"Когда меняется имя"

Северус возвращался к себе под утро усталый и очень злой. Ему категорически не нравилось то, что происходит. Творящееся в этом году в Хогвардсе отдавало не просто абсурдом — безумием. Запретный коридор и непонятно кому предназначенный лабиринт. Сначала цербер на цепи, а после свободно гуляющий по замку тролль. Тяжело больной Квирелл, который в итоге оказался одержимым. Явная попытка покушения второй ипостаси Квирелла на Поттера. И, наконец, сам Поттер — несносный мальчишка, про которого все думали, что он туз в раскладе директора, а по факту… По факту Поттер оказался вообще неизвестной картой. И в какой момент и кто ее разыграет, Снейп никак не мог определить. Все это отягощалось мелкими неприятностями вроде тупых учеников, неадекватных коллег (особенно Макгонагал!), обиды крестника на то, что он не разрешил поселиться с Поттером, министерских комиссий, а временами еще и покушений на его персону со стороны женщин брачного возраста. Вишенкой на торте стал сегодняшний разговор с директором, который, судя по всему, все же дожил до старческого маразма. Заманив Снейпа в башню, Альбус долго ходил вокруг да около, предлагал опостылевшие лимонные дольки, выспрашивал о новостях и школьных успехах, а потом вдруг перевел разговор на Волдеморта. Стал интересоваться состоянием метки. Северус честно сообщил, что за последние десять лет ничегошеньки не изменилось. Лорд как почил в Годриковой Впадине в давно прошедший Хэллоуин, так все связанное с ним и закончилось. Состояние татуировки прежнее: серая, мертвая, признаков жизни не подает. Альбус, однако же, почему-то не поверил. Подергал бороду, пожевал нижнюю губу и ласково попросил: — Не сочти за недоверие, мальчик мой, но не мог бы ты показать мне наглядно, чтобы я сам убедился. Северус аж дар речи потерял: — Показать что? — Метку, конечно же, — и Дамблдор невинно захлопал ярко-голубыми глазками. Старый пидорас! С трудом подавив желание кинуть в белобородого козла особо затейливое проклятье, Снейп уточнил: — Вы уверены, что хотите взглянуть сами? Сейчас? Здесь? Альбус закивал. — В школе комиссия, и ваш камин, я полагаю, открыт. Как мы будем объясняться, если кто-то пожелает нанести Вам визит, и нас застанут в пикантной ситуации? Дело в том, что в отличие от большинства Пожирателей, метка у Северуса стояла не на предплечье, а на бедре. Справа от паха. Когда Люциус представил молодого, полного горечи и разочарований зельевара своему сюзерену, Северус как раз переживал острый всплеск любви-ненависти к Сириусу. И внимание яркого, харизматичного, блистательного Лорда пролилось бальзамом на его раны. Романа как такового у них не было. Просто Темный Лорд оценил несомненный талант юноши, дал понять, что тот ему интересен, поманил за собой, и Снейп сам не понял, как они оказались в одной постели. Нет, он никогда ни о чем не жалел. Лорд был чутким, нежным и внимательным любовником, своеобразным разовым лекарством от разбитого сердца, и наутро Северус с радостью принял метку — особую, не как у остальных. Полный вдохновения и словно склеенный из осколков заново, он спустился в малую столовую на завтрак, оставив Волдеморта досыпать среди горы подушек, и был встречен буквально пылающим от ярости Барти Краучем младшим. Юным, бурлящим ревностью, обидой и гневом мальчишкой, уверенным, что у него пытаются увести любовь всей его жизни. Северуса тогда здорово тряхнуло, избавив от очередного пласта иллюзий. Нет, ни на что особенное с Темным Лордом он и не рассчитывал. И даже не почувствовал себя оскорбленным. Лорд заметил его, возвысил, одарил вниманием. На этом все. Однако же сравнение с невероятно привлекательным, умным, талантливым, чистокровным в черт-знает-каком поколении разносторонне развитым Барти складывалось явно не в пользу носатого невоспитанного полукровки. Барти в совершенстве знал этикет, сдал на «превосходно» все двенадцать ЖАБА, да и внешностью его природа не обделила. В общем, Северус был Барти не конкурент, и это неожиданно задело. Захотелось доказать, что он не хуже, что в чем-то даже превосходит блистательного во всех отношениях малолетку. Тогда-то Северус и начал работать как проклятый. Изобретать и варить такие зелья, которые признали шедеврами даже самые закостенелые консерваторы. Добился признания своего таланта и Мастерства в профессии, а Барти… Барти добился взаимности от Лорда. Теперь только у них двоих метка стояла не на всеобщем обозрении, а в гораздо более интимном месте. И, если бы Северус однажды сдуру не проговорился об этом Дамблдору, о том, что он был Пожирателем, вообще никто бы не узнал. — Я желаю увидеть метку, — уперся меж тем упрямый старик. Северус плюнул на приличия, расстегнул мантию, ослабил ремень брюк и приспустил их вместе с трусами. Не хватало еще демонстрировать вышитые подштанники из нежнейшего батиста — с некоторых пор Снейп носил исключительно дорогое и роскошное нижнее белье. Темно-серая намертво въевшаяся в кожу метка выглядела как обычный маггловский рисунок простым карандашом. — О! — тут же сдал назад Дамблдор. — Прости, мальчик мой, я… эмммм… у меня были основания так поступить. Извини. Но если вдруг появится хоть какой-то отклик… — А есть подозрения, что появится? — язвительно спросил Северус, спешно натягивая штаны и застегивая пуговицы на мантии. Дамблдор дурашливо развел руками: — Пророчество, знаешь ли, никуда не исчезло. Снейп закатил глаза. — Боже мой, Альбус, вы до сих пор не успокоились? Хватит уже, а! А если паранойя разыгралась, так скажите, я лично сварю вам зелье, укрепляющее рассудок. Дамблдор выпрямился и поджал губы: — Я совершенно здоров, мальчик мой. Хотя… зелье от ревматизма, кажется, уже на исходе. Вот от него не откажусь. В общем, прямо от директора Северус направился на Астрономическую башню — проветрить голову после такого феерического сношения в мозг. Где примерно через час его настигла очередная кара божья в лице Авроры Синистры. С Синистрой у Снейпа никогда не возникало трений, потому что от нее, как и от Трелони, он всегда бегал, как черт от ладана. Такие женщины — двинутые на гороскопах, звездах и оккультизме его не на шутку пугали. Он их искренне не понимал. Другое дело — мадам Хуч, с ней и пообщаться можно было нормально, и на пару стаканчик пропустить. Эти же «неземные девы» не от мира сего даже думали с подвывертами, плавая в своих мыслях, как в хитроизогнутых галактиках. Вот и сейчас в глазах профессора Астрономии стояла томная поволока, а в голове (ну да, не удержался, пролегилиментил, видимо, от Альбуса паранойей заразился) — какой-то розово-зефирный неопознанный туман. — Северус, — загадочно улыбаясь, протянула Синистра. — А у меня еще сорок минут до урока. Как хорошо, что мы встретились. Погуляем? Гулять вдоль парапета башни на ноябрьском сквозняке было то еще удовольствие. Северус нахохлился, как грач, и сунул руки в карманы. Аврора плыла рядом, поглядывала со значением и время от времени с чувством вздыхала. Минут через пятнадцать «гуляния», во время которого они спугнули две парочки старшекурсников и трех нахальных первачков с Гриффиндора, Аврора вдруг придвинулась поближе: — Ах, я всегда подозревала, что, несмотря на суровую внешность, в душе Вы очень застенчивы, Северус. Снейп недоуменно моргнул и с силой прихлопнул устроившегося на камне крупного полосатого жука. Жук, правда, в последнюю секунду увернулся и улетел. — Вы о чем, профессор Синистра? — ледяным тоном спросил он. — Просто Аврора, Северус, оставим формальности. Мы с Вами в этом замке, как две одинокие звезды, — девушка красивым жестом откинула от лица локон волос. — Знаете, если бы мисс Гринграсс не рассказала мне сегодня о результатах своего гадания на предсказаниях, я бы и подумать не могла, что мы так похожи. — Вы с мисс Гринграсс? — не понял он. — Да нет же, Северус, мы с Вами! — с досадой притопнула Синистра. — Ну почему мужчины такие недалекие? Он иронично выгнул бровь. — Ах, простите, Северус… — снова томно вздохнула Синистра. — Просто мы светим друг другу, как две звезды, так издалека, я — с башни, вы — из подземелий, и наши пути так редко пересекаются… Тут Снейп заподозрил неладное и понял, что пора «делать ноги». — Аврора, мне кажется, вы замерзли. Здесь слишком холодно. Звезды, это, конечно, хорошо, но бодроперцовое в больничном крыле не бесконечно. Совсем запамятовал, директор же просил меня срочно заняться пополнением запаса зелий. Встретимся в Большом зале. — Вы так любезны и благородны, Северус, — пролепетала Синистра и протянула ему руку ладонью вверх. Должно быть, в надежде, что он припадет к ее трепещущим пальцам замерзшими губами. Снейп и впрямь слегка наклонился, бросил взгляд на побелевшие ногти и с силой растер ее ладошку руками. — Ой! — У вас пальцы вконец окоченели. Ступайте к себе, Аврора! И он поспешил поскорей ретироваться, пока эта дурочка еще что-то себе не навоображала. Две звезды, ну надо же! То Поттер буквально пихает его в объятья Скиттер, то Гринграсс позволяет себе нелепые намеки Синистре. Его факультет что же, всерьез решил покончить с холостым положением своего декана? Ну, это они зря! У Северуса имелись совершено другие планы, которые после известия о парселтанге у Поттера уже начали приводиться в исполнение. Снейп переместился поближе к башне Гриффиндора и до шести утра с величайшим наслаждением снял с малолетних нарушителей в общей сложности около сотни баллов. Сами виноваты! Стоило больше ценить здоровый сон и меньше интересоваться амурными делами и вылазками во внеурочное время. У себя в покоях он наконец-то скинул узкие туфли, повесил на вешалку мантию, расстегнул ворот и закатал рукава рубашки. У него было несколько часов на завтрак, душ и решение важных вопросов, и именно с последних он и решил начать. Глотнул тонизирующего зелья и достал сквозное зеркало. Его оппонент ответил мгновенно. Северус и не сомневался, что в столь ранний час он уже на ногах. — Утро совсем не доброе, — вместо приветствия сообщил Северус. — Я больше не намерен с тобой спорить, мое решение окончательно. — Идиот! — ответил ему собеседник. Северус не видел лица, только рукав роскошной мантии — похоже, зеркало лежало на столе под локтем. — Как ни стараюсь, не могу понять, зачем тебе это нужно? — Это не твое дело. — Сев, да ты мазохист. Северус сердито засопел. В обвинении была толика истины, он и сам понимал, что создает себе лишние проблемы, не рассчитывая на отдачу или благодарность от того, для кого старается. Но ничего с собой поделать не мог. — Ты все выяснил? Есть хоть какая-то надежда, что можно организовать дополнительное расследование? Хотя бы в частном порядке, но с последующей передачей результатов в Визенгамот. — Однозначно нет. Подавать апелляцию могут только близкие родственники. Если бы пересмотр дела инициировали Вальбурга или Орион, был бы шанс. Небольшой. Сам понимаешь, никто не рвется оправдывать сумасшедшего убийцу из темного рода, который, к тому же, публично признал вину. Даже при наличии железных доказательств сейчас это было бы не просто. Нас как минимум обвинили бы в фальсификации и навешали ярлыков, а в худшем случае нашли бы повод законопатить в соседнюю камеру. — А если Нарцисса… — Даже не начинай! Этот безжалостный тон Северус хорошо знал. — Ладно. Пускай. Тогда второй вариант. Я в любом случае не отступлюсь. Пауза затянулась. — Ты же понимаешь, что если что-то сорвется на любом этапе, то под ударом в первую очередь окажешься ты? Конечно, я буду действовать через подставных лиц, но правда рано или поздно выплывет наружу. Слишком уж специфическая валюта используется в качестве оплаты. — Кстати, об этом. Пять флаконов «Феликс Фелицис» хватит? — Не уверен, — в зеркале мелькнул аристократический нос, прядь ухоженных волос и, наконец, Северус увидел решительные холодные глаза. — Два флакона оставь для себя и своего протеже. Когда тебе передадут его истощенную тушку, они вам однозначно понадобятся. Кого-то придется подкупать золотом, кого-то — шантажом. У гоблинов сейчас высокий спрос на пыльцу фей и яд василиска. У тебя случайно ничего похожего не завалялось? Снейп скрипнул зубами: — Пыльца — это не ко мне. Яд найду. Шкуру, возможно, тоже. Попробую договориться с единорогами. Узнай, как сейчас оцениваются их волосы? Плюс у меня есть сбережения… — Ты себя без штанов решил оставить? — Много ли мне надо? — Ах, ну да, при благоприятном исходе штаны могут и не понадобиться. Сев, одумайся! Зачем тебе эта шавка?! Снейп скрипнул зубами. Он и сам не знал, но просто не мог больше делать вид, что все в порядке. Не мог оставаться в стороне. — Когда появится готовый план, сообщи, чего и сколько я должен. Не волнуйся, я расплачусь полностью. — Да даже и не сомневаюсь! — разозлился его собеседник. Похоже, от избытка эмоций он встал со своего места и распахнул окно. Северус успел рассмотреть изящный фонтан, ухоженный осенний сад, живописный пруд с декоративными камышами… — До связи через пару дней. Не пожалей потом. Снейп откинул потемневшее зеркало на свободное кресло и процедил: — Да я уже жалею. Он крикнул домовика, велел подать кофе с круассанами, содрал с себя рубашку и шагнул к ванной комнате. Уже включил воду, но вспомнил, что забыл захватить свежее полотенце, и вернулся. Возле входа мелькнула мелкая тень, хлопнула дверь. Северус побледнел. Кто-то прятался все это время в его покоях. Кто-то, кто подслушал разговор. И это было очень скверно!