Love of my life, you've hurt me

Мои хорошие, я очень прошу прощения за такую задержку. Впредь постараюсь не доводить до такого. Хотя и осталось совсем немного уже, мы на финишной прямой. Итак, все вы знаете, наверняка, про резкое молчание Бена с середины декабря в инстаграме. А еще про то, что у него есть проблемы с алкоголем, да, это, к сожалению, правда. Мы вместе с моей замечательной Sentiiinel очень много думали и пытались понять, что могло послужить причиной такого резкого холода со стороны Бена. Так что все, что вы прочитаете ниже - попытка показать мысли на счет того, почему это произошло. Всех обнимаю. Горячий воздух Абу-Даби заставляет Бена задохнуться почти сразу же, стоит ему сойти с трапа. Асфальт будто плавится, растворяясь и поднимаясь в небо прозрачными извивающимися линиями. С каждым шагом дышать становится все труднее и все больше хотелось оказаться где-нибудь, где есть вода. Желательно, у самого Индийского океана. Раньше Бен все бы отдал, чтобы оказаться в этом раю с огромными пальмами и блестящими небоскребами, окруженном голубой и теплой, как парное молоко, водой. Но сейчас он судорожно набирает номер Джо, изо всех сил сдерживая порыв умолять мужчину, чтобы тот забрал его отсюда. — Да, сладкий, ты долетел? — Сонный голос Маццелло невольно вызвал улыбку на губах Бена и еще больше усилил желание вернуться обратно. — Как тебе там? Тепло? — Мне здесь нечем дышать! — Тяжелое дыхание Харди передается через динамик телефона Джо, отчего тому вдруг становится тоже жарко, несмотря на то, что за окном спальни идет сильный дождь. Типичная погода для осеннего Лондона. — Я тебя разбудил, да? — Ничего, Бенни, мне все равно надо вставать и идти гулять с Френки. — Сладко потянувшись, Джо потрепал по голове спящую рядом собаку и улыбнулся. — Я так рад, что ты у меня живешь. — Несмотря на невыносимую жару, в груди Харди разлилось какое-то особое тепло, которое не плавило кости под кожей, а согревало. — Тебе там хорошо? — Без тебя не очень, но спасибо. Твоя квартира в тысячу раз лучше, чем номер в самом дорогом отеле Лондона. — Нежась в кровати Бена, Джо уткнулся носом в его подушку, с наслаждением втягивая его запах, оставшийся на ней. — Я бы все отдал, чтобы быть сейчас с тобой. — Оказавшись в здании аэропорта, Харди, наконец, смог выдохнуть, почувствовав прохладный, освежающий воздух. Он вклинивается в толпу людей, ждущих свой чемодан, и чуть ли не плачет, когда Джо на том конце провода начинает тискать его собаку. — Я сейчас куплю билет и прилечу к вам! — Сладкий, я бы хотел этого больше всего на свете, но ты же знаешь, что тебе нельзя. — Прикусив нижнюю губу от досады, Маццелло медленно сел в кровати, обводя глазами комнату, в которой они провели с Беном три самых лучших дня в его жизни. — Новый год мы точно встретим вместе. — Жду не дождусь. — С трудом успев за своим чемоданом, который он благополучно прозевал сначала, Харди двинулся к выходу, с досадой понимая, что сейчас снова окажется на невыносимой жаре. — И мой день рождения тоже. — Обещаю, мы будем вместе в эти дни. И не только. — Пройдя в ванную комнату, Маццелло ненадолго завис, смотря на себя в зеркало. Вроде ничего за день не поменялось, да только глаза какие-то странные. Тусклые. — Может у тебя получится искупаться там и за меня заодно. — Если получится, то искупаюсь за вас троих. — Оказавшись на улице, Бен прикрыл на мгновение глаза, задерживая прохладный воздух аэропорта как можно дольше в себе, а после резко выдохнул, нехотя впуская в себя жар Абу-Даби, и чувствуя, как легкие снова обжигает огнем. — Хочу обратно в холодный Лондон. — Наслаждайся теплом, еще успеешь наморозить свои косточки здесь. — В подтверждении своих слов, Джо чуть поежился, открывая шкаф Харди с одеждой, и расплылся в улыбке. — Ты не против, если я воспользуюсь твоей одеждой? — Боже, Джо! Я только за, носи все, что хочешь. — Представив Маццелло в своей одежде, Бен чуть не задохнулся от счастья, садясь в машину, где его ждал агент. При виде его недовольного лица Харди скривился, поспешив попрощаться. — Мне придется отключиться. Я тебе позже позвоню. — Да, конечно. Люблю тебя, Бенни. — Вытащив из шкафа мягкие серые брюки и темно-синий свитер, Маццелло бросил их на кровать, случайно накинув на лежащую там Френки. — Да, и я… тебя тоже. — Последние два слова Бен проговорил как можно тише, отворачиваясь от бесстыдно греющего уши агента, и отключил звонок, снова поворачиваясь. — Ну что опять не так? — Кого это ты там тоже? — Майкл, а именно так звали агента Харди, сощурил глаза, чуть ли не вплотную приближаясь к лицу своего подопечного. — Ты снова с Кэт? — Слушай, тебя это вообще меньше всего должно волновать! — Отпихнув от себя слишком назойливого мужчину, Бен сложил руки на груди, отворачиваясь к окну и наблюдая, как здание аэропорта стремительно отдаляется, оставаясь позади, а впереди открывался вид на голубую воду, блеск солнца на которой слепил непривыкшие к такой погоде глаза. — Зачем ты вообще приехал? Я бы и без тебя справился. — Да, не сомневаюсь. — Сквозь зубы протянул Майкл, не спуская глаз с Харди. — Да только ты же знаешь, что должен был прилететь сюда на неделю раньше? — Вот премьеру Рапсодии я ни за что не мог пропустить! Тем более что дальше я и так не поехал с ребятами. — Обиженно надув губы, Бен несильно пихнул переднее кресло ногой, проигнорировав недовольный взгляд водителя в зеркало заднего вида. — Так вот твоя светловолосая голова не задумалась, почему ты смог поехать на премьеру? — Раздраженный агент ощутимо постучал пальцем по макушке Харди, за что получил рычание в ответ и удар кулаком по плечу, но не отстал, продолжая донимать Бена. — А потому, что я обо всем договорился! Я! — Да понял я! Понял! — Закрыв голову руками, несчастный британец жалобно вздохнул, думая о том, что совершенно не должен быть сейчас здесь. — И роль в «6 Underground» я для тебя выбил! — Если Майкл расходился, то это надолго, его уже было не остановить. — А Сингеру тебя кто заставил позвонить? Мне ведь сам не давал, типа не уверен был, на барабанах играть он не умеет! — Да хватит уже! Я понял! — У Бена взрывалась голова от него, ему уже просто хотелось заткнуть ему рот ладонью, но вместо этого он пытался просто сжечь его взглядом. — Спасибо! — Ну надо же! Пожалуйста, Бенни! Обращайся! — Майкл ликовал, не сдерживая победной ухмылки, отчего глаза Харди, кажется, смогли рассмотреть свой мозг, закатившись. — Не смей так делать! — А то что? В угол поставишь? — Бену хотелось уже поскорее приехать и закрыться в своем номере вплоть до завтрашнего утра. — Нет, но надо бы. — Порывшись в своем чемодане, Майкл выудил оттуда стопку скрепленных листов, кладя ее на колени Харди. — У тебя есть сутки, чтобы выучить хотя бы первые три сцены со своим участием. — Сутки? А ты раньше прислать не мог? — Шокировано смотря на весь объем, который ему придется выучить, Бен чуть ли не плакал. — Я тебе присылал на почту неделю назад, но ты так туда и не соизволил зайти, а звонки мои игнорировал. — Покачав головой, Майкл поджал губы. Ни капли сожаления. Харди не мог ничего возразить на это. Он и правда настолько увлекся Джо, что совершенно забыл про все на свете. Взгляд его стал очень несчастным, а в груди поселилось неприятное зудящее чувство. — Зато хоть забудешь про свои пьянки на все это время. — Заметив, что Бен растерял весь свой напор противостоять ему, Майкл решил окончательно его добить. — Только и видно в каждой истории у твоих дружков, как ты напиваешься. — Хватит, пожалуйста. Мне самому это не нравится. — Вцепившись в ручку двери до побелевших пальцев, Бен уже считал секунды до того, как машина подъедет ко входу в отель. — Вот ты пьешь, ни о чем не думаешь, а мне потом отдуваться за тебя перед режиссерами и продюсерами, что ты не запьешь во время съемки и не сорвешь ничего. — Чтобы не дать Харди выйти раньше времени и заставить дослушать, Майкл вцепился в его плечо мертвой хваткой и говорил, чуть ли не шипя. — Ты благодаря мне еще снимаешься. С трудом отцепив ладонь мужчины от своего плеча, Бен выскочил из машины почти сразу, как только она остановилась, подлетая к ее багажнику и вытаскивая чемодан оттуда так, что случайно сорвал колесико на нем. Увидев, как Майкл выходит из машины следом и направляется к нему, Бен тихо выругался и, подхватив чемодан, со скоростью звука взлетел по ступенькам, игнорируя предложение портье о помощи. Ему было просто необходимо получить ключ от номера и скрыться там от Майкла как можно скорее. Да только за стойкой регистрации работали слишком медленно именно в этот момент, потому Харди успел выслушать еще много лестного в свой адрес. Но самой плохой новостью из всего дня оказалась, что Майкл поселился в номере рядом и обещал не спускать с Бена глаз на протяжении всего периода съемок. Хоть Майкл был невыносим и вел себя как самая настоящая сучка, но агент он был действительно хороший. В свои тридцать три он считал себя весьма состоявшейся личностью и не упускал возможности показаться в особо важных кругах. А также всюду таскал Бена, чуть ли не пихая его милое личико всем оказавшимся на том или ином мероприятии режиссерам, продюсерам и прочим акулам кинематографа. И категорически запрещал Харди даже заикаться о том, чтобы вернуться в театр. А еще Майкл был помешан на репутации Бена и очень следил за ней, отслеживая любое передвижение в социальных сетях, за каждый промах в которых Харди влетало очень и очень сильно. И как бы сильно Майкл не выбешивал Бена, последний все равно не мог отказаться от него, ибо тот хоть и не упускал возможности уколоть и указать на свою правоту, а все равно всегда выручал его, виртуозно прикрывая все косяки Харди и ловко пропихивая его даже в самую узкую лазейку на пути к участию в очередном фильме. — Пока, Бенни. — Джо говорит это гудкам, еще с полминуты позволяя им вливаться в свою голову. И что-то неприятное царапает его в районе груди. Почти невесомо. Но это ноющее чувство отвлекает. Это как случайно поцарапать десну, и вроде бы ничего страшного, но каждый раз напоминает тебе, как только ты начинаешь есть или пить. Смотря на погасший экран телефона, Маццелло не сразу вспоминает, что вроде как собирался одеться и выйти на улицу с Френки, которая кружит вокруг его ног, радостно повизгивая. И ему кажется, что телефон взорвется в его руке, настолько он был горячий от его ладони. Именно сейчас, стоя в спальне Бена, Джо понял, как одиноко он себя чувствует. И одновременно очень счастливо. Здесь все пропитано Харди. Даже оставленные им перед уходом часы, которые тот явно собирался надеть, и, видимо в спешке, забыл. Брошенная на стуле серая футболка и ярко-синие шорты вселяли в голову Джо мысль, будто бы Бен просто ушел принять душ и сейчас вернется, натянув на себя уже изрядно поношенную футболку, которую Харди особенно любил, несмотря на то, что его полка в шкафу ломилась от новых. Именно эту футболку ему пять лет назад подарила бабушка, потому что ей очень понравился рисунок. Бен как-то обмолвился об этом, когда Джо вопросительно посмотрел на сильно потертый поезд на ней. И сказал, что это самая важная для него вещь. Такая же важная, как и брелок с почти уже слезшей краской, подаренный Маццелло на тот самый новый год в Лос-Анджелесе. Пару раз моргнув, Джо вышел из какого-то оцепенения, беря ту самую футболку со стула и утыкаясь в нее носом. Он очень скучал. Этих трех дней, проведенных с Беном, было катастрофически мало, но он был благодарен за них. И готов ждать их следующей встречи, неся в себе это теплое, согревающее чувство в груди. *** Абу-Даби. Самое начало декабря *** «Я плачу сейчас еще больше… и немного на взводе». «Я начинаю думать, что ты любишь его больше, чем меня». «Уронить тебя? Я бы никогда. Как ты смеешь сомневаться во мне, Джозеф». До Джо, да и вообще до всего, что связано с Рапсодией, Бен был совсем нечастым гостем в социальных сетях. Особенно в инстаграме. Кажется, даже его друзья выкладывали с ним намного больше фотографий, чем он сам. А уж комментировать Харди вообще не любил. Не его это все было. Да и Майклу не хотелось давать лишний повод почитать нотации о том, как он должен быть осторожен со своими словами, ибо репутация превыше всего. И Бен, наверно, не мог точно сказать, почему вдруг ему стало так жизненно важно реагировать на каждый пост Джо в инстаграме, на каждый его комментарий. И улыбался каждый раз как идиот, когда Маццелло писал что-нибудь ему. Им нравилось скрываться у всех на виду. Видеть, как фанаты называют их парой и изо всех сил пытаются это доказать им же самим. Почти каждый день Бен приходил измотанный жарой и съемками в свой номер, ему приходилось выполнять немало трюков самому, но никогда не отказывал себе уделить хотя бы пару минут на звонок Джо перед сном, или отметиться под его очередным постом. Все это пусть и немного, но связывало их, укрепляло эту тоненькую красную ниточку между ними. И засыпалось после этого особо спокойно. И дни летели намного быстрее. — Я тебе вот что скажу. — У Майкла снова начал дергаться левый глаз, что всегда вызывало у Бена нервный смешок. Ни к чему хорошему это точно не приведет. — Завязывай с этим! — С этим, это с чем? Ты не мог бы выражаться чуточку яснее? — Харди лежал лицом вниз на кровати в своем номере, искоса поглядывая на мужчину, отчего его голос звучал приглушенно и еще более уставшим, и уже тысячу раз пожалел, что впустил этого невыносимого человека к себе. Мог бы сейчас разговаривать с Джо, а не слушать очередные лекции о важности репутации. — Я о твоем поведении в инстаграме! Бенни, ты хоть понимаешь, как все это выглядит? — Специально выделив слово «как», Майкл больно сдавил лодыжку Харди пальцами, заставив того отдернуть ногу и, наконец, повернуться к нему лицом. — Ты думаешь, что это весело? — Боже, ну что ты привязался? — Сев на кровати, Бен потер лицо ладонями, мечтая сейчас просто вырубиться и не слышать ничего больше. — Да, это весело. Что в этом такого? — Что в этом такого?! Ты серьезно не понимаешь нихрена?! — Всплеснув руками, агент заходил по комнате из стороны в сторону. — Люди уже подозревают, что вы с этим Маццелло трахаетесь вовсю! — Во-первых: его зовут Джо и он не «этот». — Разозлившись на мужчину, Бен проговорил это стальным голосом, бросая яростные взгляды. Спать хотелось все меньше. — А во-вторых: даже если и так, то что с того? — Да ничего, дурья твоя… подожди, что? — Смысл сказанных Харди слов, наконец, дошел до Майка, заставив его остановиться и округлить глаза. Казалось, что еще чуть-чуть и они точно станут размером с блюдца. — Ты что этим хочешь сказать? А? — То и хочу сказать, мы с ним вместе. — Бен сказал это настолько уверено, насколько ему позволяло его уставшее состояние, смотря прямо в глаза ошарашенному Майклу. — И меня не волнует, что там думают люди. Срать я хотел на это все, в общем-то. — Твою мать. — Чувствуя, что еще немного и он точно упадет, агент медленно опустился на край стула напротив кровати, не спуская глаз со своего подопечного, и с минуту молчал, подбирая слова, видимо. — Ты головой ударился? Или тобой били об барабаны вместо палочек? — Поверь, я в своем уме и говорю совершенно серьезно. — Закутавшись в одеяло, потому что в номере было даже прохладно от работающего на полную кондиционера, Бен уткнулся носом в подушку, всем своим видом показывая, что больше не намерен вести этот разговор. — Как твой агент, я тебе запрещаю. Харди не видел выражение лица Майкла в момент, когда тот произнес это, но готов был поклясться, что гримаса там была весьма сучная. — Ты не можешь мне ничего запретить. Отстань и дай мне поспать. Я устал. — Широко зевнув, Бен даже не удосужился открыть глаза, продолжая делать вид, что почти уже засыпает. — Я тебя предупреждаю, Харди. — Голос агента звучал весьма угрожающе в этот момент, да только привыкший к такому Бен уже не воспринимал его всерьез. — Обосрешь себе репутацию, будешь потом жалеть! — Да что ты все заладил: «Репутация! Репутация!»? Носишься с ней, как курица с яйцом! — Потерявший всякую надежду остаться одному и позвонить, наконец, Джо, Харди начинал заводиться, мечтая выкинуть Майкла в окно. — Иди и сосись со своей репутацией, а меня оставь в покое. Я охуенно счастлив и ни на что это не променяю. Даже на работу у самого лучшего режиссера во всем мире! — Вы посмотрите на него! Счастлив он! И ничего ему не нужно! — Левый глаз Майкла уже отплясывал чечетку, а изо рта того и гляди, забрызжет слюна. — Ты только потом не плачь, когда тебя ни в один даже самый хреновый проект не позовут! Будешь безработным, зато со своим Джоном, да! — Его зовут Джо! — Не выдержав, Бен схватил подушку, на которой собирался было провести всю ночь, и со всей силы кинул ее в лицо агенту. — И с чего ты взял, что меня никто не возьмет никуда? Ты сам знаешь, что сейчас с этим все значительно лучше. — Вот если бы ты больше меня слушал и почаще бы ходил на все мероприятия, где бываю я, то понял бы, что все совсем не так. — Кинув подушку обратно, Майкл поднялся, выглядя весьма злым и раздраженным, и направился к выходу из спальни. — Еще раз скажу, я тебя предупредил: ни к чему хорошему для твоей карьеры это не приведет. Громкий хлопок закрывшейся за ним двери заставил Бена вздрогнуть и шумно выдохнуть. В комнате стало совсем холодно и ему пришлось выключить кондиционер, чтобы не заболеть. Он старался не придавать значения словам Майкла, но не мог перестать думать о том, что тот неспроста все это начал. А еще эти непонятные разговоры на съемочной площадке, которые он стал слышать все чаще и чаще. Может он и правда перегнул и слишком открылся. Схватив телефон с прикроватной тумбочки, Бен даже не посмотрел на время и не подумал, сколько сейчас может быть времени в Нью-Йорке, куда недавно из Японии вернулся Джо, и набрал его номер. — Да, Бенни? Ты сегодня позже. — Такой родной голос мужчины разлился привычным теплом в груди Харди, унимая бешено бьющееся сердце. — Как твой день? — Как и обычно, выполнял трюки, раз сорок сорвался в воду, но в итоге справился. — Бену нравилось делиться с Джо тем, как прошел его день, было в этом что-то успокаивающее. — С ума схожу от жары. — А я с ума схожу без тебя. — Бен уже настолько хорошо знал все интонации голоса Маццелло, что ему не составило труда уловить в нем нотки тревоги и какой-то грусти. — Джо, что-то случилось? — Обычно Харди всегда засыпал под их разговор, но сейчас сна не было ни в одном глазу. Что-то явно было не так. Он даже забыл то, зачем вообще позвонил мужчине. — У тебя голос странный. — Не бери в голову, сладкий, все в порядке. — Тихий вздох на том конце провода не остался незамеченным для Бена. — Лучше ляг поудобнее и закрой глаза. Я тебе сегодня сказку расскажу. — Нет, Джо, ты скажешь мне, в чем дело. — С недавних пор Джо и правда начал рассказывать ему сказки перед сном. Придумывал сам и обычно они были совсем короткие, но всегда забавные. И обязательно про животных. — Не утаивай от меня то, что тебя гложет. — Да это просто дурные мысли, правда. Ничего криминального. — Джо. — Прозвучало почти угрожающе, что все же заставило Маццелло заговорить. — Просто я тут подумал, что не знаю, что такой, как ты, мог найти во мне. — Вздохнув, он поспешил продолжить, дабы не дать Харди возмутиться раньше времени. — Мне кажется, что я слишком стар для тебя. — Джо, ты вот серьезно сейчас? С чего вообще такие мысли? — Бену даже хотелось обидеться за такое на Маццелло. — Ты же знаешь, что я люблю тебя, и возраст вообще не решает. — Знаю, просто… — Замявшись, Джо уже начал чувствовать себя весьма глупо, что вообще решил рассказать о такой ерунде. — Просто в последнее время несколько раз получал неприятные сообщения. — Какие? — Голос Бена стал еще больше напряженным, все это ему начинало не нравиться. — Что ты мог бы найти и кого получше с такими данными, чем я. — Джо произнес это на одном дыхании, не веря, что вообще озвучивает весь этот абсурд. Но это мучало его уже несколько дней. На том конце провода повисло напряженное молчание и Маццелло пришлось даже проверить экран телефона, чтобы убедиться, что звонок еще идет. — Бен? — Да, я здесь, просто это все… пиздец какой-то. — Свободная рука Харди сжималась и разжималась, пытаясь сосредоточить на себе всю ярость на тех, кто вообще посмел такое подумать и написать Джо. — Даже не смей принимать это близко к сердцу, прошу тебя! Это все такой бред! — Да, знаю. — Как-то уклончиво ответил Маццелло. Как бы он ни старался, но не мог теперь перестать думать об этом. Одно дело, когда тебе это пишут один-два человека, но другое дело, когда за последнюю неделю таких сообщений пришло около сотни. И он прочитал их все. И не по одному разу. — Ты прав, бред. — Джо, я серьезно. — Ответ мужчины и тон его голоса совершенно не уверили Бена. — Забудь о них. — Да, проехали. — Поспешив отмахнуться как можно быстрее от всего этого, Маццелло поспешил перевести тему. — У тебя ничего не случилось? — Да ситуация с Майклом, он опять со своими нравоучениями. То не пиши, это прекрати. «Ты просрешь свою репутацию и работу!» — Бен постарался как можно лучше передать истеричные нотки в голосе своего агента, издав смешок. — Как папаша. — А что он имел в виду под этим? — Джо вдруг стало совсем не до шуток, а по спине пробежал холодок. — Ну, о том, что я тебе пишу в инстаграме, плюс некоторые фото. — Кажется, в отличие от Маццелло, Бен не воспринимал это серьезно. — А я ему и сказал, что мы на самом деле вместе. — О боже, Бен! Ты уверен, что стоило это делать? — Джо совсем все это не нравилось, так как это касалось карьеры Харди. А Маццелло уж точно совсем не хотел ничего ему портить. — Тебе и правда нужно быть осторожнее. — И ты туда же? — Закатив глаза, Бен упал спиной на кровать, расстроенно вздыхая. — Плевать я хотел на это все. Пусть весь мир знает. — Бенни, я бы тоже хотел заявить об этом на весь мир, но это не лучшая идея. Особенно когда на кону твоя работа. — Джо глубоко вздохнул, стараясь говорить как можно мягче. — Нам, а особенно тебе, нужно быть осторожными. — И не подумаю, меня все устраивает. — Чем больше Бен говорил об этом с Маццелло, тем больше был уверен, что ему ничего не страшно. — Ничего не случится! — Нет, Бен, пообещай мне, пожалуйста, что будешь вести себя тише в социальных сетях. — Словно говоря с маленьким ребенком, Джо покачал головой, услышав протестующий возглас на том конце телефона. — Я не хочу, чтобы это навредило тебе. — Ты опять за старое? Помним, проходили. — Голос Бена вдруг стал стальным, отчего внутри Маццелло все сжалось от неприятного, ледяного ощущения, пробежавшегося по внутренним органам. — Нет, Бенни, я не об этом, ты же знаешь. Просто не так откровенно, ладно? — Джо попытался через телефон передать все то тепло, которое ощущал сейчас к Харди, виновато улыбаясь. — Ладно. — Почти сквозь зубы процедил Бен и бросил трубку, буркнув «пока». Спать расхотелось окончательно. Бен яростно скинул все подушки и одеяло на пол, развалившись на кровати в форме звезды, и прикрыл глаза. Он злился на Майкла, на Джо, на всех тех людей, которые посмели Маццелло написать такие гадости. Но больше всего он злился на себя, чувствуя себя дураком. Ему снова запрещали выражать свои чувства открыто, и это приводило его в ярость. Почему они обязаны под всех подстраиваться? Делать так, как угодно обществу, а не им? Неужели это и есть та самая жертва, которую ты приносишь актерству? Или может дело в том, что Джо снова его отталкивает? Все эти мысли лихорадочно крутились в его голове, с каждой минутой замыкая его в себе больше. *** Токио. Конец ноября *** — Поставь его сюда! И табличку повесь! — Джо в костюме Винни Пуха показывал рукой Гвилиму, где он должен поставить Картонного Бена, одетого в костюм панды, или Карди, как его прозвали фанаты. — Очень важно, чтобы он смотрел, как я буду петь для него. — Твое пение только и заслуживает такой публики. Картонной! — Издал смешок обнимающий Люси Рами в костюме свинки. Они удобно устроились на диванчике в одном из караоке-клубов Токио, где решили отметить удачно проведенное интервью. — Я не вынесу еще одной песни в твоем исполнении! — О, Рами, я тебе буду теперь каждый день петь! И даже если мы будем не рядом, то я буду тебе звонить и петь! — Проорав это в микрофон, Маццелло протянул руку назад за свою голову, напяливая капюшон с медвежьими ушами. — И вообще, не слушай, эта песня не для тебя, а для Бена. — Он точно будет очень счастлив! — Люси отсалютовала Карди бокалом с шампанским и ласково провела кончиком носа по щеке Малека, вызывая на его лице счастливую улыбку. — Вот! Люси меня понимает! — Помахав микрофоном девушке, Джо повернулся к только отошедшему от Карди Гвилиму, на котором тоже был костюм осла из мультика, и протянул ему телефон. — Засними все! — Будет сделано! — Отсалютовав другу, Ли не сдержал смеха и приготовился снимать, включая камеру на телефоне Маццелло. — Для Бена! — Для Бена! — Подхватили одновременно Рами и Люси, приготовившись закрывать уши, так как Джо был тем еще любителем поорать песни, а не попеть. — Для тебя, Бенни! — Вдохнув в себя как можно больше воздуха, Джо запел, стараясь изо всех сил. Это была их с Харди песня, и он очень хотел подарить ему ее на день рождения, до которого еще оставался почти месяц, но Маццелло пообещал себе приберечь ее именно для этого особенного дня. Когда он закончил, то Рами даже похлопал ему. На удивление их всех, это было очень даже неплохо в этот раз. Видимо для Бена Джо действительно решил постараться. — Выставишь это? — Вернув телефон другу, Гвилим взял со стола стакан со своим напитком и легко стукнул им об стакан в руке Маццелло, улыбнувшись. — У тебя хорошо вышло. Но не слишком ли откровенная песня? — Даже если и слишком, все равно ее не воспримут настолько серьезно. — Пожав плечами, Джо отпил сок из стакана. Ему было необходимо смочить чуть раздраженное после эмоционального пения горло. — Я выложу ее на его день рождения. — Оу, Джо, как это мило! — Расплывшись в улыбке, Люси даже встала с диванчика, чтобы обнять Маццелло. — Это будет действительно хороший подарок. — Спасибо. Я и сам не сомневаюсь в этом. — Обняв девушку в ответ, Джо подмигнул Малеку и, как только девушка от него отошла, схватил со стола микрофон. — Ну что, еще пару песен! — Нет! — Все трое одновременно протянули к нему руки, пытаясь отобрать микрофон под дружный смех и обиженные возгласы Джо. Они очень любили Маццелло, но вынести седьмую песню подряд в его особой манере исполнения никто уже не мог. *** Почти конец декабря *** — Когда я говорил тебе быть осторожнее, то не имел в виду совсем исчезнуть. — Джо ходил по комнате в своей квартире из стороны в сторону, игнорируя вопросительный взгляд Гвилима, колдующего над кастрюлей с супом на кухне. — И уж точно не напиваться. — Джо, умоляю, давай без этого? Мне нотаций и от Майкла хватает. — Отходя после очередного похмелья, Бен с трудом разговаривал, держась за больную голову. — Меньше всего сейчас хочу это слышать. — Видимо, мало он тебе прописывает. — Покачав Гвилиму головой, Маццелло сделал ему неопределенный жест пальцами у своей шеи и ушел в комнату, опускаясь на край кровати. — Зачем ты так напиваешься? — Потому что хочу и могу, Джо, что за глупые вопросы? — Почувствовав легкое чувство тошноты, Бен перевернулся на живот, свешиваясь головой с кровати. Если уж и блевать, то хотя бы на пол. — Ты слишком часто это делаешь. — Напряженный голос мужчины, казалось, просачивался через динамик телефона, от чего голова у Харди начинала болеть еще больше. — Ты себе вредишь. — Плевать. — Прикрыв глаза, Бен тихо выдохнул, чувствуя, как начинает кружиться все перед ними. — А мне не плевать. — Запустив пальцы в волосы, Джо чуть с силой оттягивает их, пытаясь говорить как можно спокойнее. — Я знаю, что виноват. Но это не повод так вести себя. — Ты придурок. — Бурчит Бен, подавляя в себе рвотный рефлекс. Ему было сейчас очень плохо. Но он не мог понять, от чего больше: от большого количества выпитого алкоголя или от того, что они еще не раз говорили с Джо о том, что Бен слишком молод, слишком красив, слишком не подходит ему. Очень много «слишком». И ни одного «я уверен в твоих чувствах». Сейчас он чувствовал себя очень обиженным. — Буду пить столько, сколько захочу. — Бенни, пожалуйста, прости меня. — Прикрыв от досады глаза, Маццелло жалел все больше, что дал слабину и рассказал Харди о своих страхах, которые для Бена были необоснованными, в отличие от слишком мнительного и зависящего от чужого мнения Джо. — Приезжай ко мне. — Тебе там и с Гвилом нормально. — С трудом перекатившись и спустив ноги на пол, Бен со стоном встал, покачиваясь. Все, что ему сейчас хотелось, это набрать полную ванну воды и утопиться там. — А я хочу и дальше напиваться. — Бен, перестань так себя вест… — Это ты перестань так вести себя! — Бен и сам не ожидал от себя, что так взорвется, но, видимо, все скопившееся за все эти недели, что он пытался доказать Джо то, что ему совершенно не важны ни возраст, ни чужое мнение, а лишь сам Маццелло, который всегда лучший для него. А особенно то, что все это было впустую. Джо все равно позволял этим сомнениям жрать себя изнутри, а заодно и Бена довел, что по возвращении домой, в Лондон, тот решил вспомнить свою темную зависимость и не просыхать до самого нового года, а может и дальше. — Я, блять, на коленях готов ползать перед тобой и доказывать, как люблю только тебя, а ты мне указываешь на какие-то малозначительные фотографии с партнершами по фильму и талдычишь, что не достоин меня! Ты так бесишь сейчас! — Бенни, я верю тебе, правда. Просто это гложет меня, и я ничего не могу с собой поделать. — Джо чувствовал себя очень и очень глупо сейчас, все это не слабо давило на него, заставляя раз за разом поднимать эту тему. А еще тот факт, что он виноват в запое Харди, совсем погружал его в отчаяние. — Давай я забронирую тебе билет и встречу в аэропорту. И мы все с тобой выясним спокойно. — Ничего не хочу выяснять больше. — Чувствуя, что его вот-вот вырвет, Бен почти полетел в ванную, падая перед унитазом на колени и успевая сбросить звонок. Его выворачивало на протяжении минут двадцати и уже казалось, что он выблевывает свои внутренности. На душе было мерзко от самого себя. И какая-то часть умоляла набрать номер Маццелло и попросить забронировать билет и обязательно встретить его. Да только другая сторона, темная, вязкая затягивала его в себя, забирая в свой плен все глубже и не давая возможности спастись. Желание ехать с каждым рваным вздохом уменьшалось, сменяясь решением сходить в ближайший магазин, накупить несколько бутылок алкоголя, выключить телефон и не просыхать несколько дней. А то и больше, вплоть до своего дня рождения. Ничего он доказывать больше не хотел, да и показываться в таком виде Джо тем более. Ему от самого себя было противно, что уж говорить о том, если бы Маццелло увидел его таким. Потому он строго настрого запретил тому приезжать, благо, у того были кое-какие дела со своим давним другом Себастьяном Стэном, от которых он не мог отказаться. И, набравшись смелости позвонить ему, попросил дать ему время прийти в себя и все обдумать. Он должен понять, что вообще значит эта просьба Джо не быть таким откровенным в социальных сетях, и почему Маццелло не может просто верить ему, особенно после всего, что у них было. Как вообще в его голову могли закрасться такие сомнения. Сидя уже вечером на полу своей гостиной, Бен одной рукой обнимает полупустую бутылку, а другой сжимает связку ключей, которые ему оставил Джо перед отъездом. Он медленно перебирает их в чуть подрагивающих слабых пальцах, пока не доходит до брелка в виде металлической пластинки с гравировкой, которую перечитал, наверно, уже не одну сотню раз за всю эту неделю, как вернулся домой. И каждый раз сердце на мгновение замирает от нежного, трепетного чувства, вызывающего обжигающие слезы. Он совсем запутался во всем этом. Но точно знает, что не позволял никогда Маццелло усомниться в своих чувствах к нему. Никогда не давал повода думать, что с Джо что-то не так. И не понимал, что сейчас происходит и что он сделал не так, чтобы снова услышать от Джо просьбу не показывать свои чувства так откровенно. Воспоминания из Лос-Анджелеса почти волной сбили напрочь все тормоза в его голове. И рука сама потянулась к крышке бутылки, роняя связку ключей на пол. В несколько глотков опустошив полупустую емкость, Бен скривился, бросив ее под диван, к другой такой же пустой, и откинулся спиной на стоящее позади кресло, мазнув расплывающимся взглядом по сверкающему от уличных гирлянд брелку на связке ключей. «Просто знай, что в Нью-Йорке у тебя всегда есть дом, где тебя ждут».