Страх и ненависть в Трансильвании.

      Мальчик-Который-Снова-Выжил открыл глаза и ничего не понял. Под ним кто-то тяжело дышал и упирался в спину чем-то длинным, а пейзаж перед глазами странно подергивался.       — Гдеее я…? — меланхолично протянул герой Британии.       — У меня на спине, — тихо прошептало нечто необозримое.       — Ты кто?! — встрепенулся Поттер.       — Конь в пальто.       Гарри ощутил свободное падение и твердую землю-матушку, с которой встретился неминуемо быстро.       — Ай! Больно же… злюка… Куда ты меня несла?       — Как это куда? Хоронить.       — Меня?!       — Ну да. Ты ж не дышал, зрачок на свет не реагировал, да и сердце у тебя не билось. Думала, похороню тебя, ты переродишься в вурдалака, тут же и порешу.       — Вот как значит…       — Ну да, так.       Внезапно из-за кустов выскочило чудовище, в котором гриффиндорец узнал Казимира Косого. Тот выкрикнул что-то и воспоминания пронеслись в голове Поттера со скоростью молнии, распечатывая все замки на сокрытых чарами темницах человеческого сознания. И Гарри вспомнил, все вспомнил. И как его нянчил старик Дракула, подсовывая костяные погремушки и бутылочку с драконьей кровью. И как тетушка Лилит подарила ему красивую лампу в виде светящегося сердца грешника. Ох и крови от него было… Как в десять лет отец… конечно, Гарри называл его отцом. Дракула, подарил ему двух холеных адских гончих и одна их них укусила мальчишку, а мальчик укусил ее и их навеки связали узы дружбы. Как к ним пришел главарь какой-то банды и… дальше парень плохо помнил что было, но перед его мысленным взором проплыли растерзанные панталоны. А затем одиннадцатилетие… Письмо из Хогвартса и отец, плачущий кровавыми слезами от расставания с сыном.       Как только Поттер очнулся, хотел поздороваться со старым товарищем, но сильная рука истребительницы впечатала кол в его сердце. Победный клич огласил кладбище и Баффи начала танцевать странные танцы.       Прям как те чумные инферналы у нас в подвалах. — пронеслось в голове у защитника вселенной.       — Ты-то вообще уверена, что того кого надо убила?       — В смысссле? — Баффи перевела самодовольный взгляд на слабака.       — Ну они тут у вас вон какие страшные, а этот даже не сморщенный. Кстати, все хотел спросить, отчего они у вас такие некрасивые? Экология? Немирный атом?       — Что?       — Забудь… — грустно протянул парень, который внезапно вспомнил всю свою жизнь. Он презирал мерзкую варваршу, посмевшую убить Казимира — их славного конюха. Подумать только, его послали, чтобы пробудить в Гарри вампирскую силу… А теперь его прах кормит червей. Но если он здесь, значит отец хотел этого. Наверняка послал его изничтожить местных мутантов.       — Так что, мы идем дальше?       — Конечно-конечно, Баффи. Только можешь идти первой? Просто ты вся такая сильная и смелая, а я слабый и беззащитный.       — Н-да, ты тот еще рохля… — девушка явно не видела в Гарри ничего героического. Но ей всегда нравились слабые грустные мужички, а Гарри был похож на такого мужичка и ей почему-то хотелось защищать его своей сильной женской грудью.       — Пойдем уже, нечего тут прозябать.       Гарри счастливо улыбнулся в тайне надеясь, что Баффи сожрут. Здесь, или в Румынии — плевать. Но ее точно сожрут.       Малфой сидел в укрытии и видел, как его однокурсника, которого он ненавидел всеми фибрами своей малфойской душонки, тащит на спине женщина. Нет, это была не женщина, это был монстр, который хладнокровно убил его возможного родственника. Он не помнил ее имени, но изо всех сил щурился, чтобы запомнить ее лицо и убить, когда придет время. А оно придет, в этом он не сомневался. Драко оглянулся и хихикнул, он уже представлял как принесет отцу ее голову и как они вместе преподнесут ее Дракуле в дар, а он в ответ им отсыпет много-много золота.       — Приветствую тебя, мой юный друг! — раздалось из-за спины и Малфой понял, что ему нужно сменить штанишки. Он опасливо повернулся и увидел перед собой идола. Светлые вьющиеся волосы развевались от невидимого ветра, кожа блестела в свете луны, как мрамор в покоях его дражайшей матушки, красные глаза сверкали, гипнотизируя и маня за собой, а губы, алые губы, из уголков которых струилась красная кровь были приоткрыты и шептали какие-то неведомые Драко слова. — Я вижу, ты в беде, мой друг. Я помогу тебе! — вампир протянул руку и Драко вложил в нее свою. — Пойдем, я покажу тебе звезды! Я покажу тебе мир, в котором больше нет зла и ярости. Мы будем пить, веселиться и ублажать женщин, о мой принц!       Драко понравилось, как его назвали принцем. В голове пронеслись воспоминания из детства, когда папа купил ему маленькую игрушечную лошадку, меч и корону. И он, Драко, скакал по Малфой-мэнору, бил домовых эльфов и кричал, чтобы они величали его Дракулей-великим.       — Только дай я посмотрю на твою шею, мой милый-милый мальчик! — улыбнулся вампир и погладил когтистой рукой нежную кожу на шее парня. Тот отшатнулся.       — Ты че, ты че! — Малфой отскочил на пару шагов. — Мы же родственники! Я Драко, потомок древнего рода Дракулы. А ты кто такой? Ты что себе позволяешь?! Кусать принца тьмы он собрался, а?       — О, прошу прощения, милорд, — тут сердце парня растаяло и он разулыбался:       — Ой да ладно тебе, как звать то?       — Лестат де Лионкур, — поклонился вампир и под лунным светом сверкнул его расшитый золотом камзол. — Я искал тебя, о потомок великого Дракулы. Я хочу показать тебе другую сторону бытия, милорд!       — Какую другую? — прищурился Малфой, недоверчиво осматривая Лестата. Ему нравился его костюм и нравились его перстни. А еще ему нравилось, когда его величают милордом. Он уже нарисовал себе картину будущего, где он, верхом на фестрале с армией вампиров за спиной штурмует Хогвартс, как вампиры врываются в покои МакГонагалл, где она спит в одних панталончиках. Розовых панталончиках. Полупрозрачных… Драко помотал головой, отгоняя ненужное видение.       — Ту, в которой ты будешь богат и знаменит. — Драко хотел быть богатым и знаменитым. — Где у тебя будет множество поклонниц и поклонников. — И это Драко тоже хотел. — Ту, в которой все женщины мира будут твоими. Они будут поклоняться тебе и шептать ночами твое имя! — Лестат развел руками, демонстрируя вполне себе четкий пресс и Драко растаял окончательно:       — Веди меня, мой новый друг к богатству и знаменитости! — он подхватил Лестата под руку и повел вглубь леса. — Но что для этого нужно?       — Петь.       — Петь?       — Петь. — подтвердил вампир и Драко взвыл. — Именно так. Вы прекрасны, милорд. Какой талант, какой талант… — они скрылись в темноте леса, совершенно не замечая огромного шипящего шара, плавно покачивающегося среди деревьев.       — Белла, ну тихо там, ты так всех вампиров распугаешь, — увещевал девушку Джейкоб. Рон Уизли тем временем схватил одного крупного упыря и теперь держал под мышкой.       — Гляди, Джейк!       — Ох ты ж ёп… Его убить надо, Рон.       — Да ты что-о, смотри какой большой, сейчас мы ему батончик скормим, вот хохоту-то будет!!!       — В том-то и дело, что большой… как ты его только держишь, ты ж хиленький, хоть и высокий.       — У них точка одна за ухом есть, она их как бы это… деактивирует. Вот наш упырек на чердаке только начнет нападать, а папка его тык пальцем за ухо! И он урчит уж под ногами, пузо подставляет, чтоб почухали. Иногда спать приходит под кроватью.       — И вы не боитесь?       — Нет конечно, чего его бояться. Иногда, правда, на ногу наступаешь, когда просыпаешься, или на ухо. Он тогда шипит и даже куснуть может. Но мы его тогда по морде тапкой лупим, чтоб знал, зараза, место свое, в домашней иерархии.       — Щспьсьсссяяя!!! — гневно зашипел шарик, видя широкую плотоядную ухмылку на лице оборотня.       Тем временем Рон уже впихнул упырю блевательных батончиков отчего тот взвыл, но прожевал. А когда его по горлышку погладили, то даже проглотил.       — Странно, почему ничего не происходит, — почесал голову Рон.       Вампир посинел, потом позеленел, надул щеки и стоял с видом оскорбленного достоинства.       — Может они пропали? Попробуй дать ему еще один! — шепнул Джейкоб подтягивая шар поближе к себе. Белла в это время старалась укусить его за пальцы, но только вертелась из стороны в сторону, забрызгивая парня слюнями.       Вампир отчаянно замотал головой и юркнул за кустики. Раздались довольно омерзительные звуки.       — Надо же! Все сработало! — лицо Рона озарила по-детски счастливая улыбка.       — Ненавишууу…. — раздавалось из-за кустов. — Это унишение… Я больше никогда…       — Че бурчишь-то? — спросил Рон, подходя поближе.       — Как вам не стыдно, молодой человек!       — Эээээ… — замычал Уизли.       — Я к вам со всей душой, хотел безболезненно отведать кровушки, даже гипноз готовился напустить, а вы меня, академика, отца пятерых детей накормили какой-то дрянью, да еще выключили центр человеческой осознанности, воспользовавшись моим состоянием… Я чувствую себя грязным и… использованным… как жить-то теперь?       — Эээ…. — продолжил думать свою мысль Рон.       — Вы обесчестили меня, негодяй! И я вызываю вас на ду…       Осиновый кол мелькнул в нескольких миллиметрах от носа Рона, превращая упыря в горстку пепла.       — Ну надо же какая ты сильная, но с логовом упырей ты, наверное не справишься… — грустно протянул Гарри.       — Еще как справлюсь, погнали! — прокричала Баффи и они скрылись за склепом.       — Что за нахрен? — закончил свою мысль Рон. Он выглянул на Джейкоба. тот сражался с шарообразной Беллой и Рону вдруг стало ее жаль. Такая беззащитная и красивая. Даже с налитыми кровью глазами… Надо ей помочь!       — Джейкоб постой, сейчас все делаю!       — Ага, ага!!!       — Вооот таааак… иии! — рука вознеслась в воздух и тонкая игла блеснула в свете звезд. Душераздирающее шипение заполонило кладбищенские просторы и Белла, принимая нормальные пропорции улетала куда-то за деревья.       — Какого хрена ты натворил?! — возмутился волк.       — Ну я это… я как лучше хотел.       Злобно зыркнув, Джейкоб грустно посмотрел на деревья.       — Ну пойдем ее искать теперь… — он-то знал, что Белла его намерения прекрасно поняла и так просто ему этого не спустит. Быть ему укушенным и побитым. А виноват во всем рыжий идиот…       Рыжий идиот не думал, что он виноват, а думал, что он совершает благое дело. И он медленно и уверенно начинал ненавидеть белокурую стерву, которая мало того, что друга его увела в темные дебри леса, так еще и нагло и совершенно хладнокровно прикончила его зверушку. А он может ее маме подарить хотел, они бы сдружились с их домашним упырем и вместе бы пели по ночам.       Рон всхлипнул и вдруг заметил Полумну Лавгуд, скачущую по полянке. Ее голубое платье красиво переливалось, а в волосы были вплетены незабудки. Следом за ней скакал Седрик, или Эдвард, или Седрик… Тут Рон запутался и похлопал по плечу Джейкоба:       — Гляди, это муж твоей бледной.       — Точно, — прошептал оборотень, присаживаясь на корточки. — Что это он делает? Да он изменяет ей! БЕЛЛА!!! БЕЛЛААА!!! — он припадая к земле помчался в сторону, куда улетела девушка. Рон проводил его долгим взглядом и пошел спасать своего друга от ненавистной ему Баффи Саммерс.       — Чу! — Эдвард навострил уши. — Беллу зовут. Это Джейкоб, он же ее… ее…       — Эдичка, — Луна приобняла вампира за талию и похлопала голубыми глазами. — Она не любит тебя. Ей нравится запах псины, а не благородный аромат вампира. Ей нравится шерсть и мокрые носы, а ты чист как кристалл, твои волосы цвета первого снега, твое тело будто изваяние, а сам ты будто сошел со страниц древних эпосов…       — О, Луна, — выдохнул Каллен-младший, примыкая к устам странной, но такой привлекательной магички.       — О, Эдвард, — простонала Полумна.       — О, Луна…       — О, Эдвард… — еще долго доносились до слуха Рона стоны с поляны. Он не знал что они там делают, но ему даже и не хотелось этого знать. Он был сосредоточен и зол. У него закончилась еда, а живот все чаще напоминал, что время обеда давно прошло. Он вышел из леса и теперь шел среди могильных плит.       Ему не было страшно.       Ему хотелось есть.