Восход утраченного запаха жасмина

Рано утром Кесем Султан проснулась на кровати в объятиях любимого мужчины. Она не могла оторваться, смотря на его правильные грубые мужественные черты лица. Валиде слегка улыбалась, смотря на воина. Однако внезапно женщина вспомнила, что они находятся в ее покоях, во дворце. И совсем скоро Валиде должна выходить в свет совсем другой, с равнодушием и холодом. От таких обязанностей и планов у нее закатились недовольно глаза. Легонько коснувшись двумя изящными пальцами к лицу Мустафы, правительница пыталась разбудить мужчину. Но от таких действий он только еле заметно усмехнулся. - Кеманкеш, проснись, - сказала на ухо янычару Кесем, немного нависая над ним. Спящий внезапно схватил шокированную женщину и повалил ее обратно на кровать, снова нависая над обессиленным телом. - Ты прикидывался, да? - проскользнули нотки гнева у Валиде. - Как ты догадалась? - съехидничал Мустафа, любуясь равномерному распределению длинных каштановых волос на белой расписной подушке. Мужчина не удержался и завладел губами Кесем. Она моментом забыла все свое недовольство и нежно ответила на манящий и приятный поцелуй. Облизывая ее губы, воин, не успев закончить прошедшие действия, начал снова своими устами одарять жгучими прикосновениями лоб, щеки, и затем шею султанши. Почувствовав недавнее возбуждение по телу, Кесем простонала. И одновременно вспомнила, что уже утро. Поэтому правительница еще раз схватила губы янычара и осторожно, но уверенно прошептала прямо в его лицо: - Остановись, надо вставать. - Ты же хочешь продолжения, - рукой касаясь бедра женщины, чем вызвал непроизвольный вздох и видимую дрожь, томно произнес Мустафа. - Кеманкеш, это не зависит от моих желаний, - призналась Кесем, успокаивая тело и заглядывая в полюбившиеся карие глаза. - Извини, но тебе придется покидать мои покои таким же способом, как ты в них и проник. - Мне не привыкать, я на все соглсен, - послышался уверенный голос янычара. - Ужас, - вздохнула правительница. - Что-то случилось, мой лучик света? - взволнованно задал вопрос Мустафа, еще больше нависая над ней. - Да, ты очаровал меня полностью, Кеманкеш. Подчинил себе. - Это взаимно, Кесем, - он чувственно поцеловал ключицу женщины, которой это все было так приятно, - Сегодня еще увидимся? - настойчиво спросил Паша, явно не собираясь слушать непродуманные ответы. - Ты с ума сошел? У меня все тело болит! - воскликнула Валиде, словив на себе восхищенный взгляд Мустафы. - Мы можем не заниматься любовью, Кесем, - понимающе, но с мимолетной грустью проговорил воин, не прерывая зрительный контакт с любовницей. - Достаточно того, чтобы ты была рядом. - Я не сдержусь, Кеманкеш, - и снова их соединил поцелуй и объятия. Одевшись и окинув последним взглядом великую правительницу, Паша скрылся на террасе, откуда он и спрыгнул, возвращаясь из рая в упрямую реальность. Приведя себя в надлежащую форму, Валиде Султан отправилась к Повелителю, вспомнив, что он хотел ей что-то сказать о Гюльбахар. Величественно пройдя гарем, она с опаской остановилась возле покоев охранника своего сына. А внезапно из них вышел сам хозяин. - Султанша, - грубым голосом поздоровался Силахтар-ага, а за его спиной появилась светловолосая, явно опешевшая. - Иди в свои покои и тебе запрещено выходить из гарема, - кинула, не растерявшись, Кесем своей дочери, - А ты береги голову, - закончила свою недолгую речь женщина. Войдя в главные покои, правительница сразу заметила Мурада, сидящего за столом со значимым и пафосным видом. - Сынок, ты хотел со мной поговорить, - настойчиво начала она, подойдя ближе. - Валиде, я рад видеть снова вас на ногах, - искренне восхитился чудесной форме своей матери. - Спасибо, вы мне придаете силы, - поддержала его Кесем Султан. - У вас горят глаза, - неожиданно для женщины, прищурившись, произнес Повелитель, чем вызвал недоуменный взгляд султанши, - Вы полностью выздоровели, хвала Аллаху. - Аминь, - Валиде Султан расслабилась после исчерпания волнующей темы, что закончилась всего несколько часов назад. - Вы знаете уже наверное, я помиловал Кеманкеша Пашу, - правительница еле сдержала улыбку, - Однако когда он заявил о прошении развода, я был крайне поражен этой смелостью. На мой вопрос об ее источнике Паша кое-что сказал. - Что еще случилось? - Он сказал, что его сердце отдано другой. Внутри женщина почувствовала непонятные бабочки в животе. Эти ощущения невозможно было остановить или заглушить. Недавняя ночь еще не перестала влиять на разум Кесем и она помнила каждое прикосновение, каждый стон, каждое проникновение. Более того, правительнице казалось, что до сих пор чувствует тот вкус семени, что разлился по всему ее телу. От этого всего у нее невольно закрылись глаза и поднялась грудь. Благо, Валиде успела, выходя к Султану Мураду, набросить на всю зону декольте непрозрачный синий платок на фиолетовое с золотом платье. - Сынок, - умело скрывая дрожь в голосе, начала Кесем Султан, - если это так, то у него появилось слабое место. - Вы не знаете кто бы это мог быть? - с ярковыраженым интересом спросил Падишах, скрещивая пальцы. У султанши не возникало сомнений при подборе ответа на этот вопрос. Несомненно, это была она. Иначе Валиде совершила бы непоправимую судьбоносную ошибку, пойдя против правил и законов. - Нет, Мурад, не знаю, но не нужно пока что давить, - ушла от правды женщина, - Что с Гюльбахар, ты знаешь что-то? - Да, Валиде, Ильяс Паша - ее союзник. Он в ближайшее время поднимет восстание. Предатель собрал достаточно сторонников и будет война. Я останусь в столице, а вот Кеманкеш Паша возглавит войско и приведет ко мне этого Ильяса. - Почему Кеманкеш? Он даже не Великий Визирь, - в вопросах слышались не интерес и непонимание, а страх и дрожь. - Я так решил, чего еще не хватает? - чуть разозлился Повелитель. - Ладно, ладно, что делать с Гюльбахар? - отступила правительница. - Следите за ее действиями, возможно, она выдаст чем-то себя, - отдал последнее распоряжение Мурад. - Хорошо, - несколько разочарованно сказала Кесем Султан, покидая покои сына. Лялезар-хатун с непонятным никому волнением стояла перед покоями Кеманкеша Паши, через мгновение самостоятельно открыв двери. Войдя, она импульсивно разровнялась, поправив незаметно прическу и расправив складки на платье. Мужчина вскочил и подошел ближе, недоумевая от внезапного появления девушки. Она, постояв, струсила, глаза затмила неизвестность и смутное представление о том, что делать дальше. - Лялезар, что ты хотела? - нарушил напряженную тишину Мустафа, уже воображая приятный приказ Кесем Султан. - Паша, это правда, что вы развелись? - с надеждой задала вопрос девушка, заметно краснея от смущения. - Да, а что не так? - возмущенно произнес воин, понимая, что приход служанки - исключительно ее инициатива. - Кеманкеш Паша, вы не были счастливы с нашей султаншей, - невольно играя на нервах янычара, проговорила Лялезар, - уверена, что есть те, которые о вас мечтают. Сама девушка крайне удивилась от своей прямоты. Она только немного приблизилась к Кеманкешу, чем вызвала у него недовольное лицо, которого служанка не заметила на свое несчастье. - Что ты хочешь, в конце концов? - уже прокричал Мустафа, все еще не понимая намерений загадочной. - Я хочу подарить тебе счастье, - призналась она, смущаясь снова. - Крайне признателен, - усмехнулся янычар, когда девушка оказалась в нескольких сантиметрах от его торса, - Дверь сзади. - Не ври, ты тоже хочешь, я знаю, - громко и уверенно произнесла Лялезар. Она, сокращая расстояние и впиваясь в губы воина требовательным поцелуем, обхватила его обеими руками. В шокированном затуманеном воображении Кеманкеша мигом всплыла похожая картина, когда его добивалась Атике Султан. Он как будто не замечал стараний служанки Валиде Султан, это было все мимо его сознания. Сейчас янычар вспомнил, что поцелуй светловолосой был в коридоре это происшествие заметил Хаджи-ага. Поглупев окончательно, он поблагодарил Всевышнего за то, что теперь ужаснейшая ошибка происходит в его покоях. Мустафа уже обдумывал все грубые слова и движения, которые совершит по отношению к взбаломашенной Лялезар, чтобы поставить ее на место надолго, если не на всю жизнь. Как вдруг из-за еле незакрытых дверей он отчетливо услышал тихий тяжелый, как смерть, вздох. Этот звук воин отличит из тысячи. Мгновенно толкнув в другой конец комнаты Лялезар-хатун, что опешила от реакции, Кеманкеш бросился к дверям. Открыв их полностью, Мустафа никого не увидел. Закрыв от ужаса глаза, он почувствовал аромат той самой женщины, которую он сиюминутно так подло предал. Паша сдерживал слезы и лишь поджал сухие губы так, что появилась алая кровь. А недалеко, прижавшись всем телом к холодной стене, горько и тихо плакала Кесем Султан.