Идеальный слуга

- Я сваливаю, и можете засунуть свою рекомендацию в задницу его сиятельства! Калеб выдохнул. Очередной камердинер, закипая от ярости, забрасывал свои пожитки в чемодан, который он распаковал лишь три недели назад, и, очевидно, был нацелен оказаться как можно дальше от своего бывшего господина, даже если это означало идти пешком до самой станции, а именно пятнадцать миль. И Калеб должен был признать, что он даже испытывает к нему некоторое сочувствие. Но в то же время и уважение, потому как три недели - это, как минимум, на неделю дольше, чем кто-либо из его предшественников смог продержаться. - Полагаю, мне не стоит даже пытаться убедить вас задержаться, по крайней мере, пока мы не найдем замену? - произнес Калеб без особой надежды. Камердинер усмехнулся так, словно Калеб предложил ему переплыть Ла-Манш в бальном платье. - Мистер Ходжсон, вы должны быть благодарны уже за то, что я покидаю вас, не оставив здесь свой гнев! Двадцать лет работы камердинером в семье, приближенной к Королеве Анне, и впервые практически высказать его светлости все, что я о нем думаю. - Что ж, спасибо, что сдержались, - кивнул Калеб. – Я это очень ценю. Камердинер, закончив сборы, сочувствующе улыбнулся. - Бедный мой приятель. Простите мне мой язык, Мистер Ходжсон, но не завидую я вашей участи прислуживать его светлости, пока не прибудет замена. К тому же, я не могу быть уверен, что и следующий задержится надолго! - Нельзя отрицать, что его Светлость порой… непростая задача для своих домашних слуг. - И, ручаюсь, для любого встречного. В конце концов, Калеб составил отчалившему камердинеру прекрасную рекомендацию. Пусть ему и пришлось написать ее самому, а потом хитростью заставить подписать остальных слуг. Не в первый и не в последний раз. Когда дело доходило до управления делами Лорда Сеймура Келлвикского, было разумно подходить к задачам с определенной оригинальностью. Или даже быть не до конца честным. Калеб мечтал лишь о том, чтобы найти камердинера с таким же ходом мыслей. С тех пор, как его Светлость подрос достаточно для того, чтобы появилась необходимость в собственном камердинере, и начались проблемы с поиском слуги дольше, чем на недельный срок. Калеб возлагал большие надежды на последнего, но Лорд Сеймур просто выпотрошил его как дохлую рыбу. В каком-то смысле он и с остальными расправлялся так же: легкое раздражение его Светлости, заждавшегося сигареты, выливалось в дуло пистолета, направленное прямо несчастным слугам прямо в лицо, что и становилось для них последней каплей. Калеб честно надеялся, что следующий камердинер будет вылеплен из другого теста. Сам он никогда не обращал особого внимания на привычку своего господина периодически угрожать, потому как не верил, что его Светлость все-таки спустит курок. Но по большей части потому, что его уже особо не волновало, жив он или мертв. Хотя надеялся, что он умрет с твердым сознанием того, что семейное серебро в должном порядке. Когда колокольчик возвестил, что пора одеваться к ужину, Калеб нарисовался перед дверью его Светлости. Изящная светлая бровь взметнулась вверх. - А где Симпсон? – осведомился лорд Сеймур, пока Калеб со всей точностью и осторожностью приступил к процессу одевания господина. Щетки, гребни, петли и накрахмаленный воротничок, бесконечная и удивительно успокаивающая череда действий, заключающаяся в благоговейной подготовке своего работодателя к приему пищи в его собственной столовой, где его никто не увидит, кроме слуг. По большей части лорд Сеймур обедал в одиночестве, так как жил один и не особенно жаловал гостей. И все же вечерний костюм был признаком джентльмена не зависящим от того, увидит ли его кто или нет. - Боюсь, мы вновь потеряли камердинера, сэр, - пробормотал Калеб, взяв серебряный портсигар и опустив его в полагающий карман. - Ха, - мрачная улыбка легла на сардонические губы. – Ты хотел сказать, что я спугнул очередного слугу. - Ему недоставало определенных качеств, чтобы занимать должность в этом доме, сэр. - Как тонко подмечено, - Лорд Сеймур обратил к нему свои необычные глаза. Калеб был просто уверен, что его дрожь заметна глазу. – Тем не менее, рано или поздно нам придется признать, что меня не удовлетворит ни один камердинер. - Если наступит этот темный день, мой лорд, когда я больше не смогу найти человека, претендующего на эту должность, смею надеяться, что вы воспользуетесь моими услугами, - Калеб отступил назад, чтобы полюбоваться проделанной работой. Впрочем, большую часть работы за него сделал Бог, наделив лорда Сеймура просто неземной красотой, но Калеб был горд, что и он смог внести свою толику, изысканно одев своего господина. - Ты не можешь взвалить на себя обязанности камердинера вдобавок к своим собственным, Ходжсон. Ты этого не потянешь, а мне ценнее твои способности как дворецкого. Калеб улыбнулся. - Благодарю вас, сэр. Я рад, что вы довольны моей работой. До ужина оставалось еще немного времени, и Калеб приступил к уборке комнаты, в то время как его господин расположился возле камина, лениво вытянув ноги в не менее грациозной манере. Калебу же казалось, что его господин все делает грациозно. До боли грациозно. - Естественно, я ей доволен. Дом работает, словно хорошо смазанный механизм, и никаких бытовых проблем, с которыми приходилось сталкиваться моему отцу. Ты же помнишь старого Тилворта. Калеб действительно его помнил. В те времена он был лишь лакеем под началом предыдущего дворецкого, и для него стало своеобразной агонией наблюдение за тем, как рушился дом и хозяйство вокруг него. Но тогда, десять лет назад, многое было иначе: ему было только двадцать, он совсем недавно покинул приют и еще только обучался тому, каково это - быть слугой, долгие часы работы и маленькая зарплата взамен приношения себя в жертву ради процветания своего нанимателя. И, конечно же, его сестра. Она была жива. Он резко отбросил эти мысли, но его полные нежелательной злобы пальцы сжали щетку прежде, чем он смог вновь расслабиться. Контроль. Ему пришлось так долго над ним биться. И порой думал, что победил. Он достиг безразличия и замкнутости, стремясь к безупречной осторожности, и большую часть дней не чувствовал почти ничего. Кроме… Кроме одной вещи, что все еще пробуждала его чувства, которые проявлялись в надоедливом жжении внизу живота, когда он забирал рубашки господина для стирки и чувствовал запах, исходящий от хлопка в его руках. Что-то внутри него сжималось, и ему приходилось призывать на помощь всю свою выдержку, чтобы не потерять лицо. - Конечно, - размышлял лорд Сеймур, устремив взгляд в огонь и отчасти разговаривая сам с собой. – Они говорили, что я сошел с ума, если хочу нанять тридцатилетнего дворецкого. Говорили, что ты не готов. Это показывает, как много они понимают. Калеб наблюдал, как лорд Сеймур курил. Как его нижняя губа придерживает сигарету. Наблюдал за его ртом. Привычный сгусток огня устыдил и возбудил его одновременно, и он постарался не думать об этом слишком много. Дело было не в том, что он удивлен реакцией своего тела (куда там, он ведь прекрасно знал о своих отклонениях), а во всем ужасе отсутствия верности и профессионализма по отношению к своему господину, испытывая к нему такое ненормальное желание. Он не хотел даже представлять себе реакцию лорда Сеймура, если он когда-нибудь узнает о его темных желаниях, которые он скрывал под личиной вежливого слуги. Особенно учитывая слухи, ходящие среди слуг. А точнее один определенный слух, который Калеб услышал от лакея, однажды обсуждающего его с горничной. Много лет назад, шептал он, еще до того, как Калеб и его сестра пришли в дом, когда лорд Сеймур был еще ребенком в Итоне, разразился почти что скандал. Что-то о мальчике, который пытался навязывать свои… чувства тринадцатилетнему лорду Сеймуру (говорят, такое частенько происходило в частных школах), и лорд Сеймур избил этого мальчика до полусмерти. Мальчик был исключен по причине неудовлетворительного поведения, а Лорд Сеймур - за практически убийство одноклассника. Но все было каким-то образом замято, и лорд окончил свое образование где-то еще, но уже без дальнейших происшествий. Так что, даже если Калеб совсем потеряет голову и попытается совратить своего нанимателя, ответ его будет ждать довольно кровавый. И к тому же Калеб уже давно все для себя решил. Он уже был частью хаоса, имя которому "романтический флирт", но с этим для него теперь покончено. Он уже испытал любовь и был полностью ей раздавлен. Ведь именно по его вине она сейчас мертва. По его вине она бросилась в реку и была найдена разбухшей и искаженной лишь несколько дней спустя. Он сглотнул. Контроль. Сейчас ведь он контролировал себя, верно? Ему не стоит задумываться о давно прошедших днях. - Могу я еще что-то для вас сделать, сэр? – спросил он. Лорд Сеймур странно посмотрел на него. - Ходжсон, а ты темная лошадка. - Сэр? – Калеб моргнул. - А ты знал, что иногда твое лицо становится неподвижным и лишенным всяких эмоций, а потом появляется этот взгляд, словно все гончие преисподней за твоей спиной? – лорд Сеймур затушил сигарету и встал. – Иногда я задаюсь вопросом: а не возьмешь ты вдруг и не устроишь ли Армагеддон или что-то в этом роде? Калеб мрачно рассмеялся. – Уверяю вас, мой господин, у меня нет планов по перевоплощению себя в стреляющего фанатика или обезумевшего проповедника. - Хм. Как скажешь. После того, как его господин ушел вниз, Калеб закончил уборку комнаты и в очередной раз задумался, каким удивительно наблюдательным бывает лорд Сеймур несмотря на его лаконичные безразличные манеры. Действительно, словно все гончие преисподней…