Чей ты, Роджер?

…Роджер пробирался между криво расставленных раскладных стульев и время от времени оглядывался на выключенный экран. Двое парней у натянутой ткани что-то громко обсуждали, настраивая звук, люди маячили небольшими группками, не занимая места. Брайан остался у импровизированного входа для проверки билетов, когда Роджер твердо понял, какие места он хочет занять. Он злился и бегал вытоптанными лабиринтами, заглядывая на каждый стульчик — места были заняты личными вещами или верхней одеждой. Роджер громко выдохнул, скрипя зубами, скинул на землю чей-то плащ и сумку и поднял два стульчика. Он вынес их настолько далеко, насколько можно было, лишь бы было видно экран и спина не утыкалась в парковку. — Эй! — Брайан махнул рукой, выглядывая из-за кассы. — Ты бы еще дальше пошел! Похуй на фильм. Похуй на людей. Роджер глубоко в землю воткнул тонкие пластиковые ножки стульев и окинул взглядом толпы. Похуй на девочек. Он заволновался и упал на стул, вдавив его еще ниже. В пачке осталась последняя сигарета, слегка погнутая у фильтра. Роджер закурил и прикрыл глаза, задумавшись. Зачем это делать? Отдаваясь легким эхом ненавязчиво играла Some Velvet Morning. Люди нашли свои места и перестали метаться перед глазами. Роджер откинул голову на пластиковую спинку стула, слегка наклонившись в сторону Брайана. Он пусто смотрел в небо, иногда поглядывая на друга: Мэй выглядел счастливо и взбудоражено. Роджер любил кинематограф, но сейчас его главным предметом искусства был кудрявый высокий парень в нелепой расклешенной рубашке, сидящий справа. — Фред бы уже помер от скуки, хах? — Блондин выкинул окурок за спину и сунул пустую пачку в карман. — Ну ты же не Фред. — Брайан улыбнулся. — Тебе же интересно? Роджер уловил тепло улыбки и заулыбался сам. «Интересно.» Военная короткометражка сменилась драмой о театре, и Роджер в который раз пожалел, что пошел. Брайан постоянно дергал друга и тыкал в экран, доказывая, какой интересный момент проигрывался, но позже сдался сам. — Какое-то дерьмо. — Роджер вскрикнул, что был прав. — Хорошо, что бесплатно. Они отшучивались о фильме и подчеркивали его нелепость. Летняя ночь оказалась прохладной и влажной, от чего Роджеру пришлось раскатать рукава бомбера и спрятать руки. Он вывернул карманы и собрался выкинуть пачку из-под сигарет, но в последний момент ее отобрал Брайан. Он разорвал коробок и сложил из него самолетик. — Я вижу, тебе очень скучно. — Роджер стучал ногами, пытаясь согреться.- Может, нахер это? Брайан вздохнул. Роджер несколько раз громко похлопал руками по подлокотникам и подорвался с места. «Сиди тут.» Минута, вторая. Мэй ждал Роджера терпеливо, закинув ногу на ногу, с недовольным видом смотря фильм. Сзади послышался звон стеклянных бутылок и перед лицом парня появилась тонкопалая кисть, ловко удерживающая сразу три стеклянные бутылки. Брайан развернулся в стуле и уставился на друга. — Здесь нельзя со своим! И, кажется, алкоголь тоже нельзя. Роджер улыбнулся, глядя исподлобья. — А то что? Нас выкинут оттуда, где нам и так не нравится?       Они подсели ближе, чтобы лучше слышать друг друга на фоне громких качественных голосов актеров. Брайан — именно для этого, Роджер — просто чтобы быть ближе. «Да я же знаю, что это твое любимое, чего ты ломаешься?» Брайан немного попятился и запрокинул бутылку, быстро опустошив ее, что ввело Роджера в ступор. Гитарист слегка разгорячился, не заметив, как страх помешать присутствующим испарился. Он громко критиковал фильм, не умолкая. Роджер смеялся и пытался закрыть другу рот ладонями, едва удерживая равновесие, но тот отмахнулся и завалился на спину в стуле. Роджер громко рассмеялся, вызвав гул недовольства, и попытался поднять Брайана. Они не были пьяны. Они веселились и наслаждались вечером — насколько это возможно, будучи подвыпившими юношами на скучном мероприятии. Роджеру было легко и забавно, но иногда он все-таки отвлекался на душащее чувство обиды. Планы на романтический вечер рухнули, так и оставшись неисполнимыми желаниями в голове. Они лежали на его кровати, почти касаясь макушками. Мысли в голове путались путались путались, заставляя сердце неприятно трепетать. Ему хотелось быть ближе, быть всегда таким по-глупому счастливым и безнадежно романтичным. Он вдыхал его парфюм, внимательно слушал глупости, которые произносит Брайан и на секунду отвлекся на мысль о том, что запах сладковатой туалетной воды останется в простынях надолго. Он вертел в руках кривой самолетик и поерзал головой, ощущая как мелкие кудри приятно щекочут лицо. Он поджал губы и громко выдохнул. Курить не хотелось. Роджер прощупывал мятое одеяло в поисках пепельницы, чтобы закурить, что было не желанием — привычкой. Он слегка потянулся, стараясь дотянуться дальше и нечаянно коснулся теплых костлявых пальцев. Внутри что-то на секунду загорелось, и, кажется, от этого огонька умолк Брайан. Роджер не хотел убирать руку, ни за что, ему безумно нравилось чувствовать шероховатую кожу костяшек. Он боялся сделать неправильное движение, сорваться и убрать ладонь. Рука судорожно дернулась и он сжал пальцы сильнее, чего испугался. Он незаметно задержал дыхание, утопая в собственных мыслях и желаниях, и все-таки сорвался. Больно. Он отдернул ладонь, приподнялся, нашел пепельницу и отвернулся к окну, чтобы закурить. Придурок. Блять, какой придурок. Он просто держал сигарету во рту, не затягиваясь. Он злился на самого себя, понимая, что больше никогда не сможет почувствовать его руку в своей. Больше никогда не коснусь. Через два месяца после Рождества парням светил тур. Напряжение росло с каждой репетицией и любимое дело больше не приносило Роджеру никакого удовольствия — он хотел закрыться ото всех, хотел услышать признание Брайана, хотел Фредди, хотел всего и ничего одновременно. Разбитое сердце глушил Фред: обаянием, комплиментами, скользящими прикосновениями и дерзкими взглядами, которые замечали только они вдвоем. Он уходил вслед за Меркьюри всегда — и Брайан каждый раз пытался выведать, зачем. Гитарист уловил себя на том, что начал ждать Роджера вечерами дома, каждый раз делая чай на двоих. Он сидел за пустым кухонным столом и пусто смотрел в окно, выпивал несладкий чай и уходил спать, оставляя входную дверь открытой. Роджер возвращался ночью всего несколько раз — вылить в умывальник остывший чай и переночевать в своей комнате, на застеленной кровати. Он даже, блять, заправлял ему постель. Тейлор отключался, уткнувшись лицом в подушку, не успевая задуматься о чем-либо. У Брайана было достаточно времени на подумать. На подумать, что, почему, куда и где. Мозг генерировал варианты, каждый другого отвратительнее, и парню некуда было бежать. Впервые Мэй искренне не понимал, где свернул не туда. Он просто ждал и надеялся, не сумев найти в себе сил спросить напрямую. Брайан перевесился через ударную установку, и, откашлявшись, взглянул на блондина. — Как жизнь? Роджер поднял на затемненный лампой силуэт слегка злые, сосредоточенные глаза и промолчал. В горле встал ком и он несколько раз с силой ударил по тарелке, выплескивая эмоции. Брайан ждал. — Все круто. — Он посмотрел на парня так же осуждающе. Гитарист поджал губы и кивнул, понимая, что ничего не круто. Он спустился с возвышения и продолжил играть, игнорируя произошедшее. «Давай, делай вид что все хорошо. Как обычно. Гребаный мудак.» Роджер прошептал себе под нос, нагоняя злости и отозвал Джона, отсчитывая секунды до начала новой песни. Брайан прогуливался парком, шаркая толстой подошвой ботинков о сухой асфальт. Он едва слышно скрипел перчатками в карманах и старался не думать — выходило плохо. Лондон шумел транспортом и восхищенными туристами, эхом отдавался уличный музыкант, мягко играющий на каком-то духовом инструменте. Роджер мелькал в мыслях детскими улыбками, хамоватыми взглядами и глупыми суждениями, такими притягательными и привычными. Он мелькал в голове, оставляя неприятный осадок, скрипящий на зубах. Он шел домой не спеша, мелким медленным шагом, зная что его никто не ждет. Ключи звякнули и парень обнаружил, что дверь открыта. Он слегка дернул ручку и остановился у входа. От порыва ветра дверь распахнулась шире и открыла вид на край дивана и белые ботинки, прикрытые светлыми джинсами. Брайан громко выдохнул и вбежал в холл, ожидаемо обнаружив там Роджера, распластавшегося на диване. Одной рукой блондин прижимал к себе толстый рюкзак и в общем выглядел недоброжелательно. — Ах, Родж, — Брайан наклонился, чтобы обнять ударника, но тот лишь больно оттолкнул его в плечо. — Прекрати. — Он кинул сухо и взглянул прямо в глаза, обжигающе злобно. — Нам нужно поговорить. Брайан замотал головой и удовлетворенно заулыбался. «Да, нужно, давно нужно» Он понял, что наконец сможет рассказать все, что накопилось, сможет открыться и наконец перейти на личности, что-то обсудить и в чем-то признаться. И ошибся. Роджер накинул на плечо рюкзак и положил руку на плечо Мэя, наигранно улыбнулся. — Я переезжаю. — Он разомкнул ладонь Брайана и вложил в нее красно-белый самолетик. Все-таки снова коснулся. — Куда? — Брайан широко раскрыл глаза и окинул взглядом тусклую, казалось, почти черно-белую пустую комнату. Свет не был включен, а освещения пасмурного вечера не хватало. Он посмотрел на криво улыбающегося Роджера и переспросил. — Куда? — Брайан не отводя взгляда сунул самолетик Роджеру в карман. — К девушке. Брайан свел брови. — Насовсем? — Не отвечай, пожалуйста, хватит.. — Скорее всего. — Роджер на секунду сжал плечо парня, дав слабину, но после резко отдернул руку, кивнул и торопясь вышел из квартиры. Гитарист чувствовал, как внутри все сжалось, как незаметно медленно начало биться сердце и сжал челюсть. Он хотел крикнуть что-то вслед, попросить вернуться или хотя бы — поговорить. Но снова не нашел сил. Он сел на теплое после Роджера место и уткнулся лицом в ладони. Тишина незаметно давила, нагоняя тоски. Едва уловимо послышался стук соленых капель о паркет. Брайан тихо всхлипнул, вытер лицо и, ненадолго засмотревшись в пустоту, включил настольную лампу. Он растер подошвой следы от слез и направился на кухню — на этот раз, ставить чайник на одного. Роджер с глухим стуком кинул рюкзак на пол у большой расстеленной кровати и быстро разделся. В ванной шумел душ и доносился красивый глубокий голос, слегка отдающийся эхом. Роджер остался в белье и с головой укутался в пышное одеяло, повернувшись в сторону открытой ванной. Фред стоял под душем и пел, прикрыв глаза, не замечая Роджера. Блондин прикрыл глаза и расслабился, стараясь успокоиться и почувствовать себя уютно. Шум воды прекратился и послышался вскрик Фреда. — Откуда ты тут, Дорогуша? — Роджер раскрыл глаза. — И давно ты здесь подсматриваешь за мной, а? — Он театрально погладил себя по груди, смахивая капли. Роджер отрицательно помотал головой. От голоса Фредди, нахального и бархатистого, стало спокойнее, и Роджер снова прикрыл глаза. Теплое одеяло резко сдернули и прижались холодным влажным телом. Тейлор дернулся и, привыкнув, крепко обнял Фреда за плечи. Хотелось расплакаться, наивно, разреветься, уткнувшись в грудь и искренне пожалеть о поступке чтобы все исправить, и это отразилось на лице Роджера. — Что стряслось, сладкий? — Фред звучал неожиданно ласково. Он поцеловал парня в висок, крепче прижимаясь, и от этого поцелуя стало легко. Роджер зарылся в подушки, отнекиваясь. Фред предложил отдохнуть. Отдохнуть. Именно то, что было нужно Роджеру сейчас. Фред прикусил кожу шеи и скользнул рукой по бедру Роджера. Он отдыхал по-своему. Роджер открыл рот шире и постарался заглотнуть член глубже, привстав на коленях. Задний диванчик репетиционной базы пропах табаком, что сильно ударило в нос, когда парень прижался губами к волосатому паху, отчего захотелось закурить. Он слегка задержался и вытащил член изо рта, сглатывая слюну и тяжело дыша. Каждый вздох и запрокидывание головы служило Роджеру комплиментом и он заводился только сильнее. Фред срывался, хватал парня за волосы и насильно толкался до упора, заставляя Тейлора давиться и задыхаться. Тот терпел, зная, что для Меркьюри нет слова «стоп» и не существует просьб быть «полегче». Душился слезами во время секса, пил обезболивающее и терпел. Ему нравилось терпеть. Фред погладил парня по голове, громко прошипев от удовольствия и заглянул в слезящиеся голубые глаза. В комнату постучались. Знакомых голосов не было слышно и Фред звонко послал стучащихся нахуй, снова глубоко насадив Роджера. Тот тихо проскулил и впился ногтями в диван. — Фред? Ты сам? — Голос Брайана прозвучал тихо и взволнованно. Роджера пробило током и он резко отстранился. Фред вздохнул и указал на дверь. Тейлор задумался и взял в руку влажный член Фреда. — Что, — он смотрел снисходительно. — не откроешь? — Не открою. — Тихо ответил Роджер, облизнувшись. Роджер свыкся с заскоками Фреда, привык к его фразочкам и чрезмерной грубости, но заглядывая к нему в глаза, словно щенок, не находил ничего, кроме пустоты и похоти. Часто он пытался склонить Фреда к нежностям, выудить из него грамм романтики вне постели и всегда уходил ни с чем. Секс, сожительство, работа. Роджер чувствовал, что начинает ревновать, переживать и скучать. Тем утром было подозрительно тепло и с крыши звонко капал тающий снег. Тейлор тихо сидел на кухне, молча выжидая, пока проснется Фред. Он боялся открыться точно так же, как боялся отказа. Боялся, куда все катится и кривился от любого исхода. Он нетерпеливо забарабанил пальцами, но все же послышался сонный зевок. — Чего ты хочешь? — Роджер выглядел напугано, наблюдая, как лениво Фред, укутанный в халат, делает кофе. — Дописать альбом, — Фред издал звонкий смешок и продолжил напевать какую-то мелодию. — Только секс? — Вопрос прозвучал неожиданно и звонко. Фред замолчал. — Хороший секс. — Фред исправил парня, кивая головой. — Не валяй дурака, это важно! — Фред подошел вплотную, одной рукой элегантно удерживая чашку кофе и едва ощутимо положил свободную руку на светловолосую голову. — Я не понимаю вопроса. Что тебе нужно? — Роджер неожиданно понял, что у него нет ответа на этот вопрос. Он с громким звоном поставил локти на стол и посмотрел на парня вопросительно. — Я все это время был уверен в том, что ты у меня на передержке. — Фред выглядел настолько спокойно и самоуверенно, что у Роджера зачесались запястья и вздулась венка на лбу. — Чтобы Бри позлить. Ах, ну и, конечно, хорошенько оттянуться. — Фред отпил кофе, наблюдая, как заводится Роджер. «А ты планировал что-то еще?» Любовь Фредди обжигающая и одноразовая. И Тейлор испытал это максимально ярко. Красками засосов и синяков. — Хорошо. — Он поднялся, опираясь о стол. — Тогда я хочу тебя трахнуть. Напоследок. Фред наигранно удивился. «Осилишь?» Роджер закатал рукава и расстегнул тонкий белый ремень. «Осилю.» Он больно схватил Фреда за талию и толкнул на стол. Парс выглядел заинтересованно, неотрывно наблюдая за дерганными движениями Роджера. — Ложись. — Он схватил Фреда за челюсть и рывком оттолкнул, указывая на стол. Фред ядовито заулыбался. — Не разбей мне ничего, пока горячишься. — Фред отставил руки назад, слегка облокотившись, потянул за бархатный поясок халата. Роджер с вызовом посмотрел на парня, схватил кружку с недопитым кофе и с громким звоном кинул о стол, разбив на тысячи маленьких кусочков. — Завали ебальник, Меркьюри. Роджер туго вошел, насухо, не касаясь Фреда губами. Он не любил целоваться с незнакомками во время утех, потому что считал поцелуи проявлением любви. Прежде он не любил никого. Фред считал поцелуи проявлением страсти. И вот сейчас Тейлор избегал зрительного контакта с Фредом, который сейчас не был ничем кроме воплощения похоти. Слякоть под ногами неприятно хлюпала, заливаясь в низкие ботинки. Роджер отказался от предложения парса подвезти его и быстрым шагом направился домой. Он не брал с собой вещей, понимая, что хочет изменить все именно сейчас. В канун Рождества, после многих дней этого драматического спектакля. Он захватил с собой три вещи — зажигалку, одну сигарету и самолетик. Он топтался на месте, не решаясь войти. Прокручивал в голове, что хочет сказать, репетируя, словно прописанный сценарий. Из-за двери слышалась игра на гитаре и, выкинув окурок в сугроб, он дернул дверную ручку. Дверь не была заперта. Брайан сидел на ковре, укутанный в плед, в обнимку с акустической гитарой и разложенными на полу нотами. Роджер молчал, не решаясь проронить ни слова. Брайан кинул мимолетный взгляд и продолжил играть. Внутри груди что-то звонко треснуло. «Забил?» — Я вернулся. — Дрожащим голосом выдал Роджер, тихо закрывая за собой дверь. Брайан вздохнул, собрался с мыслями и поднялся, удерживая на плечах клетчатый плед. Он медленно подошел к Роджеру, повертел головой, рассматривая дрожащие губы барабанщика, и, прищурившись, замахнулся и отвесил Роджеру звонкую пощечину, он которой потемнело в глазах. Роджер плотно прижал ладонь к лицу и отвернулся. Роджер долго молчал, но, слегка отошел и вдохнул воздуха. — Как ты без меня? — голос дрожал и ломался. — Скучно. — Брайан громко дышал. Роджер резко обернулся. — Только скучно? — Он почувствовал, как щека начинает жечь сильнее и из глаз текут крупные слезы. Брайан снял с себя плед и подошел к Роджеру вплотную, касаясь его носа своим. — Я бы тебе зубы выбил, Тейлор. — Он накинул плед на плечи Роджера и крепко его обнял. — Но в другой раз. Роджер громко расплакался, цепляясь за плечи Мэя, извиняясь. «Я всегда думал, думал что похуй, думал что зря, я не могу так» — Не зря. — Брайан отошел и нагнулся, ласково схватив ладонями влажное лицо парня. — Я скучал, Роджер. Пауза. Дольше. Роджер вытирает глаза, стягивает с себя плед на пол и неслышно шепчет. — Я тоже люблю тебя. Давно. Пойдем. Я как раз поставил чай на двоих.