Через десять лет...

      Месяц настоящего ада. Изнасилование через каждых два дня. А потом кромешная темнота. Лекс закрывал глаза и не открывал их до следующего акта. Омега забивался в угол комнаты и плакал.       Почему я?       Этот вопрос не покидал Лекса уже восемь лет. Восемь лет назад его жизнь сломалась. А ведь его маленькому комочку, который омега вынашивал семь месяцев было бы уже восемь лет. Он бы уже ходил в школу, весело смеялся со своими друзьями, приносил Лексу цветы с клумбы, не хотел бы ходить в школу.       У Лекса перехватило дыхание, а в сердце больно укололо. Он жил без родителей, но ни разу не проскочила мысль о том, что он не сможет воспитать сына. Лекс думал, что ему подскажет сердце. Но он так и не смог защитить свое дитя. Так и не смог.       Но, сегодня, оказался особенный день. Лекс сидел в углу комнаты, его глаза были закрыты. Он услышал, как открылась дверь. Кто-то подошел к нему, сел рядом, а потом положил руку на плечо. Лекс дернулся.       -Тихо, — сказал мягкий голос, наверное, это был омега, Лекс давно перестал различать запахи. Лекс открыл глаза, они были красные и заплаканные. Перед омегой сидел такой же молодой омега в черной форме. По значку на Лекс понял, что это сотрудник полиции. — Это он?       Лекс не знал кого этот омега спрашивает. Ему было все равно. Не может сейчас все поменяться. А зря омега так думал.       -Он так напуган, — сказал омега. — Вставай, мы тебе поможем.       Следствие длилось около месяца. Как оказалось, кто-то из врачей рассказал о том, что директор совершает сексуальные акты с пациентами. Кроме Лекс, было еще три омеги. А ведь у мужчины был муж и дети. Пока было следствие, Лекс оставался в психиатрической больнице.       -Врачи сказали, что ты совершенно здоров, ты можешь вернутся домой. Но в твоих документах не адреса, ты помнишь, где ты жил?       Лекс заплакал. Ему некуда возвращаться. Если его вернут к дяде, тот его точно убьет. А Милтоны… Адам скорее всего уже женат и у него есть дети. Он не вернется туда. Он не сломает ему жизнь.       -Я ничего не помню.       -Мы можем предложить тебе место в общежитии и найти работу. Конечно, не жди, что это будет офис.       Лекс кивнул. Он был согласен. Ему некуда возвращаться.       Лексу досталась не плохая комната. В ней была кровать, шкаф, небольшая кухня и ванная комната. Омеге этого хватило. В шкаф класть было нечего. У него был всего один комплект одежды. Старое зеркало. Единственное, что из вещей ему отдали это его кольцо. Но оно было очень большим, Лекс протянул через него нитку, и теперь оно было на шее.       -Как тебе комната? — спросил тот омега, что вел его дело. Его звали Крис. Он почему-то очень проникся к Лексу.       -Хорошая.       -Вот есть вакансия. Кафе только открылось, они пока не могут набрать к себе профессиональных официантов. Сможешь ли ты работать с людьми?       -Смогу, — сказал Лекс.       -Перед тем как ты пойдешь на работу, тебе нужно будет поговорить с нашим психиатром.       Лекс был согласен на все.       Психиатр дал добро. Лекс выглядел здоровым, почти здоровым. Он был худым, иногда он нервно вздрагивал. Но прошел проверку у психиатра хорошо.       В кафе ему выдали рабочую форму. Это не была извращенная форма. Белая рубашка, серая жилетка, черные штаны и черный фартук. Все это скрывало худобу Лекса.       Первая неделя была не очень удачная. То и дело Лекс забывал, что именно заказывали клиенты, а в блокнот он почти не мог ничего записать. Руки не работали с ручкой. Ее он не брал в руки уже как восемь с половиной лет. Лекс мог споткнутся о свою же ногу, опрокинуть заказ на посетителя. Потом приходилось убирать осколки и все время его руки были в порезах.       Лекс приходил домой брал лист и ручку, которые так любезно принес Крис. Он выводил букву за буквой. Почерк был корявым, не разборчивым, а также он очень долго писал. Лекс не сдавался. Нужно всего лишь разработать пальцы, и они вспомнят.       Проходили дни. Лекс потихоньку смог влиться. Он совершал все меньше ошибок. Хотя давалось ему все очень тяжело. Но зато получал не много чаевых. На них он мог купить себе немного хлеба и молока. Когда Лекс получил первую зарплату, он не знал куда ее можно потратить. Крис намекнул омеге об одежде, а еще о продуктах. На хлебе сильно не проживешь.       Так прошло еще полтора года.

***

      Ничто не вечно. Никто не вечен. Ричард уже полгода находился в больнице. От дел он уже давно отошел, но сердце что-то шалило.       -Как ты, отец? — спросил Адам. Он уже был настоящим мужчиной. Ведь ему уже двадцать пять. В нем больше не было того юношеского блеска в глазах.       -Чувствую, что подходит конец, — сказал Ричард, глядя на сына. — Я столько совершил за свою жизнь. Многого добился. Но мое главное достижение это ты и Стив.       -Что ты такое говоришь? Отец, у тебя завтра операция на сердце. Все будет хорошо.       -Адам, я хочу тебе рассказать. Восемь лет назад мы узнали, где находится Лекс.       Сердце альфы застучало сильнее.       -Почему вы мне не рассказали?       -Не перебивай, — грозно сказал альфа. — Он был в психиатрической больнице. Лекс потерял ребенка и сошел с ума. Я и Элли видели его. От мальчика мало чего осталось.       -И вы так и оставили его там?       -Мы не хотели портить тебе жизнь.       -Какая больница?       -Не думаю, что ты его там найдешь. Я слышал ее закрыли. Да и возможно он уже давно вылечился.       -Я найду его!       Адам позвонил Питу. Было девять часов вечера, но его альфу это мало интересовало.       -Адам, чего тебе?       -Появились зацепки о Лексе.       -Приезжай.       Адам, Пит и Эрик сидели на кухне. Адам рассказал о том, что узнал.       -Кажется, что не так уж и трудно его найти, — сказал Эрик. — Но слишком просто. Пробить по базе, найти либо в другой больнице, куда распределили и других больных.       -Но, что, если его давно выписали? Если он не вернулся к нам, значит по каким-то причинам не хочет возвращаться. А значит, будет довольно трудно его найти, — сказал Пит.       -Пит, пробей, пожалуйста его по базам завтра. В любом случае, в каких-то архивах должны остаться документы. Хоть какие-то.       -Хорошо.       -Мы найдем его, — сказал Адам. Эрик сжал руку Пита. По его щеке потекла слеза. Наконец-то, его друг вернется.