***
— Эй, Розали, — Олив догнала вампиршу, когда та, выходила с Джаспером из кабинета физики. Блондинка плавно обернулась, картинно взмахнув волосами и, увидев Олив, противно ухмыльнулась. Но даже с этой ухмылочкой она была невероятно красива. — Неужели я удостоилась внимания нашей маленькой невидимки. Почему я, а не Элис или Эдвард? — последнее имя, Розали произнесла с особой издёвкой. Похоже, она очень сильно не одобряла его отношения с Беллой. — Это их не касается. И тебя тоже, Джаспер, извини, — как можно мягче произнесла Олив, виновато улыбнувшись блондину. — Конечно, Олив, — Джаспер сдержанно улыбнулся и не спеша направился на свой следующий урок, старательно огибая учеников. — Я слушаю, Амбер, — Розали сложила руки на груди, даже не пытаясь сделать вид, что ей было интересно. Школьники бросали на них взгляды и даже не стеснялись оглядываться. Естественно, не каждый день они могли видеть, как богиня говорила со смертным. Олив смущенно кашлянула. — Эрик и Хью… Когда ты перестала приходить к нам, они никак не могли понять, почему, и из-за этого, почти все время, устраивали истерики. Потом, они слегка успокоились и начали рисовать для тебя открытки. Они знали, что я увижусь с тобой в школе и поэтому давали мне эти свои «письма», чтобы я их тебе передавала. И так, почти каждый день. Я не выполнила их просьбу и ты знаешь почему. Но я и не могла их выбросить, это казалось неправильным, всё равно что, сжигать их письма Санте, и поэтому я начала их копить, — сглотнув, Олив порылась в своей сумке и вытащила огромную стопку разноцветных бумаг, разной формы и размеров, перевязанную белой лентой. — Они только недавно перестали это делать. Но они нарисовали просто огромную кучу, как видишь, и я думаю, что сейчас самое время, чтобы отдать их адресату. Олив протянула стопку Розали, стараясь не смотреть ей в глаза, так как ей было безумно стыдно, из-за того что, она не отдала эти открытки раньше. — Спасибо, — из голоса Розали больше не сочился яд. Она медленно протянула руку и взяла стопку. Посмотрев на верхнюю открытку, на которой было нарисовано кривое розовое сердце и три рожицы снизу, она выдавила из себя нежный смешок. — Они стали лучше рисовать. Олив с трудом подняла глаза на собеседницу. На лице Розали была глубокая печаль. — Знаешь, твои братья, очень похожи на детей, о которых я мечтала, до того как… — она запнулась на полуслове и слегка сжала губы. — Неважно. Спасибо, Олив, для меня это очень много значит. Подарив Олив признательную улыбку и прижав к груди «письма» близнецов, она поплыла вслед за Джаспером. Почему-то Олив стало жалко её до слёз. Но её глаза тут же высохли, когда она увидела недалеко от себя Тайлера Кроули, целеустремлённо шедшего в её сторону. Выругавшись, она включила «Сталкера» и наблюдала за тем, как Тайлер сначала замер, а потом развернулся и пошел обратно. Вот еще одна проблема: Тайлер решил, что он должен был взять ответственность за травму Олив и стать её парнем. Он был настроен серьезно и даже расстался с Лорен, чтобы начать встречаться с нею. Когда он, сказал ей об этом, утром поймав на стоянке, она на несколько минут потеряла дар речи, пытаясь осознать его слова. Потом подумала что это опять его тупые шуточки, но Тайлер уверил её, что он серьезен. Олив поспешно отказала ему и убежала, но Кроули прямого отказа то ли не понял, то ли решил, что она набивает себе цену, но он снова поймал её после первого урока и стал вести себя так, будто она уже дала ему согласие. Конечно, Олив возмутилась и послала его, но Тайлер был уверен в своей неотразимости и считал что так, она с ним просто заигрывала. На каждой перемене, Олив приходилось использовать «Сталкера» чтобы избежать встречи с ним. Она знала, что не сможет делать этого вечно, но Тайлер был так самовлюблен и твердолоб, что она просто не знала, как его отшить. Как назло, Хизер заболела, после их похода в Ла-Пуш, и уже неделю не ходила в школу, а Олив была уверена, что подруга нашла бы способ отвадить от неё прилипчивого поклонника. Она пыталась уговорить Джесс, поговорить с ним, но кузина только злорадно посмеивалась и предлагала согласиться. Так что, после уроков Олив пошла на стоянку, снова под «Сталкером». Спускаясь по лестнице, впереди себя, она увидела сладкую парочку. Она сразу притормозила, но вспомнив, что её навык был включен, уверенно прошла мимо них. — Олив, привет, — раздался голос сзади и Олив встала как вкопанная. — Олив? — парочка нагнала её и теперь Белла смотрела прямо на неё. Она забеспокоилась, когда увидела что Олив, как будто, вся посинела. — Что с тобой? Тебе нехорошо? — Белла? С какой Олив ты говоришь? — осторожно, словно разговаривая с ребенком, спросил Эдвард, обеспокоенно оглядывая пространство возле Олив. — Как с какой? С Олив, с Олив Амбер! Это у вас такие дружеские шуточки? — недоумевая, спросила Белла у своего парня. — Белла. У меня нет друзей по имени Олив Амбер. Я вообще не знаю человека с таким именем. Единственные Амберы в Форксе это старая чета Амберов и семья их сына, Нейтона Амбера, — серьезно стал объяснять Белле Эдвард, вглядываясь в её глаза, словно пытаясь углядеть в них искры безумия. Белла кинула испуганный взгляд, на всё еще находящуюся в ступоре Олив. Та до сих пор продолжала, шокировано пялиться на неё. — Олив — дочь мистера Амбера, — как-то неуверенно проблеяла она, уже совершенно запутавшись. — У мистера Амбера только одна дочь — Аманда. Мы видели её фото, когда гостили у них. Я уверен, у них нет другой дочери, Белла, — медленно произнес Эдвард, уже серьезно обеспокоенный здравомыслием своей девушки. — Ты меня видишь, — хрипло прошептала Олив, у которой пересохло горло от шока. — Конечно, я тебя вижу! Да что тут происходит?! Олив выключила «Сталкера» и взгляд Эдварда сразу сфокусировался на ней. — Олив? Здравствуй, — уже спокойным голосом, поприветствовал он девушку, но затем нахмурился и слегка помотал головой, словно отгоняя наваждение. Он недолго зажмурился, а затем резко открыл глаза и уставился на Олив. — Ты использовала силу? Это было очень странно. Олив медленно кивнула, впечатлённая тем, что он вспомнил свою короткую беседу с Беллой о ней. Она знала, что мозги у вампиров работали лучше. Она раньше много экспериментировала с силой и однажды придумала новую. Она подсовывала друзьям или родным бумаги с собственным именем, но они не читали его и просто выбрасывали. Но однажды, она подложила записку своим друзьям, во время ленча и кто-то, наконец, вслух прочитал её имя. Началась дискуссия, на счет неё, и все выяснили, что никто такого человека не знал. Олив сразу после этого выключила «Сталкера» и сколько бы она не спрашивала о записке с именем, все как будто бы забыли и про записку, и про короткий эпизод с отгадыванием. Она еще несколько раз повторяла этот эксперимент, но все происходило, как и в первый раз. Но Эдвард вспомнил, что видел Олив в мыслях Беллы и что пытался переубедить её, насчёт того, что Олив Амбер не существовало. — Что происходит? — нетерпеливо спросила Белла, смотря то на Олив, то на Эдварда. — Что это было? — Олив? — произнёс Эдвард, давая ей возможность выбора. Говорить Белле или нет? Амбер вздохнула. Скоро, о её секрете узнает весь Форкс. Оглянувшись вокруг, проверила, что другие не услышат их разговор. — У меня есть способность и когда я включаю её, люди меня забывают. Абсолютно все люди, которые знали меня. И даже Каллены. Но ты… ты первая, кто меня помнила. Глаза Беллы расширились. — У тебя есть способность? Вроде как у Эдварда, Джаспера и Элис? Но ты же человек. Я думала, что такие особенные силы бывают только у вампиров? — Я тоже так думал, но Олив меня переубедила и у меня появилась неожиданная мысль, что и ты, Белла, одарена, — задумчиво сказал Эдвард, пристально посмотрев на свою девушку. — Что? — хором воскликнули девушки. — У Беллы тоже? С чего ты так решил? — недоверчиво спросила у него Олив, окинув взглядом Беллу. Может её сила заключалась в том, что она притягивала вампиров? — Я не могу прочитать её мысли. Не как с тобой, Олив, а так, как будто её не существует вообще. У неё, все время, стоит непроницаемый блок. И я только сейчас понял, когда ты сказала что она тебя видела под «Сталкером» — это её сила. Олив была впечатлена. Не так круто как у неё, но тоже неплохо. И Белла еще могла бессознательно пользоваться силой постоянно, а так же могла видеть и помнить её… Олив пока еще не знала, как к этому относиться. — Вроде того, что в её мозг встроен шлем Магнето! — воскликнула Олив, щелкнув пальцами, найдя шикарную аналогию. Парочка странно на неё посмотрела, не поняв отсылки. — Люди. Вы меня убиваете. Не говорите, что не знаете кто это? Вы вообще смотрели «Люди ИКС»? Нет? Тогда забудьте. Я просто хотела сказать, что её мозг защищен от всех внешних вмешательств. А как на неё работают силы Элис и Джаспера? — Как на всех, — ответил Эдвард. Он был задумчив и пытался осмыслить то, что в Форксе теперь было два одаренных человека, когда как за всё существование он не встретил ни одного. Кажется, Форкс притягивал всё мистическое. Белла, просто выглядела сбитой с толку. Ну, еще бы, не каждый день люди узнавали о наличии у себя силы. — Значит, нормально работают? — задумчиво протянула Олив, лихорадочно вспоминая всю информацию о человеческих мозгах, которую могла и всякие статьи о мистике. И благодаря этому выстроила вполне работающую теорию. — Ну, это логично. Джаспер — эмпат. И если Белла, блокирует всё, что пытается коснуться её мозга, это значит, что его сила влияет не на химические реакции в мозгу, а на… ну, например на ауру. А Элис… она же, вроде как, видит только картинки. Как видео. А значит, она видит будущее физической оболочки Беллы, и никак не влияет на её мозги. Это интересно. — Я мало что поняла, — устало выдохнула Белла, схватившись за волосы. — Ну, думаю, Эдвард тебе всё объяснит, он, кажется, всё прекрасно понял. А мне уже пора, — Олив вовремя вспомнила, что обещала себе держаться подальше от «певицы» Беллы и её ауры неудачницы. И будь она хоть сотню раз одарена, Олив не собиралась с нею сближаться. Поэтому, помахав парочке, она побежала к машине Джесс, которая обещала подвезти её до дома.Глава 15. О Вампире и Джульетте
23 декабря 2018 г. в 16:59
Олив отложила вопрос Третьего кандидата и его, мягко говоря, странной реакции, до лучших времён, когда у неё будет возможность посетить Ла-Пуш. Но потом она об этом совершенно забыла, так как была захвачена кое-чем другим. Отношениями Эдварда и Беллы. Да, она миллион раз себе твердила, что ей плевать, но не обратить на них внимание, мог только слепой и глухой.
Когда глаза Олив невольно натыкались на них, ей казалось, что она вживую видела театральную постановку пьес Шекспира. То есть, такие отношения бывали только на сцене или в книжках, а никак не в реальности. Может, они вели себя так картинно из-за того что Эдвард родился сотню лет назад и его представление о любви и отношениях были именно такими? Но Белла то была современной девушкой, и странность была в том, что она вела себя еще старомоднее чем Каллен, будто она родилась в средневековье.
Эдвард лучше контролировал эмоции и его старомодность виднелась в том, как он целовал руку Белле, как открывал ей дверь в помещение, как старался взять из её рук тяжелое, как сдвигал для неё стул в кафетерии, как помогал снимать верхнюю одежду. Это вроде, выглядело даже мило и все девушки, видя его проявления галантности, завистливо вздыхали. А Белла… Она трепетала каждый раз, когда видела Эдварда и, казалось, что она буквально задыхалась от восторга, при виде него и ей не хватало только глубокого декольте, белого парика с веером, чтобы окончательно стать похожей на томных дам французского двора.
Олив отчетливо видела, как Белле становилось неуютно каждый раз, когда Эдварда не было рядом и какой она становилась нервной. Она начинала оглядываться в его поисках, а найдя, вся преображалась и начинала сиять, не хуже своего парня — блестяшки. Она хваталась за него, как утопающий за спасательный круг, и не отрывала взгляд, будто не могла насмотреться.
Конечно, Эдвард был красив и…красив, но это не оправдывала того, что Белла растворялась в нём до такой степени, что со стороны её любовь начинала казаться одержимостью. У Олив не было опыта отношений, но она видела много пар, которые реально любили, и знала, как они реагировали друг на друга, и когда она сравнивала те пары и Каллена со Свон, то отношения у последних, казались какими-то болезненными. Даже отношения остальных парочек Калленов были более здоровые, чем их. Они вели себя так же, как и обычные влюбленные люди, и их отношения не выглядели так карикатурно, как у Эдварда с Беллой.
Но, опять же Олив это никоим образом не касалось и она старалась абстрагироваться от них. Без особых успехов, так как школа была маленькой и она сталкивалась с ними на каждом углу.
Однажды она даже, случайно, стала свидетелем их «милой» беседы, где Эдвард сделал комплимент Белле, сказав, что она красивая, а та отнекивалась и принижала себя, как могла, говорила, что он врет и что она его недостойна. Эдвард вышел из себя, из-за её твердолобости и Белла тут же начала ломать руки и извиняться, твердя при этом, что она делала его несчастным.
Олив тогда поспешила оказаться от них как можно дальше, ведь услышь она больше, у неё точно отвалились бы уши.
Качая головой Олив, вспоминала, что когда-то считала Беллу зрелой и взрослой не по годам девушкой. А судя по их разговору, получалось так, что она была даже хуже Эдварда, с его зацикленностью на собственном бездушии. А Белла, оказалось, была глубоко закомплексована и не уверена в себе и считала, что по сравнению с Эдвардом, она была полным ничтожеством.
Олив снова и снова твердила себе, что их проблемы её не касались, но потом снова видела парочку и все её усилия шли к праху, так как после увиденного она не могла думать ни о чем кроме них.
Но в кои-то веки, сегодня голова Олив, была заполнена не чужими проблемами, а собственными: она должна была встретиться с Розали.