***
— Хен, перестань мяться и открой уже дверь, — не выдержал Чонгук, когда Тэхен спустя десять минут после того, как они подошли к его квартире, все еще делал вид, что никак не может распутать клубок из связки ключей и наушников. — Хотя чего мы вообще ждем? — Чонгука внезапно осенило, и он тут же нажал на кнопку звонка, наблюдая, как Тэ с огромными глазами уставился на него, явно не ожидая такого предательства. Дверь почти сразу отворилась, и из-за нее показался Чимин, горло которого было плотно обернуто длинным шерстяным шарфом. Тэхен слегка нахмурился. Видимо, хен отлежал себе шею. Из-за него. — Привет, Тэ, — голос Чимина звучал сорванно, будто он проплакал все то время, что Тэхен провел у Чонгука, но на его лице не было никаких признаков слез. — А этот что тут делает опять? — Этот пришел забрать вещи Тэхена. Так что отойди и не мешай, — Чонгук, не церемонясь, прошел внутрь квартиры, грубо оттолкнув Чимина плечом и думая о том, что тот еще должен поблагодарить его, что сразу по морде не получил, потому что кулаки у него так и чесались. — В смысле? Тэ, что происходит? — Чимин нахмурился, поворачиваясь лицом к Тэхену. — Если у тебя есть какие-то вопросы, можешь задать их мне, — ответил ему Чонгук, пока Тэхен все еще стоял в дверях, понуро опустив голову. — Ты больше не будешь разговаривать с Тэхени-хеном. Хен, — голос Чонгука тут же смягчился, — ты иди пока свои вещи собери, я тут разберусь со всем. — Тэ… — Чимин попытался поймать Тэхена за предплечье, но тот слишком быстро прошел мимо него, все также не произнеся ни слова, так что Чимин только сильно оцарапал сам себя, когда его рука резко сжалась, не сумев достигнуть цели. — Какого черта происходит? — ему ничего не оставалось, кроме как обратиться к Чонгуку. — С чего ты вообще взял, что имеешь право что-то решать в моем доме. Тэ никуда отсюда не уйдет! Чимин было направился в спальню следом за Тэ, но Чонгук преградил ему путь. — Уйди с дороги, малолетка! Чимин снова попытался двинуться вперед, но Чонгук сильно толкнул его в грудь обеими руками, заставляя отлететь почти к входной двери. — Я же сказал; ты больше не заговоришь с хеном и не подойдешь к нему. И вообще, на твоем месте я бы послушал, что тебе говорят, и не нарывался. Я еще не врезал тебе только потому, что обещал хену, что не трону тебя, но, честно говоря, не уверен, что моей выдержки хватит надолго. — Кто дал тебе право так со мной разговаривать? — Чимин все никак не мог прийти в себя, не понимая, что шокировало его больше: то, как этот пацан вел себя с ним, или как Тэ не вмешивался в ситуацию, выполняя все, что тот ему говорил. — Если Тэ для тебя хен, то я тем более. Поимей уважение к старшим! — Ага, сразу после того, как ты поимеешь совесть. Хотя стой, подожди-ка, ты ведь и так уже это сделал. Поимел совесть во все дыры, когда решил, что можешь так подло обращаться с Тэхени-хеном. Чимин побелел, чувствуя, как кровь отлила от всех его конечностей и устремилась прямиком к его сердцу, которое теперь бешено колотилось. — Что он тебе сказал? — Все. Он рассказал мне обо всем, — ответил Чонгук, буравя Чимина взглядом. Тэ постоянно твердил ему о том, что не один Чимин был во всем виноват, а также о том, каким замечательным человеком Пак на самом деле был, что, по-видимому, должно было пробудить в Чонгуке хотя бы крохи сочувствия, но в действительности Чонгук не испытывал к Чимину ничего, кроме ненависти, которая поглотила бы его полностью и заставила бы совершить множество нелицеприятных поступков, итогом которых стал бы избитый до полусмерти Чимин, если бы только его чувства к Тэ и абсолютное нежелание подвести любимого хена не были сильнее. — И если ты правда любишь хена так, как говорил ему, ты отпустишь его со мной, потому что он больше не может тут находиться. — Почему бы Тэ самому не сказать мне об этом? — фыркнул Чимин и решил снова попытаться обойти Чонгука, когда из-за его спины раздался голос Тэхена: — Это правда, хен. Я больше не могу тут быть. На меня все давит, я все здесь ненавижу. А ты… Пожалуйста, если ты не хочешь, чтобы я умер, отпусти меня. — Хен, ты можешь уйти и без его разреш… — Заткнись хотя бы на минуту, — оборвал Чонгука Чимин. — Тэ, что значит «не хочешь, чтобы я умер»? Ты думал о том, чтобы сделать что-то с собой? Почему ты не сказал мне, что тебе настолько тут плохо?! — Ни о чем таком я не думал, хен. Я просто знаю, что если останусь в этих стенах, они постепенно задавят меня, так что от меня вообще ничего уже не останется. И как ты можешь обвинять меня в том, что я тебе ничего не говорил? А то ты сам не видел, в каком состоянии я находился. И вообще, ты… — Тэхен набрал побольше воздуха в легкие и все же заставил себя это сказать, — ты изнасиловал меня, а после этого вел себя как ни в чем ни бывало. Как будто тебе вообще наплевать, будто ты считаешь, что я заслуживаю только такого обращения. Может, я и заслуживаю, но тогда тебе стоило сказать об этом сразу, а не твердить о том, как сильно ты меня любишь, чтобы потом для меня насилие стало чем-то неожиданным. — Тэ, мне вовсе не плевать, — Чимин тут же растерял остатки уверенности, которые пытался поддерживать в себе, чтобы не выглядеть совсем размазней перед Чонгуком. Он мог показать себя настоящим, таким, как себя ощущал сейчас, разбитым и сломанным, но только Тэхену. А в присутствии Чонгука ему приходилось держать себя в руках. — Я… — Хватит! — снова вмешался в разговор Чонгук. — Хен, мы пришли сюда не отношения выяснять. Ты закончил собираться? — Не закончил, — Тэхен помотал головой, опустив глаза. Пожалуй, Чонгук был прав. Надо было просто собраться и уйти, а не вести бессмысленные беседы с Чимином. — Тогда я не понимаю, почему ты все еще здесь. Все оставшееся время, пока Тэхен складывал свои немногочисленные вещи в дорожную сумку, с которой некогда въезжал в эту квартиру полный надежд, Чимин с Чонгуком молча стояли в коридоре. Чонгук зорко следил за тем, чтобы Пак больше не предпринимал никаких попыток прорваться к Тэхену, а тот в свою очередь изо всех сил пытался сдержаться и не разреветься позорно прямо перед своим соперником. Чимин никогда не думал, что Тэхен действительно сможет уйти от него. Дело было даже не в контракте и не в Хёён, о которых Чимин сейчас вообще даже не вспомнил под давлением эмоций, просто у них с Тэ давно все было не то чтобы в порядке, но они как-то справлялись с этим, идя на компромиссы и уступки, стараясь прощать друг друга. Так что Чимин и мысли не допускал, что Тэ всерьез решит его вот так бросить. — Все, я готов, — Тэхен вышел из спальни, неся в руках не особенно большую черную сумку. — Это все? — Чонгук был искренне удивлен размерами сумками. Конечно, Тэ говорил ему, что всю жизнь жил бедно и как-то привык обходиться малым количеством вещей, но Чонгук не думал, что все было настолько плохо. — Ага. — Хорошо, тогда пошли отсюда. — Стой, Тэ, — Чимин опомнился, когда оба парня уже застегнули куртки и Чонгук наклонился, чтобы поднять с пола сумку Тэхена. — Скажи хотя бы, где ты теперь будешь жить? Тебе, наверное, деньги нужны, — Чимин потянулся к своему рюкзаку, стоявшему на тумбочке, чтобы достать из него кошелек. — Ему ничего от тебя не нужно! — отрезал Чонгук, открывая дверь и выталкивая Тэхена на лестничную клетку. — И жить он будет у меня, — Чонгук вышел из квартиры, громко хлопнув дверью.***
Всю дорогу до больницы парни проделали в гробовой тишине. Чонгук предпринял пару попыток разговорить Тэхена, но тот все время отвечал односложно и совершенно невпопад, полностью погрузившись в свои мысли. Его беспокоило то, что Чимин ни словом не обмолвился об их контракте. Чонгук ведь сказал ему, что знает обо всем, так что Чимину не было смысла специально молчать об этом при нем. Тогда почему он не сказал ничего? Тэ не мог этого понять. Ведь когда они поругались на выходных, что и привело к такому плачевному итогу — хотя сейчас Тэ шел рядом с Чонгуком, а вечером окажется у него дома, так что такой результат абсолютно плачевным назвать было трудно, и тем не менее, — тогда тема их договора всплыла практически сразу, и Чимин использовал ее, пытаясь заставить Тэ вести себя подобающе. Но тогда Тэ даже не собирался никуда уходить, он всего лишь провел время с другом, о котором ничего не сказал Паку, и вот что за это получил. А теперь, когда все стало еще серьезней, Чимин вдруг решил промолчать? Или он был так потрясен происходящим, что просто не подумал об этом? Тэхен был уверен, что этого просто не могло быть. — ТэТэ-хен, ты злишься на меня? Необычное обращение заставило Тэхена отвлечься от своих мыслей и удивленно вскинуть голову. — Ты меня никогда так раньше не называл, — это утверждение прозвучало скорее, как вопрос. — Да, я… — Чонгук замялся. — Мне просто нравится то, как звучит твое сокращенное имя. Но если ты против, я больше так не буду. — Мне все равно вообще-то. Как тебе больше нравится, — Тэхен слегка улыбнулся, чувствуя, что Чонгук слишком засмущался из-за столь незначительной ситуации, пытаясь показать ему, что он не видит в этом ничего такого. Наоборот, это было довольно мило. — Так ты злишься на меня? — повторил вопрос Чонгук. — С чего ты это взял? — Тэ свел брови вместе. — Почему я должен злиться на тебя? — Ты всю дорогу молчал, и я подумал, вдруг ты сердишься, что я был таким резким с Чимином, — имя Чимина Чонгук произнес с нескрываемым пренебрежением. — Хотя это я еще очень сильно себя сдерживал. — Я не злюсь, Гукки, — Тэхен вздохнул. — Просто ты должен понять, что, как бы там ни было, Чимин для меня все еще не чужой человек. И я не могу не переживать из-за того, как поступил с ним. А еще… Тебе не показалось странным, что он не попытался надавить на меня, вспомнив про наш договор? В прошлый раз он заговорил про него, едва я начал высказывать ему претензии. — Может, был слишком шокирован самим фактом, что ты решился уйти от него? — предположил Чонгук, хотя он тоже обратил на это внимание, потому как даже пытался придумать какой-нибудь грубый и колкий ответ, пока они с Тэхеном шли в его квартиру, а в итоге ни одна из его заготовок так и не понадобилась. — Не знаю, но это странно. Они наконец подошли к дверям больницы. И пока Чонгук выспрашивал у него, на какой этаж им надо подняться и в какую палату пройти, Тэхен сокрушенно думал о том, что не принес нуне ее любимые цветы, ведь денег теперь на них не было. — Нам сюда, — Тэ внезапно остановился, и Чонгук едва успел затормозить, чтобы не влететь в его спину, хотя он бы не отказался от тактильного контакта с хеном. Тэхен громко постучал в дверь и отворил ее, как только с той стороны послышалось бодрое «Войдите». — Привет, нуна, — улыбка непроизвольно расцвела на лице Тэхена, когда он увидел сестру. Ему хотелось придушить себя за то, с какими новостями он к ней пожаловал, но он все равно был безумно рад ее видеть. — Тэхен-а! — Хёён тут же отбросила в сторону «Норвежский лес» так, что уголок мягкой обложки сильно загнулся. — О… А это кто, Тэ? — Нуна, это Чонгук. Помнишь, я тебе о нем рассказывал? — Еще бы я не помнила! — воскликнула Хёён, широко распахивая глаза от удивления, и Чонгук подумал, что она уже ему нравится. Даже несмотря на то, что она довольно ощутимо была не похожа на своего брата. Хотя умение расположить к себе у них однозначно было общим. — Второй твой друг за двадцать лет! У тебя, видимо, по одному на десятилетие. — Нуна… — Что? — Хёён пожала плечами. — Зато какая-никакая стабильность. Тэхен, сузив глаза, привычно щелкнул Хёён по носу, а затем крепко обнял ее. Последние минуты счастья. Он оторвался от нее и опустился в кресло-каталку, оставляя для Чонгука обычный стул по другую сторону кровати. — Чонгук-и, ты чего там застыл? Проходи, — Хеен улыбнулась затормозившему около дверей Чонгуку, который вроде и не ощущал никакой неловкости в присутствии сестры его обожаемого хена, но не хотел мешать семейной идиллии. — Я очень рада, что этот балбес наконец догадался меня с тобой познакомить. — Мне он о Вас вообще удосужился рассказать меньше недели назад. У ТэТэ-хена ноль представления о том, как должна выстраиваться коммуникация. Хёён рассмеялась этому беззлобному замечанию, отмечая с какой теплой интонацией Чонгук произнес имя ее брата. В то же самое время глаза Тэхена рисковали навеки удостоиться участи лицезреть наполнение его черепной коробки, потому как он не переставал фейспалмить. Кажется, теперь он понял, как чувствовал себя Чонгук, когда они с Юнги перебрасывались милыми шуточками в его адрес. — И не говори! — Хёён кивнула. — И, пожалуйста, обращайся ко мне на ты. Я не люблю все эти формальности с тех пор, как стала активно общаться со своими друзьями из других стран. Теперь это кажется мне странным. — Хорошо, как скажешь. — Нуна, ты только не позволяй ему слишком много. Чонгук-и иногда совершенно не знает границ, — решил вмешаться Тэхен. Еще не хватало, чтобы эти двое между собой поладили лучше, чем с ним. А с учетом того, как его сестра умела располагать к себе людей, это было очень даже возможно. — Ты бы помолчал там, — фыркнула на него Хёён. — Дай мне поговорить с умным человеком. Тэхен закатил глаза, отчасти радуясь тому, что Хёён, сама того не ведая, оттягивала момент, когда им придется сказать, зачем они на самом деле пришли. Вот только Чонгук решил, что незачем откладывать неизбежное. — Мы вообще-то пришли, потому что нам надо с тобой серьезно поговорить, — Чонгук со вздохом опустился на стул напротив Тэхена. — Тэ, что-то случилось? — Хёён тут же повернулась к Тэхену, нахмурившись. — Чонгук тебе все объяснит, — у него едва хватало сил, чтобы смотреть на сестру, не то что говорить с ней. — Так, что происходит? Говорите быстрее, иначе я не от склероза умру, а от инфаркта. — Нуна! — вскинулся Тэхен. — Отстань, Тэ. Так что случилось? — Хёён пристально посмотрела на Чонгука. — Кхм, — Чонгук не думал, что сказать это будет настолько тяжело. — Ты наверняка знаешь, что твое лечение несколько отличается от стандартного и потому стоит несколько дороже, да? — Стоит дороже? Тэ говорил мне, что все лекарства входят в список тех, которые по закону для всех пациентов оплачивает государство. — Ну… — Чонгук взглянул на хена и едва не передумал говорить об этом, увидев, насколько подавленным тот выглядел, но все же решил, что пришло время идти до конца. — Это не так. Эти лекарства платные. И вообще-то они довольно дорогие. Так что Тэхени-хену нужно было самому платить за них. — В смысле? — лицо Хёён выражало совершенное недоумение. — Откуда бы Тэ взял деньги на дорог… Подожди-ка. Ты одалживал у Чимина? — внезапно сообразила Хёён, поворачиваясь к брату лицом. — Сколько мы должны ему? — Нисколько, — все также ответил Чонгук. — Вы нисколько не должны, потому что хен ничего не одалживал. Взамен на то, что Чимин оплачивал все твои счета, Тэхен согласился стать его парнем. — Как это?! Тэ… — Хёён просто не могла поверить, что ее в целом довольно тихий братишка вдруг умудрился выкинуть что-то такое. — Это правда? — Правда, — Тэхен кивнул, не поднимая глаз. — Тэ, ты что совсем с ума сошел? Ты же сам мне говорил, что никогда не рассматривал Чимина в качестве своего парня. Или все изменилось? — Не изменилось, но иначе как бы я смог платить за все? Чимин предложил мне помощь, и я согласился. Тогда это казалось мне лучшим выходом. — Тэ… Но… Ты же его не любишь, — шокировано повторила Хёён, пытаясь осознать то, что она только что узнала. — Не люблю, но что мне еще было делать? Я не мог позволить тебе тут загнуться на обычном лечении, которое никому не помогает! — он наконец осмелился посмотреть на сестру. Она должна была его понять; Тэ был уверен, что она, не раздумывая, сделала бы для него то же самое, поэтому она должна была все понять. — Почему ты решил рассказать сейчас? — спросила Хёён спустя несколько минут мучительного молчания, когда она немного успокоилась. — Что у вас с Чимином произошло? Тэхен снова опустил глаза. Он не может произнести это, просто не может. Нуна и так будет злиться на него за то, что он врал ей столько времени, да еще к тому же доставал для нее деньги таким путем, но это… Это просто раздавит ее. — Тэ, скажи мне, что произошло? Не мог же ты спустя два года вдруг во всем сознаться без веской причины, если бы вы с Чимином жили душа в душу. — Не волнуйся, нуна, ничего страшного не случилось, — прозвучал голос Чонгука, и Тэ чуть не свернул себе шею, когда резко вскинул голову, чтобы посмотреть на него. Что он творит, черт возьми? — Правда. Просто хен устал притворяться перед Чимином и решил, что больше не может так продолжать, поэтому сегодня он ушел от него. И мы пришли рассказать тебе обо всем, потому что ты заслуживаешь знать правду. Но не волнуйся, мы с хеном что-нибудь придумаем и как-нибудь найдем деньги на твое лечение. — Да плевать мне на лекарства! — вспыхнула Хёён. — Тэ, точно ничего не произошло? Ты же при каждом упоминании Чимина вздрагиваешь! Думал, я не замечу? Тэхен искренне на это надеялся. Он не знал, почему так реагировал на имя хена сейчас. С Чонгуком наедине он мог спокойно о нем говорить и даже умудрялся защищать его немного. Но в присутствии кого-то еще, даже если этим кем-то была его сестра, он переставал чувствовать себя в безопасности. — Нуна, правда, ничего не произошло, — Тэхен не знал, почему вдруг Чонгук решил скрыть это от нее, когда сам все время твердил о том, как важно сказать всю правду, но сейчас ему не оставалось ничего, кроме как подыграть этой лжи. — Честное слово. Я правда просто очень вымотался. Ты же знаешь Чимина, он никогда не скрывает свои эмоции и всегда открыто их проявляет, а мне просто стало в тягость пытаться выдать ему что-то в ответ, когда я ничего не испытывал. Так что мы просто разошлись. Прости меня, — Тэхен печально покачал головой. — Я хотел держаться ради тебя до самого конца. Но я больше не могу. Прости, нуна… — Тэхен уронил голову, закрывая глаза ладонями. — Тэ, ты что? — Хёён потянулась, чтобы дернуть его за рукав. — Эй, ну ты чего? Это же я должна просить у тебя прощения за то, что тебе пришлось терпеть столько ради меня! Тэ, посмотри на меня… Тэхен, еле пересилив себя, поднял голову. Он не знал, за что теперь чувствовал большую вину. За то, что снова врал, когда пришел сказать правду, за то, что из-за него Хёён теперь оказалась под ударом, или за то, что в принципе заварил эту кашу. — Тебе не за что извиняться. Разве только за то, что врал мне столько времени, придурок, — Хёён снова взвилась на него, но тут же успокоилась, — но я понимаю… Я понимаю, почему ты это сделал, и не злюсь. Но я хочу, чтобы ты пообещал мне, что точно прекратишь все, что даже мысли не допустишь, чтобы вернуться к нему, — она немного помолчала, прежде чем продолжить. — Хотя бедный Чимин… Эгоистично было, конечно, с его стороны такое предлагать. И все равно, мне очень жаль его. Тэхен кивнул. Ему почему-то казалось, что даже если бы он и передумал, чего Чонгук ему теперь точно не позволит сделать, Чимин бы не принял его обратно. Должна же у него быть хоть какая-то гордость. — Не волнуйся, нуна, я прослежу за тем, чтобы хен не решил отчебучить что-то подобное, — озвучил его мысли Чонгук. — Хорошо. Спасибо, Гукки, — Хёён тепло улыбнулась Чонгуку. Кажется, ее брат выиграл жизнь, когда познакомился с этим парнем. — Нуна, мы, наверное, пойдем. Извини, что вот так вывалили это все на тебя, а теперь сразу уходим, но нам завтра еще на учебу. Последние дни семестра, ты сама понимаешь, нежелательно пропускать. А мне еще надо вещи у Гукки разобрать. — Да, конечно, я понимаю, — Хёён закивала головой. Сейчас ей тоже лучше было побыть одной, чтобы все спокойно переварить. Тэхен быстро поднялся из кресла и, обняв сестру и попрощавшись с ней, так же спешно вышел из ее палаты. Слишком много эмоций для одного дня. Слишком много давления. — Чонгук-и, — остановила Хёён Гука, когда тот, поклонившись, тоже собрался уйти. — Была рада знакомству с тобой и… — Хёён очень хотелось обнять его сейчас. Жаль, что она не могла встать с кровати, чтобы сделать это. — Спасибо! Спасибо, что приглядываешь за моим бестолковым братом. Чонгук на это не ответил. Ему казалось, что слова тут были излишне. Они и так с Хёён поняли друг друга. Он лишь улыбнулся, снова поклонился и вышел за дверь. Тэхен сидел на полу возле входа в соседнюю палату, зарывшись пальцами в волосы. — Хен, ты чего тут расселся? — Чонгук удивленно округлил глаза, а потом заулыбался медсестрам, косо на них поглядывающим, делая вид, что все в порядке. — Почему ты не сказал ей, что сделал Чимин? — глухо спросил Тэхен, не меняя позы. — Я настраивался всю дорогу на серьезный разговор, готовился, что наконец расскажу ей все, а ты в последний момент решил спустить все на тормозах, хотя до этого сам твердил, что так нельзя. Чонгук глубоко вздохнул и сел рядом с хеном, прижимаясь к его плечу, как бы говоря «Я все еще здесь, с тобой». — Прости, хен. Не знаю, что на меня нашло. Я просто… Я смотрел на то, каким убитым выглядел ты. И на твою замечательную сестру. Ты был прав, когда говорил, что это будет сложно. Прости меня. Я не смог. Не захотел расстраивать ее еще сильнее. Она ведь и так за тебя ужасно беспокоится. — Что, если Чимин ей скажет? — Не думаю, что он это сделает, — Чонгук покачал головой. — Как ты себе это представляешь? «Эй, привет, нуна. Как твои дела? Представляешь, я тут на выходных твоего брата изнасиловал. Он почему-то не обрадовался. Ты случайно не знаешь, почему?» Так, что ли? Тэхен слегка улыбнулся. Это и правда звучало довольно абсурдно. — Пойдем лучше домой, хен. На нас тут уже и так косятся, — Чонгук встал, протягивая руку Тэ. — И я знаю точно, что сможет тебя развеселить.***
POV Чонгук Я очень торопился на встречу. Еще бы! Не каждый же день твоя лучшая подруга говорит, что познакомит тебя с участниками группы One Direction. Ведь они же все там будут! И Гарри… — Привет, ребята! Простите, что опоздал! Я… — но закончить я не смог, потому что увидел ЕГО. Никогда еще не видел такого красивого парня. Ну, то есть видел, его же, по телевизору. Но в реальности Гарри оказался еще красивее. Черные, как смоль, волосы, пухлые губы, изумрудные глаза. Он был похож на форфоровую куклу. — Ребята, познакомьтесь, это мой друг Чонгук, — услышал я голос Джису. — Гук, парень в полосатой футболке и с подтяжками — Луи, кудрявая башка — Гарри, чувак в бомбере — Зейн, очаровашка, похожий на плюшевого медвежонка, — Лиам, блондинчик — Найл, — представила мне всех Джису. Ну да, лучшей подруге необязательно было знать, что я не то что в курсе, как их зовут, а уже давным-давно биографию каждого выучил наизусть и по ночам роняю слюни на сложенный в восемь раз, чтобы его не дай бог не нашли, плакат с Гарри из какого-то дешевого журнала для девочек. — Приятно познакомиться! Не представляете, сколько я о вас слышал от Джису, — сказал я. Все же надо было держать лицо перед парнями, которые добродушно рассмеялись на мою реплику. Я пожал им всем руки и заметил, что Луи смерил меня уничтожающим взглядом, когда я обменивался рукопожатиями с Гарри. Ну, подумаешь, удержал его мягкую руку в своей на пару минут дольше принятого. Дело большое!Стоп! Я не понял. Это он что, тоже в Гарри втюрился?
Так, Чонгук, притормози. Что значит «тоже»? Ты же не втюрился в него! Просто он красивый и весь такой идеальный. Абсолютно нормально, что ты на него залипаешь!
Может и втюрился…
Надо срочно прекращать!!! Все, Чонгук, хватит! А то еще немного, и ты уже представишь ваш первый секс!
— Ну, может, уже пойдем? — вставил этот Луи.Ха, «вставил». Я бы тоже сейчас Гарри вставил. Ну… То есть страстно занялся бы с ним…
Так, Чонгук, оставь свою неуемную пошлую фантазию на потом!
— Да, конечно, давайте пойдем в кино. Сейчас как раз показывают «Координаты Скайфол», давно хотел его посмотреть, — сказал Зейн. Все согласились с ним, и мы двинулись к кинотеатру. И тут я заметил, что рядом со мной шел Гарри. Боже, какой же он красивый! — А какую ты музыку слушаешь? Джису сказала нам, что ты огромный фанат музыки, — спросил Гарри, мило улыбаясь.Спокойно, Чонгук, спокойно. Он же не разделся перед тобой, всего лишь улыбнулся. Знаешь, еще немного, и тебя придется с асфальта отскребать.
Ага, а еще он всего лишь запомнил, что обо мне ему сказала Джису.
Так, надо уже что-то ответить, а то как-то некрасиво получается.
— Эм… Я, как Джису, люблю AC/DC, — назвал я первую вспомнившуюся группу. Не говорить же ему, что его музыку я и слушаю. — Еще Майкла Джексона люблю и Джастина Тимберлейка, — продолжил врать я. — Ого, ты тоже слушаешь AC/DC? Я их просто обожаю! — Гарри выглядел весьма воодушевленным. — Ага, я сначала не особо их любил, но Джису все же удалось подсадить меня на них. Мы купили билеты и прошли в зал. Так как свободных семи мест в одном ряду не оказалось, мы разделились на группы по три и четыре человека. К моему огромному счастью, рядом со мной сел Гарри. Правда с другой стороны плюхнулся Луи. Он с нескрываемой злобой поглядывал на нас с Гарри в то время, как мы весело обсуждали наши музыкальные предпочтения и прочую ерунду. Мне было с Гарри очень легко. Вообще я не то чтобы очень просто сходился с людьми, но тут умудрился наладить контакт буквально за считанные секунды. Единственное, что меня беспокоило, — поведение Луи. Мне казалось, что он был довольно милым и дружелюбным парнем, но теперь мое мнение о нем кардинально изменилось. Луи так на меня смотрел, что мне казалось, что он во мне дыру взглядом пробуравит. Неужели Ларри-шипперы все же были правы, и между этими двумя что-то есть? Я откинулся на спинку своего кресла и решил, что разберусь с этим после просмотра. — Ну и как-то в таком духе дальше, — промямлил Чонгук, продолжая теребить край футболки и не рискуя посмотреть на Тэхена. Было очень стыдно. Это свое творение он вообще до сих пор никому не показывал. За исключением тех несчастных пользователей Интернета, которые успели улицезреть сей шедевр до того, как Чонгук все же сообразил его удалить. Но приободрить хена было важнее, и Чонгук был уверен, что его гениальное произведение справится с этой задачей без труда. — Эм, ну, очень даже достойно для пятнадцати лет, — щеки Тэхена тряслись от того, как отчаянно он пытался сдержать смех. — Ладно, хен, можешь смеяться, я разрешаю, — понуро отозвался Чонгук, а потом тут же вскинул голову, потому что Тэхен громко и от души расхохотался. — Хен! — Чонгук не ожидал такой подставы. — Ну что? — спросил Тэ в промежутке между очередным приступом смеха. — Ты же сам сказал, что смеяться можно! — Да, но я думал, что твоя вежливость не позволит тебе так по-варварски тут же наплевать на мои чувства! Я тебе душу открыл вообще-то! Даже Юнги подобного не удостоился! — Я очень это ценю. Правда, Гукки, — ответил Тэхен, вытирая заслезившиеся глаза. Сейчас он был готов броситься к Чонгуку и расцеловать его. Он думал, что никогда больше не сможет нормально, широко улыбнуться чему-то, не то что рассмеяться, но Чонгуку удалось его переубедить буквально за несколько минут. — Так значит, ты у нас по мальчикам, и твой идеальный тип — Гарри Стайлс? — прежде они никогда с Чонгуком не обсуждали вопросы ориентации; при нем Гук не проявлял никакого интереса ни к парням, ни к девушкам, так что Тэхен так и пребывал в неведении касательно того, кому отдавал предпочтение его Гукки. И это на самом деле немного его беспокоило. Размышлять, почему именно он переживал по этому поводу, ему не особо хотелось. Хотя определенные выводы напрашивались сами собой. И, к счастью, он был не настолько труслив, чтобы врать самому себе. — Ну, эм, думаю, мне просто нравился Гарри в пятнадцать лет. Как раз расцвет их карьеры. «Live while we're young» и все дела. Но парням из школы не скажешь ведь, что слушаешь One Direction. Считалось, что это очень по-пидорски. Приходилось молчать, так что я решил выплеснуть все свои чувства к Гарри в фанфике. Это заодно помогло мне понять, что мне не важен пол человека. Я не отношу себя к геям, девушки мне в общем тоже нравятся. Так что я просто ищу человека, которого буду любить и который будет любить меня. А кем он окажется, мне не важно, — ответил Чонгук, стараясь не обращать особого внимания на отчаянно бившуюся в голове мысль: «И, кажется, уже нашел такого». — Я тоже. — А? — не понял Чонгук, ушедший в свои мысли. — Я тоже думаю, что пол не играет роли. — Я в общем-то так и подумал. Было бы странно, если бы ты притворялся парнем Чимина и при этом ненавидел геев. — Ну да, — Тэхен кивнул и смачно зевнул. — Пойдем спать, хен. Сегодня был слишком долгий день. Если хочешь, я могу потом тебе дочитать, чем там все закончилось. И, между прочим, концовка получилась грустной. Гарри оказался жутким мудаком. — Почему? — удивился Тэ. — Потому что я своевременно осознал, насколько моя работа ужасна, и решил закончить, пока не стало хуже. — Понятно. Но теперь я хочу узнать, что там, еще сильнее! — улыбнулся Тэ. — А теперь пошли, надо придумать, как уместиться на твоем диване. — Хен, он вообще-то раздвигается… — Чонгук весь сжался, когда увидел, каким взглядом его одарил Тэхен. — В смысле? Я тогда чуть не умер на нем, спал скукожившись, а он, оказывается, раздвигается? — Тэхен грозно надвигался на Чонгука, уперев руки в боки, и довольно быстро прижал его к стене, потому как кухня Чонгука не позволяла сделать в ней больше трех шагов. — Ну, я просто забыл тогда… Мы оба спать хотели, и было так по-особенному уютно, когда ты про Хёён рассказал. Я не хотел разрушить атмосферу, — пытался оправдаться Чонгук, а заодно и уменьшиться в размерах. — Разрушить атмосферу он не хотел! А чтобы я спину отлежал, значит, хотел?! — Хен, я… — Чонгук зажмурился и приготовился к тому, что ему сейчас прилетит по роже, но вместо этого вдруг ощутил, как Тэхен отодрал его от стены и обнял. — Хен? — Спасибо тебе за сегодня, — прошептал Тэхен ему на ухо, опаляя ушную раковину горячим дыханием. Он и не думал, что получит второй шанс на счастье, но почему-то рядом с Чонгуком эта уверенность воскресала в нем. Как будто вместе они действительно смогут справиться со всем. А даже если и нет, Тэхен теперь просто никуда не хочет уходить и будет пытаться насладиться моментом, насколько ему позволит его расшатанная к черту нервная система. — Спасибо, Гукки, не знаю, что бы я делал без тебя. Чонгук обхватил Тэхена в ответ, сжимая руки на его талии. Хен может злиться из-за дивана сколько угодно. Да вообще из-за чего угодно может злиться. Больше Чонгук никуда его не отпустит и не даст никому в обиду.