Около двенадцати

Джано тоскливо провожал взглядом Джикию, который увлеченно болтал о чем-то с Максименко. В последнее время Гео избегал Джано как только мог, и это было настолько заметно, что Джано загрустил. Он знал, конечно, что их дружба всегда была на грани, как и то, что у Джикии она, возможно, эту грань переходила. Джано всегда старательно игнорировал этот факт, и, видимо, доигнорировался. С Максименко Джикии было весело, у них были общие интересы, общие темы для разговора, абсолютная свобода от семьи, и, наверное, друг от друга. Джано прекрасно помнил то время. когда их с Джи общение было таким же непринужденным, теперь же… А что, собственно, изменилось? В сущности ведь ничего? Джано все так же всем сердцем обожал Гео, а вот Джикия, кажется, вовсю пытался выбросить его из головы. Джано понимал — имеет право, но отпускать не хотел. С другой стороны, что мог дать Максименко такого, чего не мог дать Джано? Ананидзе иногда чувствовал с Джикией такое единение мысли, что, кажется, и слова не нужны были. Да и интересы совпадали. И вообще, Джикия был таким своим, таким теплым и нужным, что Джано плохо представлял свое существование отдельно от него. Мысли определенно зашли куда-то не туда. Чушь и бред, если бы «Львенок», как иногда называл его Ананидзе, мог в самом деле читать мысли, послал бы Джано далеко и надолго. Потому что Джано прекрасно все знал. И о чувствах Джикии, и о собственных чувствах тоже, о том, что неспроста их друг к другу так тянуло. Что себя обманывать и обижаться — Джикия был свободным мальчиком и ему, в конце концов хотелось… да просто хотелось. Джано же дать этого не мог, как ни желал. У них случалось… несколько раз, и всегда Джано переводил все в шутку, делая вид, что это просто так, по дружбе, смеялся и старался не смотреть на Джикию, прекрасно зная, что тот его взглядом обиженным и все еще страстным прожигает. Ну и вот, действительно доигрался, теперь только самому тоскливо взглядом провожать и оставалось. — Что, на Джику смотришь, — рядом с Джано присел Самедов, улыбался он как-то по-доброму, понимающе. Джано этот взгляд, откровенно говоря, не очень любил, потому что создавалось впечатление, что Саша его не то что понимал, а насквозь его видел.  — Не-а, просто за тренировкой. — Тренировкой Джи и Максименко, а? — Саша продолжал напирать. — Сэм, вот что ты хочешь? — Никакого желания спорить у Джано не было. Он молча проводил взглядом болтающих по ходу тренировки Гео и Сашу. — Джи меня сторонится. — А ты сторонишься его. — Ты знаешь почему, — Джано поморщился, — я боюсь, что что-то пойдет не так, что… Ты в курсе ситуации, в общем. — В курсе. — Самедов замолчал, словно подбирая слова. — Как и знаю, что то, что вы вдруг стали сторониться друг друга, выглядит еще более странно. — Да кому есть дело?! — Например, мне. И меня волнует, что мои друзья ведут себя как два идиота. — Это не идиотизм, Джи испугался. — Будто ты нет. — Отвянь, Сэм. — Мы так ни к чему не придем. — Что вы там, как два голубка уселись, — Джикия подбежал к ним, — команды отдыхать не было. Самедов посмотрел на него спокойно, но Джикия сразу занервничал. — Мы не в общей группе. Джикия хлопнул себя по лбу и рассмеялся, видимо, своей ошибке:  — Прошу пардону. — Я, пожалуй, правда, тренироваться пойду, — Джано направился к тренеру по физподготовке. Джикия, Самедов видел, проводил того слишком говорящим и печальным взглядом. — Вы точно идиоты. — Нет, просто у него семья. — Ты тоже его семья, Джи. Джикия на это ничего не ответил, но Самедов знал, что попал в цель. Он про себя улыбнулся. *** Очередной выезд ознаменовался для Джикии серьезным испытанием. Вздохнув, он вошел в их с Джано общую комнату полный решимости поговорить и прийти хоть к чему-то. Ананидзе, увидев Джикию, поднял руку приветственном жесте и тут же уткнулся обратно в телефон. Георгий даже глазом не повел и уселся на кровать Джано. — Тебе не надоело бегать? Джано некоторое время молчал, а затем вдруг отложил телефон: — Вообще-то я лежу. Брови Гео поползли вверх, он, заметив улыбку на лице Джано, облегченно выдохнул и уселся на край постели. — Нам надо поговорить, верно? Джано как-то слишком осторожно кивнул, поднялся и принялся нервно измерять шагами комнату. Он совершенно не хотел что-то испортить, или, если честно, даже поменять. Его устроило бы, если бы Джи просто перестал загоняться. Его устраивал сложившийся порядок вещей, устраивал Джи рядом, и устраивали их заигрывания, совсем изредка превращающиеся во что-то большее. И, тем не менее, понимал, что если не изменит что-то, то Джи может потерять. Джикия какое-то время наблюдал за этим недомаятником, а затем, не удержавшись, перехватил руку Джано и потянул на себя. Джано, не особенно сопротивляясь, уселся рядом. — Как-то херней страдать у нас лучше получается, чем говорить, не находишь? — Но поговорить все же надо, — Джи упрямо мотнул своей вихрастой головой, и Джано захотелось запустить в его волосы руку. Он почти это и сделал, но Гео перехватил его ладонь и покачал головой. — Скоро Новый год. Отпуск, — Джано начал издалека, — как планируешь провести? — Дома засяду, в Балашихе, — Джикия, видимо услышал вовсе не то, что рассчитывал и насупился. — Джи, ну что ты сразу… Почему в Балашихе? Ты ведь в Таиланд хотел. — Хотел. — Как информативно… — В прошлом году ты ко мне приехал. — Ага, не удержался, — Джано улыбнулся, — смотрел на твои сторисы в инсте и скучал. — Я знаю, — Джикия хмыкнул, — не мог без меня, а? Я слишком прекрасный… — И скромный, барашек. — От обезьяны слышу. — Мой лев. — Ты сейчас похож на Дзюбу, ты в курсе? Джано поморщился, и Джи понял, что сморозил лишнее. — Ну ладно, ладно, в этом году, в общем, правда, нет настроения, Джано. Хочу подумать… Обо всем. — И обо мне? — Джано понимал, что рано или поздно им придется перейти к этой части беседы. Джикия точно также это понимал и посмотрел прямо на Джано. — Да, о тебе тоже. О нас, если позволишь. «Не позволю». — Валяй, конечно, — слова давались с трудом, но Джано ощущал, что его постепенно отпускает. Принятие решения очень сильно успокаивало и будто давало силы идти вперед. Джикия, словно прочитав все во взгляде, тоже перестал казаться таким уж растерянным. Он прочистил горло. — Ну, ты в общем-то и так знаешь все. Ты мне нравишься. Не как друг. Сильнее, глубже. Джано не удержался от нервного смешка и подавил в себе желание приблизиться к Джикии и просто напросто его расцеловать — а что, теперь можно было, когда решение принято. — Но я все прекрасно понимаю и предлагаю оставить этот этап, как пройденный. Я понимаю, у тебя семья, понимаю, что я тебя со своими чувствами только напрягаю, но поговорить нужно было. Мы ведь… Мне показалось, что тебя тоже ко мне тянет, ну, если я не ошибся, конечно, — Джикия явно слегка потерялся в собственной мысли, спрятал глаза, но, не будь то Джи, тут же снова прямо посмотрел на Джано, — и вот я подумал, что нам стоит, зная все, просто остаться друзьями. Просто ограничить немножечко проводимое вместе время. Ты согласен? Оно ведь отпустит. И как будто нет ничего. Я справлюсь, а у тебя семья. Припечатал и продолжал смотреть на Джано, который никак не мог вымолвить хоть слово и прервать этот поток бреда. Злость на Гео и на весь произнесенный им опус рисковала вылиться не то в оскорбительную тираду, не то вообще перерасти в драку. Джикия явно уловил это настроение и как-то очень нервно дернул плечом. Вряд ли даже сам заметил за собой этот жест, но на Джано подействовало. Всегда действовало, какими бы придурками они не были и как бы не прятали собственные чувства, а понимание друг друга только усиливалось. Джано почти на автомате накрыл ладонью плечо Джи. Это придало сил следовать уже обдуманному. — Я не согласен. Снова скрываться, устраивать какую-то сопливую драму из разряда русских сериалов (помнишь, как в «Гречанке»?), прятаться? Джи, мы же не дети с тобой и понимаем все… Не обязательно ведь держаться за руки прилюдно? Мы ведь можем и здесь, — Джано, лукаво улыбаясь, опустил руку к ладони Георгия и переплел свои пальцы с его, — как дети, честное слово… Заметив, что Джикия приподнял брови, но руку не отпустил, явно ожидая продолжения, Джано, уже смелее, продолжил. — Короче, Джи, я не собираюсь от тебя отказываться, ты понял? И тебе не позволю отказаться от меня. И от себя. Черт… Джано игриво улыбнулся, заметив, что Джикия внимательно его слушает и, хотя бы, не походит больше на разозленного воробья. — Джи, ну, я приеду к тебе, хочешь, в Таиланд? Гео молчал, щурась и как-то оценивающе на Джано глядя, не то решая, не то решаясь. — А в Балашиху? — И туда, больной ты ублюдок, — Джано расхохотался и повалил Джикию на кровать, — ну, теперь-то, можем, да? — Даже со светом, — Джикия, смеясь, приподнялся и впился губами в губы Джано.