Always. Мальчик-Которого-Спасла-Любовь.

Двумя днями ранее (суббота). Малфой Мэнор. Сентябрьское солнце ещё светило обманчиво ярко и даже напекало голову, но, скромно тронувшая самые кончики листьев желтизна, уже откровенно свидетельствовала о том, что лето кончилось, и осень неизменно вскоре возьмёт своё. Драко сидел на летней террасе Малфой Мэнора и пил крепко заваренный чай, хотя на самом деле, не отказался бы сейчас и от чего-нибудь покрепче… Сегодня была суббота и Астория, следуя придуманной для себя традиции, с самого утра унеслась в город по магазинам. Надо же, мысленно фыркая, думал Драко, как мало иногда нужно женщине для счастья! Всего-то несколько сотен галлеонов и целую аллею витрин с огромными кричащими вывесками о распродаже. Малфой в который раз скривился – сам-то он никогда не вёлся на подобное. Родители с детства прививали ему утончённый вкус к красивой жизни. И уж что-что, но вещи «с уценкой» никогда не входили в это понятие! Гринграсс же, дорвавшись вначале до хитро припрятанных «заначек» свёкра, а после и до основных размороженных счетов, была рада любым обновкам (в особенности – их количеству!), как малое дитя. Драко даже порой казалось, что если бы не чистота её происхождения и давняя дружба между их семьями, то и Нарцисса перестала бы притворяться, что всем довольна, и также негативно реагировала на некоторые выходки своей расточительной невестки. В былые времена окончание лета для Драко всегда имело большое значение. Для однокурсников по Слизерину у него всегда была заготовленная версия того, как они с родителями ездили отдыхать заграницу, – естественно! – ни в чём себе не отказывая, и пафосное (с лёгкой, мастерски разыгранной зевотой и немного скучающим, «плевавшим-на-всё-с-высокой колокольни» взглядом сверху вниз) повествование о многочисленных дорогих удовольствиях. Однако на самом деле, от начала учебного года Драко каждый раз с замиранием сердца ждал совершенно иного… Считая дни до того момента, как они с матерью отправятся в Косой переулок за покупками, он с нетерпением предвкушал, как возьмёт в руки новые, ещё пахнущие типографической краской, увлекательные книги и начнёт колдовать над экспериментальными зельями, рецепты которых для него всегда выписывал на лето Снегг в качестве дополнительного факультатива; как примерит идеально скроенные именно по его фигуре школьные мантии из самых лучших материалов; как будет летать по полдня на своём любимом «Нимбусе-2001»; и как с ликующим сердцем ступит, наконец, на длинный перрон платформы девять и три четверти, едва сдерживаясь, чтобы идти с достоинством, а не бежать навстречу насыщенно-алому, до блеска натёртому Хогвартс-экспрессу, будто приветствующего его своими зычными гудками и выпускающего густые клубы сизого дыма под высокий купол вокзала «Кингс-Кросс». Но самым волнующим было даже не это… А то, что новый учебный год пророчил ему и долгожданные, захватывающие перепалки с Поттером! При этой неуместной мысли о Поттере светло-русые брови Драко хмуро столкнулись на переносице, а воспоминания об их недавней случайной встрече в Министерстве ярко вспыхнули перед глазами и отчего-то неожиданно откликнулись жаром, будто волнообразным эхом, во всём теле… А как Поттер протянул тогда это: «Малфой…» - так длинно, что всего Драко обмотало этим словом. Сколько они не виделись с Поттером? Два? Три года? С того страшного и унизительного суда минуло уже столько лет…а он всё так же покрывается волнующими мурашками при одном только пристальном взгляде этих зеленющих глаз. Хотя, пожалуй…сейчас стало ещё хуже! Ведь Поттер так изменился… Без этих дурацких круглых окуляров его взгляд стал просто пугающе пронизывающим и цепким, но и в то же время…притягательным что ли. Таким, что не позволит отвести глаза. Смотрел жёстко, с укоризной, так что даже ему, Малфою, привыкшему давать отпор, стало не по себе... Мерлин, а эти его руки… Молниеносные, крепкие. Из тех, что, как говорится, «ловко вяжут узлы Судьбы». Какого боггарта, поражался сам себе Драко, его так тряхануло, от одного лишь мимолётного прикосновения Поттера?! А сердце? Вообще колотилось потом ещё пол дня, как ненормальное! Нет, этот Поттер был совсем не прост. Как он держался! Его теперь не так-то просто застать врасплох, этот – всегда защищён, будто там, под личиной этого молодого мужчины, сидит сильно закалённый жизнью человек, которого уже ничто не способно удивить. Не могло же это Драко померещиться?! Отчего-то где-то внутри неприятно шевельнулась совесть… Нужно было, наверное, настоять на том, чтобы нормально поговорить с ним, после слушания, объясниться, а не сваливать во Францию с первыми же лучами солнца! Хотя, чего уж теперь бередить прошлое… Спрятав лицо в ладонях, Малфой тряхнул головой, а после, бесцельно глядя куда-то вдаль, нервно взъерошил свои идеально уложенные волосы. Будто ослепительная вспышка колдокамеры, перед мысленным взором Драко внезапно возник отчётливый, мимолётный образ юного Поттера, его смеющихся, по-кошачьи прищуренных изумрудных глаз, игриво поглядывающих на него из-под непослушной рваной чёлки. Почему-то тот Поттер не рвался отомстить Драко за очередную пакость в его адрес, а томно ласкал языком его имя, сладко грассируя: «Дррраакооо…». Драко опустил веки, позволяя этим странным, обманчивым воспоминаниям затянуть его с головой, словно в трясину… И с удивлением наслаждался тем, как эти чуть припухшие, влажно зацелованные и отчего-то смутно знакомые на вкус губы, нежно шептали вновь и вновь: «Дрраакооо…», растягиваясь в довольной, мягкой улыбке… - Что за чёрт!? – с неожиданной пылкостью воскликнул Драко и вскочил с места, едва не опрокинув кофейный столик. Ему вдруг стало катастрофически не хватать воздуха, будто кто-то проворачивал раскалённую кочергу в груди, наматывая, словно на шампур, внутренности под раздирающий слух аккомпанемент холодного жуткого хохота... Тяжело дыша, он заметался по террасе, как загнанный в клетку зверь, не в силах понять, отчего вновь участились и обострились эти приступы «внезапной панической атаки»? Мерлин, как избавиться от привычки видеть длинные тени в остроконечных капюшонах за каждой фигурой, каждым жестом и каждым словом! Сильно зажмурившись, Драко попытался обуздать взбеленившийся пульс и выполнить в точности все предписания, которые оставил ему на этот случай, их семейный колдомедик. Глубокий вдох. Расслабить все мышцы. Абстрагироваться от внешних раздражителей. Думать только о приятном… И… Выдох… Вдох… Ещё раз… Когда же приступ паники стал понемногу ослабевать, позволив ему взять верх над собственными эмоциями, Драко сдавил холодными пальцами виски. Нарастающая с каждой секундой головная боль не позволяла связно мыслить, и он крепко выругался про себя, признав, что, по всем признакам, всё начиналось по-новой… - Трикси, - сдавленно выдохнул Драко, вцепившись побелевшими пальцами в края столешницы. - Хозяин Драко звал Трикси? – мгновенно откликнулся эльф, вглядываясь в его ссутулившуюся над столом фигуру. - Принеси «Болеутоляющее». И…доктор Эллиот ещё в Мэноре? - Сию минуту, хозяин. Доктор Эллиот ещё здесь. Хозяин хочет, чтобы Трикси позвал его? - Нет, - болезненно морщась, Драко жестом велел домовику уйти. – Я сам найду его. Как только Трикси принес зелье, Драко немедленно осушил пузырёк и, осторожно опустившись обратно в плетёное кресло, слегка съехал вниз по его спинке, ожидая, когда же боль, наконец, утихнет. Как только этот долгожданный момент настал, он с облегчением открыл глаза и отпил из чашки свежезаваренный травяной чай. Выждав для верности ещё несколько минут и не обнаружив никаких признаков подступающей мигрени, Малфой выдохнул уже свободнее и, потянувшись к тарелке за круассаном, свободной рукой развернул свежий номер «Ежедневного Пророка». С первой же страницы на него крупным планом смотрел не кто иной, как Гарри Джеймс Поттер. Натянуто улыбаясь, Поттер пытался пройти через толпу в Атриуме Министерства Магии и на ходу, не глядя, пожимал руки всем без разбора. По всей видимости, рассудил Драко, снимок был сделан вчера, собственно, как раз перед их встречей. И, вглядываясь в колдофото, Малфой, как прирождённый эстет, не смог не признать, что Поттеру чертовски шёл его новый облик… Эти строгие брюки со стрелками, чёрная рубашка без галстука и стильная, качественно скроенная мантия делали его не только представительнее и старше, но и значительно привлекательнее, чем когда-либо… Хотя какое ему дело!? Бегло прочитав заголовок: «Возвращение национального героя!», Малфой фыркнул и развернул газету на нужной статье. «Неожиданная весть о возвращении нашего национального героя буквально взорвала Лондон, взбудоражив всё волшебное сообщество! Несмотря на то, что Гарри Поттер уже давно не мальчик, однако, похоже, что его природная скромность с годами никуда не исчезла, потому как он не стал никак комментировать своё «чудесное воскрешение», когда многие, даже самые преданные его почитатели, уже стали терять всякую надежду… Но, к счастью, наш герой жив и здоров, и мы все очень надеемся, что в ближайшее время нам удастся взять у Гарри Поттера интервью, в котором, он, наконец, поведает обо всех своих приключениях за те долгих три года, что мы жили в неведении о его судьбе. Однако одно ясно уже сейчас: герой не носит обручального кольца, а значит, девушки, так долго мечтавшие покорить это бравое сердце, могут бежать на приёмы к своим стилистам и парикмахерам, ведь самый завидный холостяк всего Магического мира скоро выйдет на охоту!...» Дальше Малфой читать не стал, скомкав и отшвырнув прочь этот хвалебный бред. - «Самый завидный холостяк»… Ага, как же! – раздражённо фыркнув, он откинулся на спинку кресла и снова сполз по ней, в надежде расслабиться. Однако стоило ему подумать о том, что он так же ревностно относился к успехам Поттера ещё в школьные времёна, как губы Драко мгновенно тронула лёгкая ухмылка. Что уж тут скажешь? Это всегда было правдой. И он позволил себе предаться воспоминаниям… Сколько раз он пытался убедить себя, что ему нет абсолютно никакого дела до этого «растрёпанного недоразумения»! Но даже когда они ещё были не знакомы и весть о том, что Гарри Поттер едет в Хогвартс пронеслась взволнованным шёпотом по углам Малфой Мэнора, глаза маленького Драко сразу же лихорадочно заблестели – он хотел, чтобы Поттер достался только ему! Тот самый удивительный Мальчик-который-выжил после смертельного заклятия Тёмного Лорда! И в детском, тщеславном воображении Драко вырисовывался настолько перспективный и яркий тандем, что он просто не мог дождаться встречи с этим знаменитым Гарри Поттером. Малфой никогда не был тем, кто запросто шёл на сближение. И Гарри оказался первым – и, стоит заметить, единственным! – человеком, кому Драко первым без колебаний протянул свою руку. Однако этот своенравный мальчишка её так и не пожал! Уязвлённая гордость вынуждала Малфоя постоянно цепляться к гриффиндорцу и ядовито комментировать каждое его действие. Но в глубине души Драко знал, что весь этот «спектакль», основанный на сплошной лжи и злости не только на мальчика-из-детской-мечты, но и не меньшей степени, на себя самого. Маленький Драко иногда видел, как люди в чёрных мантиях приходили к ним в Мэнор и подолгу беседовали о чём-то с родителями. Лишь много позже он понял, что то были сторонники Тёмного мага и что приходили они…посоветоваться, потому как многие из них (даже годы спустя) были растеряны из-за столь внезапного исчезновения своего Повелителя. Но были и те, кто продолжал верить, что Тёмный Лорд вернётся, и их время ещё наступит. К примеру, такие, как его безумная тётя Белла… Такие, как она, не шептались по углам – они кричали во всеуслышание, крушили и угрожали расправой за неверность, однако и те вскоре исчезли: кто подался в бега, а кто и угодил в Азкабан. Отец, конечно же, при Драко ничего не комментировал, однако и не торопился однозначно занять чью-либо сторону – всё же теперь у него была семья и обязательства главы рода вынуждали его быть более…осмотрительным в решениях и действиях. А мама, видимо, думая, что маленький Драко не придаёт «взрослым» перешёптываниям особого значения, как-то вскользь обронила, укладывая его спать, что очень надеется на окончательное завершение этой изматывающей истории. Ласковым, тихим голосом Нарцисса рассказывала Драко сказку о том особенном мальчике – Гарри Поттере, который подарил им всем шанс на новую, спокойную и светлую жизнь… В ночь, когда Драко впервые услышал эту историю, он не смог сомкнуть глаз до рассвета. Глядя в окно, он всё пытался представить: какой же он этот мальчик? Смогут ли они когда-нибудь подружиться? И научит ли Гарри его таким же чудесам? Когда Драко подрос и уже самостоятельно укладывался спать, мать перестала рассказывать ему свои сказки об этом особенном мальчике. И ни в каких других случаях не упоминала больше о Гарри Поттере, а Драко, будто чувствуя, что делает она это неспроста, тоже больше о нём не спрашивал. Но сам не забывал. Никогда! И ждал встречи с Ним и верил, что они обязательно подружатся… Но когда Драко вырос, а мальчик-из-мечты так и не стал его другом, он часто тайком корил себя за то, что сам же испортил первое впечатление о себе. С детства мечтая о встрече с ним и выхватывая редкие заметки о его предполагаемой судьбе, Драко как-то упустил из вида, что Гарри может быть «из другого теста». Ведь для него самого – ставшего с годами избалованным, не терпящим отказов, горделивым и по-отцовски надменным, истинным Малфоем! – это был уже вопрос решённый: Поттер не сможет устоять перед его предложением! По крайней мере, до Него никто не мог… Ох, если бы Драко тогда знал, что «Золотой мальчик» рос отнюдь не в замке и все эти годы до их знакомства ел вовсе не из серебряной ложечки! Драко не мог и предположить, что Поттер так глубоко оскорбиться и воспримет на личный счёт едкое замечание в адрес рыжего Уизела, совершенно к нему не относящееся!? Драко помнил, как чувствовал себя жестоко отвергнутым и опустошённым… Как ежедневно ругал себя за такой невосполнимый промах, что в конечном счёте, едва не впав в депрессию, пришёл к однозначному выводу: лучшая защита собственных нервов - это нападение! От бессилия возвёл Поттера в ранг «врага № 1», а его друзей, которых считал недостойными, стал поливать грязью при любой возможности. Зная, что поступает низко и подло, он ненавидел тот взгляд, которым всякий раз награждал его при встрече Поттер, однако уже не мог повернуть всё вспять и иного пути не видел. Он считал, что для них уже точно всё потеряно и оттого, наверное, бесился ещё больше… Никто даже не подозревал, сколько боли доставляло Драко ежедневно созерцать этого «нищеброда» и «грязнокровку» рядом с его «несостоявшейся мечтой»! Никто. Лишь Блэйз однажды, очень-очень давно, курсе на четвёртом, как-то небрежно обронил странную фразу: - И почему у меня иногда создаётся впечатление, что ты просто ревнуешь? – Драко тогда лишь скептически приподнял бровь, не желая поддаваться на провокации, однако Забини – этот проницательный стервец! – не унялся: - О, - со смехом протянул Блэйз, - не надо на меня так смотреть, Драко! Ты и сам прекрасно осознаёшь, что все эти ваши стычки с Поттером и драки на пустом месте выглядят…эм, довольно романтично! Тогда, отсчитав три гулких удара в висках, чувствуя, как что-то мягко и запретно всхлипнуло и покатилось в невозвратную глубину груди, Малфой спокойно посмотрел приятелю прямо в глаза и растянул губы в фальшивой широкой улыбке… Ох, и долго же потом мадам Помфри выводила с тела Блэйза гремучую смесь гнойных фурункулов и чесотки! А сам Драко игнорировал все его попытки «признать собственную неправоту» ещё пару месяцев. Вот только…несмотря на все демонстративные отпирания, Драко знал, что Забини был чертовски прав! Это выводило его из себя! И больно жалило в самое сердце, о существовании которого, пожалуй, мало кто подозревал... С самых пелёнок его учили, что боль – это показатель слабости. Непозволительное качество для сына Люциуса Малфоя! Вынырнув из воспоминаний, Драко инстинктивно выпрямил спину и вздёрнул подбородок. Но затем вдруг встрепенулся и вновь расслабленно облокотился на спинку плетёного кресла, подставляя лицо щадящему сентябрьскому солнцу. Продолжая мысленно переходить от одного воспоминания к другому, Драко непроизвольно перебирал в памяти все их перепалки с Поттером, лишний раз убеждаясь (но не собираясь признаваться в этом Блэйзу даже теперь!) , что был с ним порой неоправданно жесток… Однако, чем ближе он мысленно подбирался к событиям седьмого курса, тем сильнее опять начинала нарастать болезненная пульсация в висках. Драко цеплялся за расплывчатые картины прошлого, какие-то обрывки фраз, чей-то смех, эхом отражающийся от стен незнакомого ему помещения и невнятный щекочущий шёпот, от которого почему-то всё сладко замирало внутри, но память не поддавалась. Упрямо хмурясь, он до последнего старался игнорировать усиливающиеся неприятные ощущения и разглядеть в этом мутном калейдоскопе каких-то повреждённых воспоминаний хотя бы одно отчётливое и напрямую связанное с Поттером. Однако всякий раз, когда ему казалось, что что-то начинало проясняться, всё вновь смазывалось и беспорядочно перемешивалось, в отместку за настойчивость, обрушивая на него только новые и усиливающиеся спазматические приступы головной боли. В конце концов, сдавшись, Драко напряжённо выдохнул и, запустив пятерню в волосы, ожесточённо взъерошил их ещё больше. И этот жест… Так необъяснимо и странно появлявшийся у него всякий раз, когда он пытался воскресить в памяти хоть что-то, способное пролить свет на их общение с Поттером на последнем курсе… Этот жест… Драко всё никак не мог взять в толк: отчего ему было так знакомо это несвойственное его собственной натуре движение!? Как вдруг перед его мысленным взором пронеслась череда коротких воспоминаний о том, как Поттер (в разные моменты времени) именно так ерошит своё «воронье гнездо», пребывая в глубокой задумчивости или же в замешательстве. Так вот, значит, отчего эта дурацкая привычка – жест недостойный истинного аристократа! - вечно ассоциировалась у Драко с ненавистным гриффиндорцем! Только вот, какого дряхлого соплохвоста, она прицепилась и к нему самому!? Раздражённо вскочив на ноги, Драко стал ходить по террасе взад-вперёд, злясь и машинально потирая подушечкой большого пальца тоненький шрам на своей правой ладони. Отчего-то это всегда помогало ему успокоиться и взять себя в руки. Хотя, порой, этот странный шрам доставлял ему и немало хлопот, когда, например, во время какой-нибудь важной встречи отзывался внезапной и необъяснимой режущей болью, которую не мог ни объяснить, ни помочь предотвратить, ни, как оказалось, навсегда избавить от неё, ни один заграничный колдомедик. Эти кратковременные вспышки боли (пусть даже терпимой, но раздражающе внезапной и неуправляемой!), просто возникали и всё. Хотя, хвала Мерлину, в последнее время практически прекратились. Мать рассказывала, что он случайно получил этот шрам во время пребывания в их поместье Тёмного Лорда. Однако сам он, как ни старался, так и не смог ничего припомнить о его происхождении… Бывало, Драко замечал, как мать сама в моменты смятения, прокручивала на безымянном пальце обручальное кольцо. Этот незамысловатый жест, тщательно скрываемый матерью от посторонних глаз (ведь в обществе миссис Малфой - «сама невозмутимость»!) и даже от отца, был непонятен Драко до недавнего времени... Однако теперь, рассматривая уже собственное обручальное кольцо, он никак не мог взять в толк: почему же лично ему для успокоения помогает совсем другое? Возможно, от того, что сам он никогда не любил свою супругу, как любили друг друга его родители? И пусть их чувства были не видны с первого взгляда обычному обывателю, но Драко-то знал наверняка, что за этим напускным аристократическим хладнокровием, всегда скрывалось что-то намного большее! А, возможно, причина крылась вовсе не в этом… С Асторией Гринграсс они состояли в браке не полных три года, но за всё это время, Драко так и не смог проникнуться к этой – бесспорно! – красивой, однако абсолютно чуждой его замершему сердцу, девушке никаким более глубоким чувством, чем уважение и смиренное принятие выбора родителей для продолжения их древнего рода. В их супружеской жизни у Драко не было к ней нареканий – с первых дней совместного проживания Астория старалась угодить ему во всём и, поначалу, не догадывалась, что этого всё равно всегда оказывалось мало... Учтиво улыбаясь, стараясь быть примерным мужем и даже прилежно исполняя свой супружеский долг, Драко ничего не мог с собой поделать: целовал неискренне, ласкал без энтузиазма, будто бы отбывал повинность. А Нарцисса, замечая отчуждённое настроение сына, надеялась на то, что всё наладится, когда родится долгожданный наследник. Однако с этим-то как раз таки всё оказалось не так уж просто… Никто не мог понять причины, по которой Астория за все эти годы так ни разу не забеременела. Медицинские показатели обоих супругов были практически идеальны, и колдомедики лишь разводили руками, не зная, чем ещё помочь абсолютно здоровой и находящейся в рассвете репродуктивного возраста паре. Хотя, в то же время, уверяли, что в их случае, поводов для отчаяния и паники пока нет, и стоит просто «отпустить ситуацию», предоставив природе право самой решать, когда именно им суждено стать родителями. Но для Люциуса, который в последнее время себя неважно чувствовал и всегда был нетерпим к вопросам такого рода, подобные рекомендации колдомедиков звучали просто возмутительно и давали все основания для постоянного беспокойства, только усугублявшего состояние его собственного здоровья. Казалось, будто сама Магия противилась столь важному событию. Однако Драко втайне был этому даже рад… Как бы там ни было и чего бы не требовал от него фамильный долг, сам он в глубине души всегда мечтал завести детей всё же от любимого человека, но не смел воспротивиться уготовленной ему Судьбе. И уповал лишь на то, что со временем уважение к Астории перерастёт в глубокую привязанность, а привязанность… - дай Мерлин! – во что-нибудь, хотя бы отдалённо напоминающее любовь… За годы семейной жизни, Малфой приучил себя к мысли, что всё у него правильно и именно так, как и должно быть! Ну, по крайней мере, было до вчерашнего дня…пока его не угораздило столкнуться в дверях с треклятым Поттером! Драко закрыл глаза, и картина произошедшего живо обрисовалась под его опущенными веками… Глухой удар о широкую, будто выточенную из камня, грудь…чужой растерянный выдох, коснувшийся дрогнувших светло-русых ресниц…это странно нежное, вобравшее в себя все оттенки эмоций, «Драко»… С чего бы это Поттеру называть его по имени?! Рука, крепко и надёжно прижавшая его к сильному, натренированному телу и эта властная, словно прожигающая насквозь своим жаром одежду, ладонь на пояснице… О, Мерлин! А эти колдовские, просто невозможные зелёные глаза… Прижав ладонь к груди, Драко старался дышать равномерно, но не мог заставить своё взбеленившееся сердце биться не так бешено. Вчера оно колотилось точно так же… Какого боггарта он так бурно отреагировал на эту случайную встречу? Испугался? – Нет, это бред! И почему в этих запретных объятиях он неожиданно почувствовал себя так…правильно?! Внутренне паникуя, истинный Малфой внутри него всё ещё продолжал искать хотя бы толику естественного отвращения. Это же Гарри, дракклов, Поттер! Так почему же ему понадобилась вся его хвалёная сила воли, чтобы заставить себя проигнорировать эту необъяснимо бешенную тягу и оторваться от него?! - Глупость какая-то… - резко выдохнул Драко и спрятал лицо в ладонях, шумно дыша носом. Когда самообладание вновь вернулось к нему, Малфой чинно расправил плечи и провёл пальцами-гребнями по спутавшимся волосам, «зализывая» их назад, как постоянно делал в детстве. - Простите, миссис Малфой… - услышал он снизу знакомый голос их семейного колдомедика и, быстро подкравшись к краю террасы, напряг слух. – Мне очень жаль… Но я смею предположить, что в случае Вашего супруга, даже современная колдомедицина уже бессильна. Мне нелегко это признавать, но, даже после всех предпринятых мер, я не могу объяснить причину ухудшения его самочувствия… Обследование показало, что Люциус абсолютно здоров, но… - Тогда почему, объясните мне, мой абсолютно здоровый муж угасает с каждым днём?! – в сердцах произнесла Нарцисса, неистово сжимая в тонких, напряжённых до бела пальцах шёлковый носовой платок. - Не хотелось бы Вас огорчать, миссис Малфой, - доктор Эллиот поправил галстук и, заложив руки за спину, с прискорбным видом потупил взгляд. – Кхм… Но, наблюдая за здоровьем Вашей семьи уже достаточно длительный период, я считаю своим долгом говорить с Вами откровенно. Я не могу поставить точный диагноз Вашему мужу, но наверняка скажу только то, что за все годы своей медицинской практики, я ещё ни разу не сталкивался с таким сильным влиянием неизвестной мне Магии. Это чем-то схоже с проклятьем, но я не уверен… - То есть… - уточнила Нарцисса, понизив голос и вперившись в колдомедика выразительными тёмно-карими глазами. – Иными словами, Вы хотите сказать, что в нашем случае…медицина бессильна? - Моя дорогая… - забывшись, доктор Эллиот занёс руку над её плечом, но натолкнувшись на грозный, предостерегающий взгляд, передумал и отступил. – Простите… Миссис Малфой – конечно же! – всегда есть надежда на лучшее. - Поясните, - Нарцисса вздёрнула подбородок, явно начиная раздражаться от того, что этот человек пытался утешить её какими-то «сладкими речами», в то время, когда её мужу нужна была реальная помощь! - Вы же помните, какой диагноз Вам ставили колдомедики, когда Вы с Люциусом пытались зачать ребёнка? Нарцисса лишь едва заметно кивнула. Осторожно наблюдая сверху за их разговором, Драко поражался тому, как мать до сих пор могла терпеть общество этого неприятного человека, но понимал, что сейчас ему лучше не вмешиваться. - Однако… - продолжал доктор Эллиот, с сахарной улыбкой разведя руки в стороны. - Вуаля! Вы хотели чуда, и оно случилось – Драко Малфой родился! Значит, Магия Вас не покинула! Она прибудет с Вами в самый трудный час, как бы абсурдно это не звучало из уст служителя науки… Медленно приподняв подбородок, Нарцисса лишь для вида улыбнулась в ответ и, уже практически развернувшись к колдомедику полубоком, со всем достоинством проговорила: - Вы правы, доктор… На радостях, что она так спокойно с ним согласилась, мистер Эллиот довольно затряс головой и, промокнув взмокший лоб платком, пригладил свои жиденькие волосёнки. А Нарцисса, тем временем, продолжила: - Теперь мне всё предельно ясно. Пожалуй, нам стоит нанять «саму Магию» в семейные колдомедики, чем выбрасывать деньги на ветер, принимая в нашем поместье такого шарлатана, как Вы! - Но…постойте… - Всего хорошего, доктор Эллиот! – и уже полностью отвернувшись, небрежно взмахнула рукой: - Трикси выведет вас за ворота. - Но…но…миссис Малфой! – заикаясь от волнения, Эллиот изумлённо таращился ей вслед. – Это произвол! Я квалифицированный колдомедик и… Я…я…буду жаловаться! Однако Нарцисса его уже не слушала, грациозно удаляясь в сторону центрального крыльца. Драко медленно попятился назад и тихо содрогался от смеха, стараясь не рассмеяться в голос. Только Нарцисса, по его мнению, могла так изящно растоптать «труд всей жизни» прислуги. Однако теперь выходило, что о собственных головных болях он с доктором Эллиотом уже переговорить не сможет… Что ж, придётся ещё раз послать Трикси за «Обезболивающим» зельем. *\\*\\* - Тебе не кажется, что твой поход по магазинам слегка затянулся, дорогая? – намеренно расставив акценты в наиболее раздражавших его местах, Драко перестал рассматривать свои ухоженные пальцы и в упор воззрился на супругу. Астория как раз расстегнула последнюю пуговицу пальто и привычно потянулась к шее, но, не обнаружив на ней платка, одёрнула руку и, мысленно разозлившись уже не только на придирчивость мужа, но и на своё досадное упущение, буквально ощетинилась: - А тебе самому не кажется, дорогой, что ты мог бы вспоминать о моём существовании почаще, чем раз в неделю, а не портить мне настроение после хорошего шопинга!? – и с вызовом вскинув брови, быстро процокала на каблучках мимо закипающего от гнева Драко. К ужину Астория так и не спустилась (как впрочем, и Люциус), а когда Драко вернулся в спальню, то она уже спала. Ну, или, по крайней мере, делала очень убедительный вид, что спала. Драко же ещё долго не удавалось заснуть, прокручивая в голове случайно подслушанный разговор матери с доктором Эллиотом и… вновь и вновь вспоминая (зачем-то пытаясь анализировать) свою встречу с Поттером в Министерстве. Его не покидало странное предчувствие чего-то, чему он никак не мог найти объяснения, и это его всерьёз беспокоило. Ещё и эта нетипичная выходка отца… Зачем было утаскивать его в тот день с рабочего места, как будто в Мэноре пожар? Тем более, что он только-только вступил в новую должность. Отцу ли не знать, что после всей этой истории с Тёмным Лордом, подобное продвижение по карьерной лестнице для такого, как он (даже после оправдательного судебного вердикта!), это просто неслыханная удача!? Драко категорически не понимал: чего отец тогда так испугался? Что ему вновь станет плохо при посторонних? Дурацкая эта их семейная гордыня! Но ведь не думал же отец, в самом деле, что Поттер пойдёт на откровенный конфликт, особенно, после всего, что этот Герой наговорил про них в суде!? Все эти предрассудки и подозрения уже конкретно начинали доставать Драко. Нет, Поттер явно не был заинтересован в мести или в самоличном уничтожении их семьи, иначе на суде не пошевелил бы и пальцем! Да и, насколько Драко знал, это было не в характере Поттера. Вроде бы… Хотя, от последней их встречи, у Драко осталось очень сильное и отчётливое впечатление, что Поттер значительно изменился. Возмужал…заматерел… Драко нахмурился, снова поймав себя на недостойных мыслях, и постарался отгородиться от них. Но что если…отца встревожило не это… То что же? С тяжёлым чувством неопределённости, Драко, наконец, провалился в такой же тяжёлый сон. Но не прошло и пары часов, как он резко вскочил с постели и, постаравшись всё же не разбудить Асторию, поспешно заперся в ванной. Наспех наложив на дверь Заглушающие чары, он упал на колени и сгорбился над унитазом. Его рвало. Когда спазмы в животе поутихли, Драко откашлялся, долго умывался холодной водой и тщательно почистил зубы мятным зельем, но всё равно не смог до конца избавиться от этого тошнотворного привкуса во рту. Ноздри его нервно раздувались, всё тело продолжала бить мелкая дрожь, а на ладонях - как он ни старался их отмыть – явственно сохранилось ощущение склизкой и омерзительно тёплой массы… Драко обессилено поднял голову, встречаясь с собственным измученным отражением в зеркале, но тут же вспомнил свой сон и в нос его сразу же прокрался, как наяву, густой, тяжёлый, приторно-сладковатый, металлический запах…крови. И он снова рванул к открытой крышке унитаза. Его перестало выворачивать, только когда в желудке не осталось, казалось, даже желчи. Брезгливо сбросив прямо на пол мокрую от пота пижаму, он залез под душ и, чувствуя себя ужасно грязным, с каким-то диким остервенением натирался мочалкой с душистыми пенистыми зельями, пока его аристократически бледная кожа не приобрела воспалённо-красноватый оттенок. Основательно вымывшись и завернувшись в махровый халат, Драко бесшумно пересёк спальню и выскользнул на балкон. Свежесть раннего утра, ещё хранившего остатки дыхания угасающего бабьего лета, приятно остужала взбудораженный разум и помогала усмирить поднимающийся к горлу, какой-то врождённый первобытный страх, перед ужасающей мыслью, что…всё опять повторяется в точности так же, как и три года назад, когда Драко впервые, после свержения Тёмного Лорда, проснулся среди ночи от удушливого сна, в котором безнадёжно утопал в своей кровавой могиле… Драко знал, что его крёстный – непревзойдённый и гениальный зельевар! – обязательно нашёл бы выход. Однако Северуса к тому моменту уже не было в живых… А зелья, прописанные доктором Эллиотом, перестали действовать примерно через год. Хотя утешало и то, что и сами сны к тому времени стали тревожить Драко всё реже, а затем и вовсе (ко всеобщей радости родных) сошли на нет. Как впрочем, и любые другие сновидения… Поначалу это беспокоило Драко: не может же человек совсем не видеть никаких снов? Никогда? Но признавал, вспоминая обрывки своих жутких кровавых кошмаров, что лучше уж так, чем в страхе закрывать глаза каждую ночь. На удивление тёплая для такого времени года ночь благоухала сотнями оттенков запахов увядающего сада и опавшей листвы, усиленных сыростью предрассветного часа. Опустив всё ещё горячие, после согревающего душа, ладони на холодные каменные поручни балконных перил, Драко тряхнул влажными волосами и уронил голову на грудь. «Всё началось с появлением Поттера!» - закипая от гнева, подумал он, рвано вдыхая осенний воздух и бесполезно скребя короткими ногтями по гладкому камню. - Ненавижу… - шептал сквозь сцепленные зубы, дрожа от злости и в то же время зябко ёжась. – Это всё из-за тебя, Поттер! Всегда…из-за тебя! На мгновение прикрыв веки, Драко шумно выдохнул, а открыв их, стал изо всех сил вглядываться в бледную полосу рассвета. Ему казалось, будто картинка скачет перед глазами. И словно из какого-то давно забытого, всплывшего из самой глубины сознания, сна или видения, Драко померещилась фигура какого-то юноши в школьной мантии Хогвартса. Тот летел на метле, широко раскинув свои руки в стороны и подставив лицо навстречу ночному ветру. - Поттер… - безотчётно тихо выдохнул Драко, чувствуя, как непривычно и горько сжалось сердце и пропустило несколько ударов. Дёрнувшись, будто кто его ударил, Драко сильно зажмурился и прижал ладонь к взволнованной груди. Картинка-видение потеряла прежнюю резкость, смазалась и понеслась перед его внутренним взором галопом каких-то обрывочных кадров и фраз: - …Ты тупой идиот, Поттер! Я тебя ненавижу! – отчаянно выкрикнул в лицо гриффиндорца Драко из видения, но глаза его при этом почему-то влажно заблестели. - Драко… - будто молитву вторил юный Поттер, с нежностью глядя на него своими искренними изумрудными глазами и смело обхватывая его тонкие запястья, чтобы удержать…или может…утешить? Казалось, настоящий Драко был настолько поражён, что даже забыл, как дышать, проникнувшись этой невероятной – Нет! Просто невозможной для них обоих! – сценой и этим завораживающим, таким ласкающим слух голосом Поттера. Откуда могло взяться это наваждение?! Драко категорически не понимал, уже всерьёз тревожась: не сходит ли он с ума? Но всё же…как он смотрел…как звал его по имени…будто хотел обнять всем сердцем и растворить в себе…прямо как в тот неуловимый первый миг во время их случайного столкновения в Министерстве… - Нет! – решительно сказал сам себе Малфой и замотал головой. – Этого просто не может быть! Он вновь зажмурился, а в коленях появилась предательская слабость, когда в голове моментально возник, хоть и нечёткий, но уж какой-то чересчур натуральный и ошеломительно реалистичный образ… Драко видел, как раскрасневшийся отчего-то гриффиндорец, совершенно беззастенчиво лёжа под ним на сырой траве, потянулся к нему за поцелуем и даже почувствовал (будто бы это происходило сию секунду!) горячее прикосновение его настойчивых, чуть обветренных, но таких…манящих губ… - Чёрт знает что! – остервенело вцепившись во влажные волосы, Малфой с раздражённым рыком опустил руки и в сердцах стукнул ребром кулака по бортику перил. Но, поразмыслив с мгновение, прошипел: - Трикси! *\\* - Сынок? – Нарцисса ласково провела ладонью по волосам Драко, и тот, встрепенувшись, наконец, перевёл на неё осмысленный, хотя ещё и немного заспанный, взгляд. - Мама? – произнёс Драко чуть осипшим после сна голосом и быстро принял сидячее положение. Он, похоже, и сам удивился, обнаружив себя всё в том же махровом халате на кровати в своей прежней детской спальне. - Милый, что-то случилось? – в замешательстве Нарцисса осторожно, будто боясь навредить сыну своим чрезмерным беспокойством, приложила мягкую ладонь к его лбу. – Ты не заболел? – Но, не почувствовав жара, нежно скользнула пальцами по щеке Драко. – Ты какой-то бледный, сынок. - Нет, мама, всё в порядке, - успокаивая, заверил её Драко, и даже немного натянуто улыбнулся. – Я просто…просто задумался, наверное. И уснул. Нарцисса улыбнулась, любуясь его чуть завившимися, после душа волосами, и, ещё раз погладив его щёку, со вздохом огляделась: вокруг белым-бело, как в сонном царстве, из-за этих простыней, застилавших все предметы мебели. - Почему именно здесь? Глаза Драко метались от одного белого «холма» к другому, будто ища за что зацепиться взглядом, но так и не остановились ни на чём конкретном. - Ты давно не заходил в эту комнату… - тихо проговорила Нарцисса, цепко и встревоженно следя за его реакцией. В конце концов, Драко завертел головой, и от Нарциссы не ускользнуло то странное, хоть и мимолётное выражение на лице сына, словно Драко только сейчас действительно очнулся ото сна и теперь пытался понять: «а, действительно, почему он оказался именно здесь?!». - Драко, сынок, может вызвать врача? – мать легонько стиснула его прохладные пальцы, уже всерьёз переживая. - А? – переспросил он, резко повернув к ней голову, но, пару раз растерянно моргнув, сумел-таки взять себя в руки. – Нет, мама, не стоит. Со мной всё в порядке. Он не хотел, чтобы она переживала ещё и из-за него. В последнее время Нарцисса не находила себе места, не зная, как помочь Люциусу. Конечно, для людей не вхожих в их семью, это было бы и вовсе незаметно, но Драко слишком хорошо знал свою мать и весь запас её редких, и потому очень красноречивых, вздохов, а по её запавшим глазам и затравленному взгляду мог достоверно определить всю глубину скрытых эмоций. В своё время Драко понял, что как бы сильно он не походил внешне на отца, в душе всё же больше был всегда схож с матерью. Подспудно, Нарцисса считала так же, хотя и мать, и сын благоразумно ни словом, ни делом не развеивали иное мнение Люциуса на этот счёт… Потому в сложные жизненные моменты Драко всегда твердил себе, что он – Малфой, а Малфои не демонстрируют кому бы то ни было их подлинные эмоции и чувства! - Ты не спустился к завтраку… - как бы про между прочим обронила Нарцисса, садясь к сыну вполоборота. Драко незаметно сглотнул и слегка нахмурился, ругая себя за то, что, уйдя в себя, совсем потерял счёт времени. А Нарцисса тем временем, почему-то отведя взгляд, закончила фразу совсем тихим и подавленным голосом: - Как, впрочем, и все остальные… - То есть… - встрепенулся Драко. – А как же Астория? Нарцисса лишь отрицательно мотнула головой, но затем решительно спросила: - Драко, у вас точно всё в порядке? - Да, мама, - невозмутимо ответил он, садясь на край кровати рядом с ней. – А почему ты спрашиваешь? - Просто… Астория уже куда-то ушла и даже не просила тебе ничего передать. Я думала, что вы были наверху вместе… Но раз ты здесь… - Нарцисса подняла на сына свои большие глаза, в коньячных радужках которых дрожала слеза, и ломким голосом спросила: - Милый, вы поссорились? Если что-то нужно… Ты только скажи… - Успокойся, мама. Мне просто не спалось. Драко придвинулся ближе и, обняв одной рукой за плечи, другой начал успокаивающе перебирать и поглаживать её красивые нежные пальцы. С мгновение Нарцисса так пронзительно и умоляюще смотрела сыну в глаза, что Драко стоило огромных усилий оставаться на месте и расслабленно улыбаться ей в ответ. Наконец, Нарцисса тяжело вздохнула и неожиданно позволила себе опустить голову на плечо сына, будто признавая, что у неё уже не осталось сил для этой невидимой борьбы с Судьбой. Крепче прижав к своему боку мать, Драко мягко прильнул губами к её шелковистым, чуть тронутым серебристыми седыми нитями, волосам, прекрасно зная, что подобный доверительный жест со стороны матери в последнее время дорогого стоит! Расслабленно опустив веки, Драко глубоко вдохнул, наполняя лёгкие умиротворяющим запахом её волос, и не сдержал довольной улыбки – их тёплый аромат шоколада с ванилью он обожал с раннего детства. Кто бы что не говорил, считая миссис Малфой чересчур сдержанной и даже хладнокровной английской леди, но для сына Нарцисса всегда умела найти ласковое слово и поделиться частичкой материнской любви. После нескольких минут этой тихой семейной идиллии, Нарцисса слегка зашевелилась и вдруг смиренно выдохнула: - Ты уже совсем взрослый, Драко… А мне всё не верится. Он хмыкнул, мягко улыбаясь, и ещё раз поцеловал её волосы, с грустью осознавая, что она тоже не становится моложе… - Как отец? Нарцисса на какое-то время притихла, а затем Драко скорее догадался, нежели ощутил, что мать беззвучно плачет. - Мама, ну что ты?.. – полушёпотом сказал он, бережно растирая её предплечье. – Всё наладится, слышишь! Отец скоро выздоровеет. Вот увидишь. Она энергично закивала его словам и, вдруг выпрямившись, быстро утёрла платком слёзы. - Что-то я совсем расклеилась, да? – преувеличенно весело произнесла она, натянуто улыбнувшись. – Я ведь хотела с тобой поговорить…точнее сказать. Драко внимательно посмотрел на мать. - Люциуса нужно увезти из Лондона на несколько дней. - Хорошо, когда и куда мы едем? – тут же собранно уточнил Драко, хотя какая-то его часть сожалела, что придётся оставить работу в Министерстве, которую он получил с таким трудом. - Нет-нет, - спохватилась Нарцисса. – Вы с Асторией оставайтесь здесь. У тебя работа… А я и сама справлюсь. Тем более, что я договорилась и нам окажут помощь. Хочу свозить его кое-куда… - она прервалась, видя, как левая бровь Драко вопросительно поползла вверх, и накрыла ладонью руку сына, как бы прося поверить ей на слово. – Мне кажется, там ему смогут помочь. По крайней мере, это последнее место, на которое я возлагаю искреннюю надежду… Немного помолчав и испытывающе глядя на мать, Драко, в конце концов, сдался: - Хорошо. И когда же вы уезжаете? - Сегодня вечером, - тут же огорошила его мать. - В крайнем случае, завтра утром. Медлить нельзя, ты и сам это видишь… - Ты только держи меня в курсе, ладно? – Драко ничего не оставалось, кроме как согласиться и, целомудренно поцеловав мать в лоб, крепко обнять её. - Непременно, сынок, - пообещала Нарцисса. Она немного отстранилась и, залюбовавшись им, восторженно вздохнула: - Совсем…взрослый. Драко тихо улыбнулся и, взяв руки матери (теперь казавшимися такими маленькими и хрупкими, по сравнению с его собственными) в свои, какое-то время просто молча поглаживал, прослеживая подушечками пальцев синие нити вен под тонкой, благородно бледной и гладкой кожей. Наслаждаясь таким редким моментом доверчивой близости сына, Нарцисса с ласковой улыбкой на устах наблюдала за действиями его изящных рук, в то же время, зная, что их нежность и природная чуткость таит в себе куда больше силы, чем можно было бы предположить на первый взгляд. Как вдруг её взгляд зацепился за светлую полоску шрама, пересекавшего его правую ладонь. Она замерла, пальцы её слегка дрогнули в руке сына, и это не осталось незамеченным. - Мама? – спросил Драко, пытаясь понять, что на неё так подействовало, но Нарцисса промолчала. Вместо прямого ответа она высвободила одну руку и указательным пальцем невесомо проследила линию его шрама. Однако, стоило ей коснуться его ладони, как Драко инстинктивно одёрнул руку. Сухо извинившись, он вскочил с места и пошёл в направлении выхода. Он знал, что ведёт себя глупо, ведь это был обычный порез. Сколько они сообща не пытались, но свести эту отметину (как впрочем, и Метку на его предплечье) так и не смогли. И хотя Драко было неприятно осознавать, что этот шрам был как-то связан со временем пребывания в их Мэноре Тёмного Лорда, но отчего-то в глубине души был рад, что не сумел-таки от него в итоге избавиться. Несмотря ни на что, Драко чувствовал странную привязанность к этому шраму, и, прикасаясь к нему в минуты смятения или волнения, всегда странным образом находил некое умиротворение. Однако, когда кто-то другой – даже родная мать! – пытался ненавязчиво дотронуться до него, Драко всегда реагировал чересчур категорично и резко, всячески стараясь избежать этого неприятного для него контакта. В такие моменты он был не властен над собой и не мог переубедить себя поступить как-то иначе или хотя бы помягче – этот тоненький шрам интуитивно воспринимался им, как нечто очень личное, практически интимное, чего он сам был не в силах осознать или объяснить. - Сынок, - Нарцисса окликнула его у самого порога. Уже взявшись за дверную ручку, Драко несколько виновато оглянулся на мать через плечо и ждал, что она ему скажет. - Ты… - Нарцисса на мгновенье запнулась. Взволнованно поднявшись на ноги, она нервно прихватила бледными пальцами подол своего платья и дрогнувшим голосом спросила: – Ты…счастлив с Асторией? Глаза Драко на краткий миг изумлённо распахнулись, но вскоре спрятались за длинным веером светло-русых ресниц. - Не думаю, что мой ответ хоть что-либо изменит, - глухо произнёс он и вышел. Слушая звуки отдаляющихся шагов своего единственного и горячо любимого сына, Нарцисса спрятала лицо в ладонях и горько заплакала. *\\* Ещё раз основательно приняв душ и пообедав, Драко помогал матери со сборами в дальнюю поездку. Отец выглядел, мягко говоря, неважно. Наотрез не желал выходить из комнаты до отъезда и даже не поддержал разговор, когда Драко к нему заглянул. Всего за несколько дней его самочувствие ухудшилось настолько резко и непредсказуемо, что уже ни у кого из домашних не оставалось сомнений – эта болезнь, разбившая ещё довольно молодого и крепкого Люциуса, вполне способна его убить, если они немедленно не найдут способ излечить этот загадочный недуг. Аппарировать, даже с минимальным багажом, вдвоём с мужем в таком плачевном состоянии Нарцисса не рискнула, и поэтому заранее заказала для них с Люциусом порт-ключи с несколькими запланированными пунктами назначения. Прощание прошло скромно и можно сказать даже обыденно – никто из Малфоев не желал признавать и, тем более, смиряться с тем, что ситуация фактически достигла своего апогея, максимально приблизившись к «патовой». Не сговариваясь, сделали вид, будто родители просто отправились куда-то вместе в отпуск. «Так проще, - думал Драко, натянуто улыбаясь отцу. – Не так страшно, - заверял себя, приобнимая на прощание мать. – И почти не больно…» Проводив родителей, он добрёл до библиотеки и, взяв себе книгу «Нарушения сна», опустился там же в глубокое кожаное кресло. Ещё с ночи не выспавшись, а после перенервничав из-за ухудшившегося состояния отца, на Драко очень скоро навалилась усталость, хотя он всё ещё пытался бороться с подступающим сном. Откровенно говоря, ему было страшно засыпать. Он не хотел вновь чувствовать полное, беспросветное погружение в свой слишком реалистичный кошмар, из которого никак не выбраться и ещё ни разу не удавалось проснуться раньше, чем он мучительно медленно умрёт, захлебнувшись в отвратительной жиже собственной крови. Передёрнув плечами, Драко порывисто открыл книгу и, приказав эльфу сварить ему крепкий кофе, постарался сосредоточиться на тексте. Забирая уже третью опустевшую кофейную чашку, Трикси робко доложил хозяину Драко, что его супруга - «миссис Малфой» - только что вернулась домой, и, попятившись назад с дрожащим подносом в руках, прижал к плечам свои длинные ушки. Но опасения Трикси по поводу настроения хозяина оказались напрасны: Драко лишь вяло кивнул, даже не взглянув на эльфа, и приманил волшебной палочкой следующий фолиант. - Может хозяин Драко желает, чтобы Трикси передал миссис Малфой что-нибудь на словах? Медленно подняв на домовика глаза, Драко прошил его ледяным взглядом, и Трикси тут же попятился назад, чуть не выронив серебряный поднос. В пустом и слишком тихом помещении библиотеки, тяжёлый выдох Драко прозвучал чересчур громко и даже как-то обречённо. Запустив пальцы в идеально зачесанные назад волосы, Драко с силой сжал их, признавая: «Кто такая “миссис Малфой”?! – Пустой звук, не более!»… Чего душой и дальше кривить? Их брак с Асторией был чистой формальностью и всё, чего от него в действительности изначально ждал не только Драко – это ребёнка! Раз уж он изначально пошёл на это ради долга чести, то пусть уж род Малфоев получит своего наследника. Плевать на то, что он никогда не сможет полюбить эту женщину! Зато может хоть с рождением внука, отцу станет легче? Люциус ведь просто бредил этой мыслью и только об этом и говорил, когда они с Асторией только поженились. Так может…стоит попробовать ещё раз? Однако, уже взявшись обеими руками за подлокотники кресла, чтобы, выкинув всё лишнее из головы, целенаправленно отправиться в супружескую спальню, Драко внезапно передумал и откинулся обратно на спинку. Нет, от мысли, что он вот прямо сейчас войдёт в их комнату и станет вновь притворяться, что ему доставляет удовольствие ласкать тело Астории, Драко просто цепенел! При всей её привлекательности и прочих бесспорных достоинствах, он больше не мог продолжать лгать самому себе… Он не хотел её. И как бы ни старался все эти годы, ровным счётом так ничего и не смог с собой поделать. Конечно, он ни за что и никогда никому не признается, но даже там, во Франции, в первые месяцы, после их свадьбы, ему зачастую приходилось принимать специальные зелья «для потенции» - Астория (при всех её прелестных природных данных!) его не возбуждала… Забравшись с ногами в кресло, Драко несколько раз намеренно стукнулся затылком о его высокую спинку и тихо взвыл. Что? Ну, что с ним не так?! Почему его сердце так упрямо молчало все эти годы? И почему, - боггарт бы всё побрал! – так предательски распахнулось, после той случайной встречи с… - Поттер… - вымученно проскулил Драко, будто это Гарри был повинен в его внезапной уязвимости, и уткнулся лбом в колени. – Мерлин, что со мной происходит?! Однако, отругав себя за подобную слабость, Драко сел прямо и, приказав себе выкинуть Поттера из головы, потёр ладонями лицо, сетуя на то, что у него в запасе не осталось ни одного чудодейственного зелья, из тех, что умел варить только его крёстный. Размышляя о Северусе и о своих попытках восстановить в памяти последний год учёбы в Хогвартсе, Драко не заметил, как время перевалило глубоко за полночь. Так что, когда он всё же добрался до их супружеского ложа, Астория уже очень крепко и безмятежно спала. Как и опасался Драко, утром всё повторилось вновь. Резкий рывок из липкого, пропитанного ужасом сна. И неотвратимо следовавшее за ним, тошнотворное ощущение, что он снова задыхается, беспомощно барахтается и всё равно тонет в собственной крови… Зажимая ладонью рот, Драко еле успел добежать до ванной и даже не успел выставить Заглушающие. - Драко? Тебе плохо? – разбуженная его стремительным подъёмом, Астория практически сразу постучала в дверь. – Может, вызвать доктора Эллиота? - Нет, не надо, - выпалил он, задыхаясь между рвотными позывами и мысленно проклиная себя за непредусмотрительность. – Я сам…сам потом… - Ну, ладно, - явно приободрившись, сказала Астория, а затем подчёркнуто осторожно добавила: - Если тебе ничего не нужно, тогда я…пойду? У нас встреча в кафе с подругами… - Конечно, иди… - прохрипел Драко не своим голосом, согнувшись пополам над унитазом, а потом и вовсе уселся прямо на пол, даже не задумываясь: что за подружки резко появились у Астории, которая отродясь даже ни в одном английском ведьмовском клубе не состояла… Вскоре дверь спальни коротко хлопнула, извещая о том, что Астория действительно упорхнула куда-то не дожидаясь того момента, когда её мужу станет легче. Но Драко не ждал иного исхода, да видеть и сейчас никого не желал! Дотянувшись до раковины, он кое-как встал на ноги, однако, едва взглянув в зеркало, чуть не завалился обратно – собственное отражение оказалось пугающим. Похоже, с такими темпами, он очень скоро сляжет, как и отец! И Драко решил, что действовать стоит немедленно. Хотя бы, чтобы ещё больше не расстраивать мать. *\\*\\* Аппарировав в ближайший безлюдный переулок, Малфой поспешно накинул на голову капюшон, надвинув его как можно ниже на глаза, и быстрым шагом направился к старому запущенному, невзрачному кирпичному зданию универмага «Чист и Лозоход лимитед» с большими вывесками на пыльных дверях «Закрыто на ремонт». Драко шёл вдоль витрины и с отвращением косился на стоявшие в ней, облупленные манекены в съехавших париках и нарядах, уже лет десять-пятнадцать как вышедших из моды. В конце концов, он нашёл нужный магазин и остановился напротив очень уродливого манекена женского пола. Искусственные ресницы у неё давным-давно отклеились, а из одежды был только засаленный нейлоновый фартучек. Драко долго всматривался в манекен, пока в нём боролись между собой естественная неприязнь и понимание неизбежной необходимости. И только лишь нежелание быть замеченным здесь кем-то из случайных знакомых, вынудило его, в итоге, брезгливо скривив губы, практически вплотную приблизить лицо к грязной витрине, чтобы, согласно правилам, назвать манекену цель посещения. После некоторого ожидания, раздражающий Малфоя «женоподобный» манекен чуть заметно кивнул и поманил его суставчатым пальцем, приглашая пройти сквозь стекло. Драко всегда это бесило. Он категорически не мог понять: почему нельзя было за столько лет придумать хотя бы мало-мальски более приятный проход в главную лечебницу магического Лондона!? И хотя, лично ему, до этого дня пришлось побывать здесь всего один раз (хвала Мерлину, их семье хватало средств, чтобы обслуживаться у частного колдомедика!), его всё равно всегда возмущала данная несправедливость. Однако, делать было нечего – иного пути в приёмный покой «Больницы магических болезней и травм Святого Мунго» для обычных больных не было. И, зажмурившись, Драко шагнул вперёд. Наконец-таки оказавшись в холле первого этажа, он первым делом очистил заклинанием свою одежду, хотя на ней и так не осталось ни пылинки, и только потом смог отправиться дальше. Притормозил около поэтажного указателя с перечнем расположенных на них отделений и, с любопытством изогнув одну бровь, изучал его ещё пару минут. Но, даже внимательно перечитав все названия по несколько раз, так и не смог самостоятельно определить: какое именно из них могло бы подойти в его непростом случае… «Мда… - хмурясь, сокрушённо вздохнул Малфой. – Вот в такие моменты понимаешь, что сгоряча семейных целителей увольнять всё же не сто́ит! Хотя бы для того, чтобы после не пришлось таскаться по таким вот дырам, как…» Однако ход его мыслей внезапно прервал приветливый женский голосок: - Могу я Вам чем-либо помочь? Обернувшись, Драко увидел пухлую блондинку, сидевшую за столом с табличкой «Справка». - Я – Привет-ведьма! – широко улыбаясь, объявила она и постучала указательным пальчиком по бумажному транспаранту с подробным пояснением её должностных обязанностей:

«Если Вы не знаете, куда обратиться, не в состоянии нормально говорить или не помните, зачем пришли, наша Привет-ведьма с удовольствием Вам поможет!»

- Да уж… - тихо хмыкнул себе под нос Малфой. – Уже после встречи с вашим жутким манекеном, неудивительно, если у больных появится ещё дополнительная пара-тройка лишних диагнозов по психиатрии! - Простите, что Вы сказали? – блондинка привстала ему навстречу, демонстрируя симпатичному посетителю свои пышные формы, и, видимо, была удивлена, что Драко на них явно не польстился. - Ничего, - довольно резко отчеканил он. – Мне нужен целитель, специализирующийся на проблемах нарушения сна. Только ваш самый лучший целитель, - Малфой назидательно понизил голос и вскинул вверх указательный палец, - самой высокой квалификации! А не какое-то там… Он неприязненно поморщился, взмахнув перед вытянувшимся лицом девушки «веером» своих изящных пальцев, и в довершении надменно задрал подбородок. - Ну что ж… - следуя профессиональной этике, Привет-ведьма пропустила мимо ушей его аристократические замашки, густо приправленные высокомерным тоном, и пробежалась взглядом по списку целителей, заступивших сегодня на смену. - К сожалению, многие специалисты сейчас в отпусках… - не переставая улыбаться, проговорила она. – Но Вам несказанно повезло. В штат нашей больницы не так давно была принята одна молодая целительница – она ооочень перспективный специалист своего дела! Ко всему прочему, у неё самый широкий профиль, даже в сравнении с нашими ведущими и именитыми колдомедиками. Поверьте, Вы будете в восторге! Она замечательная! - Я уже трепещу от нетерпения, - саркастически ухмыльнулся Малфой и отправился в обозначенный смотровой кабинет ожидать появления этой их «чудо-целительницы». Воздух, как наверное и всё остальное, в небольшой отдельной палате оказался практически нестерпимо пропитан запахом лечебных зелий и мазей. Не в силах спокойно это терпеть, Малфой поморщился и, зажав пальцами нос, без спроса распахнул окно, впуская в помещение потоки слабого ветра. В этот момент дверь за его спиной распахнулась. - Здравствуйте, я… - услышав слишком знакомый с давних времён голос, Драко резко развернулся, спеша убедиться в том, что ему не почудилось и это действительно была... - Грейнджер, - неприязненно констатировал Драко, подбираясь и инстинктивно ещё больше расправляя плечи. - Малфой? – словно обомлев, в свою очередь поразилась Гермиона. Смерив её довольно нескромным оценивающим взглядом, Драко скептически приподнял бровь и, по-малфоевски растягивая гласные, спросил: – Так это ты что ли та самая «лучшая целительница широкого профиля»? - Она самая! – в тон ему заявила Гермиона, уже поборов первоначальный шок, и скрестила руки на груди. – Что, так уж удивлён? - Да мне вообще-то безразлично, только потерянного зря времени жалко! - огрызнулся Малфой и твёрдым шагом направился к выходу. – Счастливо оставаться! - Так, стоять! – менторским тоном приказала она, и одним резким взмахом волшебной палочки захлопнула и заперла дверь, а затем придвинула ближе кресло для опешившего Драко. – Сядь. - Грейнджер, - мгновенно ощетинившись, взвился Малфой, - ты что, мандрагоры объелась!? Я не позволю собой командовать и понукать, как ребёнком, какой-то там заучке! - Ну, во-первых, Малфой, - с нажимом произнесла Гермиона, привычным движением присаживаясь на край больничной койки, - мы больше не в школе. И, если ты вдруг не заметил, нам уже давно не по одиннадцать лет. И даже не по семнадцать! – добавила она, многозначительно выгнув бровь. – Так что, не пора ли оставить все свои детские предрассудки и обиды где-нибудь в ночном горшке и начать строить общение на более цивилизованном уровне, как все взрослые и воспитанные люди!? Во-вторых, здесь в больнице я – уважаемый специалист и, по мнению многих не последних людей в колдомедицине, ещё и отличный профессионал своего дела! Запомни, Малфой: не гряз…- Гермиона поджала на мгновение губы, но всё же пересилила себя и произнесла это оскорбительное прозвище полностью: - не «грязнокровка» и не «гриффиндорская заучка», а исключительно: целительница Гермиона Грейнджер! Ясно? Однако, как только Драко вознамерился что-то ответить, она назидательно вскинула вверх указательный палец и, смело глядя ему прямо в глаза, заявила: - И, в третьих... Давай на чистоту и серьёзно. Если уж ты снизошёл до того, чтобы самостоятельно прийти на приём в нашу больницу, то я смею предположить, что больше обратиться за помощью тебе не к кому, а проблема твоя достаточно глобальна, раз ты не в силах справиться с ней сам. И если я права, то ты сделал правильный выбор. Можешь быть спокоен: здесь ты – мой пациент, и со своей стороны я могу гарантировать тебе полную конфиденциальность. Уверяю тебя: всё, что ты доверишь мне, как своему лечащему целителю, в этих стенах – останется исключительно между нами. И я не побегу в редакцию Пророка, обещаю! На этих словах Гермиона пересела на стул, вся подобралась и, жестом предложив своему пациенту присесть напротив, деловито продолжила: - Итак, мистер Малфой… Что Вас беспокоит? Я Вас внимательно слушаю. Всё ещё с недоверием смотря на бывшую неприятельницу, Драко долго молчал и подмечал то, как сильно она изменилась. Стоило признать…Грейнджер заметно похорошела! Будто природа, за эти несколько лет, что они не виделись, бросилась исправлять всё то, что напортачила и на что «махнула рукой» во времена их неспокойного детства и юности: долепила и огранила по какому-то музейному образцу черты её лица, отполировала смуглым румянцем кожу и напустила соблазнительной теплоты в шоколадный коктейль аккуратно подкрашенных глаз. Идеально прямые теперь, собранные в скромную, но стильную причёску волосы, больше не торчали во все стороны, как в детстве, длинными волнистыми колтунами. Девичья фигурка приобрела более соблазнительные и женственные очертания, мягко выпиравшие в районе груди и ягодиц привлекательно округлившимися формами. Да и этот короткий форменный халатик лимонного цвета (с вышивкой герба волшебников целителей в виде скрещенной волшебной палочки с костью) в сочетании с белоснежными обтягивающими брючками и такими же светлыми мокасинами, очень даже хорошо дополнял общую картину, выгодно выделяя все её нынешние достоинства, которые прежде были скрыты под просторной мантией и неприглядными маггловскими шмотками. - Удачный цвет, мисс Грейнджер, - в итоге сдавшись и решив остаться, Малфой чинно опустился в кресло напротив Гермионы и закинул ногу на ногу. – Вам очень идёт. - Благодарю, - Гермиона слегка зарделась, однако следующий вопрос Драко быстро вернул её лицу серьёзное выражение. - Или…Вы предпочитаете: «доктор» Грейнджер? - Нет, не стоит. Давайте, я пока взгляну на Вашу медицинскую карту… - одним неуловимым движением волшебной палочки она коснулась какой-то таблички в стене и уже через мгновение держала в руках пухлую папку, продолжая при этом говорить: - …а Вы мне пока поведаете: что же с Вами всё-таки стряслось? - Как…какую ещё карту? – искренне изумился Драко, таращась на папку в руках Грейнджер с его именем, которую та бегло пролистывала. – Нашу семью много лет наблюдал только один целитель. И он никогда не вёл никаких записей… - Доктор… - Гермиона мельком глянула на подпись лечащего колдомедика, заверившего документ, и со знанием дела продолжила: - …Эллиот. Да, да, понимаю… Он как раз вчера был здесь и сдал все свои дела за отчётный период. - В смысле?! – Драко даже подался вперёд от удивления. - Но…разве он… - Работает в Мунго? – опередила его вопрос Гермиона, продолжая листать папку. – Он наш внештатный сотрудник, скажем так. После многолетней практики в лечебнице предпочитает обслуживать частных – и довольно состоятельных! – клиентов, - она на секунду глянула на Малфоя исподлобья и весело усмехнулась. – Но неужели же Вы не знаете, что все маги-целители, даже занимающиеся исключительно частной практикой, закреплены за одной из лечебниц?! Драко потребовалась вся его выдержка, когда эта выскочка-Грейнджер, не дождавшись его ответа, с самым раздражающим выражением лица закатила глаза и, вздохнув, начала объяснять сама: - Согласно вышедшей полтора года назад, официальной поправке к закону номер двадцать семь «об оказании медицинских услуг», Министерство Магии во главе с Кингсли Бруствером постановило: «Обязать абсолютно всех волшебников-целителей, имеющих официальную лицензию колдомедика, каждые три года проходить дополнительную аттестационную комиссию для подтверждения своего профессионального уровня. А всех целителей, занимающихся частной практикой, вести персональную картотеку, которая сдаётся в архив с ограниченным доступом лечебного заведения, выдававшего им лицензию и рекомендательные письма, для хранения и возможного анализа правильности алгоритма действий целителя, в случаях, если пациент подаёт на такого целителя в суд по причине неудовлетворения его услугами. После войны, - Гермиона потупила взгляд, прервавшись на неловкую паузу, - было много пострадавших от рук Пожирателей Смерти… И, к сожалению, нашлось и немало тех, кто осмеливался наживаться на людском горе… Поэтому Кингсли решил систематизировать все эти «частные услуги» и для безопасности наших граждан велел сдавать полный и подробнейший отчёт, после окончания лечения или расторжения договора об оказании подобных услуг. А насколько я поняла по брюзжанию мистера Эллиота, - Гермиона подавила лукавую улыбочку, - вчера он лишился одного из своих самых прибыльных клиентов отнюдь не по собственной воле… И, судя по тому, что Вы здесь, речь шла как раз таки о Вашей семье? Так? – с ликующим видом она закрыла папку и, невинно хлопнув ресницами, мило улыбнулась своему несколько озадаченному пациенту. - Послушай, Грейн… - Драко осёкся и, прикрыв глаза, шумно втянул ноздрями воздух. – Мисс Грейнджер… А Вы всегда так развёрнуто отвечаете на односложные вопросы? - Зачастую, - вкрадчиво усмехнулась она, согласно кивая, - это помогает избежать дополнительных разъяснений, которых требует большинство пациентов и…это иногда облегчает в последствии мою работу, - но потом зачем-то добавила, будто забыв о том, что сама же взывала Драко соблюдать субординацию и не переходить на личности, однако при этом цепко следя за его реакцией: - Правда, Гарри любит напоминать мне о том, что в Хогвартсе практически каждая моя повествовательная фраза начиналась со слов: «Когда я была в библиотеке…» и так далее... Она тихо рассмеялась, но вскоре заметив, что Драко, вцепившись обеими руками в подлокотники своего кресла, стремительно начал бледнеть, словно готов был вот-вот хлопнуться в обморок, обеспокоенно подскочила к нему. - Малфой? Малфой, что с тобой? Тебе плохо? – она стала водить над ним палочкой, параллельно нащупывая пульс на запястье, но Драко так же внезапно «отмер» и, встретившись с ней взглядом, сдавленно признался: - Вот поэтому я и пришёл, Грейнджер, - отбросив никому не нужное «мисс» (впрочем, так же, как и Гермиона, своё официальное обращение на «Вы»), Малфой «стёк» по спинке кресла и устало опустил веки. – И очень надеюсь, что хоть ты, «высококвалифицированная и перспективная целительница», сможешь мне ответить: что же со мной не так?! Немного хмурясь и не спуская глаз с Малфоя, Гермиона вновь села на своё место и, подобрав с пола папку с надписью «Драко Люциус Малфой», вернулась в тексте отчёта к тому месту, на котором остановилась в прошлый раз. Быстро-быстро бегая внимательным взглядом по строчкам, глаза Гермионы округлялись всё больше и больше. - О, Мерлин… - ошеломлённо выдохнула она, дочитав последний лист, и, забывшись, прижала пальцы к губам. – Это что же получается… *\\*\\* Вечер понедельника. Особняк на пл. Гриммо. - …Да всё я знаю, Гарри! – оскорбившись, Гермиона даже повысила голос. – Малфой тебя не помнит, а ты несёшь сейчас какую-то чушь! - Чушь?! – возмутился Поттер, даже привстав на локте. - Мой дом не… - но тут вдруг до него, наконец, дошёл смысл произнесённой ею фразы. – Погоди-ка… Ты сказала: «Малфой»? - Да, сказала. И я тебе как колдомедик говорю: он тебя не помнит! - Не помнит? – обречённо переспросил Поттер, затравленно глядя на подругу. - Гарри… - в глазах Гермионы плескалась неподдельная боль, - только обещай, что не понесёшься снова к нему, сломя голову. Всё намного серьёзнее, чем я думала… Он приходил в Мунго и попал ко мне на приём. Это, конечно, врачебная тайна, - она закусила губу, однако, ничуть не колеблясь, - но ты – мой лучший друг и, возможно… - если честно, я на это очень надеюсь! - можешь помочь пролить свет конкретно на эту историю, а Малфой… - Не томи, Гермиона, - Гарри встал с дивана, завёл руки за спину, «намертво» сцепив их в замок, и стал расхаживать по комнате, чтобы не выдать дрожь во всём теле. - Ладно, - Грейнджер вздохнула, заправила за ухо влажную прядь, которая уже начинала завиваться и топорщиться, как в школе, и вдруг строго сказала: - Да сядь ты уже! – и сама присела на диван. Закатив глаза, Гарри всё же послушно опустился в кресло, но, нервничая, тут же начал постукивать носком тапка по полу. Наблюдая за его нервными действиями, Гермиона осуждающе поджала губы и покачала головой, но, ещё раз недовольно вздохнув, всё же продолжила без замечаний: - Понимаешь, у Малфоя что-то вроде частичной амнезии. В его медицинской карте написано, что его мозг в какой-то период времени самостоятельно стёр некоторые воспоминания. По мнению его прежнего лечащего целителя, это была своего рода защитная реакция организма. - Мне бы так, - тихо буркнул себе под нос Гарри, однако под грозным взглядом Гермионы, мгновенно умолк. - Я провела некоторые исследования, потому что, честно говоря, не особо доверяю его прежнему доктору… Так вот, первично проанализировав состояние Малфоя, я выяснила, что он не помнит практически весь седьмой курс. Губы Гарри дрогнули, выпустив наружу едва уловимый, почти болезненный стон, но, быстро отвернувшись и впившись невидящим взглядом в тёмное «жерло» камина, он с надеждой уточнил: - Это же мог быть какой-нибудь…Обливиэйт? - Исключено, - сразу же категорически заявила Гермиона. – Слишком разные временные промежутки. При наложении Обливиэйта, память стирается полностью за заданный период, а в случае Малфоя память пропала обрывочно. Гарри негромко сопел и с нажимом тёр пальцами нахмуренный лоб, но слушал очень внимательно. - И знаешь, что любопытно… Судя по записям доктора Эллиота, Малфой начал страдать невыносимыми головными болями и мигренями как раз таки после того, как Люциус забрал его из Хогвартса. Ну, то есть…когда вы…поженились… - немного смущённо закончила она и испугалась, когда Гарри внезапно вскинулся и в сердцах стукнул кулаком по подлокотнику. - Чёрт! - Гарри, - осторожно позвала его Гермиона, не в силах спокойно смотреть на то, как её друг, «в шаге» от очередного нервного срыва, с силой ерошит свои волосы, - а ты уверен, что вы тогда всё сделали верно? Это ведь не простой ритуал… - Да откуда мне знать, Герм!? – он страдальчески взглянул на подругу. – Я был по уши влюблённым подростком, одержимым идеей спасти мир ради любимого! Драко сам нашёл этот непонятный ритуал. Он так торопился, что даже наплевал на тот факт, что описание было приведено не полностью… - Да вы спятили!?! – Гермиона задохнулась от ужаса и возмущения, ошарашено откинувшись на спинку дивана. – Гарри, как вы могли воспользоваться столь древней Магией, не зная досконально все тонкости?! Мерлин… - Ты не можешь ненавидеть меня больше, чем я сам себя за это сейчас ненавижу… - убито проговорил Гарри, глядя в пол. - Я не ненавижу тебя, Гарри! Не глупи… - заверила его Гермиона как можно мягче, хотя её дыхание всё ещё было раздражённо глубоким и громким. – Но если дело действительно в этом, то вполне возможно… Тогда, собственно, странно, что подобный эффект навредил только Малфою… Хотя, может быть, из-за того же крестража ты мог среагировать иначе… Странно…очень странно… - уже не глядя на друга, она полностью погрузилась в размышления вслух и выстраивание самых различных теорий. - Ну что я за идиот?! – вымученно простонал Поттер, надавив запястьями на глазницы. – Зачем я его послушал?! Гермиона молчала, всё ещё мысленно строя собственные домыслы и терпеливо ожидая, когда друг немного успокоиться. - И что? – Гарри оторвал от лица руки и посмотрел на Гермиону покрасневшими глазами. – Он теперь совсем…не помнит меня? - Ну, не то чтобы… - неопределённо протянула Грейнджер и стала заламывать пальцы. – Но то, о чём ты спрашиваешь, к сожалению, абсолютно точно не уцелело… - Но почему!? Я не понимаю! Его мозг защищается от меня что ли? - Гарри, успокойся, пожалуйста! У меня нет объективной картины, так как я не наблюдала Малфоя с самого начала возникновения подобной проблемы. И нам ещё предстоит провести дополнительные исследования… Однако, исходя из записей доктора Эллиота, можно предположить, что пребывание Волан-де-Морта в Малфой Мэноре оказало на Драко сильнейшее психологическое воздействие. Уж не знаю, что с ним конкретно там стряслось… Остаётся только гадать, - она встретилась взглядом с глазами друга, в которых при этих словах вспыхнул какой-то животный ужас, и поспешно добавила: - Возможно, всё не так страшно, Гарри! В возрасте семнадцати-восемнадцати лет ещё происходит становление человека как личности и, что немало важно, его полноценное созревание и формирование не только на физическом уровне, но и духовном… Пойми, Гарри, все мы разные. Малфой не выглядит слабаком, но, возможно… Возможно, в особенности его личной природы заложен несколько иной защитный механизм… - Может быть, ты и права… Чатри, тот Верховный Лама, о котором я тебе рассказывал, говорил, что Драко не прошёл до совершеннолетия какой-то важный обряд «Инициализации»… может поэтому… - Вот видишь! – тут же оживилась Гермиона. – Это действительно необычно, учитывая его происхождение. Я пока не могу сказать наверняка, но это может быть одним из факторов, и причём, очень мощным. - Это всё равно ничего не решает… - взволнованно дыша, Гарри неверяще мотал головой из стороны в сторону. – Неужели ничего больше нельзя сделать, Гермиона? Грейнджер сжала челюсти, выдерживая его умоляющий взгляд со стойкостью профессионального целителя, которому порой приходится сообщать родственникам пострадавших не самые лучшие новости. - Даже в мире волшебников, Гарри, человеческий мозг по сей день остаётся одним из самых слабоизученных и непредсказуемых органов, - она сделала небольшую паузу и только когда удостоверилась в том, что друг внял её словам, решилась сообщить самую тяжёлую сторону их случая: - Мне жаль, что не могу тебя обнадёжить, но в ситуации с Малфоем, я бы не рекомендовала искусственно вмешиваться в процесс восстановления памяти. По крайней мере, пока у нас нет стопроцентной уверенности в том, что именно спровоцировало такой эффект, как её частичная потеря. На данном этапе тенденция, скажем так, «оборонительной тактики», избранная мозгом Малфоя, говорит мне, как колдомедику, о том, что есть огромная вероятность сделать ещё хуже, если применять к нему Магию… - Так, может, тогда…я? – немного воодушевившись, Гарри развернулся к подруге всем корпусом. – Герм, что если мы с ним…снова сблизимся? – перемена в лице Грейнджер заставила Гарри вскинуть обе ладони в оборонительном жесте. - Хотя бы как друзья!? Как думаешь, это поможет ему вспомнить…меня? - Это слишком опасно, Гарри. Прости, я понимаю тебя, ты ведь знаешь! Но ты забываешь, что в случае успеха, к Драко вернутся и остальные…не самые приятные воспоминания, которые, возможно, и стали причиной подобного сбоя, - она с сожалением посмотрела на друга и тихо добавила: - Возможно, если он сам этого пожелает, то – СО ВРЕМЕНЕМ! – акцентировано произнесла Гермиона, строго смотря на друга, - возможно, что ваше общение и сможет ему помочь, но пока… Драко и так стало плохо, после вашей встречи в Министерстве… - Ты знаешь об этом?! – удивился Поттер. – Я ведь не успел… - Да, мне рассказал Драко. Он, конечно, не уверен, что дело конкретно в тебе. В большинстве своём его раздражает, что он не может вспомнить события седьмого курса в общей цепочке… Но, как по мне, так симптоматика его приступов стала проявляться в точности, как и в период обострения три года назад, именно после вашего случайного столкновения и последующих размышлениях Драко о тебе. - Значит… Он всё же думал обо мне? – глупо расплывшись в улыбке, с надеждой уточнил Гарри. - Думал, - подтвердила Гермиона, однако тут же серьёзно осадила его: - Но ты не обольщайся, Гарри! По крайней мере, пока. Конечно, с родительской точки зрения таких снобов, как Малфои, мне понятно, почему они сразу не сообщили тебе об истинных проблемах Драко… Им, наверняка, это было даже на руку. Но, прости меня, конечно, как целитель, я вынуждена согласиться с тем, что поступили они действительно правильно. И, если конечно, дело действительно в этом, то на момент первого рецидива все те переживания, которые могли обрушиться на Драко при твоих попытках вернуть ему память, вполне могли превратить его просто «в овощ»! В комнате повисла долгая пауза, которую не смел нарушить даже притаившийся за углом Кикимер. Однако, собравшись с духом, Гарри сглотнул и с болью в голосе всё же спросил: - И что же мне теперь делать, Герм? По твоим словам, я должен избегать всяких контактов с ним? - У меня нет однозначного ответа, Гарри. Пока не известен источник, я могу сказать однозначно только то, что процесс уже запущен и что ты точно имеешь на него какое-то влияние. Только вот…какое именно..? Пока не знаю… Гарри видел, что Гермионе сложно говорить ему подобные, мало обнадёживающие, вещи, но он хотел знать правду, даже если после, ему опять будет из-за этого хреново и захочется в очередной раз сдохнуть! - Малфою день ото дня становится хуже и, думаю, традиционные методы лечения здесь будут не только бессильны, но и пагубны. Я даже рада, что он попал именно ко мне, в противном случае… Не смотри на меня так, Гарри. Я медик и называю вещи своими именами. Я хотела сказать, что как раз сейчас работаю над новым экспериментальным зельем. И если Малфой согласится, то я надеюсь, что оно поможет. Но это лишь во избежание нового рецидива и исключения внезапных приступов. Не уверена, что со временем, и оно не перестанет действовать. Хотя я сделаю всё возможное, чтобы найти способ к тому моменту докопаться до истинного первоисточника и начать разрабатывать правильное лечение. - Герм, - Гарри требовательно глянул на подругу исподлобья, - ты ведь поняла, что я не об этом спрашивал… - Гарри… Мне жаль… Но ты должен набраться терпения. Возможно… То есть я очень надеюсь, что это лишь временная мера предосторожности… Однако…если ты будешь настаивать и вмешиваться, вопреки всему, что я тебе сейчас рассказала, то вскоре мы рискуем увидеть Драко Малфоя на соседней койке с Алисой и Фрэнком Долгопупсами…