Круги на воде

Гарри Поттер проснулся с утра в самом восхитительном расположении духа. Потянувшись, до хруста, он зарылся с головой под одеяло. Вылезать совершенно не хотелось, воспоминания о вчерашнем вечере заполнили голову, согревая сердце, и Гарри, хихикнув, как первокурсница, перевернулся на другой бок. Драко Малфой, в это время напротив, только забылся во снах, в которых, как и всю бессонную ночь, его вновь жгло от прикосновений и поцелуев. Он даже ненароком подумал, что превратился в какого-то маньяка, прокручивая до бесконечности воспоминания. Стоило скинуть их в склянку, чтобы потом просматривать в домашнем омуте памяти, а то ненароком намозолит себе мозг. Погрузившись в долгожданную тьму, Драко даже не заметил тени, скользнувшей через щелочку двери. Солнце взошло над острыми шпилями башен, заскользило сквозь голые ветви, жмущихся друг к другу деревьев и кустарников. Холодный ветер заглядывал в окна и двери, ища лазейку, желая пробраться внутрь и пощекотать голые пятки студентов или задуть пару свечей. Осень пришла к своему закату. И в этой звенящей утренней тишине землю начал застилать снег. *** Ноябрь накрыл Хогвартс снежной пеленой, что не ровным полотном устилала все вокруг, не скрывая еще местами зеленую траву, но уже хрустя под ногами. В воздухе витал морозный дух, пощипывая не по погоде одетых студентов за голые руки и открытую шею, заставляя плотнее кутаться в шарфы своих факультетов. Из стоящей поодаль хижины Хагрида плотными клубами вырывался дым от камина, окутывая облаком маленькое добротное, но очень неказистое строение. Ветра гуляли и в коридорах школы, где редко появлялись студенты и преподаватели не следили за согревающими чарами. Именно в таких темных и пыльных коридорах, заброшенных классах, ведомые картой Мародеров и встречались Драко с Гарри, урывая незначительные клочки времени в общей учебной суматохе. Редких объятий и быстрых поцелуев было еще достаточно для зародившихся уз между партнерами, да и сами парни попавшие в этот водоворот чувств еще не могли до конца разобраться, следуя древним как мир порывам души. Афишировать отношения в пусть и толерантном магическом сообществе они не решались, сами не до конца понимая, что между ними происходит. Что происходит в душе у каждого. Однажды вечером они укрылись в Астрономической башне, в надежде провести больше времени и получить шанс лучше понять друг друга. Малфой уютно устроился в объятиях Гарри, что прислонился к холодной каменной стене. Холод пробирался даже сквозь толстую зимнюю мантию, что молодой человек предусмотрительно накинул на плечи. Драко тяжело вздохнул и усмехнулся. - Ты такой же маггл как и всегда, ну как с тобой встречаться! – и прежде чем Поттер сумел что либо возразить, от взмаха Малфоевской палочки вокруг повис непроницаемый купол теплого воздуха, что отрезал пару от завывающих северных ветров, колючего мелкого снега, врывавшегося сквозь не застекленные окна. - Зато ты все продумал, мистер чистокровный волшебник, - дал ответную шпильку Гарри. - Конечно, я как всегда молодец! – Драко забавно задрал нос и поморщился. Оба рассмеялись. Каждый день становился новым открытием, юноши все сближались и кажется от того смущения и непроницаемой стены между ними почти ничего не осталось. Только Гарри с каждым днем все больше задумывался об этом. Вот и сегодня. - Я люблю тебя Драко, - шепотом проговорил он. Малфой развернулся лицом и лучезарно улыбнувшись втянул Поттера в совершенно невозможный поцелуй, выбивающий почву из под ног и мысли из головы. Так каждый раз. Гарри понимал, что возможно он торопится, но ничего не мог с собой поделать. Высказав на днях свои сомнения подруге, он получил серьезный взгляд и наказ не давить на Малфоя. Тяжело вздохнув, Поттер согласился. Но Драко ни разу так и не произнес заветных слов, что с трепетом ожидал Гарри, даже тогда, в ванне, это была лишь четко оформленная мысль. Сколько бы они не пытались после вновь установить мысленную связь, все было напрасно. Слова больше не проскальзывали в сознание, но эмоции партнера никуда не делись и лишь за это Гарри был благодарен. Гриффиндорец страшился потерять эту волшебную связь, он не хотел вновь оказаться в одиночестве, даже держа партнера в руках. Если бы Гарри мог проникать в голову Драко, он наверное не вылезал бы из мыслей блондина, чтобы каждую секунду быть уверенным – это не сон. Одиночество, поглощавшее его всю жизнь постепенно отступало, но не исчезло, прячась в темных уголках души как монстр под кроватью, оно нет-нет да показывало когтистую лапу. Из размышлений его вырвал вопрос Драко, не с первого раз пробившийся сквозь поток мыслей. - Эй, земля вызывает Поттера! - Что? – Гарри сфокусировался на бледном лице и только сейчас ощутил как пальцы Драко сдавливают его запястье. - Тоже мне, герой романтической истории. Совсем меня не слушаешь! – Драко наигранно обиделся, но Гарри чувствовал исходящее от партнера веселье и расслабившись решил подыграть. - О свет моих очей, звезда с неба не сравнится с твоей красотой, а василиск уступит твоему острому уму…. Хотя и ядом ты его переплюнешь…. Малфой легонько стукнул Поттера по макушке и оба рассмеялись. Гарри, что уткнулся в шею блондина вдохнул приятный, ставший родным, запах и удобно разместил на его плече голову. - Что ты хотел узнать? – Малфой вновь потянул его за правый рукав свитера и осторожно приподняв, обнажил кончик палочки, плотно сидящей в кобуре на предплечье. - Что это? – он заинтересованно водил пальцами по темному дереву. - Ну, у меня довольно непростая жизнь. Думаю ты в курсе…. И побывав в родовом имении, я задумался о мерах предосторожности. Эта палочка…. Хм, наверное она принадлежала кому-то из предков, но слушается меня достаточно сносно. Я решил всегда носить с собой запасную и даже не чувствовал ее присутствие, пока ты не закатал рукав, - Гарри усмехнулся, партнер-параноик это слишком конечно. - Это после случая с Седриком? – осторожно спросил Малфой. - Да, - только и смог ответить брюнет. – Когда меня разоружили, я почувствовал себя безумно слабым, мне это совершенно не понравилось. Эта кобура, - Гарри закатал рукав свитера выше. – зачарована. Никто не сможет найти или отнять эту палочку у меня любым заклинанием. А ощупывать врага не входит в приоритеты у плохих парней. Малфой одобрительно хмыкнул, удивляясь такой продуманности партнера и полностью откинувшись спиной на грудь сидящего Поттера продолжил разглядывать строгую, глянцевую палочку. Она была похожа на палочку его отца. Где-то вдалеке раздался бой часов на высокой башне, оповещая студентов о наступлении ночи. Скоро каждый должен будет оказаться в своей гостиной, дабы не нарваться на неприятности. Гарри вдруг напрягся и Малфой смог ощутить накатившие на того сомнения и злость. - Что такое, Гарри? – сколько времени ему потребовалось, чтобы перестать говорить «Поттер», хоть и сейчас он иногда срывался. Гарри…. Такое простое имя, но каждый раз перекатывая его на языке, Драко чувствовал тепло, зарождающееся внутри, немного опасаясь того, что со всеми потрохами провалится в это без сомнения уютное и сладкое чувство. - Мне нужно тебе кое-что рассказать, потому что это касается непосредственно тебя и видимо того самого происшествия в реке…. – голос Поттера стал сухим и гулким. Он словно выдавливал из себя каждое слово. - Давай уже, не тяни. И Гарри пересказал слово в слово весь свой недавний ночной поход к Омуту Памяти, не упустив ни одной детали. Он все еще не знал, кто же был тем «доброжелателем», какую цель он преследовал. Гарри так же не мог найти способ как вывести Дамблдора на чистую воду, а дедушка был все так же занят внутренними делами подводного царства. Лишь тетя иногда навещала его, принося с собой извинения и выслушивая все тягостные мысли, что постоянно роились в голове Поттера. Драко словно громом поразило. Они еще долго обсуждали всю ситуацию, захватив и историю с магическим проклятием, которое теперь выглядело совершенно уместно. Дамблдор всегда был умелым игроком, Малфой старший не раз рассказывал о хитрых комбинациях, которым даже он, акула министерства магии, удивлялся. Распутывать директорские ходы было не просто. Малфой решил завтра же отправить отцу письмо с этими не очень приятными новостями, а Гарри почувствовал как груз на плечах стал легче. Они еще недолго посидели в обнимку, не нарушая повисшую тишину, наблюдая как искрятся белые снежинки в свете яркого лунного света, думая каждый о своем, но словно об одном и том же. Когда часы вновь пробили в ночной тишине, на площадке Астрономической башни уже никого не было.