Как сложно будет справиться

Кошмары, что стали усиливаться из-за пришедшего осознания скорой кончины, снились намного чаще, чем до этого, и каждая ночь очень быстро оборачивалась ранним подъемом в холодном поту. Прежде необходимости во временных чарах на комнату не было, но теперь Эмилии приходилось каждый вечер накладывать их, чтобы никто не прознал о ее мучениях. Слезы, что должны были появляться после пробуждения, и вовсе перестали спустя некоторое время, полностью иссякнув. Девушка, привыкшая к этой мерзости, совсем не желала предавать огласке свой нездоровый сон, да и полностью отдавала себе отчет в и так недолгом отведенном ей времени на этой земле. Две недели прошло с наступления перемирия с Малфоем, а колдовать она уже не была в состоянии из-за отсутствия сил, что покидали ее при каждом случае их использования. Выносливость спала до минимума, позволяя совершать лишь простые действия, а внешний вид стал болезненным. Каждый и так уже волновался за нее, поэтому и лишняя обеспокоенность окружающих была ей ни к чему. Она не смогла бы вынести еще большей жалости к себе, параллельно вспоминая, насколько сильной она была не так давно, непоколебимой и безжалостной в годы Войны. Минстон более не могла терпеть рядом с собой никого, закрывшись в себе окончательно. По ее самооценке сильно ударила эта медленно приходящая кончина, которой наградила ее Лестрейндж. Девушке в какой-то момент даже показалось, что она не доживет до дня, когда эту психованную суку казнят, но старалась верить, что увидит воочию свершение судьбы, предначертанной злодейке. План по скорейшей сдаче экзаменов трещал по швам. И из раза в раз, стараясь выжать из себя максимум, чтобы заполучить наивысшую отметку, Эмилия оглушительно проваливалась, почти на согнутых ногах выходя из кабинета под ругань преподавателей, отказывавшихся принимать у нее предмет из-за подорванного состояния. Однажды она и вовсе не дошла до дверей, упав в обморок прямо перед МакГонагалл. Преподавательница в срочном порядке вызвала единственного знавшего, как продлить жизнь ученицы еще на один день. Тогда же Снейп и пал на пол с грохотом сломанных костей рядом с девушкой, отчего сама Миневра перепугалась и кинулась к мужчине. А он, в свою очередь, стал отказываться от помощи и предлагать перенести на потом заботы о своем здоровьем, акцентируя внимание на девчонке. Тогда почти никто не прознал о том случае, но было принято решение: больше Минстон не могла появляться перед преподавателями без явной на то необходимости. О сдаче экзаменов речи тем более больше не заходило, все окончательно отказались принимать их. у нее Кабинет, в котором за год стало душно находиться, был наконец-таки свободен от совещания с остальным преподавательским составом. И Снейп, взмахнув палочкой, открыл все окна, чтобы глотнуть свежего воздуха, которому его так не хватало в последнее время. Мужчина снял с себя пиджак и оставил его на спинке кресла, расстегнув несколько пуговичек на рубашке, чтобы было удобнее возиться с небольшим котелком в углу, предназначенным для варки зелий для племянницы. Зевал он уже не первый раз за день — сегодня он слишком часто это делал, не спав всю ночь. Хотя и до этого спал Северус мало, но из-за обострившейся ситуации с Эмилией и вовсе перестал. Первое время зельевар еще прикрывал магией свои синяки под глазами, но позже ему стало на это плевать. Он перестал притворяться перед кем бы то ни было, что у него всё в порядке, и даже на любые расспросы теперь отвечал расплывчато, а то и вовсе не делал этого. Снейп мечтал хотя бы на минутку освободившегося времени представить что-то более удовлетворительное — недосягаемое будущее, которое периодически всплывало отрывками в его голове. Мужчина скучал по человеку, который был в его жизни, в лучшей ее части. Ту обладательницу русых волос, что постоянно ходила за ним хвостиком в университетские годы, поджидала его, чтобы пересечься с ним хотя бы на несколько секунд. Она была тем лучиком солнца, что привносил яркие краски в его скучную и серую жизнь. Ее светло-голубые глаза всегда влюбленно смотрели на ее ровесника, чьи слова она никогда не пропускала мимо ушей, слушая и наслаждаясь заумными речами. Келия была первой, кто заметил Северуса, а потом и вовсе раскрыла его потенциал, вселив надежду своей любовью. Желание узнать, где она сейчас и как живёт, зародилось уже давным-давно, но не могло реализоваться никоим образом. Он уже давно потерял данные о ее приблизительном местонахождении, потому и бросил нереализуемую задумку. И ошибка, о которой он жалел до сих пор, спустя двадцать лет, преследовала его и по сей день. Ведь если бы он не струсил и не сбежал, то мог бы быть сейчас счастлив с ней. Слова, сказанные ему о любви, испугали его тогда. В дверь постучали, и с разрешения хозяина кабинета внутрь вошел ученик. Малфой оглядел и без того всегда неуютную обстановку и поежился от холода. — Крестный... — белая макушка появилась наконец-таки из-за угла. — Тебя не знобит? Здесь невероятно холодно, даже хуже, чем в Подземельях. — Меня устраивает. Почему ты здесь? — Пришел тебя проведать... Ты редко сейчас появляешься на людях, а после окончания занятий и вовсе исчезаешь. — Я загружен по самое горло, — показал Снейп степень своей загруженности на собственной глотке. — Я не могу тратить ни секунды на безделье, — устало протянул мужчина. — Ты должен отдыхать. Если переусердствуешь, то и вовсе не сможешь что-либо делать. — Не волнуйся. Я держу всё под контролем... — Снейп! Я не думаю, что волнуюсь зазря! Ты сам не свой... Так же, как и Эмилия — изолировался ото всех, — буркнул себе под нос Малфой и прислонился к стене. — Но как с ней, так и с тобой — я никак не могу понять почему. — Драко... — если юноша не знал причину плохого настроения девушки, то ее дядя был о ней осведомлен. Ему и подтверждения от нее на словах не нужно было, всё было написано на лице. — Поговори с ней, если так волнуешься, но меня не стоит лишний раз дергать своей чрезмерной из ниоткуда взявшейся опекой. — Если ты того хочешь... я перестану, — слизеринцу пришлось признать поражение и согласиться на поставленное взрослым условие, чтобы не быть выставленным за шиворот из кабинета. — Что известно о Беллатрисе? Она ведь и вправду вернулась. — Я предполагаю, что смог найти несколько вариантов по уничтожению ее хоркруксов. С палочкой будет проще всего: отобрать и сломать. Никогда за всю историю магического мира не были они восстановлены после поломки, — Снейп выждал паузу, чтобы крестник с ним согласился. — А вот над кинжалом и кольцом стоит еще поломать голову; мои методы, найденные на данный момент, ненадежны. — А что с ее поимкой? — парень свел руки на груди, прищурив глаза. — В узком кругу Ордена я уже сообщил о возвращении Беллатрисы. Они бдят и следят за всеми бывшими местоположениями приспешников Лорда. — Спасибо, — искренне поблагодарил парень шепотом. И тут же в ответ на вскинутую бровь поторопился объяснить, за что благодарил: — Ты держишь нас в курсе дела, помогаешь Эмилии и остальным, разрываясь между всеми и вся. — Иди отдохни и побудь с любимой, пока на это есть время, — резко переключился на племянницу зельевар, использовав ее как предлог прогнать крестника скорее. — У нее так мало времени осталось? — К сожалению, да. И лучше будет, если с ней будут близкие ей люди, — акцентировал внимание мужчина на новообразованной семье, а не прежней. — Почти никого нет рядом с ней. Кровная семья так и не стала ей ближе, а посторонние люди — смогли стать. Нежелание Драко покидать это место было явным, отчего мужчина уже начинал раздражаться. Но он прекрасно понимал, что если в открытую постарается избавиться от него, то потерпит фиаско, потому и выбрал другой метод: заболтать юношу и под предлогом «трепетной любви» сподвигнуть того проведать девушку. — Как сошлись? — Трудно сказать, что сплотило нас, но мы оба стараемся. Сколько помню нас вместе, мы никогда не чувствовали себя в безопасности: ни в поместье, ни в школе. — Пойми, ничто никогда не будет прежним. — Я отдаю себе в этом отчет. — Вот и славно, а теперь поспеши... Гермиона старалась просмотреть каждую ранее прочитанную книгу, чтобы найти нужное ей заклинание по уничтожению хоркруксов. Темные синяки под глазами начали проявляться, и не было сомнений: она вымоталась. Ее легкая улыбка, которой она наградила своих лучших друзей, не сильно помогла им перестать волноваться. — Ты всё же поспи, мы сами поищем, — предложил Гарри в пятый раз за вечер. — Тебе нужно передохнуть. Нам помогут Драко с Теодором, раз уж ты так не уверена в нас с Роном. — Дело не в вас или них. Мне стоит уделить этому максимальное внимание, нельзя пропустить ни одну деталь, — ответила та, а затем устало положила голову на стол. — Ты прав... — Пойдешь спать? — спросил Рон. — Да, — она встала из-за стола и зевнула. — Позовите всех, так будет лучше. Гермиона медленным шагом пошла в башню гриффиндорцев, стараясь не шуметь. Поднимаясь по лестнице и заворачивая за угол коридора, она услышала шум. Девушка всмотрелась вдаль и чуть ли не прокричала заклинание: — Lumos! — Так-так, Гермиона Джин Грейнджер, очень интересно, — произнес грубый мужской голос. — Кто вы? — напряженно спросила та, стараясь высмотреть лицо незнакомца, чтобы запомнить его и доложить позже. — Родольфус Лестрейндж, — прошептал он. — Хотя ты всё равно не сможешь никому рассказать о том, что видела меня... — Почему? — гриффиндорка попятилась назад, стараясь незаметно достать палочку. Она надеялась успеть произнести одно из заклинаний, но было слишком поздно... — Stupefy... — лениво произнес мужчина. Родольфус подошел к обездвиженному телу и поднял девчонку в воздух, чтобы как можно быстрее исчезнуть из коридора. Пожиратель смотрел на спящую девушку без пристрастия, он уже некоторое время посматривал на свои наручные часы и всё не понимал, где носит его младшего брата. Тот должен был явиться в Тайную Комнату еще полчаса назад, но похоже, что-то его задерживало. А такого рода оплошности были недопустимы. Рабастан преследовал свою цель, стараясь не выдавать своего присутствия. Его короткие ножки быстро несли его по безмолвному коридору, он должен был обмануть слизеринца. Это было специальное задание: ему с братом нужно было влиться в коллектив этих новоиспеченных героев, еще и с предателями, которым раньше доверяли Пожиратели. С последними следовало быть особенно осторожными, ведь они легче других могли раскусить их план. Рабастан около часа выслушивал угрозы Беллатрисы, заклинавшей не натворить ни единой ошибки. Но сейчас он уже видел, что опаздывал, и должен был быстрее убрать Ретроина. Когда мальчишка почти дошел до дверей башни, он упал. Подойдя к обездвиженному парню, Лестрейндж заметил, как сильно тот ударился головой о ступени лестницы: кровь шла из раны. Цокнув, мужчина быстро переместился с парнем на назначенное место, убрав за собой следы. — Ты мог опоздать! Быстрее! — грубым голосом приказал другой, высокий мужчина. — Извини! Я не успел убрать его — вышло только, когда он забрел... — Не суть! Усаживай его рядом с девчушкой, и начинаем, — бросил Родольфус, пригладив свои волосы пятерней. Он был сильно раздражен: они не укладывались в график. Эти двое малолетних мерзавцев должны были вернуться к своим друзьям — только уже не предполагая того, что их личности под беспрекословным контролем. Гарри с Роном сильно волновались за состояние Эмилии, как и за состояние Драко, который выглядел хуже, чем прежде. Их самочувствия то ли зависели друг от друга, то ли нет, но по обоим можно было сказать лишь одно: еще немного, и их не станет. Гриффиндорцы только-только сблизились с Малфоем, но сейчас не могли ему никак помочь. Хотя слизеринец и отмахивался от их уговоров и предложений помощи, парни не были слепыми и видели, как тот мучился. Они уже давно узнали о проблемах Минстон, но не предполагали, что всё так скоро настигнет девушку. Им казалось, что ее здоровье в порядке, но она создавала отличные иллюзии. И когда же все увидели ее настоящий облик, не скрытый за магией, им стало стыдно. Они даже не подозревали о том, насколько проблема была масштабна. За обеденным столом гриффиндорцев стоял гул, они обсуждали следующий матч с Когтевраном. А вот стол слизеринцев был тихим, даже слишком. Многие ученики отсутствовали, а тех, кто пришел, можно было пересчитать по пальцам. Директор был напряжен и бдителен, он наблюдал за вошедшей парочкой старших старост и кивнул им в знак приветствия. Когда Эмилия шумно упала на скамейку, Драко заволновался, что было видно по его лицу. — Ты в порядке? — глухо произнес он. — Не волнуйся за меня, я в норме. — Ты говоришь это уже несколько дней, но тебе не становится лучше... — Давай не будем снова начинать этот разговор, он ни к чему хорошему не приведет, — она посмотрела на него исподлобья и с сожалением в глазах отвернулась. — Ничего нового, — грубо отрезал он и уселся рядом с ней, вздыхая и с грохотом набирая еду. Эмилия встретилась взглядом с дядей и напряглась. — Ты не думаешь, что Снейп скрывает от нас что-то? — О чем ты? — сонно отозвался Нотт. Он появился неожиданно, что напугало слизеринку. — Извини, не хотел. — Всё нормально. Что думаешь, Драко? — Может быть. Он всегда был скрытным, с чего бы ему начинать всё нам рассказывать, даже если мы расследуем дело вместе? — он помолчал и, как только увидел открывающийся рот Теодора, добавил: — Это был риторический вопрос. — Я тебя понял, — Теодор уселся перед сокурсниками и громко зевнул. — Может, это связано с тем, почему так мало наших? У всех остальных почти все ученики, а у нас? Всех повырезали ночью? — Тео! — слизеринцы услышали хлопок, а потом протяжный стон парня. — Не думай, что тебя не слышат другие, шутить в таком тоне неприлично! — Извини! Кто знал, что ты здесь... — Я пыталась дозваться до тебя на лестницах, но ты был слишком погружен в свои мысли, — отрезала Литтен и посмотрела на соседний стол с гриффиндорцами. — Сейчас вернусь. Она быстрым шагом направилась к сидящим друзьям — не хватало только Гермионы с Колином, но они стали часто опаздывать, поэтому Паркинсон не заволновалась. Быстро усевшись между гриффиндорцами, девушка обняла каждого, перекинувшись с ними парой слов. Она почувствовала, как слабые руки обхватили ее со спины, и услышала сладкий голос подруги. — А вот и я! — как-то радостно сказала девушка и, прокашлявшись, начала набирать себе еду. — Ты отдохнула? — заботливо спросил Гарри, успев поздороваться с Колином. — Да! Я отлично выспалась, такого не случалось столь продолжительное время, что я даже вставать не хотела, — Грейнджер протараторила это непривычно быстро, но никто не придал этому значения. — Отлично! — воскликнул Рон, уплетая третью сосиску. — Лит, Кол, почему так мало слизеринцев? — Не знаю, — ответили оба в унисон и переглянулись. — Стоило бы спросить у Снейпа, — продолжила за двоих Литтен. Она быстро дошла до профессора и услышала от него об указе, который он издал только для слизеринцев. Они находятся в опасности, и только они знают, что Беллатриса вернулась, потому ученикам всех шести курсов было велено вернуться домой для их же безопасности. Только выпускники имели право оставаться в стенах школы, и то с определенными оговорками: всегда находиться на людях и сообщать о странных происшествиях, чтобы обезопасить себя от их возможного влияния и не совершать тех же ошибок, что их родители. Именно от этого Снейп и хотел уберечь факультет Слизерина, всех его учеников. Он хотел постараться сделать что-то в этот раз, суметь спасти лишенных выбора детей. Не совершить ошибок прошлого, как с племянницей и крестником. Драко с Эмилией должны были заглянуть к Снейпу после всех уроков вместо ужина. Когда они вошли в кабинет и увидели нетрезвого мужчину, им это не понравилось. Это могло предвещать либо плохие известия, либо его желание удариться в воспоминания. Северус не моргая глядел на проливной дождь на улице, который шел почти с самого обеда. Эмилия тихо подошла к мужчине и всмотрелась в его глаза, она хотела понять, что с ним происходит. — Я нашел вариант, как уничтожить кинжал, — спокойно сказал директор. Он вскинул голову и посмотрел на крестника, парень выглядел удивленным. — Думали, не смогу? — Дело не в этом, — осторожно произнес Малфой. — Как ты сделал это? — Кинжал ядовитый, каждый, кто будет ранен им, будет медленно умирать в агонии... — он прервался и встал из-за стола, одновременно засучив рукава рубашки. — Противоядие есть, я уже смог приблизительно его разработать. Но суть не в этом, а в том, как уничтожить его. — Но как ты узнал, что он ядовитый? — воскликнула Минстон. Ее вопрос еще какое-то время отдавался в ушах его собеседников — так громко она спросила. — Я вчера поранился им. Появилась горячка, галлюцинации, тяжело было дышать, и еще куча побочек, — он считал с лиц двоих испуг и ухмыльнулся. — Я уже принял противоядие, оно рабочее. Это был знакомый мне яд, я сталкивался с ним прежде. Мне гораздо лучше. — Как же… — прохрипел юноша. — Мне нужно, чтобы вы достали некоторые ингредиенты, чтобы расплавить кинжал при очень высокой температуре. — Мы найдем их. Что именно нужно? — спросила Эмилия, сев на парту. Она выглядела устало, но слова родственника сильно ее обрадовали. Они могут оказаться на шаг впереди Беллатрисы. И это помогло бы им победить психопатку. Перед Родольфусом сидела Грейнджер, на которой использовались чары Империуса. Она лучезарно улыбалась и расслабленно, почти лежа, покоилась в кресле, так же как и второй ученик, который также был под заклинанием. Они медленно рассказывали, как прошел их день. Рабастан хихикал в кулак, пока не почувствовал на себе серьезный взгляд своего старшего брата. — С завтрашнего дня мы будем действовать по плану. Мы знаем, что у них есть кинжал, и чертов предатель Снейп знает, что представляют собой два оставшихся хоркрукса, — он ходил по ковру перед камином, который был наколдован, когда они только зашли в Тайную Комнату. — Никто не знает, что мы здесь. Снейп, как параноик, спрятал всех слизеринцев, чтобы их не смогли подчинить. Только они знают, что Белла вернулась. Это нам, конечно, не сыграет на руку, но и без этих молокососов справимся. — Я соберу весь этот балаган завтра после ужина в гостиной старост Слизерина. Там будет легче всего их обезвредить. — Отлично. Ты помнишь, что там не должно быть Малфоя и Минстон? — он увидел кивок в ответ и продолжил: — Обмани гриффиндорцев, у тебя это получается лучше всего. А я займусь слизеринцами. Братья подошли к сидевшей парочке голубков и приказали им вернуться в свои комнаты, не выдавая себя и делая всё как обычно. Рабастан уселся на нагретое место около камина и протяжно зевнул, быстро проваливаясь в сон. Его же брат должен был отчитаться своей жене об успехах, которых они добились за эти дни. Лестрейндж бросил взгляд на два котелка, в которых наваривалось оборотное зелье для завтрашнего заключительного действия. Этот план не мог провалиться, его не могли испортить. Никто, и это знал Родольфус. Он прекрасно осознавал, что он и его брат поплатятся собственными головами, если что-то пойдет не по плану Беллатрисы.