Легко и просто

Лина.       — Ва-а-аня-я-я! — орала Катя, стоя у места исчезновения Котовича.       С одной стороны, мне тоже очень хотелось встать рядом с ней и орать — потому что Котовичу удалось. Он вернулся.       Мы шли-шли-шли, мы столько всего здесь повидали… И он вернулся. А я ведь успела подбежать к точке.       Но тут появилась другая сторона — и как теперь уходить?       Пропадут, как пить дать, пропадут, не знают ведь ничего. Маги — далеко, Катька — дружище, на самом деле отвратительно приспособлена к внешнему миру, ее в магазин одну не выпустишь, заблудится. И Кэт — лично не знакомы, но через Котика практически сроднились. Нет, нельзя бросать.       Точка сместилась из-за землетрясения, маги нам про такие варианты рассказывали, но Иван сто процентов все прослушал. Да и кто мог знать. А вот, что теперь будет дальше…       — Ва-а-аня-я-я!!! Ва-а-а-ня-я-я! Ива-а-ан! Ва-ня! Ва-ня!       Кажется, Катя впала в транс, закрыв глаза и слегка раскачиваясь из стороны в сторону.       — Ва-а-а-а-ня-я-я-я-я-я!!! — у Кэт нервы не выдержали первой.        Она подбежала и легонько пнула Катеньку под коленку, а я почувствовала, что мы подружимся.       Пинок очень удачно лег на последний истошный вопль: «Ива!..», и Катя от неожиданности резко замолчала.       А в полной тишине мы услышали слабое:       — Лина, Иван вы слышите? Что за крики? Кого-то ранили, на вас напали дикие звери?! Отзовитесь!       Я выхватила металлический слиток из сумки, и под фразу Кэт: «Ни фига, у тебя рация», дала обратную связь.       — Главный, елы-палы — точка сместилась, закрылась, и пропала. С концами, по ходу. Котович свалил, тут Кот и Кэт - откуда что взялось, понятия не имею. Что делать-то?!       — Что за Кот и Кэт? Значит, все-таки звери напали? Не смотри им в глаза и не улыбайся!       — Да нет, это подруги.       — Подруги? Красивые?       — Губу закатайте.       — А какая на них верхняя одежда?       — Я кому говорю! Слушайте, здесь было землетрясение, точка возникла не по графику, девчонки как-то здесь оказались… Кстати, а как вы здесь оказались? — посмотрела я на Кэт с Катькой.       Те старательно затрясли головами, стали пожимать плечами аж до ушей, мол, ничего не знают, и это вообще не они.       — В общем и целом — дурдом, — сделала я вывод. — Решайте проблему.       — Новая точка высчитана не в этих краях!       — И что теперь? За нами никто не придет?       — Нет, конечно, высчитали же в другом месте.       — А план для форс-мажоров?       — Не понимаю, о чем ты. Но мне сейчас передают, что очень важно знать — во что одеты новые пришельцы. Это может повлиять…       — На шмоточные тренды в новом сезоне осень/зима, я знаю! Здесь вам поживиться нечем, так что успокаивайтесь, ни пальто, ни курток. Дальше по делу!       — А что по делу… Возвращайтесь к нам, познакомимся, отметим…       — Что отметим?       — Ой, да что мы — не найдем, что отметить? Поводов, хоть отбавляй. Новые пришельцы — раз, две точки перехода, заметь, невыявленные — два, пришельцы девушки — три, если девушки симпатичные — четы…       Я очень терпеливая, но и моему терпению однажды приходит конец.       Девчонки, стоящие по бокам, что-то осознали, почувствовав, как сгущаются тучи. Кэт протянула руку. Я, глядя перед собой в одну точку, отдала ей рацию.       — Послушайте, уважаемый, — начала Кэт. — Я вообще не понимаю, что происходит, но…       — Меня зовут Главный, — любезно сообщил маг.       — Сочувствую, ужасное имя.       — Э… — сказал Главный и примолк.       — В общем, давайте, присылайте сюда такси, мы ждем. Только обозначьте обязательно, чтобы водитель молчал. Адрес вы, судя по всему, знаете.       В переговорном устройстве немного помолчали, крякнули, затем Главный тоненько произнес:       — Я попозже с вами свяжусь.       И все затихло.       Кэт вернула рацию, я глубоко вздохнула и перестала смотреть в одну точку, но тут же на меня посыпался ворох важных вопросов:       — Что за фигня и где мы?       — Почему Котичка называл тебя Линой? Он всех зовет только полными именами, даже меня.       — Ну… Как бы это… выразиться-то помягче… Мы в параллельной Вселенной. Как вернуться обратно, вообще без понятия. С Котовичем мы шаримся здесь уже три месяца, поэтому он стал потихоньку превращаться в нормального человека и запомнил, как меня зовут. А как звать тебя, Котик, он, судя по всему, не помнил. Да, и вот он, похоже, смог вернуться домой…       Кэт на удивление легко восприняла информацию, а Катя вытаращила глаза и принялась разевать рот, словно рыба.       — Три месяца?.. Вместе… Ах, — смогла выдавить она через несколько секунд, и опять потеряла дар речи от зависти.       — Да. «Наруто» сколько серий вышло?!       — Я не знаю, я ж не смотрю, — растерялась Кот.       Да, она же по «Хвосту феи» прется.       Затем у Кати наступил момент просветления.       — Погоди, ты хочешь сказать, ты здесь с октября? А у нас тогда кто? Двойник? Пришелец? Они нас захватят?!       Не до конца просветление, ну да ладно.       — Нет, Котик, я здесь с 10 января.       — С сегодня?       Точно, она ведь назвала мне дату.       — Хм… Да.       — Но три месяца?       — Ага.       — Ух ты.       — Именно.       Значит, Котович попадет в тот же день. А что теперь со мной…       А «Наруто», как же хочется посмотреть-то. Я держалась здесь на мысли, что вернемся, и как засяду, как посмотрю все серии, что накопились. Я всегда ждала по два месяца, чтобы потом побалдеть. Хотя, та же дата — это ведь еще круче. Я согласна, я предыдущие серии пересмотрю, только верните меня.       …«Возьми меня с собой?»…       Нет, ты остаешься дома.       …«А может, мне повезет два раза, и я опять сюда попаду?»…       И ведь почти угадала. Мне повезло? Или нет?       …«А если вы точку не найдете, ты выйдешь?»…       Никакие вампиры никогда не фигурировали в моих мечтах о будущем.       О чем я думаю вообще?       — Лин, — тронула Кэт за рукав, и я поняла, что зовет она меня не первый раз. — Ты о чем думаешь вообще?       — Какие цветочки красивые, — углядела изрядно помятый букет на земле Катенька.       — Надо собраться, — решила я, поднимая несчастного молчаливого спутника. — От Главного толку мало, Котович свалил. Котик — вон те две сумки на плечо — и вперед.       — Куда?       — За мной.       — Ой, а ты на каблуках! А как же ты по горам?.. Мы ведь в горах?       — В них, родимых. У меня в этом мире связи — набойки нестираемые.       — Ух ты!       На самом деле, я понятия не имела, что сейчас делать. Надо только не тормозить, не грузить мозги лишним, просто поторапливаться. Я-то ладно, переживу — а вот каково Кэт и Катьке?       — Лина, отзовись, — вновь подала признаки жизни рация.       — Главный? — извлекла я ее из сумки.       — Да, я же обещал позже связаться.       — Хорошая у вас память.       — Да, я такой! А та девушка далеко?       — Очень.       Главный повеселел, вышел из шокового состояния.       — Представляешь, оказалось, в Ленорнии живет наш тайный агент. Всего в двух кругах от места, где вы находитесь! А мы и забыли. Отправили его на секретное задание, понимаешь…       — И?       — Что — и?       — Главный, вы ведь в курсе, что два круга пешком — по времени это дней пятнадцать? И на кой нам сдался ваш секретный агент?       — Ну, он поможет переправить вас в Академию.       — Значит, нас можно телепортировать?       — Не телепортировать. Он договорится с кем-нибудь, и вас отвезут или по морю, или на верховых животных. Это будет быстрее, чем вы с Иваном добирались на место.       — Иваном… — раздалось с придыханием позади справа.       — Блаженным, — фыркнули слева.       — Не Блаженным, а Брониславовичем!       — Бронтозаврычем?!       — Заткнитесь! — сверкнула я глазами на болтливых девиц, они испугались и замолчали. — Главный, а вы наоборот, поподробнее.       — А, хорошо! В общем, он живет через два круга, там тоже гористая местность, лес, местечко называется Крайние Поля.       — Почему Поля, если там лес?       — Не могу знать, они вообще в этой Ленорнии странные. Агент проживает за деревней в лесу, к его дому должна вести тропинка. Ориентиры — сухие деревья синего цвета, их видно издалека, выделяются. Мимо не должны пройти.       — Божественный инструктаж. А он знает, что мы его ищем? Может, встретит нас, что ли?       — Нам нельзя переговариваться, засекут.       — Интересно, а как же вы передаете друг другу шпионские сведения?       — Личная встреча в столице раз в двести дней, на закате у кривого моста… Хм, а зачем я тебе это рассказываю?       — Понятия не имею.       — Скажите ему, что от меня, он придумает, что делать. Расходы я беру на себя, — вальяжно расщедрился Главный.       — Премного, конечно… Но ваш план мне как-то не особо нравится, — откровенно сообщила я.       — Другого нет, — с микроскопической долей логики отозвался маг. — Вы идите, а мы пока посчитаем, что это были за точки новые, и где можно ждать следующие. Зачастили они, зачастили… А что, даже шапки ни у одной нет?       — Даже шапки.       — Не привлекайте к себе внимание. Одеты неподобающе?       — Абсолютно, — оглянулась я.       Обе — в джинсах, одна в синих, другая в черных. На Кэт футболка с волком, Котик в красной клетчатой рубашечке, я у нее такой не видела, значит, успела в отъезде прибарахлиться.       — Нормально я одета!       — Чем тебе моя рубашка не нравится?!       — Пусть носят плащи! - порекомендовал маг.       — А зачем вам шапка, Главный? — поинтересовалась я, игнорируя вопли. — Иванова к пальто не подходит, да?       — Лина, я сообщил тебе, что хотел, я прерываю сеанс связи, — заторопился хитрый жук. — Свяжусь с тобой к моменту, когда вы доберетесь до агента.       — А как его зовут?       — Лапик.       — Как?!       — Лапик, — повысил голос маг, хотя соединение было идеальным.       — Милота.       — Ну все, энергия передатчика заканчивается. Ведите себя хорошо! — попрощался Главный.       Я в задумчивости опустила руку, вспоминая, в чьей сумке были плащи.       — А что за пальто? — поинтересовалась Кэт.       — Которое они у меня сперли, демоны. Пока никто прямо не признался, но я точно знаю, что их рук дело. Ничего, встретимся, дожму.       — Нет, — сказал слиток голосом Главного.       — Ты что там, гад, подслушиваешь?! — потрясла я рацию, но та больше не издала ни звука.       Отобрав у Кота обе сумки, я нарыла плащи, бросила в ту и другую. Предлагать кому-то из них платье, которое маги дали мне в свое время на сменку, я даже не помышляла. Недоразумение - белый верх, рукава в оборках, и черный низ в пол — надеть не заманишь даже угрозами и даже Катю. А я прекрасно обходилась одним нарядом, если затевала стирку, за ночь все успешно высыхало.       Плащи обе поймали, но Кэт глядела с явным сомнением.       — Это чего такое? — уточнила она.       — Вы слышали. Главный, между прочим, маг велел вам не выделяться.       — Чем я выделяюсь — футболкой с волком?       — Именно.       — Да брось ты, я вообще невидима, можно сказать. Меня постоянно сшибали всякие в коридорах и с крыльца…       — Плащ тяжелый, — подключилась Кот.       — Это Котовича.       Как плащ в одну секунду оказался на Кате, понять не смог никто.       — Ты что, его нюхаешь? — с подозрением посмотрела Кэт.       — Отвали, — нагрубила в ответ Катя, но глазенки были хитрые и мечтательные.       Кэт пробормотала что-то нечленораздельное, отойдя подальше от блаженной, которая в данный момент пыталась подобрать длинные полы одеяния и зачем-то крутилась на месте.       Ох, намучаюсь я, чувствую…       Ну, и правильно чувствовала.       — А как без музыки? А если заболеешь? А тут все волшебники? А чего тут и как вообще? А это, получается, без телефона? А как же без интернета? А без кофе? Ой, я хочу кофе, мне нужно срочно выпить кофе с пироженкой, — не могла остановить поток вопросов Катя, то и дело спотыкаясь о плащ, пока я вела всех обратной дорогой.       — Котик, знала бы ты, как мне бы пригодилась пироженка… — пропуская по пачке вопросов, отвечала я на тот, который умудрялась сразу же не забыть.       — А комары тут есть?       — Комаров нет…       — Ой, я хочу остаться здесь навсегда!       — … но есть жмурлики.       — Не продолжай, я не хочу здесь остаться, я хочу провалиться сквозь землю.       — Так они из земли как раз ночью и вылазят.       Катя взвизгнула и зачем-то отбежала, будто я сейчас напущу на нее жмурликов, виновных только в том, что их так стремно назвали.       — Кот! Остынь, — велела я. — Они людей не кусают.       — А чего ж ты про них тогда сказала? — вмиг остыла паникерша.       — Они мешают тем, что не жужжат, но светятся. Синеньким таким — если много соберется в стае, ярко бывает.       — М-м-мама.       — Зато красиво. И еще — в лесах они не живут, а только в полях, рядом с речками.       — Я есть хочу, — пожаловалась Катька.       Пришлось выдать каждой по коржику из сумки и оговорить, что это до места ночевки. Катя стала ныть, что ей необходим сахар, но я сунула ей в руки одну из фляжек с водой, которых мы с Иваном предусмотрительно накидали в сумки побольше, и она временно отвлеклась.       А Кэт сорвалась, когда узнала, что спать придется в лесу и в спальном мешке. Я ее понимала, поэтому терпеливо выслушала целую минуту воплей ужаса.       — Нет, нет, нет, нет!!!       — Кэт, возьми себя в руки.       — Нет, нет, нет, нет!!!       — Кэт?       — В спальнике? На земле? Вы издеваетесь?! Я сносила все шутки начальника Аналитического отдела! Я доводила людей до точки кипения и желания меня прибить! Я ни слова не говорила соседке, которая звала меня Катюшей! А все ради чего?! Ради того, чтобы потом спать в параллельной Вселенной на земле в лесу?!       — Кэт, я понятия не имею, что это за начальник, люди и соседка, но ты же взрослый адекватный человек. Понимаешь, параллельные Вселенные существуют…       — Я знаю, что существуют! Нет, нет, нет, нет!!!       — Кэт, тише, я не знаю, что за звери здесь водятся, — попросила я, когда она сделала паузу, набирая воздуха для следующей порции криков.       Кэт осеклась и все время до назначенного места шла молча. Я по глазам видела, что она теперь орет про себя, но не представляла, чем помочь.       Оказывается, с Котовичем мы передвигались очень быстро. Все познается в сравнении. Пока спускались с горы и пробирались по лесу, я развлекала девчонок тем, что запомнила на лекциях в НАМбСе, пытаясь хоть немного обрисовать, в какой мир они попали. Они редко перебивали, видимо, переваривали информацию, даже любительница не дослушать и перебить Котик лишь в ужасе таращилась по сторонам, спотыкаясь о плащ или корни. Один раз даже предложила помочь нести букет, но я отказалась.       Я задумала было совершить марш-бросок до полянки, где нападал охотник на пришельцев и разных других интересных субъектов, но поняла, что не осуществим. Ладно, пойдем вдоль ручья и остановимся где-то между местом последней ночевки и той полянкой, а завтра выберемся на дорогу. Хоть и тащимся, как черепахи, но завтра я за них возьмусь.       Смеркалось рано. Накрывала усталость, давали знать о себе пережитые стрессы.       — … Котович его в кота превратил, а Лек телепорт перенастроил, — закончила я эпический рассказ, когда очень кстати подвернулось отличное место для ночевки.       — Какой Лек? — на этот раз полностью проигнорировала священное имя Катя.       Хм, а ведь и правда, я умудрялась весь день каким-то образом обходить в рассказах тему влюбленного вампира.       — Да… есть тут один… он ушел уже, — нашлась я. — Вы не стойте, ветки собирайте для костра.       — А ты умеешь разводить костер? — удивилась Катя.       — Чего я только не умею…       — А Котович?       — А вот он не умеет.       — Да ладно? Гонишь!       Я вспомнила, как Иван в первую ночевку под открытым небом пожег целый коробок спичек из запасов магов НАМбСа — костер должен заняться с одного «чирка» — скривилась, и ничего не ответила. Я тогда отходила, и не смогла предотвратить катастрофу. Ну что ж теперь…       А он там небось уже ванну принял, в постельке нежится. Теплой. Мягкой. С нормальной подушкой. И чай пьет. С конфетами. Может, и кофе, но я люблю чай, поэтому развалившийся в кровати Иван Брониславович жрал конфеты, запивая их чаем, и закусывал толченой картошкой с котлетами и черным хлебом…       Хватит! Стоп. Остановить конфеты, тьфу, то есть, бред.       — Ветки для костра — вот такие, — тряхнув головой, подняла я пример и показала девчонкам. — Тащите побольше.       — А куда мы идем? — спросила Кэт, когда костер был разведен и мы уселись перед ним.       — К агенту Главного мага НАМбСа. Вы привыкнете, хотя сейчас дико звучит, — утешила я, прекрасно понимая их состояние.       — А, точно… Его мужик из рации еще так интересно обозвал…       — Лапик, — вспомнила я.       — Он, наверно, очень лапусечный, — подала голос Катя.       Запрокинула голову, посмотрела на небо с параллельными облаками.       — А я, наверно, все-таки сплю… Или без сознания где-то валяюсь. Не, скорее, сплю. Мне такие сны снятся, знаете…       — Нет, Котик, ты не спишь и ты в сознании, — отозвалась я. — Я тоже так думала поначалу…       Вспомнив, что все голодные, я порылась в сумке и извлекла на свет из последних запасов начинающие черстветь булки и палочки вяленого мяса, купленные в крайнем повстречавшемся трактире.       Какое-то время сидели в тишине. После пережитого днем начало клонить в сон.       — Дрыхнуть будете вот в этом, — достала я из каждой сумки по спальному мешку.       — Да как в ней такое умещается? — не выдержала Кэт.       — Маги подогнали, там типа внутри до фига всего может поместиться и вес не чувствуется.       — Погоди, их два, а ты как же?       — Ну, вы, вроде как, гости… А я сейчас придумаю.       Придумалось быстро — из оставшейся куртки Котовича и двух плащей соорудилась неплохая лежанка. Я давно убедилась, что плащики непромокаемые и также, как спальные мешки, холод с земли не пропускают.       — Боже мой, на земле, на улице… — запричитала Катя, от души потискав и отдав мне, наконец, куртку препода.       — Это спальник Котовича.       Кот мигом заткнулась и уселась на выделенное койко-место.       — А зубы как чистить? — поинтересовалась Кэт.       — Да, а шампунь есть, башку помыть? — тут же присоединилась Кот.       — Шампунь, как ни странно, есть, — отозвалась я. — Клевая вещь, надо совсем чуть-чуть средства, а эффект потом на три дня. Запомните — красная бутылка.       — О-о… — принялись восторгаться справа и слева.       — А зубные щетки я вам принесу, когда вернусь от ручья. Там кустарник есть, он всегда у воды растет, у него на ветках наросты не хуже щетки. Когда Котович свою в речке утопил, мы ему новую соорудили. Порошок зубной в белой коробочке. Котик, просыпешь — убью.       Котик согласно закивала, но я ее знаю - точно просыпет. Я сама пару раз чуть не просыпала, но удалось сохранить в тайне.       Проведя короткий инструктаж по санитарно-гигиеническому аспекту, я первая пошла к ручью, вода в котором, как довелось убедиться ранее, хоть и текла с гор, была довольно теплой.       А кто-то сейчас в ванне сидит. Или в душе, неважно. И включил, наверное, музыку свою любимую, и подпевает мерзко-мерзко. Как же я тут умирала без музыки, кто бы знал. А ведь подошла к точке, успела. Ладно, все равно сожаления ничего не исправят…       — А как же самолет? Меня ведь будут искать, — услышала я, возвращаясь, один из редких логичных и правильных вопросов Катеньки.       — Да кому ты нужна, — успокаивала ее Кэт.       Катя от таких слов успокаиваться не желала.       — Кот, не паникуй раньше времени. Маги по этому поводу сами ничего точно не знают. Так что все может быть, — как умела, утешила и я, протягивая обеим их новые зубные щетки.       Обрадованная, что может свалить хоть на немного, Кэт ретировалась к ручью.       В ее отсутствие Катя задумалась, глядя в огонь. Лицо от дум стало серьезным и будто старше на несколько лет. Теперь и не узнать привычную болтливую растяпу.       — Крепись, Котик, завтра на дорогу выйдем, — подбодрила я. — Будет трудно, но кому сейчас легко?       — Как ты здесь столько, — выдохнула она.       — Да как сказать…       — А ты точно не пришелец?       — А если скажу, что нет, поверишь?       — Да я прикалываюсь, — неубедительно фыркнула Катя.       — Ну-ну…       Вскоре вернулась Кэт, сказала Кате, что кто-то ходит по берегу ручья, та принялась вопить, что боится, потом Кэт сама испугалась своей же бредятины, в итоге пошли провожать бояку Кота все вместе.       С кем я связалась…       Ладно, могло быть и хуже.       А, да кого я обманываю — не могло.       Пока туда-сюда, пока улеглись, стемнело уже окончательно. Костер закидали ветками, расползлись по спальным мешкам и лежанкам и лениво переговаривались, то и дело зевая.       — А как же я без капель в нос, — нашла, о чем еще забеспокоиться, Катя.       Послышался адский зевок, и мерное сопение из ее спальника оповестило, что и без капель в нос она прекрасно засыпает.       — Надеюсь, никто не храпит? — опасливо поинтересовалась Кэт.       — Начнет храпеть — утащим к ручью, — пообещала я.        Кэт согласилась и успокоилась.       Но Катька не храпела.       Я поворочалась немного, вспомнила все, что случилось буквально утром — а кажется, уже давным-давно. Полежала на спине, посмотрела на крупные яркие звезды в обрамлении веток высоких деревьев. А ведь успела к точке…       Волной накатила ужасная усталость, слишком много всего за один день. Хотя, с другой стороны, когда нам было мало? Я вздохнула, устроилась поудобнее и прямо-таки рухнула в сон без сновидений, успев только подумать, что кто-то сейчас наверняка продолжает жрать конфеты. С печеньками. И борщом. Гад. Кэт.       Бок. Спина. Шея. Ноги. Откуда они взялись и так жутко болят?       Почему так твердо? Что за шум вокруг, словно ветер среди кучи деревьев? И, возвращаясь к первому вопросу, — почему у меня так дико все болит, будто я шла вчера пешком полдня по каким-нибудь горам, продираясь сквозь лес, и слушала рассказы Лины, а потом надоедливую болтовню Катьки, поэтому уши тоже хотят отвалиться?       Стоп. Так все и было.       Я подскочила в спальном мешке, несмотря на адскую боль в затекшем теле и увидела, что Лина собирает свою лежанку, а Катя зарылась в спальник с головой и свернулась в клубок. Наверное, думает, так будет незаметней. Катя думает? Да нет, о чем вы.       — О, Кэт, боброе утречко, — заметила Лина, что я проснулась.       Взглянула еще раз, грустно понимающе улыбнулась, но промолчала. И правда — что здесь скажешь?       Я кивнула ей, с трудом вылезла наружу, пытаясь пальцами распутать волосы, пока Лина не сунула мне расческу.       Как оказалось, проснулись все одновременно, но Катька, сколько ни звали, упорно отказывалась высовывать нос из ставшего сначала ненавистным, а потом родным спального мешка в реальный мир. В мире было прохладно, ветрено и по всем пунктам неудобно.       Я успела сходить к ручью умыться, удивившись, что меня не трясет от холода, а вода совсем не ледяная. А по возвращению с удовольствием наблюдала сцену, как Лина тащит на себя спальник в районе Катькиных копыт, та пищит и брыкается, но показалась наружу уже наполовину, и поэтому дальнейшее сопротивление бессмысленно.       — А я летать боялась, как же зря, — вытряхнувшись из спальника и страшно зевая, объявила Катька. — Блин, мне такой сон снился…       Никто не поинтересовался, что там был за сон такой, поэтому ей ничего не оставалось, как тоже отправиться к ручью — распугивать местную живность, если такая имеется, торчащими дыбом лохмами.       — А как же тут без сладкого? Это же невыносимо, я помру, точно помру, — вновь завела шарманку Катя, когда все привели себя в порядок, зажевали, что Лина послала из сумки черственького, и были готовы выступать.       Вообще, я тоже хотела поныть, но раз Катька опередила, не буду уподобляться, а построю из себя, сколько смогу, адекватного и серьезного человека.       Ноги болели жутко, не представляю, как Лина здесь все это время пешком, да еще на каблуках, ненормальная.       — А если зуб заболит? А если живот? А вдруг заболеешь? А если звери нападут? А как же ты тут три месяца-то, блин, какой кошмар, ужас, охренеть, жесть, мамочки…       — Котик.       — А?       — Ты уверена, что хочешь знать ответы?       Катька принялась мычать что-то нечленораздельное и увлеклась разглядыванием еле видной тропинки, по которой мы затопали.       — А расскажи еще что-нибудь про Котичку?       — Лина, если я еще раз услышу это имя… — начала я.       — Спокойно, Кэт. Котик?       — А?       — Будешь себя хорошо вести и не доставать, через час я расскажу тебе, как Котович разводил костер.       — Правда? Ух ты!       — Угу.       По Линкиному тону я почему-то подумала, что ее рассказ уложится в одно слово: «Никак», но решила не опережать события и, тем более, не вспоминать о набившей оскомину фамилии.       Катька по телефону успела мне весь мозг вынести этим белобрысым, а сейчас и подавно. А ведь как давно это было… Я же скучала по этому. Скучала?! Не может этого быть.       Я скучала, я мечтала слушать Катькину бестолковую болтовню хоть каждый день, клялась не убивать ее, лишь бы только вернуться обратно. А что имеем теперь? Думаю, по меньшей мере, проблемы с памятью и клятвопреступление… Я не хочу это слушать. Я хочу убивать.       — А где букет? — осведомилась Катя.       — Оставила в ручье. Это лучшее, что я могла для него сделать, все равно уже вянуть начал.       — А кто тебе…       — Кэт, а чего ты не в зимнем? — громко перевела тему Лина. — Даже кроссы летние, тебя из помещения что ли перенесло? Надеюсь, там никого в этот момент не было.       — Не, у меня июнь, — брякнула я.       — Что?! — синхронно оглянулись на меня девчонки.       — Ну… Я как бы тоже в другую Вселенную попадала. Ща как раз оттуда, — как ни в чем не бывало пояснила я.       В самом деле, подумаешь, событие.       — Ну-ка, поподробнее, — потребовала Лина.       — А… да… ну, перенеслась, ну, другая Вселенная. Подумаешь, — нашлась я.       Прямо как вчера Линка на вопрос о каком-то Лёке или Леке, пусть она и думает, что никто ничего не понял, ни тогда ни сейчас.       — Что?!       — Да ты офигела, давай живо колись!       Я не хочу говорить. Я ведь хочу убивать.       Но легко отделаться не получилось. Мой рассказ занял времени почти до выхода к тракту. Попутно пришлось отвечать на вопросы, задавать в свою очередь Лине, и путь сквозь чащу оказался почти незаметен. Нечем похвастаться было только Катьке, потому что наши истории определенно выигрышнее.       — А я вот рубашку купила… Ну вы видели, — поведала она.       — Да видели, видели.       По ощущениям прошло несколько часов. Мы с Катькой дружно решили, что вот прямо сейчас возьмем и упадем, как лес внезапно кончился, и мы вышли в поле с сочной зеленой травой. Впереди виднелась дорога, странно, что не из желтого кирпича.       — Давайте привал, — опередила наши вопли Лина и все рухнули в мягкую траву.       Катька канючила у Линки конфетку, Лина отвечала, что если бы была, она б ее сама сожрала, а я просила бросить меня здесь.       — У вас тут маршрутки совсем не ходят? — понимая, каким идиотским вопросом сотрясла пространство, осведомилась я.       По дороге, судя по звукам, пронеслось что-то, запряженное кем-то. Вроде как копытным, но приподняться посмотреть сил не было абсолютно.       — О, а вот и маршрутка. Только на них денег нет, так что обойдетесь, — Лина передала фляжку с водой, и жить стало немного легче.- Крепитесь, скоро к трактиру выйдем.       Мы принялись уверять, что отдадим концы гораздо раньше, и можно не беспокоиться, но минут через пятнадцать Лина скомандовала построение.       — Я есть хочу, — довела до сведения Катя.       — Так я и говорю, Котик — скоро к трактиру выйдем, — хлопнула ее по плечу Лина.       Потянулась дорога, хорошо хоть, с лесом распрощались.       — Лин, а крема от загара у тебя нет? — спросила я.       — Нет, но он не требуется. Атмосфера ничем не тронута, и здесь не обгораешь ни чуточки, — объяснила та, и я успокоилась.       — Когда уже кафешка, — выдохнула Катька, плетясь в хвосте.       — Учитывая вашу скорость, где-то через час.       — Хочешь сказать, с Бронтозаврычем вы быстрее тащились?       — Не в пример.       — Он Брониславович!       — Катя, тебя не слышно, кто-то выключил звук.       — Вы бы плащи надели, — оглянулась на нашу парочку Лина.       Мы, не сговариваясь, наотрез отказались. Во-первых, жарко. И во-вторых, тоже жарко.       Лина пожала плечами и не настаивала. Какая же она клевая.       — Ладно, тащитесь так, за дурачков сойдете, — великодушно разрешила она, а я решила не делать поспешных выводов.       — Каких еще дурачков, — проворчала Катя, радуясь, что отвязалась от переодевания.       — А тебе, Котик, даже притворяться не надо.       — Как же я соскучилась, — показывая ей средний палец, умилилась Катька.       Линка ухмыльнулась и показала язык.       Без обмана через час показавшийся трактир «Запойный болотошлеп» оказался двухэтажным домиком из дерева черного цвета, огороженный низеньким забором, с проломами в трех местах. Лина к этому времени успела рассказать, и почему мы понимаем местный язык, и кто такие болотошлепы (по личному запросу персоны в рубашечке, что не шарила в метафорах и не умела проводить параллели).       — Стойте тут, — решила Лина.       Мы принялись возмущаться и настаивать, но она была непреклонна.       — Мы там рассиживаться не собираемся, — твердо обрубила Лина, тряхнув своим идеальным каре, вот как она так может, а.       — Ну, Ли-ин, ну пусти с тобо-ой…       — Я возьму пожрать и выйду, а вам нечего мелькать, пристанет еще кто-нибудь. Вы местных видели?       — Нет.       — Вот подольше и не видьте, — заходя в калитку, закончила разговор Лина и направилась к двери.       — Лин, купи конфетку! — крикнула ей вслед Катя.       — И сиги! — поддержала я.       — Чего? — повернулась ко мне Катька.       — Сигареты…       — Ты что, куришь?       — Представь себе, — передразнила я тон клетчатой ханжи, но тут же вспомнила, что я ведь бросаю. — Да не, я бросила, я пошутила.       — Ничего себе, а чего молчала?       — А что, это событие? И вообще, какая разница, я бросила.       — А я вот не привыкла, пробовала много раз, — поведала секрет Катька.       — Ну ты прям как Дэнчик, — вздохнула я.       — Какой Дэнчик?       — И чем ты слушала весь мой рассказ? Похоже, я вообще напрасно надрывалась, пока рассказывала, где я была целый год, — возмутилась я. — Блин, но находясь в еще одной параллельной Вселенной, будет преступлением не попробовать, что они тут за сигареты курят.       — Фигню адскую, — сказала над ухом Лина, и мы от неожиданности подпрыгнули. — Хрень полная, так что даже не парься.       — Ты чего так быстро? — спросила Катька.       — У них походные наборы упакованы, — показала Лина на мешок из плотного материала. — Пойдем, надо пройти еще хоть полчасика, потом перекус, и потом еще, сколько выдержим, а там и заночуем где-нибудь в поле.       — Только не у воды, — поежилась я, памятуя о жмурликах.       — А конфетки там есть? — жадно глядя на пакет, уточнила Катя.       — Там не конфеты в нашем понимании, а сдобные сладкие шарики. В принципе, на безконфетье сгодится.       — Дай, а? — взмолилась Катька. — А то упаду скоро.       Лина сжалилась, раздала всем по несколько румяных кругляшей из пакета, но за это пришлось тащиться дальше.       — Ух, — слопав свою долю, отряхнула руки Катя. — Блин, хорошо-то как. С позавчера без сладкого. Жаль, что Котович пакет спер, у меня там было. Но надеюсь, он заценит, а когда вернусь, расскажет, как ему конфетки понравились. А я скажу, что они специально для него были. А сон у меня сегодня…       Не говоря ни слова, я прибавила шаг и догнала Лину, оставив позади возмущенную Катьку. Та что-то вякала за нашими спинами, но мы не слушали.       — Крепись, Кэт, через два поворота привал, — подбодрила Лина.       — Что, правда?       — Нет. Через четыре.       — Ты надеялась, я считать не умею?       — Ну да, привыкла, что с Котом прокатывает.       — Еще немаловажный факт — расстояние между этими поворотами, — оглядывая местность и не наблюдая никаких поворотов дороги, сообщила я.       Все же хорошо здесь. Красиво, будто к бабушке в деревню приехала и усвистала гулять в поля. Лес остался по левую руку, темнея вдалеке. А небо какое здесь яркое, глубокое. И дышится легко-легко.       — Блин, как же трудно с умным человеком, — вздохнула Лина.       — Еще не поздно деградировать до уровня ты-сама-знаешь-кого. Кажется-она-стала-что-то-петь.       — Нет уж, — вздрогнула Лина.       А Катька действительно гнусавила под нос что-то из любимых песен, пропуская и путая слова, пытаясь представлять, что идет с плейером. Мы, не сговариваясь, довели до сведения плейера, что сейчас сотрем ему память, он испугался и заткнулся.       — Злые вы, — грустно констатировала Катька.       — А ты думала, в сказку попала? Всего лишь в параллельный мир, — усмехнулась я, ненароком вспомнив о еще одном параллельном.       Больше попыток петь никто не предпринимал. Катя остановилась завязать шнурок, Лина тоже притормозила, разыскивая что-то в сумке, а я прошла вперед, сбросив скорость, чтобы быстрее догнали.       — Ли-ин, а может, привал все-таки побыстрее? — позвала я, чувствуя, что сил совсем уже не осталось.       Я вообще сегодня поставила рекорд на выносливость, да и не только я.       Вредная Линка молчала. Конечно, привыкла тут разгуливать, все ей нипочем.       Я шагнула вперед, одновременно оглянувшись, и поняла, что не могу двинуться с места, а прямо перед носом возникло копье, целиком деревянное, но явно очень остро заточенное.       Когда я медленно повернула голову обратно, то обнаружила, что с места мне не дают сдвинуться парочка невысоких, почти как я, но весьма крепких мужчин. Тот, что держал копье, кивком указал, в каком направлении следует двигаться дальше — то есть, сворачивать в поле.       Под конвоем подошли Лина и Катька, у обеих глаза по пять рублей, у Линки даже больше, и я поняла, что взятие в плен здесь не такая частая практика, как я понадеялась. Типа, пленят, отпустят, поржем, как весело затусили.       — Идти, — громко оповестил, видимо, главарь, и погрозил копьем.       Спорить не хотелось, и мы дружно затопали по полю в окружении местной ОПГ. Интересно, а если сейчас упасть от истощения, меня понесут? Нет, думаю, вряд ли. Скорее, допинают, или заставят тащить девчонок, а их, как ни глянь, напрягать такой подставой не хочется.       — Мамочки, не успели в другую Вселенную попасть, а уже попали, так попали, просто кошмар какой-то… — шепотом пожаловалась Катя, и я была абсолютно с ней согласна.       — Не трепите лишнего, главное, — тихонько остерегла Лина.       — Да ты о чем вообще.       — Я сейчас умру, какой ужас…       — Молчать! — прикрикнул главарь, и я почувствовала легкую признательность.       Но вот от фразы: «Блин, только не лес!», сказанной хором, нас не остановил даже страх перед захватчиками. А вели нас именно туда — обратно, в непролазную, будь она неладна, чащу, и вопрос упасть от истощения я все же не буду снимать с рассмотрения.       Пока топали, успели рассмотреть захватчиков получше. Это были десять мужчин непонятного возраста, на вид от 20 до 40, невысокого роста. Смуглые, до коричнева, с черными курчавыми волосами, но у кого-то они отливали синим, а кого-то зеленым, и глаза у всех, как на подбор, ярко-желтые.       — Лин, это кто? — не удержавшись, прошептала Катя.       — А я откуда знаю?       — Ну ты тут три месяца уже!       Лина послала Катьке молчаливый взгляд, которым объясняла все, что она в данный момент думает, Катя интерпретировала верно и притухла. Но ненадолго.       — А как вы думаете, что с нами будет?       — А спроси? — предложила я.       — Нет, я не хочу.       — Ну, это ты зря.       Один из окружающих мужиков на ходу протянул руку и пощупал край Катькиной рубашки.       — Возьму себе или жене, — сообщил он.       Катька вытаращила глаза, задохнулась от возмущения и прибавила шаг, отрываясь от наглеца. Наверно, решила, что он таким образом забудет о намерении заделаться мародером.       — Главный, скотина, где ты, — пробормотала Лина.       Главный скотина не отзывался.       Через некоторое время мы вновь оказались в лесу, но на этот раз тропинка оказалась широкой и почти без корней и веток.       Минут через пятнадцать стало светлеть, деревья расступились, и мы оказались на просторной поляне, наблюдая впереди небольшое поселение из хлипких низеньких хижин из каких-то веток и палок. Самая первая по счету отличалась — она была высокой, крупной и явно добротнее сделанной, в некоторых местах встречались доски.       Банда, приведя на место, будто забыла о нашем существовании. Все разбрелись, кто куда, большая часть погрузилась в разговоры с встречающими их женщинами в такого же цвета, как их штаны, коричневых платьях, но зато на каждой штук по десять ниток ярких бус. А мы остались стоять у края полянки, как бедные родственники, и глазеть по сторонам.       — Смотрите! Видите? — снова активизировалась Катя. — Вон тот домина!       — И что?       Конечно же, она показывала на высокую хижину.       — Если я все правильно понимаю, там должен жить их предводитель. И по всем законам жанра, он должен быть прекрасный брутальный высокий красивый и неженатый!       — Каким законам? — спросила Лина.       — Какого именно жанра? — поддержала я.       — Стой, так если это будет высокий брутальный и все такое, ты согласна забыть Котовича? — дошло до Лины. — Брутальные же не в твоем вкусе.       — Ну… Все может быть. Я не молодею, понимаешь, а у Котовича, по слухам, какая-то там баба, — надменно отозвалась Катька, покосившись одним глазом.       — То есть, — медленно констатировала Лина. — Ты все же запоминала, что я тебе говорила про личную жизнь Ивана?       Катька открыла рот что-то ответить, но в этот момент тряпка, закрывавшая вход в большую хижину, откинулась. Наружу вышел немолодой мужчина с длинной окладистой бородой, лежащей на солидном животике, с носом-картошкой и курчавыми седыми волосами вокруг обширной лысины. По сравнению с остальными, он возвышался над ними на добрую голову. В бороде запуталась щетка, он прикрывал ее рукой, но периодически забывал про это.       — Кать, ну как? — осведомилась я.       — В росте вот вообще не ошиблась, — кивнула Лина. — Да и брутальность зашкаливает, стопроцентно.       Мы повернулись к ней, но Кати уже не было рядом. Она протиснулась мимо болтающей парочки неподалеку и, прячась за их спинами, делала вид, что усиленно разглядывает стоящее рядом дерево, задумчиво взявшись за подбородок.       — Это значит, что она остается с Котовичем? — грустно спросила я.       — А ты ей поверила что ли? — фыркнула Лина.       — А давай ее просто тут выдадим замуж, все равно за кого, и оставим?       — Ага, а ну как до них дойдет, кого мы им оставили — догонят и отпинают?       — Не догонят, она их раньше с ума сведет.       — Все равно рискованно.       Я вздохнула, прощаясь с отличным планом.       А несостоявшийся супружник в это время торжественно подошел поближе, вновь забывая прикрыть щетку в бороде ладонью. Толпа взяла нас с Линой в кольцо, а предводитель оглядел каждую с ног до головы, задержав взгляд на моей футболке и Линкиных туфлях. Какой-то хлыщ сбоку горячо зашептал ему на ухо, привстав на цыпочки. Предводитель кивнул и небрежно чиркнул пальцами рядом со своим подбородком, и нас моментально схватили за руки человека по три с каждой стороны.       О, как я люблю приключения, и всякие разные параллельные Вселенные. Это так увлекательно, ни разу не утомительно и не сводит от голода живот, и не болят ноги, это так безумно радостно и весело!       Ага, и врать я тоже люблю. Катя.       Замуж мне выходить точно пока рано, хоть я и видела, что Лина с Кэт не прочь сбагрить. И кто меня за язык тянул?..       Толпа аборигенов внушала ужас. Мало мне заявок, что перенеслась в другой мир, так не успела глазом моргнуть, ну, то есть, переночевать в жутком лесу на чужой твердой земле и убить ноги со спиной изнуряющим походом — так еще и в плен взяли. Всю жизнь мечтала!       Нет, мечтала… Но не о таком. Вообще даже близко не похоже. Вот взять хотя бы мои сны - я бы много отдала, чтобы попасть туда, хоть в один, как бы не было в некоторых страшно. А вот это вот… Нет. Это Кэт с Линой, может, привычные, а я — извините.       Лина и Кэт в мыслях осуждающе покачали головами, и мне стало стыдно. В реальности же они стояли, окруженные толпой мужиков с копьями, а я осталась за диаметром. Про меня забыли все, кроме того самого нахала, который думал присвоить мою одежду. Он и так все время ошивался поблизости, а когда местный правитель отдал явный приказ нас казнить, радостно вцепился в край рубашки. Я стала тянуть обратно, потому что он не знает, с кем связался, я так просто не сдамся. Однако противный мужичонка был сильнее и разжимать пальцы отказывался.       — Порвешь, придурок, — прошипела я.       Если разозлить, то я могу забыть про инстинкт самосохранения, который у меня очень хорошо развит, и не раз спасал трусливой мне если не жизнь, то по крайне мере здоровье.       — Молчать, — сверкнул глазами наглец, показал кулак и снова вцепился обеими руками.       Лина в это время решила договориться. Она так и сказала.       — Предлагаю договориться. Имеем при себе разные полезные штуки, и даже бесплатно покажем, как ими пользоваться.       — Городская? — презрительно спросил главный. — Мы и без вас все знаем. Снимай.       Кажется, бородатый показал на ее туфли, за столпившимся народом было плохо видно.       — На фига вам мои туфли? — удивилась Лина.       — Надо, — не стал пускаться в объяснения главарь этих ужасных преступных элементов.       — У меня есть кое-что получше, — попыталась пустить пыль в глаза Лина.       — Ну?       Лина сунулась было в сумку, но в этот момент главарь решил, что торговаться с пленниками тупое и бессмысленное занятие, поэтому кивнул кому-то из приспешников, и обе сумки просто отобрали, угрожая копьем.       Лидер осуждающе покачал головой, но это относилось не к нам, а к его глупым подчиненным, которые сразу не обыскали плененных девиц и не изъяли все добро.       Похоже, нам конец. А я так и не успела спросить у Котички, как ему понравились конфеты, которые он утащил с собой. И сколько еще я не успела. Да не, я точно сплю, бред какой-то, честное слово. Быть приконченной в параллельной Вселенной в плену в какой-то деревне на краю света, когда меня ждет билет на самолет и многочасовой перелет над океаном… Если не проснусь, не дождется.       Оборзевший люмпен совсем офигел и с силой дернул рубашку.       — Ай, ты что творишь! — заорала я.       Я точно слышала треск ткани. Ну, если порвал!..       Народ, в последнюю минуту увлеченный мозговым штурмом на своем непонятном наречии, как именно прикончить нас троих, отвлекся на возню и все повернулись в нашу сторону.       — Возьму себе! — нахал быстренько забил предмет одежды, показывая на меня пальцем.       — Или мне! — мерзко вякнули где-то поблизости.       — Или жене, — вздохнул мужик.       Главарь банды взглянул на меня, ухнул и схватился за сердце.       Вокруг сразу оглушительно загалдели. Меня наконец-то вырвали из рук жадного наглеца, толкнули к девчонкам, те не дали упасть, когда я пролетала мимо вперед головой, и все стали заботиться о лидере.       Кто-то визжал, как резанный, кто-то тянул к нему руки, кто-то упал, то ли в обморок, то ли из солидарности, опережая события. Но дедок оказался крепким орешком, он немного похватался за сердце, за бороду, за расческу, затем твердой дланью отвел от себя всех сочувствующих, сделал шаг вперед, рухнул передо мной на колени и провозгласил:       — Видящая!!!       — О-о-о, — выдохнула толпа, для которой это слово, судя по всему, что-то значило. — Видящая!       Не понимая ничего, я таращилась на деда на коленях передо мной, на смуглый народец, который стал опускаться на колени, твердя только «Видящая, видящая». Успела заметить округлившиеся глаза наглого люмпена, который как бы говорил: «Как же это я не признал? Ой, как нехорошо получилось». Затем по очереди повернула голову то к Кэт, то к Лине. Те тоже пребывали в непонятках, но Лина быстро смекнула, что убивать нас пока не будут.       — Скажи им что-нибудь, — прошептала она мне.       — Что?!       — Да откуда я знаю! А откуда они тебя знают, вот это интересно!       — Убеди их, что ты та самая видящая, нам надо сваливать! — потребовала Кэт.— Давай живо, попридуряешься, усыпим бдительность и убежим.       — Э-э-э… Хм-м… Дети мои!.. Нет, не то… — растерялась я. — Ребята! Я типа это… ну, видящая, да. Вижу, прям… Всё! Нормально вижу! Где-то минус полтора, но хожу без очков… Что я несу, мамочки, нам хана.       — Не выходи из образа, — больно ткнула в бок Кэт, а Лина пихнула локтем.       — Я видящая! Я пришла к вам… приехала… Я здесь, короче, ребятки! — заорала я, поднимая руки. — Ура!!!       По толпе прокатился радостный вопль.       Предводитель вскочил, метнулся в свою хижину и, пятясь задом, вышел оттуда с полутораметровым чучелом, сделанным из травы и веток. Оно имело непропорционально большую круглую голову с торчащими из нее тремя короткими светлыми перьями, туловище было тонким и продолговатым, а ноги и руки скручены из гибких веток. Глаза на голове имитировали два уголька. На чучеле была накинута на манер плаща короткая рваная тряпка красного цвета.       Главарь вновь оказался на коленях, теперь вместе с чучелом, и принялся бить поклоны, безостановочно вопя. Чучело в его руке при этом взлетало и опускалось, внушительно припечатываясь лицом к земле.       — О, смотри, Катька, твой клон, — сообщила Кэт.       — Абсолютная идентичность, — подтвердила Лина.       Да что за цирк?!       — Ну, Кот, теперь заживем, — потерла руки Лина. — Скажи им, чтоб соорудили какой-нибудь паланкин, что ли. Пусть тащат к этому Лапику, раз на транспорт у нас денег нет.       — Да, и ужин пусть уже готовить начинают, — поддакнула Кэт.       Похоже, эти двое почуяли власть раньше меня.       Дедок подполз ближе, поднял голову, заглянул в глаза и ласково улыбнулся.       — Видящая, — позвал он.       — А? — с опаской отозвалась я.       Мало ли, вдруг перепутали. Поближе рассмотрит — а я не та видящая, тогда точно отберут рубашку и бошку отрубят.       — Я — Фент. Я главный и первый. Наши предки — здесь, и мы после них здесь. Ты видишь много, ты знаешь много. Мы ждали тебя. Старшие велели ждать. Расскажи нам, что ты сегодня видела?       И тут до меня понемногу стало доходить, что вот эти маленькие человечки во главе с одним здоровяком — они знают про мои сны. И они ждали меня? В другой Вселенной? Значит и впрямь, я видела не просто сны, а другие миры? И эти люди знают это лучше меня. И они ждали…       Интересно, а красная тряпка на чучеле случайно, или символизирует мою рубашку? Тогда, значит, они и про нее знали. Это нечто потрясающее.       Ноги отказывались держать. Я уселась прямо на землю рядом с Фентом.       Кэт с Линой отошли на пару шагов, а страждущий народец, все также сидя на земле, ел меня глазами, старательно прислушиваясь.       — Что видела ты сегодня? — повторил вопрос предводитель.       — Сегодня? — ласково уточнила я.       — Сегодня, — кивнул он, жмурясь в предвкушении, будто кот.       Они ждали меня. Они верили. Они хотят услышать, что мне сегодня снилось (в отличие от лучших, на минуточку, друзей).       Я чувствовала счастье, что мои сны оказались не просто снами, а чем-то большим, а еще теплую благодарность, и как с каждой секундой люблю этих чудесных людей все больше. Пусть они взяли нас в плен, собирались ограбить и убить, ну бывает, ну случается же. Я опишу им все сны, которые видела и, если они так хотят, сегодняшний в первую очередь. Слушайте, мои хорошие.       Я набрала в грудь побольше воздуха и начала рассказ.