Flowers with pain, flowers with love

Ночь. Самое время погулять на улице по ночному Сеулу, подумать о жизни и покурить, пытаясь понять нужен ли ты кому-то или нет. Почему? Река Хан встречает меня своей тишиной, множество бездушных водителей машин проезжают по мосту, едут с работы. Им плевать что сейчас кто-то умирает прямо сейчас, они слишком заняты, чтобы обращать внимание на это. Зачем они это делают? Я сажусь на до боли знакомую лавочку и достаю пачку сигарет, помятую немного и зажигалку. Втягиваю едкий дым в себя, поднеся сигарету ко рту, выдыхая его позже и наблюдая за бело-прозрачной дымкой. Способ расслабиться и отпустить мысли? Мимо проходят люди, их взор направлен на меня, в нем читается осуждение и неприязнь, я привык к этому. Им противно, так же как и мне. Им противно от того, что я такой, мне тоже противно от себя. Стал бы я таким, если бы не знал тебя? Flashback Мы сидим на этой лавочке — я и ты. Мы выкуриваем одну и ту же сигарету — я и ты. Мы засыпаем в одной кровати, просыпаемся вместе, едим вместе, все делаем вместе — я и ты. Я подарил тебе всего себя без остатка, я разложил себя на крупицы, отдавая тебя по одной, я захлебнулся в твоих глазах, не желая выплывать из их омута, я полюбил тебя. Я люблю тебя, дышу тобой, наслаждаюсь каждым мгновением, проведенным рядом с тобой, но у тебя есть омега. А я альфа. Черт, как больно видеть, как он целует и обнимает тебя, как больно вдыхать твой запах в вперемешку с другим, видеть засосы и царапины, оставленные тем милым парнем. От тебя пахнет им, даже не пахнет, воняет. Ты пропитан им насквозь. Я не осуждаю тебя. Ты счастлив, но ты заставляешь меня плакать каждую ночь, заставляешь брать в руки лезвие и резать себя, пытаясь хоть как-то заглушить эту внутреннюю  боль,  заставляешь изматывать себя танцами в студии, чтобы не пересекаться с тобой, ты заставляешь меня умирать, медленно и больно от своей любви. Я не хотел, чтобы любовь заняла так много места в моей жизни, я не хотел, чтобы это был ты, потому что я обуза для тебя. Я хорошо помню тот день, когда я проснулся с цветком, растущим из моих вен. Вереск — одиночество, безответная любовь. Ты не знал об этом, ты даже не догадывался о моих чувствах. Но ты рассказывал мне всё. Как ты познакомился с ним, как пригласил на первое свидание, как поцеловал его и он ответил взаимностью, как трахнул его, а потом извинялся за свою жесткость, как у тебя выросли цветы, поле той ночи. Сирень, ты не знал, что это означает, но я объяснил, сирень — признание в любви, искренняя любовь. — Чимин заберемел,  — сказал ты, в твоих глазах были искры, они полны счастья и любви, — Мы сходили недавно к врачу и у нас будет малыш. Я так счастлив. Я прочитал столько медицинский сайтов по уходу за беременными омегами, ох, я не спал всю ночь. — Я рад за тебя, — больно говорить это ему и улыбаться, когда это не так. Почему ты заставляешь меня плакать внутри, подавляя эти бесполезные чувства? — Хо, мы уедем завтра к морю. Морской воздух полезен для беременных и вернёмся после рождения малыша. Если станет грустно приезжай к нам. — Не говори мне это, ты заставляешь меня глотать свою любовь, убивать все живое в себе. — Юнги, почему ты не предупредил меня раньше? Я умру от грусти и будешь ходить с малышом на мою могилку. — Эй, не драматизируй. Мы же будем переписываться. Приезжай на каждых выходных, мы будем ждать тебя. И я давно хотел спросить, что это за цветы?  Ты влюбился в кого-то? — А, это. Ну это вереск. — Я так счастлив сейчас, что ты не знаешь значений этих прекрасных цветов. — Красивые цветы, мне пора, Чимин не должен волноваться. Пока, я буду скучать. — ты ушел из квартиры. А я смотрел на цветы. Я так ненавидел их, почему именно они, почему не амброзия, одуванчик, нарцисс, гортензия, почему вереск, но наверное я заслужил это. Я еще не знал, что предстоит мне, какую боль мне придётся пережить. Проснуться утром с той привычной, разрезающей кожу болью, потянуться за ножницами, срезая цветок, взять его и поставить к другим цветами в маленькую вазочку, но он засушенный. Я встрепенулся, этого не может быть. «Когда вы влюбляетесь из ваших вен начинают расти цветы, посмотрев их значение, вы можете предсказать будущее, которое ожидает вас с этим партнёром. Цветы будут расти пока вы не разлюбите его или он не умрёт, вы поймёте это, когда из вены вырастет засушенный цветок, он будет последним, цветы перестанут вырастать, пока вы не обретёте новую любовь.» — читал я когда-то в научной статье, я не хочу чтобы это было правдой. Звонок телефона прерывает мои раздумья. — Алло? — Здравствуйте, это Чон Хосок? — спросил голос на другом конце телефона. — Да, что-то случилось? — Вы можете приехать в полицейский участок ******, чтобы опознать тело? — Д…да. Боль, внутри что-то разрывается. Я уже знаю, что будет в участке. Знаю, кого я должен опознать. Вся жизнь пролетела перед глазами: знакомство с Юнги, переезд в Сеул, первый алкоголь, первый секс с каким-то левым омежкой, цветы, вчерашний разговор. Мне так больно, я не смогу увидеть его больше, не смогу обнять, не смогу. Я врываюсь в полицейский участок и меня сразу ведут осознавать его. Окровавленное тело, да, это он. Слезы текут из моих глаз, меня уводят. Я реву, мне страшно. Чимин остался жив, но он потерял ребёнка и теперь лежал в больнице, он не сможет иметь больше детей. Но он не смог так жить, вскрыл вены. Похороны были через два дня, я пришёл, чтобы увидеть его в последний раз, вдохнуть его запах в последний раз и оставить букет тех самых цветов, которые росли их моих вен. — Я люблю тебя, Юнги. Ты заставлял мое сердце трепетать, ты заставлял меня плакать, заставлял жить, ты был моим смыслом, я не обижаюсь на тебя, я не подхожу тебе и я знаю это. Мне жаль, что так случилось, я не должен был появляться в твоей жизни, я не должен был любить тебя. Но я любил, те цветы, что ты видел в моей комнате, они росли из-за тебя. Прости, что не сказал тебе этого раньше, прости, что любил тебя. Прощай, мой любимый хён. End flashback Я встал со скамьи, вытер слезы, и пошел домой, рассматривая по дороге причудливые фонарики на деревьях, переливающиеся разными цветами. Прошёл год, цветы не растут, но я не могу забыть его. Неоновые вывески магазинов, раздражают мой слух, уж очень сильно жужжат. Время примерно час ночи, но спать мне не хочется — бессонница. Улицы пустеют и я плетусь в гордом одиночестве, хотя нет, я иду со звёздами и луной. Я бы шёл так и дальше, если бы не паренек, внезапно побежавший в мою сторону и врезавшийся в меня.  — Ты не можешь смотреть по сторонам? — я уж было хотел накричать на него, но он начал плакать- Эй ты чего? Болит где-то? — Спрячьте меня, — проревел он и только сейчас я заметил кровь, медленно стекающую из его брови и оставляющую след на щеке — он…они поймают меня. — Блять- это все, что я могу сказать сейчас и схватив паренька побежал через улочки к своей квартире. Мы бежали быстро, поэтому через 10 минут были у многоэтажки, но паренек сильно устал и рухнул около подъезда. Подходя к нему, я понял, что он потерял сознание. Ну что мне остается делать, я тащу мелкого на пятый этаж в свою квартиру, он не такой и тяжелый, как я думал. Открыв  свою маленькую квартиру я быстрее отнес его на диван и ушел за аптечкой. Бедный парень. Черная толстовка с маленьким желтым тигренком на ней прилипла к его телу, джинсы пропитались кровью с его колен, лицо покраснело и дорожки оставленные от слез сильно выделялись.  Я снял с него толстовку, у него такое стройное тело, он похож на омегу, но я не чувствую запаха, его нет. На его плече была гематома фиолетово-желтого цвета, такие же гематомы были и на спине, кто с ним это сделал. На его руках было множество порезов и шрамов, в большей части на запястьях, на его груди тоже были шрамы, но не так много, а на левом соске был прокол с металлическим кольцом. Сняв его штаны, я пришел в ужас, бедра были изрезаны, шрамы тоже там были. Зачем он так мучает себя, зачем покрывает себя шрамами, они же не исчезнут просто так? Я обработал все раны и переодел его, но он даже не шевельнулся. От кого же он так быстро убегал? От того кто причинил ему столько боли? Пусть спит, но есть одна проблема, у меня только один диван, ни кроватей, ничего другого. Кто будет спать на полу? Конечно же я, Чон победитель по жизни Хосок, привести избитого омегу домой и положить на единственный диван. Достав матрас и пролежав на нем где-то час, я встал и ушел на кухню.  Чайник медленно закипал, я покуривал сигарету рядом с открытым окном, пока незнакомый мне парень спал на моем диване. На улице заметно похолодало, осень все-таки, а я стою в одной футболке и шортах. Я наливаю себе чай и иду в комнату за толстовкой. Парнишка все еще спит, хоть я и наделал много шума. Луна слегка освещала его лицо, пепельная челка спадала на глаза, в уголках которых собрались слезинки,  приоткрытые губы так и манили к себе, красиво, но не сейчас. Я даже не знаю кто он. Быстренько надев толстовку, я собирался уйти, но парнишка заплакал.  — Не надо, — начал всхлипывать он и я сел на диван, поглаживая его руку — не трогайте меня, пустите. Мне больно, прекратите.  Закричал он  и резко сел, уперевшись мне в плечо, заключая в объятья. Я обнял его в ответ, а он начал плакать и сильнее сжимать мою толстовку. — Ты в порядке? — спросил я, продолжая обнимать его, я не умею общаться с людьми, но почему-то я хочу успокоить его, хочу понять, что не так — Что произошло? Как тебя зовут? — Я в порядке. — ответил парнишка, не отстраняясь, —  Ким Тэхен. Я просто шел с работы, эти ребята давно преследовали меня, они начали бить меня, а я попытался убежать и они побежали за мной, а потом я врезался в вас и дальше вы знаете. Почему я в этой одежде? Вы переодели меня? —  Спросил Тэхён, заметно краснея, я удивлен, что он так сразу все рассказал. — Чон Хосок. Да, я переодел тебя, не мог же я оставить тебя в той грязной одежде, а так как у тебя что-либо из одежды я не нашел, то одел в свою. Не бойся я не извращенец. — сказал я, но парень дрожал. — Вы видели, да? Вы видели их, — он положил руки на свои ноги, все еще упираясь в мое плечо, — Это ужасно не правда ли? — Да, я видел. Но я не буду читать тебе нотации, расспрашивать, зачем ты это делаешь, кричать на тебя или бить, не потому что я не знаю тебя, просто у меня они тоже есть, я тоже оставлял порезы на своем теле. Он заплакал сильнее и сжался, его маленькие ручки опять сжимали мою толстовку, которая впитывала его слёзы, его сердце отбивало бешеный ритм. Лунный свет все еще светит на нас, его серебристые волосы отливали пеплом, это завораживает. — Все будет хорошо, Тэхён. Не плачь пожалуйста, ты красивый. Я не знаю зачем ты режешь себя, но, наверное, у тебя есть на это причины. Не волнуйся, это вредно для организма, пойдем я заварю тебе ромашковый чай, тебе нужно успокоиться. Паренёк отстранился от меня и сидел с удивленным лицом, смотря в мои глаза. Этот омут, он напоминает мне его, у него такие же пронзительные глаза, завораживает снова. Неужели я  утону в прекрасном человеке, напоминающем тебя? Тэхён слабо кивнул и я помог ему подняться с дивана, протягивая еще одну толстовку, не хватало, чтобы он заболел. Мы пошли в кухню. — Тэхён, можно задать тебе вопрос? — он опять слабо кивнул. — Сколько тебе лет? — 19, — он немного замялся и сел на стул. — А где твой запах?

***

Мы оба сломлены, поэтому так хорошо понимаем друг друга. И если тебе надо будет прыгнуть в бездну, я прыгну вместе с тобой.