Как сложно будет справиться

По улице шло несколько небольших компаний, и в одной из них как раз и была Эмилия. Она посетила с гриффиндорцами почти все нужные ей магазинчики и купила всё из списка. Минстон попросила ребят занять место в «Дырявом котле» и подождать ее там, пока она зайдет в Гринготтс. За стойкой, до которой она быстро дошла, сидел гоблин. Эмилия продиктовала ему номер счета, чтобы снять нужную ей сумму денег. Пока она ждала, с правой стороны от нее послышался до боли знакомый мужской голос, обладатель которого проводил ту же операцию, что и она. Там стоял Нотт. Он развернулся к ней и кивнул в знак приветствия, не задерживаясь взглядом на ее лице, не пытаясь вызвать подозрения у следящего за ними юноши. Подкожно каждый чувствовал напряжение, которое только один человек мог создавать из ничего — Малфой. Он осмотрел ее тяжелым взглядом, какой у него всегда был ранее, и отвернулся, обратившись за чем-то к друзьям. Эмилия наигранно смутилась и повторила действие за парнем, обернувшись к гоблину. Цепкие когти существа передали ей шкатулку с деньгами, и девушка поспешила удалиться из здания. Оказавшись на свежем воздухе, она опустила голову и вдохнула воздух в легкие, чтобы успокоиться. Ей никогда не помогала эта методика: вдохни и досчитай до десяти — но почему-то она повторяла ее из раза в раз, по привычке. Минстон быстро вернулась к сопровождавшей ее компании. Ей хотелось поделиться произошедшим, сообщить о вероятности того, что весь план пойдет коту под хвост, и поныть о том, что зря она вообще перевелась в Хогвартс, но ничего из этого Эмилия просто-напросто не успела сделать: в «Дырявый котел» зашли слизеринцы. Девушка юркнула за Уизли, прошептала тому на ухо объяснение, после чего резко аппарировала, чтобы никто не успел ее заметить. С самого начала это было опрометчиво с ее стороны — посещать Косой переулок в тот же день, что и Малфой. Чистокровный шел самым первым, двигаясь по направлению к купе, в котором он уже на протяжении семи лет всегда приезжал и уезжал из Хогвартса с друзьями. Он заприметил личико девчонки, которое сразу же узнал. После того как он спросил у Нотта, знал ли тот ту незнакомку из банка и услышал утвердительный ответ, он стал искать ее среди толпы. Драко не понимал, с чего вдруг у него такая озабоченность и заинтересованность ею, но не собирался пока сообщать об этом своим сокурсникам. Девчушка резко затормозила в проходе, когда одно из купе резко открылось и оттуда вышел ученик, чуть не врезавшийся в нее. Она злобно зыркнула на парнишу, что был младше её на несколько курсов, развернулась и зашагала обратно в ту сторону, откуда пришла, на ходу спрашивая у себя самой всякую ерунду, неосознанно повторяя манеру общения Малфоя. Утро выдалось сложным: она была до чертиков заспанной и уставшей. Пошлепав себя по щекам, чтобы прийти в себя, она вновь не заметила перед собой человека и врезалась в него. Минстон сперва подняла палочку перед собой и лишь потом вскинула голову, чтобы увидеть оппонента. — Не считал, что это нормально — сразу же вооружаться, когда сама и врезаешься в человека. — Не специально. — Рад. Волшебница убрала палочку в карман джинсов и зашагала туда, где совсем недавно уже столкнулась с младшекурсником, совсем позабыв, что именно туда она и держала путь с самого начала. Обернувшись, парень через плечо проводил девчушку взглядом, бросив: — Она что, будет учиться здесь? — Наверное, — пожала плечами Лит. — Скоро узнаем... — усмехнулся Нотт и похлопал друга по плечу. Эмилия скиталась по выгонам еще какое-то время, пока наконец-таки не заприметила вдалеке своего дядю, которого и искала всё это время. Они уселись в специально освобожденное для них купе и перекинулись парой слов — большей частью это были предупреждения, которые дядя счел нужным огласить специально для такой бедокурщицы, какой она являлась. Позже Снейп покинул ее, пойдя в сторону вагона преподавателей, а племянницу же оставил одну. Ей стоило следовать за директором по пятам, а по пути неплохо было бы запоминать коридорные развилки Хогвартса, не зря ведь многие говорили, что в этой школе просто заблудиться. Хотя Минстон и жутко хотелось есть, она сначала должна была пройти ритуал распределения шляпой на один из четырех факультетов. Распределяющая шляпа подала голос и стала хмуриться. Девушка была непонятно ей, слишком противоречива. Ей подходили Слизерин за ее находчивость и идеальность, Когтевран за ум и реакцию и Гриффиндор за храбрость и преданность. Все эти качества были в ней, являлись неотъемлемой частью ее сущности, делали ее цельным человеком. Но только шляпа знала, что всё перечисленное, все качества в девушке были в одном из этих факультетов. Давление, которое оказывалось на Слизерин, уничтожало отличных волшебников, ломало детей изнутри, и они становились ужасней, чем в начале своего пути. Они переставали верить во что-либо, везде видели подвох и никому не доверяли. Но достижение цели и жертвенность — это были одни из характеристик настоящих слизеринцев, истинных. — Слизерин! Это твой факультет, там твой дом, — сказал хрипящим голосом магический предмет. — Постой, мне нужно еще назначить старост факультетов и менторов в этом году, — хмуро бросил Снейп, вызвав к себе целую шеренгу шестикурсников и семикурсников. — Ученики, в этом году главными старостами являются Малфой и новая ученица. Старосты факультета Гриффиндор — Поттер и Грейнджер, Слизерина — Паркинсон и Нотт, Когтеврана — Стреттон-старший и Турпин, у Пуффендуя же — Мэдли и Уитби, — мужчина отложил пергамент в сторону и осмотрел учеников. — Старосты, в гостиной ваших домов вам будет открыта свободная спальня. Вам обоим будет открыт вход на отдельную башню. После обеда вы получите новые пароли для входа в свои гостиные. Вы также проконтролируете первокурсников, по именам сверив распределение спален. Можете идти. Новенькая поспешила в другую комнату, чтобы прихватить свою сумку. Но вернувшись, обнаружила, что в кабинете нет никого, кроме Малфоя. Он позвал ее за собой, чтобы куда-то отвести. Сначала его задумкой было бросить обузу в башне и самому скрыться в Подземельях, но когда он услышал урчание в ее животе, то передумал. Девушка намеренно старалась идти не таким торопливым шагом, как он, поэтому периодически вглядывалась в настенные картины, которые беседовали с ней. Эмилия оглядывалась по сторонам, изучала каждую мельчайшую деталь, стараясь не замечать того, кто был прямо перед ней. Любимого человека, которого она не видела несколько месяцев. Придя в Большой зал, где стоял шум и гам из-за младшекурсников, они проследовали за слизеринский стол. Новоиспеченная слизеринка встала напротив ребят, которые помахали Драко, приветствуя своего друга. — Привет! Как тебя зовут, новенькая? — Эмилия Лоре Минстон, приятно с вами познакомиться! Надеюсь, мы с вами подружимся! — девушка непроизвольно улыбалась, но в этом-то и была загвоздка: слишком неправдоподобно, дружелюбно, не как настоящая слизеринка. Как и ученики за ее столом, так и гриффиндорцы — все обернулись на эти заявления и удивились такому поведению. — Из какой школы? — спросил Колин. Посмотрел он на нее спокойно, так, чтобы она и сама пришла в себя. Это было что-то вроде его поддержки, за проявление которой остальные были ему благодарны. — Из Дурмстранга, — она протянула руку, которую тут же сжали в ответ. — А твое имя? — Колин. Колин Ректор Ретроин. — Очень приятно! — Эмилия? Можно называть тебе сокращенно? — поинтересовалась Паркинсон. — К примеру, Эми или Эм? — Да. Я ни капельки не буду против этого, — девушка села за стол и кивнула всем остальным смотревшим на нее сокурсникам. — Как первое впечатление от школы? Не удивлена, что попала на Слизерин? — подал голос сидевший напротив юноша. — Планировка у школы путаная, но если пройти ее один раз целиком, то легко можно запомнить все закоулки. Слизерин? Не удивлена. Наш факультет в Институте не сильно отличается от вашего. — Так значит, тебя всё устраивает? — послышался вопрос сидевшего рядом. — Что? — Всё устраивает? Попала на наш факультет? Даже главная староста девушек всей школы теперь? — Я справлюсь. Мне понадобится не так много времени, чтобы войти в ваш ритм жизни, — ответила девушка блондину. — Отлично. Только запомни: слизеринцы не настолько гостеприимны, советую не привлекать внимание, особенно тебе. — Хороший совет. Только позволь мне самой в этом разобраться, — отрезала Эмилия, предпочтя быстрее накинуться на ужин; она была слишком голодна. — Ты — белая ворона. Помогать тебе на последнем курсе никто не собирается, для таких, как ты... — Каких именно? — Не высшего статуса крови. — Вот как... Маленькое замечание, Малфой: узнай своего оппонента для начала, — Эмилия чертовски хорошо понимала, как удивится парень, ведь это именно то правило, которому он научил ее в самом начале их отношений: не сражайся, если ни черта не знаешь о противнике. — Я чистокровная. — Да ладно вам... Перестаньте, у вас еще весь год под одной крышей, нельзя же стать врагами в первый же день. Теодор вклинился в тот самый момент, когда какое-нибудь оскорбительное слово могло вылететь из уст его лучшего друга, а девушка дала бы отпор не словами, а дуэлью на палочках. — Эми, расскажи нам про предметы, которые вам преподавали. Вдруг у вас не было тех, которые мы учим здесь, — подхватила дружелюбный лад Литтен. — Я ознакомилась с вашей программой заранее, все предметы совпадают, — сменила тон Минстон. — Отлично! Тебе не нужна помощь с ними? — спросил Нотт, поглядывая на замолчавшего друга. — Я была лучшей все десять курсов. — Десять? — удивленно переспросил Колин. — Да. Мы поступаем в институт в семь лет. Этот год был бы моим последним, одиннадцатым. К сожалению, я не смогу его закончить со своим дружным курсом, —поникнув головой, произнесла она и посмотрела на другой стол, откуда ей махали руками гриффиндорцы, старавшиеся поддержать ее хотя бы на расстоянии. Рон и Гермиона резко отвернулись и пригнулись, а Гарри перевел глаза в левую сторону от девушки, чтобы Эмилия смогла понять: Драко поднял свою голову. После церемонии распределения первокурсников на факультеты, старосты разошлись по своим делам. Давно пробила полночь, и Драко неспешно двигался от гостиной своего факультета. Парень слышал за собой медленное шарканье обуви по холодному камню, которое его вымораживало с каждой секундой всё больше. Девушка плелась за ним, еле-еле перебирая ногами, потому что была пьяна. Она не отказалась от предложения выпить с новыми знакомыми, с его друзьями. Вопросы были, они появлялись изредка, но всё-таки появлялись. За такой ничтожный промежуток времени она слишком хорошо вписалась в их компанию. И уж точно не мог он списать всё на дружелюбность; студенты из Дурмстранга, которых слизеринец видел ранее, были полной ее противоположностью. У Драко было только одно объяснение: она притворялась, играла роль перед всеми, разыгрывала и его, и остальных. Эмилия застыла на месте. Ее дыхание стало прерывистым. Услышав это, парень повернулся к ней, чтобы узнать, в чем дело. Теперь у него возник еще один вопрос: какое к черту зелье может пить ночью школьница? А девчонка и дальше вела себя странно и, вскинув голову кверху, стала разжимать и сжимать кулачки. Малфой хотел как можно быстрее снять душившую его одежду и лечь на кровать, не накрываясь одеялом. Не зажигать камин, чтобы тот не согревал. Погрузиться в холод, темноту и мрак, будто бы оказаться под водой, под толстым слоем льда, из-под которого нельзя будет выбраться. И усилием воли ему это удавалось. Драко лежал полуголый, внимательно прислушиваясь к звукам за стенкой. Тихое эхо босых ног доходило до него. Как ему казалось, соседка разбирала вещи и потому ходила из своей комнаты в ванную и обратно. Но потом последовал всхлип. «Всхлип?» — пронеслось у слизеринца в голове, отчего он приподнялся с кровати. Потом еще один такой же звук, который заставил блондина уже встать на ноги. Юноша увидел плачущую девушку, сидевшую в абсолютно неудобной позе, на коленках, и отчетливо лицезрел, как та кусала ткань и упиралась руками в ноги, пытаясь тише рыдать. Драко заглянул в соседнюю комнату и заприметил полотенца, из которых немедля взял два. Смочив одно водой и повесив другое на плечо, он присел на корточки и принялся помогать новенькой. Не зная, почему именно та плачет: из-за кого или чего — Драко не желал вдаваться в подробности и собирался просто покончить со всем побыстрее. Уже вытерев ей лицо, он всмотрелся в него: оно было не таким красным, как в тот момент, когда он зашел, но еще опухшим. И последняя задача, которую нужно было выполнить, чтобы наконец-таки освободиться, — это поднять Эмилию на ноги и отвести к кровати. Придерживая соседку за талию, чтобы та не упала, слизеринец услышал совсем тихое «спасибо».