***
Пожелав спокойной ночи президенту Китая, Реджина в сопровождении охраны покинула обеденный зал, где развлекала главу государства, наряду с другими лидерами и дипломатами. Она с облегчением вздохнула, добравшись до своих тихих комнат, и тут же сбросила каблуки. Поначалу деловые ужины были приятной частью работы, но теперь они начали утомлять. Конкретно на этом ужине она умасливала мужчину, дабы он подписал новое экономическое соглашение, переговоры по которому велись последние четыре дня. Она не была уверена, что ей это удалось, хотя Дэниэл сказал, что видел, как во время разговора президентов взгляд мужчины задержался на её декольте. Реджина всегда знала, что трудно быть первой женщиной-президентом, и она была решительно настроена не использовать свою женственность для разрешения политических вопросов. Казалось, однако, что одного присутствия женщины было достаточно, чтобы отвлечь от действительно важных дел самых влиятельных мужчин в мире. В конце концов, экономическое соглашение будет выгодным как для Китая, так и США. Реджина добавила лишь несколько ограничений к существующему соглашению, не желая раскачивать лодку слишком рано. Если мужчина по достоинству оценил её грудь и в результате подписал соглашение, что ж, все остались в плюсе. Войдя на кухню босиком, Реджина вытащила сотовый и отправила Эмме сообщение. Ей было интересно, как она провела вечер с подругами, и тут же сама задумалась, каково это — провести вечер с друзьями. Она мысленно сделала заметку спросить Кэтрин, не хочет ли она провести с ней день без разговоров о политике. Она сомневалась, что они сумеют полностью избежать этой темы, но можно было хотя бы попытаться. На вершине было одиноко. Даже с Эммой, а они ежедневно переписывались, Реджина словно пребывала в изоляции. Она ожидала этого, была готова к огромному давлению и ответственности, но всё равно это стало шоком. А учитывая, что Робин съехал вскоре после инаугурации, по вечерам Реджина почти всегда сидела в тишине, либо работая, либо думая о работе. Она поняла, что ей нужно что-то ещё в жизни. Или кто-то. Когда она налила себе бокал вина, телефон подал признаки жизни. Ещё до того, как Реджина открыла сообщение, на её лице появилась улыбка, но всё счастье улетучилось, когда она поняла, что отправитель не тот. Можно тебе набрать? Робин Реджина вздохнула. Что ему надо? Хотя разговор с бывшим — последнее, чего она хотела, она ответила утвердительно, а через пару секунд взяла трубку. — Здравствуй, Реджина, — раздался знакомый голос. — Робин, привет. Как дела? — Хорошо, спасибо, — ответил бывший муж. — А ты как? — Вся в делах, но хорошо, спасибо. — Хорошо, — произнёс Робин. — Это хорошо. Долгая пауза. — Ты что-то хотел? — Да, — сказал Робин, вспомнив, что это именно он хотел связаться с Реджиной. — Какой-то репортёр узнал, кто такие Мэрион и Роланд. Они заявились к Роланду в школу и попытались взять интервью. — Ну, рано или поздно это бы всплыло, — заметила Реджина. — Ты же с ней живёшь, а люди знают тебя в лицо. Как только тебя увидели с кем-то из них, пресса узнала. — Я знаю, но это несправедливо по отношению к ним. Ты можешь что-нибудь сделать? — Что, например? Пресса имеет право следить за этой историей. Я попросила оставить в покое тебя, Мэрион и Роланда, но больше я ничего не могу сделать. — Ты президент, — фыркнул Робин. — Конечно, ты можешь остановить это преследование. — Появление в школе вряд ли считается преследованием, — ответила Реджина. — Они и у дома ошивались. Фотографировали. Расспрашивали соседей. — Я никак не могу это остановить. Если хочешь быть со своей новой семьёй, тогда тебе придётся самому разбираться с прессой, жаждущей разузнать о них всё. Раздался раздражённый вздох. — Ладно, благодарю покорно. — Теперь я ещё и виновата? — рассердилась Реджина. — Ты не виновата, что так случилось, но я думал, что дождусь от тебя большей помощи. — Какой это помощи? Хочешь, чтобы я выдала каждому репортёру в США судебный запрет на приближение к тебе? Хочешь, чтобы я поместила тебя с семьёй в программу защиты свидетелей или разместила у твоего дома круглосуточный отряд службы безопасности? Я ничего не могу поделать с тем, что пресса заинтересовалась историей о неверности человека, который был женат на президенте. Если ты хотел их защитить, может, не стоило к ним уходить. — Так этого ты хочешь? Чтобы мы продолжали притворяться счастливой супружеской парой? — Нет, — вздохнула Реджина. — Нет, я так же устала от этого фарса, как и ты. Но это не значит, что ты не заслуживаешь всего, что с тобой происходит. — Я заслуживаю, — не стал перечить Робин. — Они — нет. — Сопутствующий ущерб, — ответила Реджина. — Твой сопутствующий ущерб, который именно ты вызвал своей чехардой, Робин. Ты втянул в это Мэрион. Вы двое в ответе за Роланда. Я бы защитила их, если бы могла, но не могу. Тебе просто придётся пережить это и подождать, пока пресса потеряет интерес, что непременно произойдёт. И позволь напомнить, что все байки, которые пишут о твоей новой семье, затрагивают и меня. Думаешь, я горю желанием почитать о твоей новой уютной жизни? — Нет, — неожиданно мирно ответил Робин. — Нет, я знаю, что тебе тоже тяжело. Меня просто бесит, что я не могу защитить их от своих ошибок. — И ты позвонил бывшей жене, чтобы она сделала это за тебя? — Если кто-то и может мне помочь, так это ты, — усмехнулся Робин. — Даже если это правда, ты действительно считаешь, что это уместно? Ты хоть задумался, что я чувствую, когда меня просят защитить твою любовницу и сына? Реджина знала Робина достаточно долго, чтобы представить, какое у него было страдальческое выражение лица, когда он обдумывал её слова. Она заставила его пораскинуть мозгами, и это принесло странное чувство удовлетворения. — Ты права. Прости, мне не следовало звонить. — Вероятно, нет. — Ладно, не буду больше отвлекать тебя от пятничного вечера. Извини. Я не подумал. — Да ничего, — ответила Реджина. — Тебе, наверное, сейчас больше не к кому обратиться. — Нет, но это не значит, что я должен был обращаться к тебе. Мы больше не вместе. Я не могу продолжать рассчитывать на твою помощь. Реджина слегка смягчилась. Этот человек причинил ей боль, разбил её сердце, но он был рядом больше пятнадцати лет. Даже после интрижки он всюду сопровождал её, помог достичь Белого дома. Хотя новость о разводе совсем немного снизила рейтинг Реджины, она сомневалась, что выиграла бы, обнародуй они информацию до выборов. — Если я правда смогу чем-то помочь, Робин, обращайся. — Спасибо, — тихо сказал мужчина. — Но это несправедливо. Прости ещё раз. Я больше не стану тебя беспокоить. Звонок окончился. Реджина уставилась на телефон, после чего отбросила его в сторону. Какое «чудесное» завершение недели, подумала она, потягивая из своего до сих пор полного бокала. Она задумалась о своих чувствах, откинувшись на спинку дивана. То, что она сказала Робину, было правдой: она ничего не могла сделать. Но это не значит, что она не хотела. Хотя Робин всё это заслужил, она как никто знала, как отягощает внимание прессы. Мэрион тоже это заслужила, решила она. В конце-то концов, женщина наверняка знала, кто такой Робин, когда они встретились, и, похоже, она сыграла немаловажную роль в его решении оставить Реджину. Но Роланд? Что ж, он действительно был просто невинным ребёнком, попавшим под каток прессы. Реджина знала, что маленький мальчик не заслужил того, чтобы быть в центре ажиотажа СМИ. Тем не менее, Реджина не могла не обижаться на Роланда. Она знала, что шестилетний мальчик не сделал ничего плохого ей лично, но, к несчастью для него, он был олицетворением того, что Реджина и Робин не смогли создать вместе. Они годами пытались завести ребёнка, а потом появилась другая женщина и дала Робину то, чего он хотел больше всего. Роланд не виноват, что был зачат, и она не винила самого мальчика. Но она не могла не видеть в нем ребёнка, которого у неё никогда не было. И это больно. Телефон снова оживился. На этот раз Реджина уже не так резво подорвалась отвечать, но знала, что это точно не Робин. Он, как ей показалось, понял, что она хотела до него донести. Даже после пережитого в последние десять минут эмоционального потрясения, она улыбнулась, увидев на экране имя блондинки. Мой вечер отлично. Но я напилась. И скучаю по тебе x Сердце Реджины растаяло от этих слов. Она тоже скучала. Если бы она была кем-то другим, занималась любой другой работой в этом мире, она бы отправилась с Эммой в тот бар, где она пила со своими друзьями. Но она знала, что это невозможно. Пожалуйста, будь осторожна по дороге домой. И чтобы завтра не страдала от похмелья. X Ответ пришёл почти мгновенно. Что ты запланировала на завтра? X Просто сядь в машину, которая подъедет к тебе в шесть вечера, и узнаешь… x Реджина улыбнулась в телефон. Она планировала второе свидание с вечера понедельника и с нетерпением ждала возможности снова принять Эмму. Более того, они впервые окажутся в Белом доме с тех пор, как признались в своих чувствах. Наконец-то они будут одни, и никто им не помешает. Возможно, это быстро. Прошла всего неделя с той ночи в квартире Эммы, когда Реджина наконец рассказала, что чувствует. Но им не казалось, что они торопят события. После нескольких недель, что они провели, будучи друзьями, изменение статуса их отношений просто добавило ещё один элемент к их времяпрепровождению. Секс. Периодически у Реджины в голове всплывали мысли о том, как давно она состояла с кем-то в отношениях, но она не нервничала из-за предстоящей близости с Эммой. Несмотря на отсутствие что опыта, что практики, она была уверена, что хочет этого. Хочет Эмму. Это чувство, казалось, было взаимным, поскольку ответ Эммы пришёл меньше чем через минуту после её сообщения. Скорее бы снова тебя увидеть. И остаться с тобой наедине. Я всю неделю мечтала о том, что буду с тобой делать xx Сердцебиение Реджины непроизвольно участилось, когда она прочитала ответ. Она, несомненно, возбуждалась, и когда думала об Эмме, и когда понимала, что блондинка тоже фантазирует о них. Она бы солгала, если бы сказала, что не думала об их первом разе. Почти каждый вечер, погружаясь в сон, она рисовала в уме картинки.***
На другом конце города Эмма усмехнулась своему телефону, когда пришло сообщение Реджины. У меня есть свои фантазии, и я с нетерпением жду, когда мы воплотим их в жизнь xx Она уже собиралась ответить, когда у неё из рук выхватили телефон. Вздрогнув и слегка остолбенев, Эмма вскинула голову и увидела, как торжествующая Руби усаживается на другой стороне диванчика. — Что же тебя так заинтересовало? — спросила она, вглядываясь в экран мобильного, который держала в руках. Эмма мысленно похвалила себя за то, что не сохранила номер Реджины под её именем, даже если защита на телефоне всё равно не оставляла ей выбора. Руби уже прочитала сообщение, но так и не узнала, кем была таинственная женщина Эммы. — Твоя девушка не прочь пофлиртовать, — заметила Руби. — Она не моя девушка, — сказала Эмма, выхватив телефон до того, как Руби успела пролистать беседу. Она каждый день удаляла сообщения, но не хотела, чтобы подруга и дальше лезла не в своё дело. — А общаешься ты с ней, как со своей девушкой, — произнесла Руби. — Как у вас с сексом? Эмма сдвинула брови. — Мы ещё до этого не дошли, — призналась она. — У меня такое чувство, что это ненадолго. Она уже прям спит и видит. Эмма только сильнее нахмурилась. — Не говори о ней в таком тоне. — О ком не говорить? — Я не скажу тебе, кто она, — в очередной раз повторила Эмма. — Но я думаю, кем бы она ни была, она заслуживает уважения. Как и я, если уж на то пошло. У Руби хватило вежливости изобразить виноватый вид, когда она поняла, что зашла слишком далеко. Эмма редко огрызалась на неё, но когда она это делала, Руби знала, что перешла черту. — Прости, Эмс, это всего лишь шутка. Мне просто очень интересно, кто эта женщина. — А я тебе уже говорила, что не могу и не скажу. Пожалуйста, прояви уважение и не докапывайся. Если не ради неё, то ради меня, хорошо? — Ладно, извини меня, — сказала Руби. — Пошли потанцуем и заодно присмотрим за Мэри Маргарет. — А где она? — спросила Эмма, когда до неё дошло, что их подруга минут десять назад ушла в дамскую комнату, да так и не вернулась. — Какой-то тип вон там пожирает её лицо, — указала Руби на танцпол, где Мэри Маргарет действительно страстно прижимал к себе какой-то мужчина. Эмма усмехнулась и сунула телефон обратно в карман. — Пошли, проверим, как она там. Женщины направились к невысокой брюнетке, а Эмма всё это время задавалась вопросом, насколько большим вышел бы скандал, если бы их с Реджиной поймали за поцелуями посреди переполненного клуба. Она сомневалась, что оно того стоило, даже если в тот самый момент она отчаянно жаждала, чтобы президент появилась прямо перед ней. Но этого не произошло, поэтому Эмма, Руби и Мэри Маргарет протусили всю ночь, рано утром расползлись по домам и рухнули каждая в свою кровать. Эмма почти сразу вырубилась, её мозг переполняли возможности, открывающиеся предстоящим вечером.