***
Хосок открыл глаза и посмотрел в потолок. Голова болит, в глазах стоит муть, а телу слишком жарко. Заболел? Скорее всего. Чон встаёт с пола, на котором пролежал всю ночь, и идёт на кухню. Идти тяжело, все тело ломит, а голову будто сжимают тиски. Он берет в руки телефон и набирает единственному человеку, который может сейчас приехать к нему и помочь — Намджуну. — Алло, — слышится из телефона, после продолжительных гудков. — Привет, Намджун, извини, что беспокою тебя в выходной, но можешь приехать и привезти лекарства, я, кажется, заболел. — Хорошо, — послышался шум, будто кто-то встал с постели и начал искать вещи, — Пока я буду ехать, прими душ, оденься потеплее и выпей горячего чаю. Буду примерно через полчаса. До встречи. Намджун отключился, а Хосок продолжил стоять на кухне в неком тумане. Кое-как, держась за стол. Ему плохо, но он не может просто оставить все вот так, поэтому пытается дойти до ванной. Вы пытались когда-нибудь дойти до ванны, когда у вас болит голова, вы мало, что видите и вас тошнит? Нет? Это чертовски отвратительно и сложно. Хосок доползает до уборной и снимает одежду, залезая в ванну. Горячие капли воды медленно стекают по его телу и понемногу приводят в порядок, туман в глазах исчезает и Чон может видеть все привычным взглядом. Он обманывает полотенцем свою нижнюю часть тела и выползает, направляясь в комнату. Он переодевается в сухую теплую одежду и ложится на диван, положив руку на глаза. В голове почему-то всплывает образ Тэхёна, изменился ли он, или остался таким каким был до отъезда. Хосок не знает, он ничего не знает. Треть дверного звонка возвращает его из своих мыслей на землю. Он встаёт с дивана и идет в прихожую. — Намджун, — Хосок смотрит на друга, КК на единственное, что может успокоить его, — Спасибо, что пришел. — Я не мог не прийти, ты же знаешь, — Намджун следит за ним, чтобы тот не наделал дел, о которых будет жалеть потом, — Ты пил чай? — Не успел, — Хосок пошел в сторону кухни и поставил чайник, присаживаясь на стул, — Я просто лег и ждал тебя, после того, как помылся. — Хорошо, — Нам слегка улыбнулся и сел рядом, он прикоснулся ладонью ко лбу старшего, горячий, но не очень сильно, — Ты же не только из-за простуды позвал меня? Хосок положил руки на стол и лег на них, нет, конечно он позвал его не просто из-за тупой простуды. В сердце ураган из воспоминаний и боли, а рассказать он все никому не может, только Намджуну, который не отвернется и не предаст. Хосок выпрямился и обнял Нама, утыкаясь в плечо. — Тэхён вернулся, — альфа трясло очень сильно, в глазах начали собираться слезы, а голос стал плаксивым, — Он помнит всех, кроме меня. Он не помнит меня, понимаешь? Что если он совсем забыл и никогда не сможет вспомнить? Что тогда? Мне так тяжело, я не хочу терять его понимаешь, я уже потерял Юнги когда-то, но я не могу позволить, чтобы Тэ ушел. Я так скучаю, так хочу обнять его опять, поцеловать и почувствовать этот запах мандаринов. — Чон, черт, — Намджун крепко держал в объятиях плачущего альфу и гладил его по спине, — Ты как узнал вообще? — Доктор Чхве позвонил два дня назад и сказал, я не знаю что делать. — Хён, — Намджун оторвался от друга и встряхнуть его за плечи, заглядывая в глубину кофейных глаз, — Покажи руки? — Намджун, я… Ким не дал ему договорить, он одернул толстовку и сам все увидел. Яркие следы от свежих порезов поверх старых шрамов, только слепой не заметит их. У Нама все сердце сжалось, опять, они опять вернулись к тому, от чего пытались убежать. — Не смей больше так делать, — Ким сжал запястье друга и грозно посмотрел на него. — Намджун, я просто… — Что просто? — Нам был в ярости, — Что? Больно было и ты подумал, что если порежешь вены, все наладится? Ты, блять, не понимаешь, что так еще хуже? А если бы ты сделал слишком глубокий порез и сдох бы от потери крови, потому что никого не было рядом? Думаешь, так лучше? А если бы Тэхён все вспомнил по приезде, а потом бы узнал, что ты умер? Вскрыл вены, думаешь, он был бы рад? Да, этот ребенок бы ревел сначала пару недель, а потом бы вслед за тобой, что-нибудь сделал бы с собой. Думаешь, приятно осознавать, что твой возлюбленный покончил с собой. Он бы винил себя, понимаешь? Ты бы убил двоих, и себя, и его. — Намджун, хватит, мне и так плохо. Думаешь, приятно все это слышать, я знаю, что я дерьмо, которое никому не нужно, что я ничего не добьюсь и скачать вниз по всевозможным лестницам. Я знаю… — Ты идиот? — Намджун опять перебил его, но теперь начал говорить спокойным голосом, обнимая и прижимая к себе, — Ты смог вытащить себя из дерьма, после смерти Юнги, смог полюбить по-настоящему, ты подарил хоть и мимолетные, но счастливые моменты жизни этому мальчику. Ты смог выжить, а сейчас ты не умер, только потому что сильно любишь. Ты подарил ему надежду, думаешь, он бы вернулся обратно, вспомнив все, если бы не любил тебя. Он любит тебя, не помнит, но любит. Эти цветы не завядают, потому что он любит всем сердцем и очень пытается вспомнить. Постоянный дождись его, слышишь, ты его надежда и он не отпустит тебя. — Нам, — Хосок ревел на груди у своего друга, как же сложно все это мать его, но он хочет дождаться, он будет ждать, даже если ему придется делать это всю жизнь.***
Тэхён проснулся от жуткой боли в руках и сердце. Он сам не понял, как уснул, но стрелки часов показывали половину двенадцатого, а на улице шел ливень. Тэхёну резко стало холодно от такой атмосферы и он поскорее надел любимую толстовку. Он судорожно взял в руки телефон и позвонил Джину. Почему ему? Он очень хорошо помнит только его. Помнит, что тот парень познакомил их и Джин все ему объяснил, не наругал, поддержал. Тэ доверяет ему, потому что Джин может все рассказать, ведь он сам пережил такое состояние. — Алло Тэ, что-то случилось? — Джин всегда волнуется и отвечает на звонки. — Джин-хён, прости, что поздно, но ты не знаешь, чем может быть вызвана боль? Я лег спать, сам не заметил, как уснул, а когда проснулся, почувствовал боль в руках и груди. — Может ты просто уснул на руках и они затекли? — Наверное, — выдохнул Тэ и посмотрел в окно, — Извини еще раз, спокойной ночи. — Ничего страшного, — послышался вздох омеги, — Спокойной, постарайся хорошо поспать. — Хорошо, хён. Тэ сбросил трубку и лег на кровать, укрываясь одеялом. «Что это? Опять эта дорога, этот парень, на улице темно, но светят фонари. Он несет сумку, она очень похожа на мою. Стоп? Это и есть моя сумка. Почему я иду рядом с ним? Куда мы идём? Это опять сон? — Тэ, — это он меня позвал, — Я люблю тебя. Твой отец все мне рассказал и я хочу, чтобы ты понял, я никогда не буду таким. Я не буду делать тебе больно, я хочу защищать тебя. — Чон, — почему я остановился, я повернулся к нему, зачем? — Я тоже люблю тебя, ты показал, что альфы не такие и ужасные, как я думал. Я всегда боялся Альф, но тебя не боюсь, я не знаю почему, просто, когда я смотрю на тебя, мне становится тепло в груди и хочется улыбаться. Я будто нахожусь рядом с папой в этот момент и… Он целует меня??? Обнимает и целует, а я не сопротивляюсь. Почему все так? Потому что я люблю его? Он не лапает меня, не делает ничего плохого, просто целует и обнимает. Но почему мне сейчас так больно, будто это и не я. Это воспоминание, почему оно такое четкое и реальное? — Я всегда буду рядом, — что он сказал, — Я буду любить тебя и не позволю тебе остаться одному. — Хосок, я люблю тебя, — я обнял его. Хосок? Точно, его зовут Хосок, Чон Хосок. Я вспомнил, я вспомнил.» Тэхён проснулся со слезами на глазах, в груди что-то сжалось и затрепетало, это сердце. Тэ подорвался с кровати и взял телефон. На дисплее высветилось время, «0:31». " Я проспал целый час, надо поторопиться, я знаю, что сейчас поздно, но я так хочу его увидеть» — подумал омега и побежал в прихожую. — Я вспомнил его, — Тэ надел кеды и выбежал из квартиры, закрыв ее на ключ, — Я помню где он живет, я пойду к нему. На улице все еще шел ливень, но Тэхёну было все равно. Он вышел из подъезда и побежал, он вспоминал местность и продолжал бежать. Он вспомнил все, он наконец-то вспомнил Хосока. лились из глаз Тэ, он продолжал бежать, возможно, Тэхён заболеет после такой пробежки под дождем, но это сейчас не главное. Он подбежал к зданию и зашел в него, Тэ шел, не зная куда, интуиция подсказывала ему. — Здесь, — Тэ звонит в дверной звонок и ждет, боится, но ждет, — Пожалуйста, пусть ты будешь здесь. Пусть с тобой все будет хорошо, прошу. Дверь открылась, на пороге квартиры стоял он, тот ради кого Тэ побежал ночью в дождь, это был Хосок. — Тэхён, — Чон был удивлен, весь мокрый в слезах, перед ним был парень, из-за которого его сердце сейчас готово было выпрыгнуть из груди, — Что ты… Тэ не дал ему договориться, он бросился к нему на шею и заплакал. Он наконец-то может обнять его. — Хосок, — зарыдал омега, почувствовав руки альфы у себя на талии, — Я так хотел тебя увидеть, я вспомнил. Я так скучал по тебе, я пришел, как только вспомнил все. Я люблю тебя, Хосок. — Тэ, ты же весь мокрый, — начал ругаться на него старший, затаскивая в квартиру и закрывая ее, — Быстро иди в ванну, я принесу вещи. Не хватало, чтобы ты заболел. Я тоже люблю тебя, малыш. Хосок отпустил Тэ и пошел в комнату, в груди сердце отбивало чечетку. Он вспомнил, Тэхён все вспомнил. Черт, как же счастлив сейчас Хосок. Но не стоило бежать сломя голову к нему в дождь. Сделал бы так сам Хосок? Да, он бы побежал, он бы тоже пошел в любую погоду и обнял бы его. Хосок долго рылся в шкафу, пока не нашел вещи Тэхёна, в которых он пришел к нему впервые. Хосок пошел в ванну, он слышал шум воды оттуда, но не решался зайти, не хотел напугать Тэ. — Тэхён, — Хосок постучал в дверь, — Я принес вещи, открой дверь. — Я не закрывал дверь. — Но Тэ, я не хочу напугать тебя, ты же понимаешь, что я не выдержу, если увижу тебя нагишом. — Я и не боюсь, тебя я не боюсь. — Черт, Тэхён, — Хосок открыл дверь и зашёл в ванну, он просто положил вещи и вышел. Он слишком любит Тэхена и не хочет, чтобы его первый раз прошел вот так.