нервничать — Мы ведь, вместе работали! В смысле не вы это решаете? А кто? Компания не может так разорится… — выдохнула Микка и помолчав пару минут бросила трубки и в этот момент я решил войти на кухню. Реакция моей матери была ожидаема: её серые глаза округлились, а сама она чуть не уронила хлопья, я успел поймать.     — Кто это был? Они тебе угрожали? — спросил я, давая матери хлопья.     — Никто, просто позвонили — соврала мать, врать она никогда не умела.       Впрочем, как и я.     — Да ладно тебе, я знаю, что ты врешь, говори правду, я не отстану — твёрдо ответил я и лицо Микки стало грустным.     — Компанию закрывают, Огневы сказали, что остатоки денег они потратят на то чтобы переехать в Англию, тем более там будут учится их дети. А я… даже не знаю, что делать — Микка вздохнула, до меня дошел смысл сказанного, но я не отчаился. Нужно придумать план дальнейшей жизни, возможно, мне придется пойти на подработку, а матери найти другую работу.     — Ничего страшного, мы найдем выход не правда ли? — я попытался улыбнуться, а мать обняла меня, а я ее.      Я не был уверен в своих словах.      Но я дал надежду дорогому мне человеку.       Солнечный свет слепил глаза, а сердце ныло.       Так я стал сильным.       Я решил никогда не сдаваться.                      Спустя два года        Мне двадцать три года и я заканчиваю пятый курс, наконец-то. Все эти два года я усердно трудился и вот, наступило конец экзаменов. Оставался только один единственный.         Сейчас я живу в одной квартире с двумя друзьями, и это Ярис и Норт. Они меня никогда не предавали и всё-таки, они хорошие друзья. Квартира трёхкомнатная, поэтому мы делим деньги по полам и платим за нее. В ней есть все удобства ванная, кухня, гостиная, правда, гостиная и кухня, почти одни комнаты, но не суть. Наши комнаты были небольшими, но назвать их маленькими язык не поворачивался.      Что с нами стало?       Ярис нашел приличную работу и теперь прилично заработает. Он так и не нашёл себе девушку, с его характером безразличия это сложно. Хотя, он пару раз упоминал какую-то Диану, судя, по его рассказам, она ему нравится. Когда мы говорим о ней, его лицо приобретает краски, а глаза становятся счастливыми. Да и с возрастом он стал более живым? Да, именно живым.       Норт стал встречаться с Мариной (, а я знал), это было очевидно. Огнев не переехал в Англию, как сказал ему отец, а отказался. Естественно, все ведётся к тому, что Норт наверное, сделает предложение своей даме сердца, Марише Резникове. Мы Ярисом долго подозревали об этом, и уже сделали ставки, где это будет.       Мариша стала популярной моделью, кто бы сомневался, но она о нас не забывала. Сейчас Резникова живёт в квартире с Дафной, которая решила стать писателем. Резникова много путешествует, но на данный момент наша «Даша путешественница»* здесь. Но повторюсь, все ведёт к тому, что они станут мужем и женой.      Как говорил раньше, Дафне сбрело на голову стать писателем и теперь она пишет детективы. А до этого она была художником, а ещё до этого танцевала. Вообще я больше не удивляюсь ее стремлению делать что-то новое. Забыл упомянуть, она ещё учится в университете, на третьем курсе. И мы живём за счёт нее, ведь, у нее есть студенческий!        В данный момент мы сидели компанией и бурно что-то обсуждали, но их не слушал. Я думал, о той, которая возможно меня забыла, а может и нет, кто знает?      Дафна и Ярис говорили о день рождении брата и сестры Яриса. Чаклош сказал так «Я лучше стану клоуном в цирке, чем пойду к ним на день рождения». Мариша и Норт говорили о чем-то своем, как вдруг кто-то позвонил.          — Это пицца! — закричал Норт и вдруг повернулся ко мне — Марк, откроешь, а?       — Ладно — я закатил глаза, и стал из-за стола и направился к двери.       Лучше я этого не делал бы.       Но это случилось.       Я открыл дверь и никого не оказалось, но перед моими глазами была корзинка с ребенком. Я молчал и тупо уставился на нее, друзья начали волноваться и подошли ко мне. И их охватил ступор. Не каждый же день перед порогом твоего дома лежит ребенок. Это была девочка, ей год примерно, не меньше, у нее были пепельные волосы, которые чуть-чуть отросли и синющие глаза как у… Василисы Огневы. У нее была самая нежная улыбка на свете, какая только может быть. О нет, нет, нет, это что мой ребенок? Такого не может быть, хотя, я что-то припоминаю случай в доме Драгоциев.      — Больно этот ребенок, мне какого-то напоминает — протянула Мариша, не понимая, кто это может быть. Я внимательно посмотрел на Дафну, только она знала этот секрет, только я и блондинка догадались ЧЕЙ этот ребенок.     — Давайте не будем стоять у порога и заберём его к себе — бросил Ярис, похоже первым очнувшийся от ступора, который охватил нас. Он взял ребенка в свои руки и тут мы заметили записку, которая лежала рядом с ним.       Я аккуратно, почти с дрожащими руками взял ее, решив, пока мне читать и мы вместе вернулись в квартиру и сели за стол. В этот момент я решил прочитать записку, но перед этим сказал.      — Друзья, я знаю чей это ребенок — сглотнул я и друзья уставились на меня, разумеется, кроме Дафны, она то все знала — Это м-м-мой ребенок…     — Что за на… — начал Норт, но ему дали подзатыльник, Мариша.      — Думаешь, дети тупые в таком возрасте? Они копируют все, что слышат и видят, ясно? — проинформировала нас Резникова, но Ярис не сдержался и сказал с сарказмом.      — А я смотрю, мы так много знаем о детях, Мариш — Ярис издал короткий смешок и блондинка тоже дала ему подзатыльник, так как сидела между Ярисом и Нортом.      — Так, не надо ссориться, лучше я прочитаю записку! — начал повышать голос я, и тут ребенок заплакал. Дафна решила взять на себя роль ответственности за жизнь ребенка и начала качать корзину — Спасибо, Даф, теперь я могу читать?       «Привет, Марк, это я, Василиса      Огнева, возможно, ты меня не  помнишь, но этот ребенок твой. Ее зовут Роза, красивое имя, не правда ли? Ей год, а день рождение 18 декабря.  Пишу, тебе о том, чтобы ты позаботился о ней. Знаю, подло, оставлять тебе ее, но с тобой она будет в безопасности. У тебя есть замечательные друзья, которые помогут тебе справится с этой ношей. Ещё раз прости, но у меня не было выбора. Надеюсь, ты вырастишь ее хорошим ребенком. Василиса Огнева»     — Что сказать, просто охренеть — коротко прокомментировал Норт, за что получил ещё один подзатыльник от Резниковой — Больно же!      — Это получается, что Василиса оставила тебе вашего ребенка — будто про себя сказала Дафна — Что ж, придется ее теперь воспитывать.     — Это будет сложно, потому что девочки склонны все преувеличивать — опять прокомментировал Норт. Мариша уже замахнулась для очередного подзатыльника, когда я их перебил.    — Стойте, как мы объясним все это моей маме? Она же завтра приедет, помните? Наши предки почти каждый месяц нас навещают. Так «Привет, мам, это воля внучка», да? — теперь я начал безумно волноваться.    — Скажем, что это Дафна и Мариша решили стать няньками — предложил такое развитие событий брюнет, но Мариша начала краснеть и начала отрицательно мотать головой.     — Если у кого нет больше других идей, то попробуем эту схему — твердо сказал я.      — Или можно ее спрятать на время — улыбнулась Дафна, держа в руке ребенка, который игрался с ней. Я засмотрелся этим действием. А Дафна поладила с ребенком.      — Где? — неожиданно спросила Мариша, которая вроде отошла от гнева  и начала думать.      — Нам негде больше его прятать, разве что у вас в квартире, Даф, Мариша? — предложил Норт и все вдруг согласились.      Дафна и Мариша взяли корзинку с малышом и уже направились к двери, как вдруг в дверь постучали. Мариша и Норт побежали в комнату Огнева вместе с Розой, а Ярис стал мыть посуду, а Дафна взяв книгу и типо начала читать, а мне оставалось открыть дверь.       Мы не ошиблись, это Микка Ляхтич.       И да, она всё-таки захотела поменять фамилию.         Забыл сказать, что стала с моей мамой, ее характер кардинально поменялся. Теперь скажем так, она стала более саркастичной и дерзкой. Имидж поменялся тоже, теперь она выглядела на десять лет моложе, лет на тридцать. Хотя самой уже сорок один. На ней были кеды, которые она носит постоянно, ещё белая футболка и джинсы с дырками. Она всегда носила сумку и черные очки, через которые невозможно было увидеть ее серые глаза. А пепельные волосы были заплетены в изящную прическу, больше похожую на гульку. И то, что изменилось она стала ОЧЕНЬ часто меня навещать. Интересно, к чему такие перемены?      Микка сняв очки, улыбнулась и обняла меня. Я машинально густо покраснел, а Дафна и Ярис сделали вид что не видели.       — Марк, ты что не рад что я приехала? Год не видел мать! — она направилась к столу и села, а затем заметила Дафну — О, Дафна, ты решила научится читать книгу верх тормашками? — она вопросительно подняла бровь, а Стоун покраснела и перевернула книгу, что-то пробормотав — О, брюнетик, привет! — так она называла Яриса, на что он хмуро отвечал.     — И вам здравствуйте, Микка Витальевна.     — А где же все остальные? Мариша и Норт? Они что уже того, поженились, да? — решила пошутить мать, но ей это не удалось — Небось, по клубам ходят?     — Нет, Микка Витальевна, они пока пара — хрипло отозвалась Дафна. Мою мать всегда боялись, но больше из них боялся Ярис, он стал более эмоциональным в последнее время.     — Ой, Дафна, можешь звать меня просто Микка — улыбнулась мать, я сел рядом и начал говорить как-то неуверенно. Потому что знал, что Микка Ляхтич очень вспыльчива, это сейчас она радостная. Дафна лишь кивнула.     — Мам, ты не удивляйся, если… — черт, я не успел договорить, потому что Роза заплакала.      За что мне это?      Я кому-то с самого рождения не угодил?      Микка не стала слушать меня, Дафну и Яриса, потому что она пошла в комнату Норта и стояла в ступоре минуты две, а может и пять. Перед нами появилась такая картина. Мариша с разными игрушками, видимо, где-то нашлись. Норт на кровати стоит на коленях и пытается как-то успокоить ребенка. Микка подняла брови и посмотрела сначала на Норта, потом на Маришу, но взгляд остановился на Розе.     — Микка Витальевна, мы все вам объясним! — начала краснеть Резникова. Микка повернулась ко мне и видимо, ждала объяснений, при чем в два слова. Моя мать знает, врун из меня, как из Яриса клоун.      — Мам, понимаешь… Это твоя внучка! — быстро проговорил я и закрыл глаза. Тем временем, у Микки на лице заиграла улыбка невероятной радости или… Не знаю, что, но улыбка.          — И как же? Когда? Кто мать? — она повернулась к Розе и начала смеяться — Офигеть, я бабушка!              Спустя некоторое время      Я вместе с друзьями объяснили всю ситуацию с ребенком, но мать только кивала. Иногда она бросала взгляды в сторону Розы.      — А как девочку зовут?      — Роза — подсказал я, и добавил немного увереннее — Роза Ляхтич.      — Называется, съездила навестить сына — наконец-то выдохнула она.      — И что же с этим чудом делать? — спросила Мариша, держась за руку Марка, видимо, чтобы успокоить. Норт немного нахмурил брови, но ничего не сказал.      — Как что? Воспитывать! — беззаботно ответила Ляхтич, подходя к девочке, которая смеялась — Лапочка да какая! Не бросать же…      — Ну, бросать я ее и не собирался! — сразу вставил свое слово я, теперь я немного напрягся. Ведь, мы не сказали маме, кто мать, а может она и сама догадалась.      — Это будет не просто — прокомментировала Дафна, но потом добавила с улыбкой — Но мы справимся! Тем более в окружении таких людей как мы, она не будет скучать, верно, друзья? — мы кивнули — Вот, и отлично!       — Вы же поймите, воспитывать ребенка отцу, его друзей, которые ни о чем об этом не знают очень сложно — задумался Ярис, хмуря брови.      — Я буду помогать, опыт у меня есть. Ведь, не зря же двадцать лет проработала матерью. Марк, ты ж, угробишь дитя! — вставила Микка Ляхтич, таинственно улыбаясь. На ней были очки, поэтому понять что у нее на уме, было сложно.      — Спасибо, Микка Витальевна, но мы сами справимся, честно — хмуро сказал Ярис, тогда пепельно-волосая сняла очки и в упор посмотрела на брюнета. Ярис только сглотнул.      — Чаклош, нарываешься — спокойно ответила Микка и Ярис вдруг закрыл глаза, потому что ему вдруг стало не по себе. Не знал, что моя мать может напугать самого безразличного человека — Я вам, все равно помогу.      — Как? У нас университет и подработка — сказала Мариша и вдруг засияла, ее глаза наполнились идеей — Может, Микка Витальевна следить за ребенком днём, пока мы учимся. А потом когда кто-то из нас приходит сюда и начинает дежурить. А Микка Витальевна пойдет по своим делам.        Все согласились.      Все начали бурно что-то обсуждать, а я начал смотреть на свою дочь. Она была очень красивой. До меня дошло, кем я только что стал, отцом и я стану достойным отцом для нее. Она будет гордится мной, мне захотелось сделать ее самой счастливой.       Правду говорят, дети дают на надежду.       Надежду стать лучшим.         Надежду на новую жизнь.      Я взглянул на друзей. Ярис и мать начали ругаться, Микка Ляхтич начала бить бедного Чаклоша. А Мариша и Норт просто смеялись, ведь, они любят друг друга. Дафна же сначала смотрела на Розу, а потом перевела взгляд на меня, а затем покраснела и отвела взгляд. Странная девушка.       Я понял, кто-то дал мне шанс.       Шанс на новую жизнь.       Мне подарили новые приключения.       Жизнь и судьба подлые подруги