ХХХ
Эмма нервно оглядывала фасад дома 108 по улице Миффлин. Она глубоко вздохнула и поднялась по ступенькам, постучала в дверь, прежде чем потеряла смелость. После минут, которые ощущались как вечность, появилась Реджина. Она не выглядела слишком радостной при виде нее. — Генри готов идти? — неуверенно спросила Эмма. — Почти. Хочешь зайти на чашечку кофе? Эмма удивленно моргнула. Ее приглашали внутрь только до «Инцидента с Мэриан», но Реджина уже долгое время не предлагала зайти на завтрак после него. — Хм, конечно. Она последовала за брюнеткой в ее большую кухню, пытаясь изо всех сил не смотреть на ее задницу в этом шелковом халатике. И кстати, почему этой женщине так идет шелк? И разве этот кусочек оливковой кожи не показывал самую красивую голень в мире? Когда Эмма покачала головой, Реджина повернулась с чашкой кофе. Передняя часть халата была свободна, и Эмма уперлась взглядом в красную, кружевную ткань, покрывающую левую часть груди Реджины. Она сглотнула и подняла глаза. Брюнетка ухмыльнулась; она поставила дымящуюся чашку в центр кухонного островка и сделала шаг в сторону Эммы, развязывая узел вокруг талии, и полностью раскрывая халат. — Он уже в школе, мисс Свон…ХХХ
Эмма проснулась, задыхаясь, ее сердце сильно билось в груди. Она была в своей постели, в своей комнате, в родительской квартире. Застонав, она повернулась на бок, чтобы проверить будильник. 7:02 Вот дерьмо. Поскольку ей не приходилось поднимать Генри в школу, у нее все еще было около часа, чтобы поспать, но что-то говорило ей, что она не сможет. И это были не только мурашки по коже и странные покалывания в теле. Это было непонятное давление в низу живота. Было похоже, будто мышцы в ее брюшине отрывались друг от друга, и что-то между ее ног было более раздражающим, чем желание помочиться. Она повернулась обратно на спину и широко раскрыла глаза, когда почувствовала что-то странное, касающееся ее пупка… Эмма откинула мягкое одеяло, обнажая бедра и ноги. Было темно, но она смогла разглядеть странную выпуклость под хлопчатобумажной тканью своих шорт. Эмма потянулась к выключателю светильника, стоящего на тумбочке. Нечто, странно большое и округлое нечто определенно было под ее пижамой. Она глубоко вздохнула и зацепила оба больших пальца за эластичную резинку своих шорт и стащила их. Эмма успела отметить розовую плоть, которая смотрела на нее, прежде чем закричать. — О, МОЙ БОГ!.. Когда дверь в ее комнату распахнулась, у нее было время только, чтобы взять запасную подушку и прикрыть ею пах, прежде чем Дэвид и Снежка смогут увидеть новое приобретение. — Дорогая, что случилось? — спросила мама с обеспокоенным видом. — Ты в порядке? — Хм, я… Да, я просто… Плохой сон, — нервно усмехнулась она. Дэвид поднял одну бровь. — Ты уверена? — Да, конечно, — выдохнула она, прижимая подушку локтями. — Ну, раз мы все встали… Я начну готовить завтрак, — сказала Снежка, и быстро вышла из спальни. Дэвид немного задержался у двери, избегая встречаться взглядом с Эммой, пока наконец не выпалил. — Э-э, не мочись, пока солдат все еще… на стреме. Как только он закрыл за собой дверь, Эмма со стоном упала на подушку. Она должна переехать.ХХХ
Эмме потребовалось почти сорок минут, чтобы заставить эту штуку уменьшиться, и она наконец-то смогла помочиться. И, святое дерьмо, мочиться через эту штуку, было похоже на контроль пожарного шланга. И ты определенно точно не можешь сидеть. И ты определенно точно должна поднять сиденье унитаза. Она надела самую большую пару джинсов, которые у нее были в шкафу, и с трудом спустилась по лестнице на кухню, опечаленная и молчаливая. Снежка и Дэвид торжественно смотрели на нее. — Ты, наверное, сделала это во сне, дорогая. Мы не осуждаем, — сказала Снежка, прежде чем Эмма даже подумала о чем говорить. — Мы полагали, что тебе потребуется некоторое время, чтобы контролировать свою магию, и что ты… подвержена несчастным случаям, — добавил Дэвид. Эмма неловко села на стул, избегая встречи их взглядов. Она была слишком смущена этим разговором. — Я поеду за завтраком к «У бабушки», я… не могу просто… — Мы должны были постучать, но ты кричала, и мы… — быстро сказала ее мама, а затем вздохнула. — Я знаю, что ты не захочешь, чтобы мы помогли разобраться с этим, но мы точно знаем, что оно исчезнет. Если это была магия, значит магия потребуется для его удаления, и она у тебя есть. Тебе просто нужна помощь. Может быть, Реджина… — Я не знаю, как я это сделала, но я не буду показывать его ей! — испуганно сказала Эмма. — Ну, еще есть… Голд и… Голубая, — нерешительно сказал Дэвид. Отлично. Единственными людьми в городе, которые разбирались в магии, были психованный карлик, фея — монахиня и горячая мама ее сына. — Я все еще думаю, что Реджина будет лучшим вариантом, если присмотреться, — пробормотала Снежка. — Я имею в виду, это похоже на девичьи неприятности, а она тоже девушка. Эмма ничего не ответила ей. Это ОПРЕДЕЛЕННО НЕ девичьи неприятности. Она встала, держа свою куртку перед собой на всякий случай. Она была уверена, что она не наколдовала себе член намеренно только потому, что ей снится, будто Реджина в нижнем белье предложила ей себя на кухне, но она не могла обсуждать это со своими родителями, не так ли? И когда она вспомнила сон, новое образование слегка дернулось, и глаза Эммы выпучились. — Пап, — выдохнула она, снова садясь. — Как мне..? Дэвид сдержал смешок и положил руку на плечо жены. — Не могла бы ты дать нам минутку, пожалуйста? Ноздри Снежки расширились, и она закусила щеку изнутри, чтобы не засмеяться. — Конечно, — сказала она хриплым голосом, поднимаясь по лестнице так быстро, как только могла. — Хм… Он не останется… таким… навсегда. Тебе просто нужно представить что-то, что… поможет тебе. Чтобы опустить… вниз. Эмма расстроенно провела рукой по волосам. — Какие-нибудь советы? — пробормотала она, поняв, что она спросила у своего отца. — Боже, извини, я пойду… — Холодный душ, — пожал плечами Дэвид. — Пап… — И… э-э… прозвища,— сказал он с усмешкой, больше не сдерживаясь. — Например, Маленький Лебедь. — ПАП! Эмма услышала, как Снежка расхохоталась наверху, пытаясь замаскировать звук кашлем. — Вы, ребята, просто молодцы, — обиженно сказала она, встала и быстро подошла к двери. — И он не маленький! — добавила она, хлопнув дверью за собой, слыша, как ее родители смеются над этим.ХХХ
Эмма медленно подошла к своему обычному месту. Она осторожно села и оперлась на прилавок, притворяясь, что читает меню. — Что с тобой случилось? Блондинка подняла голову, заметив, что Руби подозрительно рассматривает ее лицо. Но она также заметила, что Руби была девушкой. Эмма затаила дыхание, но ничего не произошло. Монстр не ожил, но было ли это потому, что Руби была ее другом или потому, что у него был собственный мозг? — Ты вошла так, как будто тебя ударили ногой в промежность, — пробормотал Руби, поставив перед шерифом чашку кофе и медвежий коготь. — О, — ухмыльнулась она, понизив голос. — Ты трахалась? — Руби! — прошипела Эмма. — Заткнись! Я в порядке! Официантка пожала плечами. — Может быть, тебе как раз нужен хороший секс, — пробормотала она и ушла, чтобы обслужить другого посетителя. Колокольчик на двери зазвонил, и Реджина вошла, в неброском черном пальто, которое доходило почти до ее лодыжек — этих красивых лодыжек — и черных каблуков. Казалось, она идет к табурету рядом с Эммой, но когда она поняла, что Шериф была там, она остановилась и вместо этого села за столик на противоположной стороне комнаты. Эмма закатила глаза и вздохнула. Она уже знала, что Реджина собирается отклонить любую попытку начать разговор, но, насколько Эмма ненавидела это, она была лучшим шансом, чтобы убрать эту смехотворно большую штуку между ее ног. И если она хотела показать Реджине свой член, не получив удара по лицу, Эмма поняла, что ей придется немного подсластить. Она снова вздохнула. — Хорошо. Ничего не происходит, — она взяла кофе и еду и подошла к кабинке Реджины. Вместо того, чтобы бесцеремонно плюхнуться на сиденье, как обычно, чем неимоверно раздражала брюнетку, Эмма прочистила горло и подождала несколько секунд, пока Реджина не решила перестать притворяться, что читала меню и признала ее присутствие. — Привет, — вздохнула Эмма. Она выгнула одну бровь и положила одну наманикюренную руку поверх другой на стол. — Что я могу для вас сделать, мисс Свон? Эмма с трудом сглотнула — штука не просто дернулась. Она стала набухать. Блондинка резко вдохнула и села перед Реджиной, не спросив разрешения. — Какие-то проблемы, дорогая? — спросила Реджина. Эмма была так огорчена, что упустила веселье в голосе и глазах Реджины. Она нервно смотрела из стороны в сторону, пытаясь скрестить ноги под столом. Это оказалось невозможным сделать без боли. Она отважилась взглянуть вниз. Снова возникла выпуклость, болезненно пульсируя. Блондинка быстро взглянула на Реджину, и, когда мэр небрежно отхлебнула свое кофе и слизнула сливки с верхней губы, горячие волны электричества прошли сквозь тело Эммы к ее паху. Она ахнула, не в силах сконцентрироваться на каких-то нелепых комментариях, которые Реджина бросала ей. Эмма схватила куртку и поспешила к уборной, захлопнув за собой дверь. Она прерывисто дышала, пытаясь понять, в чем заключалась эта чувствительность, боль и странное чувство, словно она собирается чихнуть — только не через нос. — Боже мой, что, черт возьми… — она застонала, расстегнув ширинку на своих штанах и опустив их достаточно, чтобы освободить штуку. Когда она прислонилась к двери, Эмма не могла не почувствовать, что ей что-то нужно. На нем. Вокруг него. Бедные парни… Так они чувствуют себя постоянно? Съежившись, она осторожно обхватила его. Ее бедра автоматически дернулись следом. — Святое дерьмо… — прорычала она, не уверенная, приносило ли это больше отвращения или облегчения. Она решила попробовать еще раз, мягче в этот раз. Эмма легким движением руки провела по болезненно чувствительному концу к основанию, и это было успокаивающе, в то же самое время было понятно, что ее телу хотелось большего. Она попыталась сделать это немного быстрее, и, когда непроизвольный вздох скользнул с ее губ, она вообразила красивые, ухоженные руки вокруг нее, поглаживающие ее… Лишь представив это, она стала дрочить, как фанатичный подросток, воображая, как хриплый голос зовет ее по имени… В дверь раздался стук. — Мисс Свон! И Эмма буквально взорвалась с животным рыком, не имея представления, что она когда-нибудь сможет воспроизвести его снова. Напряжение и давление прекратились, и она почувствовала абсурдную потребность поесть и заснуть. Когда она открыла глаза, перед глазами была липкая субстанция, которой было забрызгано зеркало. — Ох ты ж! — прошипела она. — Блядь… Она вложила эту ужасную штуку в свои штаны, и после поспешила отмотать немного туалетной бумаги. — Шериф, что, черт возьми, там происходит? — Э-э, — Эмма включила кран, чтобы намочить бумагу и вытереть эту кляксу с зеркала, прежде чем кто-нибудь воспользуется уборной. — Поверь мне, ты не захочешь знать… — Ты рычишь там и пугаешь людей снаружи, — это была Руби. Эмма застыла на месте. — Я поскользнулась, — сказала она, добавляя больше воды на бумажку, счищая остатки собственной жидкости. Неудивительно, что у парней были коробки с салфетками в их спальнях… — Гадость, — нахмурилась она, поворачиваясь к двери, застегивая пояс. — Я в порядке. Я выхожу… Когда она открыла дверь, она почувствовала, как щеки опалило жаром, когда почувствовала на себе взгляды. Она проигнорировала Руби, но когда она столкнулась с Реджиной и ухмылкой на красных губах, мышцы ее живота начали мучительно сокращаться. — О, нет, только не снова… — застонала она, убегая так быстро, как только могла, заставляя крошечный колокольчик яростно звенеть, когда она почти сорвала дверь с ее петель. — Какого черта? — пробормотала Руби, поворачиваясь, чтобы посмотреть на улыбающуюся Реджину. — Я пойду найду ее. Спасибо, мисс Лукас, — сказала она вежливо, проверяя странное пятно на зеркале. Она осторожно махнула рукой и заставила его исчезнуть, прежде чем подойти к стойке. — Это должно покрыть мой кофе и завтрак шерифа. — Спасибо, мэр Миллс, — сказала бабушка, не отрывая глаз от кассы. Реджина надменно повернулась на каблуках и направилась в единственное место, где, как она знала, найдет Эмму.