Помешательство

Федя ощущает себя странно, когда брат всё-таки приезжает к нему. Данил здесь всего на пару дней — погостит и уедет домой, но младший всё равно ощущает себя немного не в своей тарелке. Наверное, он просто привык к тому, что они с Костей постоянно одни. Привык к тому, что можно касаться друг друга когда захочешь, ничего при этому не боясь. К тому, что можно целовать друг друга по утрам, когда только открываешь глаза, или по вечерам, когда в обнимку смотришь сериал. А сейчас, хоть и на пару дней, но всё по-другому. Они держат дистанцию — только голодные взгляды друг на друга бросают. Кучаев вновь спит на диване, и каждое утро бубнит про больную спину и эти чёртовы пружины. А Федю каждый раз в пот бросает, когда Костя немного двусмысленно намекает на их отношения при разговоре с братом. Чалов думает, что его нервы просто не выдержат. А Кучаев думает, что это всё безумно романтично. Вечерами Костя зажимает Федю на кухне, пока Данил смотрит телевизор в гостиной, распаляется короткими поцелуями и тут же исчезает из поля зрения. Когда же они ночью встречаются всё на той же кухне, то пугаются каждого лишнего шороха. Кучаев всё равно целует с напором, каждый раз вжимая парня в стену, кусает чужие губы и тут же смеётся в них, слыша тихое "Мы как школьники, ей-Богу". Но тот факт, что вся эта глупая конспирация сводит обоих с ума, никто не отрицает. На самом деле, парни рады гостю. Чалов-старший приносит в их жизнь только светлые и добрые эмоции. Они вновь выходят вечером на прогулку, не забыв при этом захватить с собой ещё и Патрика. А после, за ужином, Данил вызывает у брата ностальгию, когда рассказывает курьёзные истории из их детства, в которые они частенько попадали. Федя вспоминает это с улыбку на лице, хоть и с тенью лёгкой грусти. А Костя слушает эти рассказы с большим интересом, узнавая про любимого человека что-то совершенно новое. Но за всю эту неделю самым запоминающимся моментом для Феди стало, что Данил приехал к нему на тренировку. Это уже было под самый конец, когда команда собиралась идти обратно в раздевалку. И Чалов точно не мог ожидать того, что брат появится на поле, а после вызовет такой повышенный интерес у команды. Даже Виктор Михайлович заинтересовался им, узнав, что парень тоже футболист. По желанию тренера они отыграли ещё лишние двадцать минут. Это было довольно тяжко - тренировка была чересчур интенсивной. Но даже усталость не смогла перекрыть тот восторг, когда Гончаренко пообещал, что поговорит с руководством некоторых команд из Белоруссии, чтобы Данил вновь смог играть. Они оба улыбаются, как идиоты и Федя понимает, что видеть близкого человека счастливым — дороже всего на свете. Но время летит слишком быстро и Данилу скоро придётся вернуться домой. За день до его отъезда парни решают закатить грандиозное застолье на троих и поэтому сразу же после тренировки едут в магазин за продуктами. Час дурачества и катания друг друга на тележках среди прилавков приводит к тому, что они просто решают заказать пиццы на дом и просто напросто не заморачиваться. В следующий раз устроят банкет. — Ты будешь по мне скучать, а? Патрик, будешь? — Данил тискает щенка на своих коленках, пока парни разбираются только что с прибывшей пиццей. — Может мне тебя с собой забрать, м? — Губу закатай, — Федя фыркает, обиженно смотря на брата. — Ты у меня Варю забрал, а теперь ещё и Патрика пытаешься отжать. — Как будто вы тут с ним сильно тискаетесь, — Чалов-старший усмехается, опуская собаку на пол. Федя открывает рот, чтобы возразить, но его перебивают. — Мне кажется, вы больше заинтересованы друг в друге, нежели в Патрике. Младший удивлённо вкидывает бровями, так и замирая с открытым ртом. Только когда, услышав, как Костя закашлялся, подавившись куском пицц, он как будто отмирает и, повернувшись, постукивает по чужой спине. А Данил выглядит в этот момент довольным, как сытый кот, широко улыбается и щёлкает по каналам, в поисках чего-нибудь интересного. А когда его телефон, спокойно лежавший на подлокотнике, начинает громко звонить, парень тихо извиняется и выходит из комнаты. Оставшись вдвоём в комнате, они не торопятся начать разговор. Костя только тяжело вздыхает, потирая пальцами переносицу и откидываясь на спинку дивана. Чалов же только хмурится, пытаясь понять, где они так прокололись. — Ты ему ничего не говорил? — Спрашивает Федя. — Я что похож на мазохиста? — Весело отвечает Кучаев и, обняв младшего за талию, тянет его к себе. Чалов двигается ближе, укладывает голову на чужом плече. Но смех брата, слышимый из кухни, возвращает его в немного нервозное состояние. Он порывается отодвинуться, но Костя крепко держит его за плечи. — Коть, ну пусти. — Нет, — шепчет старший на ухо Феде, а после целует за этим ухом. — Никуда не денешься, моя помидорка. — Иди в баню, — тихо огрызается Чалов, цепляясь пальцами за чужую руку и пытаясь освободится. — Костя, он скоро придёт. — Ага. — Костя, пусти, — голос Феди срывает, когда Кучаев поцелуями доходит до шеи. — Да Костян, пусти его, — раздаётся где-то рядом и парни вмиг отстраняются друг от друга. Данил стоит в проходе, оперевшись на косяк и как-то самодовольно усмехаясь. Федя физически ощущает, как у него краснеют щёки, а после и уши. Парень прячет глаза, совсем не смотрит брата. Просто он точно не знает, как в его семье относятся к таким отношениям. Никто никогда не заводил разговоров об этом. Наверное, всем казалось, что такого просто не может быть и поэтому не говорили о таком. А теперь вот он сидит здесь как школьник, которого поймали за чем-то непристойным. — В Москву переехал — всё. По наклонной пошёл, — Чалова-старшего эта ситуация открыто смешит. Он вновь усаживается обратно на диван, рядом с братом и кладёт себе на колени коробку с пиццей. — Мама кстати тут недавно спрашивала о твоей лично жизни. Будет что ей рассказать. — Данил.., — Феде прям сейчас хочется провалиться сквозь землю. — Пожалуйста... — Что "Пожалуйста"? — Данил усмехается и ведёт рукой по чужой напряжённой спине, ощущая, как брат от этого вздрагивает. — Расслабься, всё нормально. — Нормально? — С каким-то подозрением спрашивает Костя, влезая в чужой разговор. — В каком это... — Для меня это нормально, — перебивает парень. — Я всегда знал, что ты у нас особенный мальчик, — последнее слово старший выделяет интонацией, заставляя брата закатить глаза. — Начнём с того, что вы ужасные конспираторы. И очень шумные. Я ваш смех и другие звуки каждую ночь слушал, пока вы там, на кухне, тайные свидания устраивали. Как дети, честное слово. Федя молчит в ответ, только переводит взгляд с брата на удивлённого Костю и обратно. — А ещё я общаюсь с Набабкиным, — самодовольно заключает Данил. — Так что я знаю о ваших отношениях с самого начала. — Вот чёрт старый, — под нос ругается младший, ощущая, как что-то тяжёлое падает с его плеч. — Вы ребят, правда, старались. Но теперь мы забудем об этом и просто.., — старший замолкает на мгновение, ища за спиной пульт. — Будем смотреть мультики. Пока Данил щёлкает пультом, в поисках детских каналов, Федя успевает задремать на плече Кости. Они вроде ещё о чём-то переговаривались, шутили и спорили. Но от ощущения воцарившей лёгкости, какой-то правильности его клонит в сон и парень совершенно не сопротивляется. Теперь он вновь засыпает в руках любимого человека и безумно этому рад. Всё наконец-то встаёт на свои места

***

Федя никогда и не думал, что может быть так. Что можно так играть, практически летать и ощущать за спиной крылья. Игра сначала не обещала быть трудной. Урал никогда не был сложным соперником для ЦСКА, такие матчи армейцы почти всегда выигрывали. Тем более в головах парней ещё свеж проигрыш в московском дерби с Локомотивом. Им нужна была победа, и они собирались забрать свои три очка. Первый гол Федя забивает случайно, просто поддавшись внутреннему порыву и сделав шаг вперёд. Он редко забивает головой, но сейчас у него это получается. Трибуны за его спиной ревут, парень ощущает их как волну, которая несёт команду дальше. Второй гол приходится под конец первого тайма. Им удаётся выбежать в контратаку и, разыграв мяч с Ильзатом, он забивает второй. Красиво, как учат в футбольных академиях. Феде хочется кричать от счастья. Игра точно идёт в их пользу. Во время перерыва Федя успевает быстро поговорить с Данилом. На удивление он не едет в Питер, как планировал. Он уже в аэропорту и собирается в Белоруссию. У Гончаренко получилось договориться о том, чтобы его посмотрело пару клубов и скоро парень уже будет в Витебске, на первом просмотре. Младший слушает брата практически с открытым ртом, ещё раз убеждаясь в том, что ЦСКА — это настоящая семья. В беде не бросят. Почти весь второй тайм проходит более в спокойном темпе. Только назначенный пенальти немного потрепал нервы. Благо удача сегодня на их стороне и этот момент не принёс команде соперника забитый гол. Третий Чалов забивает в самом конце, с прекрасной передачи Фернандеса. Марио как будто специально мяч под удар ему направил, здесь не забить было просто не возможно. И сейчас Федя уже точно не может скрыть своих эмоций. Кричит, до срыва голоса, запрыгивая на бедного защитника. Его первый хет-трик на ВЭБ-Арене. Невероятное чувство. Почти сразу же после третьего гола Феди забивает ещё и Бистрович. ЦСКА побеждает, зарабатывает свои заслуженные три очка и определённо поднимается в таблице. Сегодняшний день для команды удался. — Виктор Михайлович! — Зовёт Чалов тренера, когда они подходят к раздевалкам. Мужчина замедляет шаг, практически останавливается, чтобы дать парню возможность догнать. — Я хотел сказать спасибо. — Ну что ты. Это я должен сказать тебе спасибо, — Гончаренко улыбается игроку, хлопая его по плечу. — Нет, Вы не поняли. Я хотел сказать спасибо за брата. Это, правда, очень важно для него. И для меня тоже. — Ой, да без проблем, — мужчина кивает ему и слегка подталкивает вперёд. — Иди. Героя матча ждут корреспонденты. Федя недовольно хнычет, но всё-таки направляется в сторону стендов для интервью. Правда дойти до них он всё-таки не успевает: его резко хватают за руку и затаскивают в один из многочисленных закоулков стадиона. Чалов не успевает сообразить, открывает рот, чтобы возмутиться, но когда ощущает на губах чужие, то в момент успокаивается. Чёртовый Костя с глупыми сюрпризами сведёт его с ума. — Приз победителю, — Через поцелуи говорит Кучаев, крепко обнимая Федю за плечи. Федя цепляется пальцами в ответ, ощущая жар, который окутывает его с ног до головы. Приятная усталость вмиг сменятся лёгким возбуждением. Он закидывает свою ногу на чужое бедро, позволяя Костя сжать его в своей руке. Старший трудом отрывается от парня, заглядывая мутным взглядом в чужие глаза. — Вот ты значит, какой теперь? — У меня хорошие учителя, — с усмешкой на губах произносит Чалов и ловко просовывает руки под майку Кости, мелко царапая его спину ногтями и вызывая этим тихий стон. — Мне нравится, продолжай, — шепчет Кучаев на ухо Феде и прижимает его к стене. Младший случайно ударяется головой об стену и сдавленно шипит. — Прости, помидорка. Старший обхватывает короткие волосы на чужом затылке, легонько сжимая их. Федя от этого прикрывает глаза и шею тянет, подставляясь. А Кучаев этому только рад. Он вновь расцеловывает бледную шею, стараясь не оставлять следов хотя бы сейчас. Парень прекрасно знает, что долго им здесь не простоять и Феде придётся вернуться обратно в раздевалку. А ещё он знает, что засосы на его шеи проявляются слишком быстро. А вводить Чалова в неудобное положение ему правда не хочется. — Кхм, — раздается совсем тихо, но совсем рядом. Кучаев отрывается от своего занятия, поднимает голову и на короткое мгновение замирает. Рядом с ними стоит Акинфеев, который смотрит на это зрелище с усмешкой в глазах. — Ребят, ну вы даёте. — Мы? Нет, — Костя в момент отлетает от Феди, облегченно выдыхая. Потому что это Игорь. Если бы на его месте был Кирилл, всё было бы намного хуже. — Я просто поздравлял Федю с хет-триком и победой. — Поздравляй его так дома, а не на стадионе, хорошо? — Акинфеев усмехается и переводит взгляд на Чалова. — Федь, приводи себя в порядок и шуруй к корреспондентам. А то они уже скоро Виктора съедят, так тебя и не дождавшись. Федя хлопает глазами, но после заторможено кивает. Сейчас Феде меньше хочется давать эти пресловутые интервью. Но он прекрасно понимает, что это чужой хлеб, который отбирать парень не вправе. Да и звание лучшего игрока матча его обязывает к ним. Игорь ещё раз бросает на них двоих какие-то укоризненные взгляды, усмехается и развернувшись, покидает этот закоулок, оставляя парней вдвоём. — Правда нужно идти, — тихо говорит Федя, облокачиваясь на стену. — Меня могут потерять. — Не хочу тебя отпускать, — Костя тянет к нему руки, обнимая и утыкаясь носом в изгиб шеи. — Вдруг твоя смелость пройдет. Чалов смеётся в ответ, целуя старшего в висок. Ему тоже не хочет уходить, отпускать это чудо из своих рук. Поэтому он так и идёт с ним в обнимку, практически тащит Кучаева за собой. А тот не против, только смеётся, что-то лепечет про их глупый вид со стороны. А Феде всё равно, как они выглядят. Лишь бы всегда видеть эту любимую улыбку. Пока Чалов выслушивает поздравления и раздаёт интервью, Костя болтает с командой в раздевалке. Он так скучает по ним и просто не может дождаться, когда снова вольётся в коллектив. Отдельные тренировки и просмотры игр с трибун — как ножом по сердцу. Парень даже думает, что скоро уже забудет, что значит быть частью команды. Кучаев совсем заговаривается и совершенно не замечает, как Федя появляется в раздевалке и как скрывается за дверью душевой. Только когда он оттуда выходит, в одном нижнем белье, старший в момент глаза на него переводит, оторваться не может. Парень выглядит таким хрупким, каким-то невинным, таким притягательным. Костя цепляется взглядом на почти сошедшие засосы на его шее и спине, ощущая, как в его груди просыпается чувство собственничества. Он только его, все это видят. Парень понимает, что засмотрелся только когда Игорь, с которым они вели беседу, замолк. Кучаев поджимает губы, часто моргает и косится в сторону вратаря. Акинфеев же только головой покачивает и улыбается, понимая всё без слов. — Эм-м, — Костя чешет затылок, правда, пытаясь вспомнить, о чём они вели речь. — Прости, что ты спрашивал? — Говорю, может мне вас подвести? — Мы не против, — отвечает за старшего Федя. Он появляется рядом неожиданно, уже полностью переодевшийся и готовый ехать домой. — Да, было бы неплохо, — поддакивает Костя, поднимаясь с места и забирая из рук Чалова его рюкзак. Уходят они из раздевалки уже самые последние. В машине они едут практически в тишине. Федя и Костя, устроившись на заднем сидение, сидят тихо, только иногда бросают друг на друга взгляды и чему-то улыбаются. Игорь пару раз пытается узнать, в чём причина их глупых улыбок, но так и не получив внятного ответа просто напросто отстаёт от них. Парни прощаются с капитаном быстро, желают хорошего вечера и проскальзывают в подъезд. Бегут по лестницам практически наперегонки, смеются как дети и чуть ли не падают, запинаясь об ступеньки. Федя быстро поворачивает ключ в скважине, и они оказываются внутри тёмной квартиры. Дверь захлопывается, как мышеловка. Костя в момент прижимает Федю к стене и целует так смачно, что оба не сдерживают тихих стонов. Старший ведёт пальцами вверх по чужим рукам, останавливаясь на любимых плечах, сжимает их. Чалов тоже в долгу не остаётся: обнимает за талию, пробираясь пальцами под майку и касаясь холодными пальцами такой горячей кожи. Этот контраст заставляет кровь бурлить ещё сильнее. Кучаев делает мелкие шаги в сторону спальни, тянет младшего за собой, не прекращая его целовать. Так они минуют гостиную, почти врезаясь в пианино, создают небольшой бардак и наконец-то добираются до спальни. Костя разрывает поцелуй, опуская Федю на кровать. А тот забирается туда с ногами, усаживается почти на самую середину и голову в бок склоняет, открывая доступ к шее, почти предлагая себя. Старший глаз от этой картины оторвать не может. Он только поддаётся вперёд, упираясь коленями в матрас, обхватывает шею Чалова пальцами, притягивая к себе, и вновь целует. Он готов целовать его целую вечность. — Ты прекрасен, — шепчет Кучаев, всматриваясь в родное лицо. Федя весь раскрасневшийся, с тёмными от желания глазами и приоткрытым ртом — его определенно личный фетиш. Сегодня Чалов оказывается смелее, нежели раньше. Парень ощущает, как кровь стучит в висках, как возбуждение накрывает его с головой и не отпускает. Он только толкает Костю ближе к изголовью, сам усаживается на его бёдра, вновь целуя. И целует со всей страстью и любовь, что таиться в груди. По-другому просто не может. Они стягивают друг с друга майки, запутываются в них, хрипло смеются, приглаживают растрепавшиеся волосы. Кучаев ведёт раскрытыми ладонями уже по голой спине, ощущая, как Федя прогибается, теснее прижимается. Костя свои руки задерживает на ягодицах, сжимает и слышит тихий стон, который младший совершенно не сдерживает. — Где же всё твоё стеснение? — Спрашивает старший, срываясь на шёпот. Он задевает резинку шорт, оттягивает её и касается там, где кожа уже приобрела красный цвет. А после ведёт рукой ниже, касаясь чужого возбуждения. Стоны становятся громче. Федя и сам не знает, куда оно подевалось. Просто в какой-то момент желание стало сильнее, чем любой страх или стеснение. Он просто хочет этого сам, понимая и принимая это всем сердцем и головой. Что-то внутри него заработало в едином ритме, принося в душу спокойствие. Костя быстрыми движениями помогает Чалову избавиться от оставшейся одежды, раздевается сам. Они рассматривают друг друга голодными глазами, теперь между ними больше нет преград. И дороги назад уже тоже больше нет. — Это будет больно, — шепчет Кучаев, почти невесомо касаясь губами чужого виска. Федя твёрдо кивает и вновь начинает ёрзать на коленях старшего, заставляя того застонать и усмехнуться. — Чертёнок. Костя готовит его мучительно долго. Федя громко стонет от этого, не сдерживаясь. Он просто не знает, куда себя деть. Постоянно выгибается на встречу, откидывая голову, и держится руками за изголовье, нашёптывая что-то себе под нос. Старший следит за этим через пелену возбуждения, ощущая, как ему начинает сносить крышу. Первый толчок - это тихий хриплый стон на двоих. Федя с силой цепляется за острые плечи Кости, привыкая к чему-то новому. А Кучаев ждёт, пытаясь заглушить эту боль поцелуями, которые парень оставляет на шее. Только когда Чалов медленно ведёт бёдрами вверх, он начинает так же медленно двигаться. В этом нет ни грамма резкости или несдержанности. Только любовь и нежность, которая проявляется в каждом движении, в каждом жесте. Они держаться за руки, целуются тягуче-медленно, хрипло стонут друг другу в губы. И в какой-то момент сил на то, чтобы держаться, совершенно не хватает. И они отпускают себя, позволяя возбуждению на мгновения завладеть всем телом. Но даже в этот момент всё ещё цепляются друг за друга. Федя ощущает, как сознание вновь возвращается к нему. Он приподнимается и перекатывается на другую сторону, пытаясь привести дыхание в норму. Только через пару минут до него доходит, что они всё ещё держатся за руки. Парень хочет высвободить руку, но Костя только сильнее её сжимает и приоткрывает глаза, улыбаясь. — Не отпущу, — Кучаев склоняет голову в бок, касаясь губами чужого лба. — Никогда. Дверь спальни тихо скрипит и в комнате появляется Патрик. Щенок поскуливает, кружится возле их кровати и царапает короткими коготками разбросанную одежду. Чалов хмурится и поднимается с постели, вспоминая о том, что совершенно забыл его покормить. Поэтому сейчас напялив на себя первую попавшуюся одежду, он медленно бредёт на кухню, зазывая щенка с собой. Пока Патрик довольно уплетает свою долгожданную еду, Федя устраиваться у окна, всматриваясь в темный город и горящие окна соседних домов. А на душе у него полное спокойствие. Он никогда не думал, что в чужом городе, в чужой команде будет чувствовать себя родным, таким нужным. Никогда не думал, что будет здесь любим. Потому что ещё месяц назад всё здесь было пугающе чужим, и Федя думал, что это худший момент в его жизни. — Не накручивай себя, — совсем тихо раздаётся рядом. Костя обнимает его со спины, утыкаясь носом в висок, и шумно выдыхает. — А я и не накручиваю, — свой голос кажется безумно хриплым. — Ага, конечно, — Кучаев усмехается и целует его в щёку. — Всё хорошо, тебе не о чем волноваться. Чалов покачивает головой в знак согласия и прикрывает глаза. Всё действительно хорошо.