Everybody of them werewolf

— Эй, Ли. Нам нужно поговорить, — обходя стол, подходит к сидящей Ли сестра, кладя руку ей на плечо. — А? Ты что-то сказала? — выйдя из транса, Лина начала вертеть головой, оглядываясь по сторонам, — А где мальчики? Они уже ушли? — посмотрев на неё, задала немного несуразный вопрос девушка. *** — Чего это мы так рано ушли? И какого ты меня тащишь? Куда? — протараторил Хосок, не успевая за быстрым шагом Тэ. — Может к тебе? — остановившись, Хорс врезался в спину Тэхёна, после чего тот развернулся. — Эй, ты чего так резко? — недовольно потирая лоб, отходит на несколько шагов парень. — Стоп. Что? Эм, я не знал, что ты голубенький, — смотря на него, вылупив глаза, проговорил он, добавляя, — Извини, чувак, но у нас ничего не может быть, кроме дружбы. Я люблю женский пол, но... — размахивает руками Хосок, отходя ещё дальше. На следующей минуте он мог оступиться, и кувырком прокатиться по лестнице, но Тэхён отреагировал молниеносно, схватив его за руку. — Придурок. Ты мог упасть, — закатив глаза, объяснил свой поступок Тэ, — Во-первых: у меня есть пара, во-вторых: Лим намекнула, что нам стоит уйти, да ты и сам видел состояние Лины. И в-третьих: я не хочу домой, так что мы идём к тебе, — он тянет его на себя, да так, что он чуть не влетел в стену возле входной двери девочек. — Сразу бы так и сказал! — массируя предплечье, так как он всё-таки умудрился удариться, но не сильно, говорит Хосок, спускаясь по лестнице, — Ну? Мы вроде ко мне, — оглядывается парень, смотря на застывшего Тэ. *** — Лина, знаешь что? Извини меня, конечно, но почему ты проснулась, когда он пришёл? — опираясь на стол руками, немного жалостливо, но и одновременно зло начала допрос Лим, чтобы не казаться виноватой. — Эй, почему ты на меня вообще гонишь? Я думала, что это сон! — начала оправдываться на повышенных тонах Ли, привстав, опираясь руками на стол. — Ага, конечно, — закатив глаза и скрестив руки на груди, умудрившись усесться напротив неё, с недоверием и иронией сказала Лимхи. — Не я же его впустила! — прокричав это, Лина выбежала из комнаты. *** — Ну, у тебя и вправду не убрано, — вертит головой Тэ, оглядываясь по сторонам: он замечает что-то наподобие тряпки, висящее на люстре, и обувь, сваленную в одну кучу, — Эм, Хорс, — парень показывает на люстру. — А, это я... — не договаривая, он, подпрыгнув, снял тряпку и начал убираться. — Что делать будем? — приподнимая левую бровь, без единого намёка на улыбку спросил Тэ. — Давай поиграем в игру? — Хосок проходит в гостиную, отличную от той, что у девочек: более просторную, в тёмных оттенках, и вместо стеклянного кофейного столика - деревянный. Тэ следует за ним. *** 17:00 — Так, самое главное, чтобы малышки нас не увидели. — выходя из подъезда первой, посмотрев на машину отца, сказала Чонми. — Ты понимаешь, что это невозможно, — закатывая глаза, с ядом отвечает Чонхён, всё-таки решивший подать голос. За ними, почти шаг в шаг, вышел их брат с родителями. Нара, резко остановившись, оглядев всех тревожным взглядом, с округлёнными глазами начала хлопать по карманам. — А где ключи? — со страхом спросила женщина, на что Чонгук поднял голову, отвечая: — У Лины, — он смотрит на мать, при этом ядовито усмехаясь и думая, что его план сработает. — Чонгук-и, ты не про эти ключи говоришь? — подходя ближе к нему, кладёт руку на его плечо отец, смотря ему прямо в глаза. Чонмин заломил Гуку руку, отчего ему самому пришлось нагибаться. Перед глазами Чонгука маячит связка ключей, отец не забывает при этом улыбаться. С лица Чонгука сразу же слезла улыбка, он рассердился, нахмурив брови, после чего перевёл взгляд на Чонмина. — Мгм, я выберусь и надеру тебе зад, — прошипел он, но ему ещё сильнее заломили руку, — Ай, больно! Не так же сильно, ты мне сейчас руку сломаешь, — проговорил он, но отец делал вид, что его не слушает, хоть и понимал, какого ему. После этого они сразу разошлись по машинам: Чонмин, Чонли и Чонгук, разместились в машине старшего сына, а Чонми и Нара в машине Чонмина. *** — Так скучно, почему их так долго нет? —разлёгшись на всё заднее сидение, тыкая пальцем вверх, пожаловалась девушка. — Не знаю... О, смотри, они входят, — подозвав правой рукой сестру, стоя на коленках, проговорила её собеседница. *** — Почему они так с ним? Он же ничего не сделал, — смотря на Чонсу, сев по-турецки, высказала своё мнение Чонхва. — Не знаю. — проговаривает она, смотря на неё в ответ. — Привет, девочки, вы, наверное, нас заждались. — говорит Нара, сразу же меняя своё настроение, натягивая улыбку и садясь на водительское сидение. *** Приехав, они привели Чонгука в ту самую комнату пыток (по мнению Чона), надели ошейник, а отец прикрикнул: — Чон Чонгук, выбраться не получится, скоро приедет охрана, они круглосуточно будут стоять у двери. Девочки приходить не будут, к тебе никто не сунется, кроме меня и Чонли. Поскольку ты слишком активный, Чонли принесёт распылитель с валерианой, — ходя из стороны в сторону, он всё же останавливается и смотрит на Чонгука. Он сидит на кровати, посаженный на цепь, скрестив ноги, справа от него стоит Чонли, мысленно жалевший его. Он решил, что нужно это заснять, чтобы показать другим. Чон пытается подобрать ракурс, и с 3-ей попытки у него это получается. — Ей, а если я буду себя хорошо вести? — складывает руки в умоляющем жесте Гук, делая молящий о пощаде взгляд. — Нет, ты и так отличился, — на такие жесты их отец никогда не обращал внимание, — Как тебе вообще хватило ума подговорить Чонхву и Чонсу? — он разозлился, пытаясь скрыть это. «Ведь не при всех устраивать разборки», — думал Чонмин, но он не железный, тем более, здесь крайне мало оборотней. Чон подходит к нему и заносит руку для удара, хоть он и редко бил детей - только если очень сильно накосячат, или разозлят его. На полпути, Чон перехватывает его руку, сжимая её в своей, и, чтобы сильнее подействовать отцу на нервы, ухмыляется, пытаясь сделать свою ухмылку более язвительной. — Что ты творишь?! — выкрикивает в порыве эмоций альфа. — Я больше не тот маленький мальчик, что будет терпеть твои побои, — заглядывая своими чёрными глазами прямо в его тёмно-карие, не забывая ухмыляться и не меняя позы, со спокойствием в голосе произносит он. — Запомни, щенок, — он берёт цепь и поднимает вверх, из-за чего Чонгуку катастрофически не хватает кислорода, — Ты пока что - никто в этом мире, поэтому ты будешь делать то, что скажу тебе я. Понял? — Чонмин даёт ему оплеуху со всей силы, и Чонгук бы остановил это, если бы ему хватало кислорода для нормального дыхания. Чон очень часто с ним не соглашался, и не выполнял его приказы, поэтому эти сцены происходили почти каждый день, когда он жил с ними. Ему оставалось лишь продолжать ухмыляться, при этом как можно громче хрипя: — Нет. — Хах, опять дурь в голову ударила? Ну, не беспокойся, я её из тебя выбью, — хватая парня за подбородок, Чонмин бьёт его кулаком в живот, на что Чонгук хочет выбраться, согнуться, но мужчина крепко держит того за подбородок, и ему ничегошеньки нельзя сделать, — А пока что ты не достоин этой кровати. Подумай над своим поведением. — он отпускает его, отстёгивая один конец цепи, который крепится к выступу у стенки. — Ну, быстрее. Иди давай, щенок. — взяв за другой конец цепи, он несильно тянет его на себя, давая последний шанс на помилование. Но ему легче дышать валерианой, чем выполнять приказы отца, поэтому он сидит неподвижно, и выжидающе смотрит на него. — Хорошо, ты сам напросился. — он со всей силой тянет цепь на себя, да так, что Чонгук падает на пол, держась одной рукой за горло, а другой судорожно ища опору. Гук поднимает на отца презрительный взгляд. — Знаешь, если ты второй по силе, то я тебя сильнее, и ты должен делать всё, что я захочу. — он пинает его своим ботинком в плечо, из-за чего на его футболке остаётся отпечаток, а сам Чонгук заваливается на бок. — Ахах, Чонгук-и, твоё наказание не здесь, — он прошёл дальше, таща за собой Чона, который в буквальном смысле влачился по полу, жестом подзывая к себе Чонли. — Что ты со мной хочешь сделать? — чувствуя, как недо-пол царапает через футболку его спину, спрашивает он. Они заходят в комнату напротив, она точно такая же, как и та, из которой они ушли, только без кровати и более... сырая? Напротив него - столик с какими-то вещами, до которых Чонгук не дотягивается. Чон-старший пристёгивает цепь к выступу, младший всё так же лежит на спине, согнув одну ногу в колене. Переворачивая его набок, Чонмин бьёт ногой в живот, растягивая избиение на несколько минут. Чонгук уже кашляет кровью, и лишь тогда мужчина решает остановиться. Чонмин подтягивает ошейник, заставляя его сесть: — Такое красивое личико, жалко бить его, — он наносит точный удар в скулу, умудряясь разбить губу. Потом - пощёчина, на лице парня появилась ссадина, но она быстро пройдёт. — А теперь, самое интересное, — потирая ладони, усмехаясь, добавляет Чонмин, — Чонли, принеси 2 пары затычек и свисток. Именно это Чонгук ненавидел больше всего: его обычно избивали, но свисток использовался очень редко. Сразу приложив ладони к ушам, он приготовился, впрочем, прекрасно сознавая, что это мало ему поможет. Приходит Чонли - они пересекаются взглядами, в которых читается грусть, сочувствие, жалость. Брат с отцом надевают затычки, и Чонмин начинает свистеть: Чонгук, жмурясь, встаёт на колени, пытаясь подойти к ним ближе, но цепь с поводком не позволяют ему сделать этого. Через 30 секунд эти мучения прекратились, и ещё 20 юноша мог спокойно отдохнуть, завалившись на один бок: он прикрыл глаза, рвано дыша, не обращая внимание на то, что он лежит в луже своей же крови. — Чонли, дашь ему через несколько часов валериану, сделаешь короче цепь и затянешь потуже ошейник, — поправляя костюм, выходит из комнаты Чонмин, а Чонли послушно семенит за ним. *** 18:00 — Эй, Лина! Ну извини меня. — Лим положила руку на плечо отвернувшейся от неё Лины, завёрнутой в одеяло. — Да, я тебя извиняю. — она сказала это, мысленно добавив: «только сгинь с глаз моих», — Я спать хочу. — Да-да, сладких снов, — захлопывает дверь Лимхи, и с чистой совестью идёт заниматься своими делами. *** 19:00 — Хосок, мне, конечно, понравилось у тебя, но мне уже и вправду пора. — поглядывая на встроенные часы в смартфоне, проговорил Тэ, сидящий вместе с Чоном на диване. — О'кей, пойдём, — парень встаёт и направляется в прихожую. *** 20:00 Дверь открывается, и в дом входит вся женская часть семейства Чон. Их встречает только глава семьи. — Мы пришли, — ставя два пакета на пол, прикрикнула Нара. Две девочки сразу побежали искать своего старшего брата: — Чонгук-и, ты где? Нам мама сказала, что ты здесь! А мы сегодня хорошо погуляли. — кричит Чонса, ища вместе с Чонхвой брата по всему дому. Потерпев неудачу в поисках, они решили сходить в подвал, откуда были слышны чьи-то голоса. Подкравшись поближе, они начали наблюдать. *** — Братан, извини меня, конечно, но мне придётся это сделать. — сидя на корточках перед лежащим, и «немного» подбитым Чоном, возле которого расползлось пятно крови, с сочувствием говорит Чонли. — Может, не надо? — с мольбой во взгляде заглядывает в его глаза Чонгук, — Ты реально это сделаешь? Может, я просто притворюсь? Это же прокатит? — он пробирается ему прямо в душу своим душераздирающим взглядом. — Гук, когда ты не дышишь этой травой, на тебе нет её запаха, — устало вздыхает Чонли, — Так что, отец непременно заметит. А насчёт цепи, я уверен, что он лично придёт и проверит, и тогда со мной будет что-то наподобие того, что с тобой. — он встаёт и подходит к столу, беря все необходимое. — Тебе ещё повезло, что не электрический ошейник. Успокойся, или мне придётся тебе вколоть успокоительное. — он разворачивается к нему со шприцом в руках, подходя поближе. — Нет, не надо. Пожалуйста, я не хочу. — он отодвигается от Чонли, но его останавливает цепь с ошейником. Чонли, воспользовавшись этим, взял его руку, и под углом в 45 градусов, вколол ему успокоительное в вену. — Извини, но только так ты сможешь быть спокойным, пока я делаю с тобой то, что попросил отец. Так ты не сможешь превратиться в волка и предпринять попытку к бегству, — он тянет руку к ошейнику, на что Чонгук хотел укусить его, но не успел. — А ещё - замедленная реакция, наверное, не прошло действие травы. — говорит младший, затягивая ошейник и делая цепь короче. Чон уже не сопротивлялся, а просто наблюдал. После всего этого, Чонли подошёл к нему и включил распылитель. — Я зайду через несколько часов, не бойся, оно не вызывает привыкания. *** Девочки услышали шаги, направляющиеся в их сторону. Они переглянулись. — Пора бежать, — прошептала шокированная Чонхва, беря за руку сестру и убегая с места преступления. Они выбежали из подвала, встречая отца в гостиной - он не обратил на них никакого внимания, продолжая сидеть на диване за ноутбуком. В спальне девочек: — Ты понимаешь, что это только что было? — шепчет, сидя по-турецки напротив Чонсы, Чонхва. — Что они с ним делают? Так нельзя. Мама учила нас быть всегда добрыми и милосердными, почему они так над ним издеваются? — раскачиваясь вперёд назад, спрашивает Чонса. — Са, никто не должен знать о том, что мы видели, — прикладывает указательный палец к губам Хва.