Утоли мою жажду

      Стыдно признать, но голова у меня была забита не Рождественским вечером с семьёй и праздничным ужином. Я то и дело ёрзала на месте, гадая, чем же сейчас занимается Ваас и ужасно хотела оказаться хотя бы в десяти метрах от него. Зачем? Чтобы видеть его и контролировать сбор разукрашенных кур, которые просто обожали слетаться к нему, как к какому-нибудь налитому нектаром цветку.       Ваас… Ваас… Ваас…       Когда-нибудь я точно свихнусь.       Однако, я героически держалась за ужином, улыбалась детям и Лори (хотя последнюю моя улыбка не обманула, она прекрасно знала, что у меня на уме), пыталась развлекать детей рассказами про Санту. В конце концов Кахайя начала зевать, и Ло увела её наверх, в спальню. Митчелл же привык к долгим семейным посиделкам.       — Мам, а мы будем смотреть какой-нибудь фильм? — предложил он мне, когда я торопливо убирала посуду со стола. Такое развитие событий было предсказуемым, но совсем не шло мне на руку.       — У тебя же есть теперь приставка и несколько игр на неё. Разве ты не хочешь ещё поиграть?       — Хочу, но мы с дядей Куртом и Хейли всегда смотрим после ужина фильмы, — поник он.       Вот здесь обстоятельства вновь складываются так, будто какая-то неведомая сила категорически против моего присутствия на вечеринке у пиратов. Точнее против Вааса.       «Твоё место рядом с сыном. Побудь ты хоть раз нормальной матерью и удели время ребёнку! И так почти не видишь его и теперь думаешь, чем бы его таким занять, чтобы можно было свалить по-тихому. Не стыдно?»       Ох, надоедливый внутренний голос… И зовут его Совесть. Откуда вообще она у меня? Или это несчастные остатки, которые всё никак не сгинут и трепыхаются, время от времени давая о себе знать?       — Какой фильм будем смотреть? — Я всеми силами постаралась изобразить оптимизм на лице, и Митча, похоже, обрадовала моя готовность к продолжению семейного вечера, и он побежал в гостиную, предварительно схватив со стола пряничного человечка.       — Я уложила Кахайю, — сообщила Лори, вернувшись на кухню. — Бедняжка всё никак не отойдёт от произошедшего, постоянно спрашивает о родителях. Как думаешь, у меня получится стать для неё хорошей матерью?       — Не знаю… — промямлила я, уставившись в бокал с шампанским и зачаровано разглядывая лопающиеся пузырьки. — Иногда хочется стать вот таким вот пузырьком… — озвучила я вслух своё мимолётное желание.       — Что? Ты в порядке? — с некоторым беспокойством поинтересовалась Ло.       — А? Ах да… Просто… Не подумай, что я тебя не слушаю. Просто твой вопрос так же тревожит и меня. Когда я стану хорошей матерью для Митча?       — Ну перестань. Ты что же, уже выпила лишнего? По-моему, ещё рановато для таких разговоров, подруга, — попыталась отшутиться Ло.       — Нет, ты не понимаешь. Я люблю своего сына, люблю всем сердцем, но в то же время… Чёрт… Мне кажется, что я променяла его на Монтенегро. Я живу здесь, на этом острове, а он живёт с моим дядей и его женой, а не со мной. Изредка я забираю его к себе, как в какой-нибудь лагерь. Просто подумай, Лори, нормально ли это? Ребёнок находится не с родной матерью, а… Я, правда, стараюсь делать всё для него, но, чёрт возьми, постоянно пытаюсь выкроить минутку, чтобы свинтить к Монтенегро! Даже сегодня, в Рождество, семейный праздник. Понимаешь? Я ужасная. Он просит посмотреть с ним фильм, хочет видеть рядом с собой маму, а я думаю, когда же смогу уложить его спать и поехать к Ваасу, — Выговорившись на одном дыхании, я выпила залпом остатки шампанского и налила себе ещё бокал до самых краёв. — Поэтому, знаешь, уж ты точно будешь замечательной, просто великолепной матерью, Ло. В отличие от меня.       — Знаешь, я бы, может, и согласилась с тобой, но есть один момент, — внесла интригу в свой ответ Лори, и, пока я не выразила интерес посредством изогнутой брови и удовлетворительного кивка, она не продолжила свою мысль: — У него есть мать. Он уже счастлив, потому что у него есть тот, кто заботится о нём. У него есть дом, самые разнообразные игрушки, он окружён вниманием и любовью. Да, ты не идеальный родитель, но ты делаешь всё возможное, чтобы он был счастлив. У меня вот не было ничего из вышеперечисленного. Я всю жизнь скиталась, искала дом и людей, которые захотели бы стать частью моей жизни. И вот она ты. Я благодарна судьбе за это. Ты мне и сестра, и подруга, и иногда мать, которая отгоняет от меня всяких уродов… Ты можешь позволить себе уйти сейчас к Ваасу, мы с Митчем отлично проведём время.       — Боже, Лори, — выдохнула я, поражённая её способностью понимать и сопереживать. — Мне так повезло с тобой, — кинулась я на неё с крепкими объятиями, стискивающими рёбра.       — Ну всё, всё, беги к этому ненормальному, — с усмешкой вывернулась Лори из оков. — Только держи себя в руках и не напивайся вусмерть с этими маргиналами.       — Я туда не веселиться еду, — успокоила я её и допила четвёртый за этот вечер бокал шампанского.       — А что же тогда? — насторожилась Ло. — Будешь отыгрывать личного надзирателя Монтенегро? Пойми, если он захочет затащить какую-нибудь девку в пастель, он это сделает.       — Не захочет, — категорично отрезала я и, со стуком опустив пустой бокал на стол, на прощание чмокнула Глорию в щёку. — Ты же не против, если я возьму твою машину? Спасибо.       Я как можно незаметнее вышла из дома через боковую дверь, надеясь, что Митчелл не заметит моего отсутствия и мне не придётся сейчас придумывать причину своего ухода в ночь Рождества. Поелозив языком по нёбу, я ощутила горечь во рту, вызванную чувством вины, которое поселилось где-то глубоко внутри. Ну ничего. Мне нужно совсем немного времени. Это дело нельзя откладывать. Вечеринка, море алкоголя и никакого внимания со стороны посторонних — единственный шанс провернуть всё тихо и незаметно. Всё необходимое есть: решимость, боевой настрой и заветный пакетик со скополамином, спрятанный в чашечке лифчика. Можно ехать и вершить суд…

***

      Пираты всегда устраивали вечеринки с особым размахом. За последние два года их бывший лагерь-тюрьма преобразился: появилась более удобная мебель вместо пустых ящиков из-под пива и старых покрышек от машин, на которых ранее пираты устраивали свои потные задницы; по распоряжению Вааса (главного любителя сделать музыку погромче) у сцены установили не разномастные колонки, а диджейский пульт. Правда, долго пришлось искать того, кто сможет разобраться, как вся эта техника работает. Кроме этого, приходящие девочки теперь не только должны были по-всякому ублажать пиратов, но и выполнять роль прислуги. В общем, захотелось всем уюта и красоты помимо угара и драк.       Я всегда забавлялась бугаям, которые стояли у главных ворот и с подозрительным прищуром осматривали каждого, кто хотел пройти на территорию лагеря. Тоже мне, фейсконтроль недоделанный.       На самом деле такие правила появились после того, как один упырь, напившись и забывшись, где находится, выстрелил ни с того ни с сего в своего напарника по покеру. Ни за что, ни про что. Крыша съехала, а может, он просто конкретно так проигрался и не хотел отдавать деньги. В общем, после этого Монтенегро дал распоряжение пускать на вечеринки только тех, кто согласен отдать своё оружие при входе этим самым бугаям. Естественно, правило не распространялось на Вааса и его приближённых. У них всё так же красовалась на бедре кобура с пушкой.       — Скучаете, мальчики? — усмехнулась я, когда один из цепных псов преградил мне дорогу, сканируя меня и выискивая признаки спрятанного ножа или пушки где-то в районе бёдер. Пфф… Как будто это единственное место, где можно спрятать оружие.       — Повернись, — скомандовал второй, смакующий толстую сигару. Почти такую же толстую, как его волосатые пальцы. Эта бандитская рожа так и просила кирпича. Он явно хотел сказать что-то колкое в мой адрес, но прекрасно знал, кто я и какая у меня репутация на острове, поэтому ограничился только одним коротким словом. На мой взгляд, очень неуважительным коротким словом. Где «пожалуйста»?       — Тебе нравится мой прикид, малыш? — осведомилась я и повернулась к ним спиной. В любой другой день я бы уже нашпиговала этого кретина пулями или заставила молить о пощаде, но не сегодня. Сегодня у меня нет времени на разборки.       — Проходи, — буркнул первый пират и отошёл в сторону.       Всё же я не удержалась и, прежде чем пойти дальше, обратилась к борову с сигарой:       — Возможно, я сейчас острою тебе секрет, но твоя туша не относится к исчезающим видам и уж тем более не защищена красной книгой. На твоём месте я была бы более приветливой с гостями, раз уж тут стоишь. Не все могут оказаться такими… радушными как я, — высказалась я и даже улыбнулась. — Будь здоров, amigo.       Музыка оглушала, атмосфера удушала и в то же время наполняла всепоглощающим весельем, с нотками экзальтации и неудержимой возбуждённостью. Определённо это место было сосредоточием всех земных грехов и этим притягивало. Хотелось расщепиться на множество молекул и быть везде и сразу. Прямо по курсу располагался кулачный бой, пираты просто обожали бить друг другу рожи и выигрывать деньги. Покер многим набил оскомину. Хотелось адреналина, крови и звука хруста костей. Чуть дальше располагался танцпол. Правда, я до сих пор не могла понять, как можно танцевать под эту музыку…       Всё-таки старый добрый покер меня больше привлекал, так как там было спокойнее всего. Пираты сидели и пытались отбить бабло — вот и всё веселье. Молча обойдя пьяную тушу, которая уже налакалась до краёв и не подавала признаков жизни, я обошла уголок покера и решила занять самую выгодную позицию для обзора, у кухни. Там, у барной стойки, стояла местная звезда. Этот персонаж, которому уже за полтинник, всегда наряжался в нелепые наряды и гордился этим. Дорвался до лёгких денег под старость лет и теперь, так сказать, навёрстывает упущенное в молодости.       — О, здорова, — кинул он мне и одарил широченной улыбкой. — А я тут готовлю Огненный шар¹. Будешь?       — Нет, спасибо, — отмахнулась я и принялась разглядывать людей на танцполе, выискивая знакомые черты лица, хотя прекрасно понимала, что его там точно нет. — Не знаешь, где Монтенегро?       — Босс-то? — переспросил он, как будто по острову ходит десяток его клонов. — Последний раз я его видел у бунгало с навесами. Может, всё-таки будешь коктейль? — доматывался он, продолжая демонстрировать мне свои умопомрачительные навыки смешивания напитков. — Или может, просто текилы налить?       Ага… Значит, бунгало с навесами. Там, где шесты и стриптиз, голые задницы и сиськи. Понятно.       — Не, тебе явно надо выпить, — продолжал настаивать пират.       — Слушай, э… — замялась я, пытаясь вспомнить имя этого клоуна в штанах цвета горчицы на подтяжках и с подворотами.       — Нил, — подсказал он.       — Нил, — повторила я выдуманное имя, чувствуя, какое же оно идиотское и фальшивое. И почему девяноста процентов присутствующих так любят придумывать себе новые имена? — Я хочу просто посидеть в одиночестве. Алкоголь мне не нужен и твои комментарии тоже. Сечёшь?       — Как скажешь, — равнодушно пожал он плечами и продолжил делать никому ненужные коктейли.       Итак, там, где Ваас, там точно будет и Раст. Местные сливки общества всегда стремятся быть рядом с боссом и стараются как можно чаще угождать ему. Жополизы несчастные. Но я-то знаю, что на самом деле Монтенегро думает о таких. Он ненавидит подхалимов и уважает тех, у кого отсутствуют какие-либо тормоза.       В общем-то, именно по этой причине он выбрал своей правой рукой Раста: только он смог, не поморщившись, пройти изощрённое испытание, выдуманное Ваасом. Съел человеческие глаза. Просто выдавил и съел их. Я этого всего не видела, но слышала много нелицеприятных историй.       Моё первое впечатление об этом человеке — в нём столько дерьма, что оно выплёскивается из всех щелей. От него буквально разило ложью, криводушием и безграничной жестокостью. Я не раз говорила Монтенегро, что это не тот человек, которого стоит держать рядом с собой, а его безумно бесила моя проницательность. Почему-то он не хотел прислушиваться, точнее не хотел соглашаться со мной из-за своей врождённой вредности. Мол, его решения всегда правильные и не требуют обсуждения. Что ж, моё дело предупредить.       Как и ожидалось, Царь и Бог сидел в окружении лизоблюдов и шлюх. Его довольная хмельная физиономия ужасно бесила. Он что-то яро обсуждал с потаскухой, сидящей у него на коленях и поглаживающей его обнажённый торс. Одной рукой он придерживал её зад, а во второй держал бокал, судя по всему, наполненный, скорее всего, виски. Картина маслом… Прям можно ставить мольберт, брать кисти в зубы и творить. Только вместо красок я бы использовала кровь этой пташки… Белобрысая курва так неестественно выгибает спину, когда хихикает. Я бы сломала ей каждый позвонок, чтоб ей было неповадно.       Злость и ревность разрастались и набирали обороты как пожар в джунглях, разгоняемый ветром. Казалось бы, давно бы уже привыкла видеть подобные сцены, но нет. С каждым разом всё тяжелее и тяжелее… Язык стал сухим как пыль и гладким как стекло. Я сильно прикусила нижнюю губу, чтобы хоть как-то прийти в себя и переключить внимание на Раста. Этот кобель заарканил сразу двух жертв, одной из которых была… Мия?!       Какого чёрта она здесь?.. Как?..       Ваас. Ублюдок. Это моя игрушка!       «Ты можешь сколько хочешь доказывать себе и всем остальным, что ты тут что-то решаешь, можешь питать иллюзии, но в итоге… В итоге я трахну все твои амбиции.»       И ведь не бросает слов на ветер… Хорошо, родной. Я принимаю эстафету. Снова.       Чтобы меня сразу не заметили, я обошла танцпол, протискиваясь между пьяных танцующих тел, и оказалась позади вакантных мест под навесом. Облокотившись об одну из деревянных колонн, я некоторое время стояла и наблюдала за безудержным весельем и сценами разворачивающимися в этой компании, но в конце концов одна из девушек всё-таки заметила меня. Улыбка на её губах резко потухла, и она отошла от плетённого кресла, где сидел Ваас. Он даже не заметил подмены, когда её место заняла я, устроившись сзади его спины и мягко опустив ладони на крепкие плечи.       Разговоры продолжались, как и ржач вперемежку с дурацким хихиканьем шлюх. Всем было весело, кроме меня и Мии, которая явно находилась в невменозе. Она сидела прямо на голой земле в ногах Раста и, откинувшись назад, упиралась затылком промеж его бёдер. На лице застыла блаженная улыбка, как у наркомана, получившего свой Золотой укол. Наверное, она сейчас не вспомнит даже своего имени, не то что недавние события. Позже надо будет её вытащить из этой западни.       — Налей-ка мне ещё, hermosa, — обратился ко мне Монтенегро, приподняв руку с бокалом. Точнее обращался-то он не ко мне, а к сучке, ранее околачивающейся позади.       Я молча подняла с земли начатую бутылку Гленфиддика² и выполнила поручение, но не успел Ваас сообразить, как я ловко забрала бокал себе.       — Должно быть, очень вкусный виски, — хмыкнула я, склонившись над его ухом и с довольной улыбкой покинула эту компанию, направившись к танцполу.       А за спиной послышался комментарий Раста:       — Я бы уже давно утопил эту суку… Какого хрена ты с ней сюсюкаешься, бро?       Уж не знаю, что ему на это ответил Ваас, но что я точно знаю — это последняя ночь для Раста. Остаётся только выждать и не упустить его из вида. Рано или поздно подвернётся случай и тогда…       На самом деле я слабо представляла, как это будет. Да, скополамин облегчит мою задачу, но его ещё надо умудриться скормить этому псу. Он меня ненавидит. Наша, мягко говоря, антипатия взаимна. Поэтому подступиться будет непросто.       Пока я танцевала среди пиратов, время от времени поглядывая в сторону компании Вааса, мной несколько раз овладевало сомнение. А стоит ли ввязываться в это?       И каждый раз, когда я задавала себе этот вопрос, перед глазами всплывало лицо Лори. Я это делаю исключительно ради неё. Если не покончить с Растом, их «роман» продолжится и рано или поздно он убьёт её или подсадит на наркоту… Ничего хорошего с ним ей не светит. Поэтому я обязана решить этот вопрос сегодня. Ни днём позже. Именно сегодня.       Держу пари, из всех присутствующих я самая трезвая и адекватная, и этот факт почему-то не огорчал. Отнюдь я чувствовала превосходство над этим сбродом. Да, сегодня праздник и все дела, надо бы отложить все заботы на потом и расслабиться. Возможно, я бы так и сделала, не пересекись судьба Глории с таким типом как Раст Оукли. Как только представлю этого упыря рядом с ней, рука так и тянется к бедру, где по идее должен находиться мой ствол. Но увы, приходится довольствоваться бокалом и пузырём с виски.       Внимание Монтенегро теперь было приковано ко мне, он то и дело пялился в мою сторону, облизывал взглядом и не упускал ни одного покачивания моих бёдер под эту несуразную музыку. Мне льстил тот факт, что моё появление мгновенно разбавило царящую атмосферу. Цыпа, ранее сидевшая у Вааса на коленях, поняла, что ловить больше нечего, и куда-то свалила. Раст же продолжал наслаждаться вниманием женского пола, разговорами с пиратами и морем алкоголя. Когда он улыбался — а точнее скалился — можно было отчётливо увидеть пожелтевшие зубы, среди которых затесался один вставной цвета золота. Лысая башка, полностью увитая разномастными татуировками, явно скрывала грязные помыслы по отношению к девушкам, сидящим вокруг. Кого сегодня он планировал унизить и уничтожить морально? Кто из шлюх окажется в цепких накаченных лапах этого изверга?       Никто. Я буду рядом, я буду наблюдать и окажусь в нужном месте в нужное время. Хотя излишнее внимание со стороны Вааса могло всё испортить и перетасовать карты совсем не в мою пользу. Он заметит, что я не спускаю глаз с Раста, заметит, что я не пью отобранный виски, и в итоге разрушит все планы. Да уж что тут говорить! Он уже не сводит с меня взгляда акулы, и дело не в моём умении отвязно вилять задницей, нет. Он прекрасно понимает, что я бы просто так не припёрлась сюда, оставив Митча одного (почти). А значит…       А значит пора свалить ненадолго, слиться с толпой и надеяться, что Монтенегро не решит увязаться.       Всё-таки сделав пару глотков виски для убедительности, я поменяла локацию и вновь оказалась у бара. К моему облегчению, чудик в штанах с подтяжками куда-то испарился, и его место занял другой пират. Этот сидел на высоком барном стуле, спрятав лицо в ладонях, и что-то бубнил себе под нос. Честно, никакого желания контактировать с ним у меня не было. Я тоже устроилась за стойкой и принялась выглядывать Раста, но люди, то и дело мельтешащие на танцполе, перекрывали нормальный обзор. Только изредка получалось увидеть его затылок. Хотя и этого вполне достаточно. Как только я увижу его отсутствие, сразу кинусь искать эту гниду…       — Чёрт… О, чёрт… — послышались причитания со стороны рядом сидящего пирата. — О, чёрт… Боже…       Я сделала вид, будто не слышу, как он пытается воззвать к богам и чертям, но с каждой секундой нытьё становилось всё более навязчивым и раздражающим.       — Это пиздец… это отвратительно, боже, клянусь, с сегодняшнего дня подамся в монахи, побреюсь налысо и больше никогда, никогда не посмотрю в сторону баб… ох, меня сейчас стошнит…       — Туалеты там, — подсказала я, побоявшись, что он действительно решит опустошить желудок прямо здесь и сейчас.       — Ох, нет, блядь… нет… — запричитал он, увидев, что рядом с ним сижу я, одна из особей женского пола, с которыми он клялся больше не иметь никаких дел. — Сгинь. Уйди отсюда… Я не хочу…       — О чём ты вообще толкуешь, мужик? — недоумевала я. — Не знаю, какое дерьмо с тобой случилось, но я к нему не имею никакого отношения. И поэтому, уж прости, но я буду сидеть здесь столько, сколько потребуется, о’кей?       Пират промолчал и продолжил убиваться, уткнувшись лицом в ладони. Как будто боялся лишний раз столкнуться с кем-нибудь взглядом. Так прошло минут десять, и я уж было решила, что он уснул, но…       — Я хочу сдохнуть… хочу просто… сдохнуть…       — Тебе помочь? — пошутила я, но, увидев вновь выражение лица этого бедолаги, решила, что шутка совсем неуместная.       — Как тебя зовут? — спросил он, явно с трудом задерживая на мне взгляд.       — Герда, — представилась я, выбрав первое пришедшее на ум имя.       — Ой не пизди, — раскусил он меня. — Ты ведь эта… Тавия.       — А зачем тогда спрашиваешь, раз знаешь моё имя, умник?       — Думал, ошибся. Ну знаешь… короче, забей. Я просто… — заблеял он и, запнувшись, потупил пустой взгляд.       — Давай уже выкладывай, чо у тебя стряслось, — бесцеремонно подтолкнула я его к откровенному разговору. — Тебе же явно надо выговориться…       — Это… это… — пытался подобрать он подходящие слова. — Это пиздец.       — Так. А в чём заключается пиздец? — начала я задавать наводящие вопросы, параллельно поглядывая на Раста.       — Ты когда-нибудь трахалась в задний проход?       — Э… Что? — ошалела я от такой наглости и уже начала думать, что этот олух просто напился и несёт чушь, а вся эта слезливость просто повод развести меня на какое-нибудь извращение.       — Ну, в анал, по тухлой вене, как хочешь называй.       — Если ты сейчас же не извинишься передо мной, я воткну тебе эту хрень в глаз, — пригрозила я и для пущей убедительности вооружилась ножом для колки льда, который как кстати лежал на барной стойке.       — Не-не, ты не поняла… Я просто спросил, и всё, — поднял он руки в знак капитуляции и начал тараторить: — Я сегодня уломал бабу на секс, и она такая: «О, возьми меня сзади, давай же, давай» — и подставляет свой орех, прям напрашивается. Ну я и начал. Всё было клёво, пока она не начала стонать, как кобыла, и просить, чтобы я ударил её. Обычно шлюхи против такого, и им надо доплачивать, но она… Короче, я случайно вдарил ей в бочину и… Ох, блять, прости… — согнулся он над землёй и блеванул какой-то жёлто-оранжевой жижей. — В общем, она обосрала мой член, — закончил он свой рассказ и с видом самого несчастного человека уставился перед собой.       Я не знала, как отреагировать на это и просто протянула пирату сигарету, закурив за компанию. Эта история не произвела на меня никакого впечатления. Наверное, больше было противно от блевотины, которая теперь красовалась рядом. И запаха. Фу…       Я совсем отошла от того количества шампанского, которое выпила за ужином, и начала скучать. Всё-таки из меня бы вышел паршивый шпион. Не очень весело сидеть и наблюдать за кем-то, когда все вокруг празднуют. Что я вообще здесь делаю? Могла бы сейчас сидеть рядом с Митчем и Лори, смотреть какой-нибудь фильм по десятому кругу…       Ты должна.       Чтобы хоть как-то скоротать время и не умереть от скуки, я заняла место бармена. Отсюда и вид на мою цель открывался получше, и всякие вкусные заготовки для коктейлей можно было отведать. По итогу мочевой пузырь начал диктовал свои правила и заставил меня покинуть пост, чтобы облегчиться. Вряд ли Раст смоется именно в тот момент, когда я буду сидеть на корточках со спущенными трусами.       У туалетов как всегда не было света, кроме несчастной, противно мерцающей масляной лампы. Прям похоже на сцену из какого-нибудь старого ужастика, типа «Хэллоуин». Сортир как был дыркой в земле, из которой ужасно пёрло нечистотами, так и остался. Наверное, никто особо не горел желанием облагораживать нужник, ведь для этого придётся вывозить или закапывать ямы с дерьмом.       Прикрыв ладонью нос и рот, я зашла за туалеты и, устроившись в кустах, радовалась тому, что в Рождество решила надеть платье, а не шорты или джинсы. С молнией и пуговицами было бы много возьни. А тут задрала подол, сделала свои дела и…       — Куда ты меня ведёшь? — послышался женский голос совсем неподалёку. — Пожалуйста, я сделаю всё, что захочешь, только не убивай, прошу тебя, Раст! Боже… Зачем мы сюда пришли?       — Заткнись, сука, иначе я вырву твои голосовые связки. Будешь захлёбываться кровью, как паршивая свинья, — пробасил Раст. — Вставай. На колени.       Он говорил всё это так спокойно, будто объяснял математическую формулу или обсуждал погоду со своей жертвой. Я застыла и прислушалась. Сначала до меня доносились только всхлипывания девушки, а потом по округе пронёсся звук удара.       — Ты не хочешь жить, да? — опять заговорил Раст. — Конечно, ты же грязная, отвратительная тварь, которая заслуживает, чтобы её использовали, как вещь. Да… Будь на твоём месте, я бы уже давно повесился, а ты держишься. До сих пор держишься. Тебя каждый день трахает орда мужиков, засовывают члены во все твои щели, а ты делаешь вид, что тебе это нравится. Тебе нравится стоять передо мной на коленях?       — Я хочу… хочу домой… — вновь захныкала девушка.       — У тебя нет дома, ты просто вещь, просто шваль. Я тебе не заплачу. А знаешь почему?       Снова удар. И это, как я поняла, было командой отвечать на вопрос.       — Почему, Раст? Я же не сделала ничего плохого. Пожалуйста…       — Потому что деньги не нужны мертвецам, — пояснил он и, судя по звукам, расстегнул ширинку. — Я хочу отлить прямо тебе в рот. Ты будешь пить мочу, а потом я утоплю тебя в одной из этих ям с дерьмом. И ведь тебя никто не будет искать…       Господи, что за вечер сегодня? То пират со своими отвратительными историями, то теперь этот… Насколько надо быть больным ублюдком, чтобы кого-то заставить пить свою мочу?!       — Пожалуйста… Умоляю тебя, умоляю, Раст…       — Открывай ротик, давай. Как ты это умеешь, — приказал он.       Здесь я уже не вытерпела и раскрыла своё присутствие, выйдя из укрытия туалетных кабинок.       — Может, мне предложишь открыть ротик?       По взгляду Раста понятно, что уж меня он ожидал здесь увидеть в последнюю очередь. Он ехидно ухмыляется, продолжая стоять со спущенными штанами и чуть ли не тыкать в лицо жертвы своим жалким отростком.       — За идиота меня держишь, Блонди? — опять скалится он.       Я стояла в пяти шагах от него и слабо представляла, как спасти девушку и… себя. Вообще всё пошло не по плану. Оружия нет, кого-либо поблизости — тоже.       — Во-первых, не тебе меня так называть, — Я сделала шаг вперед. — Во-вторых, отпусти девушку, — Второй шаг. — А в-третьих, я хочу зарыть топор войны, Раст. Я пришла сюда, чтобы поговорить.       Пират с минуту вглядывался в моё лицо, пытаясь, наверное, понять по глазам, вру я или нет. Его самонадеянности просто нет границ, раз он решил так просто раскусить меня.       — Ну так что? Может, уединимся где-нибудь? — перешла я к более решительным действиям, кокетливо улыбнувшись ему.       — Ты чо, сука, решила наебать меня? — взорвался Раст и наконец застегнул штаны. Его жертва, воспользовавшись моментом, кинулась прочь. — Я чо, по-твоему, тупой валенок, типа не понимаю, что ты сейчас пытаешься меня подставить перед Ваасом?! Ты кем себя возомнила? Думаешь, самая умная?!       Он повышал голос совсем как Монтенегро в моменты неистовой ярости, явно пытался скопировать босса и быть таким же отъявленным психом. Но я-то, на секундочку, чаще всех попадала под раздачу и теперь имею иммунитет к подобному.       — Я думаю, что ты слишком нервный, — вкрадчиво произнесла я, играя обольстительными нотками в голосе. — Причём вообще здесь Ваас? Здесь только ты и я. Почему бы нам не узнать друг друга поближе? Сегодня ведь Рождество — время чудес, не так ли?       — Слышь, — угрожающе произнёс он, подойдя ближе и нависнув надо мной. — Я знаю, кто ты такая. Ты хитрожопая блядь, которая подлизывается к боссу, чтобы получать всякие ништяки. И сейчас ты пытаешься засунуть свой вертлявый язык ко мне в жопу и подлизать там. Если Ваас ведётся на тебя, то я — нет.       — А теперь ты послушай меня, — скрестила я руки на груди, совсем осмелев. — Я и Монтенегро в прошлом, ясно? Если ты не знал, то своё положение на острове я получила не благодаря Ваасу. И вообще, тебе не надоело получать внимание девушек только благодаря насилию? Я тебе предлагаю приятно провести время, а ты отталкиваешь. Ты меня боишься, Раст?       В яблочко. Такие самцы ох как не любят, когда какая-то баба раскусывает их.       — Тебя-то? — презрительно хмыкнул он, но дальше мысль не продолжил.       — Тогда пошли? Выпьем глинтвейна, поговорим там, где нам никто не помешает, — проговорила я самым пленительным голоском из своего арсенала и кокетливо повела пальчиком по его грудной клетке.       Он клюнул и податливо следовал за мной, даже не подозревая, что роль охотника теперь перешла от него ко мне. Капкан вот-вот захлопнется, и острые зубья моего коварства цепко схватят Раста за шкирку и уже никогда не отпустят. Реагенты хладной злости вступили в реакцию с бурлящей внутри меня кровью. Как же, чёрт возьми, я обожаю игры в кошки-мышки…