События в Сейрейтее.

В вечерних сумерках Сейрейтей ярче засверкал, окутанный множеством светящихся гирлянд и фонарей, украшавших раскидистые ветви вишен. Самым ярким пятном на этом фоне выделялся центральный сад шестого отряда. Там уже собралось немало служителей Готей-13. Все они – нарядные и воодушевленные - неспешно проходили через ворота, приветливо кивая друг другу и устремлялись вглубь сада. Там, под сенью ароматных облаков вишневого цветения, уже были разложены покрывала для всех посетителей. На каждом из них разместились небольшие группки людей, связанных общими разговорами, служебным званием, дружескими и родственными отношениями. Рукия приехала вместе с братом в крытой повозке и все невольно ахнули, когда она бледно-розовым видением проплыла по центральной тропинке под руку с ведшим ее главой клана Кучики. Если бы не Бьякуя, то кое-кто не узнал бы в его спутнице бойкую миниатюрную шинигами, которая так неохотно наряжалась даже по поводу праздника. А кое-кому даже показалось, что они увидели призрак покойной Хисаны в этой до боли похожей на нее девушке, что с непривычной покорностью во взгляде шла сейчас бок о бок с названным братом. У Ренджи перехватило дыхание, пока он наблюдал за подругой, прячась за широким вишневым стволом и не мог оторвать глаз от ее хрупкой фигурки, закутанной в роскошное кимоно с поблескивающим узором в виде цветочных лепестков. «Это самая красивая сакура в этом саду, – вдруг подумал он, с трудом сглотнув слюну в пересохшем от волнения горле. - Нет – во всей вселенной!» Парень почувствовал, что вновь пасует перед тем, чтобы запросто взять и подойти, поприветствовать свою подругу детства. Может дело было в ее слишком дорогом наряде, который наверняка стоил не одну его зарплату, а может в том, что он вдруг решил – ей это подходит. Рукии подходит быть такой роскошной и величественной. Она заслужила это. Она рождена для всей этой красоты и сейчас так похожа на драгоценную фарфоровую статуэтку, которую его грубые, неуклюжие руки могут неосторожно разбить. Ренджи едва не отступил, но перед взором лейтенанта против воли всплыло лицо Сенны, которая с такой надеждой во взгляде смотрела на него, словно моля: «Пожалуйста, не сдавайтесь!» Абарай сделал глубокий вдох для храбрости и шагнул в полосу света, отрезая себе все пути к отступлению. Сердце стучало как бешеное, разрываясь от счастья и тревоги одновременно. Бьякуя и Рукия уже остановились у покрывала, расстеленного в самом центре парка, и собирались на него присесть. Вдруг Кучики обернулся и приветливо кивнул кому-то в стороне. Ренджи застыл, заметив, что по направлению к капитану идут двое мужчин – один молодой, а второй, судя по внешнему сходству и возрасту – его отец или старший брат. Мужчины были одеты в праздничные хаори и выглядели весьма состоятельными людьми. Они не принадлежали к воинам-шинигами, иначе Ренджи бы узнал их. Скорее всего, эти двое были зажиточными торговцами или же богатыми землевладельцами. Тревожно наблюдая за расшаркиваниями двух вновь прибывших перед Бьякуей, лейтенант решил, что это его деловые партнеры или еще какие-то снобы с которыми по долгу происхождения Бьякуя нередко имел дело. Тревога усилилась, когда парень заметил, что юнец и его старший родственник решили составить компанию капитану с сестрой и вскоре уже мило беседовали с ними будто давние знакомые. Рукия сидела вполоборота к Ренджи и парень просто вскипел, когда увидел как мило она улыбнулась молодому человеку, примостившемуся напротив нее. Абарай решил незаметно пошпионить за ними и снова спрятался за ствол ближайшего дерева. Пока Бьякуя вел, судя по его лицу, серьезную беседу со старшим «гостем», младший все свое внимание уделял юной Кучики, то и дело вызывая на ее лице улыбку. Ренджи сам не заметил, как его куласки сжались, а ноздри стали свирепо раздуваться, пока он наблюдал за этой «милой парочкой». Причиной тому были пылкие взгляды юнца, которые он бросал на его подругу, когда та отводила взгляд. Наглый выскочка буквально раздевал своим взглядом девушку и делал это так откровенно, что на ум приходила мысль – ему такое поведение свойственно с любыми девушками. «Вот же ушлый сноб! – ворчал про себя Ренджи – Привык поди клеить девиц на папашкины деньги и считает, что любую можно охмурить своей болтовней и кошельком! Если он еще раз так на нее посмотрит, я точно обанкаюсь и велю Забимару проглотить этого похотливого ублюдка!» Но, чем дольше Абарай наблюдал за общением подруги с этим, черт знает откуда взявшимся юнцом, тем меньше хотел прибегать к помощи Забимару. Теперь Ренджи не терпелось самому, своими руками придушить мерзкого гаденыша, который настолько обнаглел, что уже даже стал протягивать свои шаловливые ручонки, чтобы – типа невзначай – легонько коснуться руки девушки. Ренджи кипел как паровой котел, быстро сливаясь окрасом с собственной шевелюрой, и метал в «соперника» такие взгляды, что тому впору было вспыхнуть и взорваться, порадовав окружающих внезапным запуском фейерверка. Вдруг молодой человек поднялся с покрывала и подал руку девушке, чтобы помочь ей встать. В долю секунды Ренджи оказался у него за спиной и грозно кашлянул. Парень вздрогнул и обернулся, но Абарая там уже не было. Разгадав намерения юного сноба увести девушку туда, где можно было бы остаться наедине, Ренджи опередил соперника и, кивнув извинения Кучики, подхватил Рукию под локоток и быстро устремился с нею на окраину сада. Девушка еле успевала перебирать ногами, так поспешно тащил ее Абарай куда-то подальше от всеобщего скопления. - Пуф! Стой! – возмутилась Кучики, наконец осознав свое внезапное похищение. – Куда ты тащишь меня, Ренджи? Абарай прошел еще несколько метров до знакомого пня и, подхватив Рукию за талию, поставил ее на него. Теперь девушка была почти на одном уровне с лейтенантом. - Ренджи, что за произвол? Откуда ты взялся? Что все это значит? – ворчала Кучики, грозно сдвинув брови на переносице. - Это значит, что я не собираюсь смотреть, как этот малолетний пошляк раздевает тебя глазами! – рявкнул Абарай и от испуга Рукия едва не опрокинулась назад. Она еще никогда не видела Ренджи таким разгневанным. Его глаза сверкали праведным гневом, а грудь высоко вздымалась от частого дыхания, будто внутри у парня бушевал ураган. Так оно и было, и Абарай с трудом сдержался, чтобы не вмазать юному соблазнителю по холеной роже, дабы вмятины на лице еще долго напоминали ему о правилах поведения с порядочными девушками. Но Рукия тоже восторга не вызывала. Как обольстительно она улыбалась этому снобу, как мило реагировала на его галантные выкрутасы и вообще – вела себя как… как последняя дура! Но, видимо, девушка вовсе не чувствовала себя виновной, а потому с издевкой поинтересовалась у Абарая: - С чего ты взял, что этот порядочный молодой человек смотрел на меня именно с намерением раздеть? По-моему, ты напридумал себе лишнего. - Ниче я не напридумал! – огрызнулся Ренджи – А то я не знаю такие взгляды. Да он буквально вылизывал твое тело глазами! Рукия с недоверием уставилась на друга. Лично ей никогда особенно не приходилось читать мысли по взглядам людей. И странно, откуда у Ренджи такая уверенность в этом? Но Абарай был прав. Он сам не раз видел подобные взгляды, когда много лет назад они с товарищами из одиннадцатого отряда засиживались в баре за распитием саке. Его сослуживцы после пары-тройки бутылок довольно смело обсуждали проходивших мимо барышень и офицанток, и кидали на них точно такие же похотливые взгляды. Хотя никого из них Ренджи не мог обвинить в том, что ребята вели себя уж очень развязно. Да и обожательниц у них хватало, так что недостатка в женском внимании эти ребята никогда не испытывали. Чего только стоил один Иккаку, которого влюбленные барышни порой грозились разорвать на части то от ревности, то из-за яростной дележки между собой. И Ренджи всегда удивлялся, как офицеру удавалось выходить сухим из воды и продолжать поддерживать близкие отношения сразу с несколькими дамами сердца. Сам Абарай не раз был втянут в подобные интриги, но делал все, чтобы скорее отвязаться от них. - Да ты расслабься, рядовой, – напутствовал его Иккаку. – Тебе не помешает снять стресс после стольких тренировок. А ночь любви - это лучший способ избавиться от напряжения во всем теле и даже – в голове. Так что давай, цепляй себе или ту пышногрудую девицу, что уже два часа пялится на тебя из угла бара или новенькую официанточку, которой ты похоже тоже понравился, и вперед! Сам увидишь как полегчает после этого. Но Ренджи не хотел. Не мог переступить через себя, хотя признавал – девушки и впрямь были красивыми и соблазнительными. Он же не слепой и вполне мог оценить красоту женского тела. Но что-то в сердце Абарая не давало ему сделать шаг навстречу новым отношениям, после того, как он расстался с Рукией. Скоро это поняли и остальные его сослуживцы и перестали делать Ренджи подобные намеки. Даже при всей их жесткости и неотесанности, эти парни понимали, что такое настоящая любовь и в душе даже немного завидовали Абараю за его преданность этому светлому чувству. Ренджи тогда и сам еще не осознавал, что для него Рукия – больше чем подруга. Но старшие товарищи быстро его раскусили, особенно после нескольких историй из детства, о который поведал им Абарай. Но суровые парни не стали лезть ему в душу, а просто то и дело ободряли Ренджи, когда видели как упорно он идет к своей цели, пытаясь стать хорошим воином и отдавая всего себя служению Готей-13. Бывали случаи, когда очарованные высоким, мускулистым парнем с роскошной копной алых волос, девушки сами делали первые шаги для охмурения Абарая, но тот же Иккаку вставал у них на пути и вежливо пояснял, что его красноволосый товарищ – конченый однолюб, и никогда в его сердце не найдется места для другой девушки. Все это делалось шепотом, дабы не бередить душевную рану Ренджи. Но после этого, очарованные такими трогательными подробностями, девушки еще сильнее хотели завоевать внимание неприступного шинигами. Иккаку нередко пользовался этим и под шумок уводил девушек к себе в казарму, дабы за разговорами о несчастной любви пробудить их пыл и выплеснуть всю скопившуюся в них женскую заботу на того единственного, кто был сейчас рядом. Рукия задумалась над словами друга и решила, что раз Абараю известны такие подробности о пошлых взглядах, то Ренджи и сам ничем не лучше. Некстати вспомнилась сцена в столовой и стопка порножурналов, обнаруженных в комнате лейтенанта. Даже одного взгляда на эту «литературу» хватило, чтобы понять – парня интересовали длинноногие, пышногрудые девицы с роскошными волосами и по-детски пухлыми губками. Иными словами – полные противоположности ей самой. Рукии стало так обидно от этого, что она не выдержала и закричала: - Сам-то хорош! Шлялся где-то две недели, а потом вернулся и сразу в отряд к своим красоткам побежал. Ко мне даже не зашел. А еще друг называется! Ренджи до этого вышагивал перед носом Кучики и тут резко затормозил. Он даже не понял, что Рукия его приревновала к Мэй и Джун. - Да я только поесть присел, потому что живот с голодухи скрутило! А ты сразу драться полезла. Это так ты меня рада была снова видеть?!!! Но юная Кучики не собиралась уступать. - Вот именно! Тебе лишь бы брюхо набить, а то, что я две недели ревела в подушку – это ерунда! Ренджи недоуменно покачал головой, понимая, что, видимо Рукия не в курсе его приключений в другой вселенной. Да и разговор этот был совсем не похож на тот, который они репетировали перед праздником с Хисаги. Черт! Ну вот кто мог знать, что внезапное появление этого зажиточного юнца так сильно повлияет на тщательно продуманный план Ренджи? - О чем вы разговаривали с этим парнем? – как можно спокойнее поинтересовался Абарай, стараясь не выдавать свои внутренние переживания. - А тебе-то что? – фыркнула девушка и отвернулась, радуясь, что тоже может поиздеваться над другом. Пусть себе думает что хочет. А то ишь, взял моду – сам все время в окружении девиц, да еще в комнате коллекция порнухи, а она за каждый шаг должна перед ним отчитываться. - Ничего. Просто ты так ласково улыбалась ему, – процедил сквозь зубы Абарай. Ему и впрямь это давалось нелегко. Раньше Ренджи тоже испытывал приступы ревности по отношению к подруге – будь то их общие друзья в детстве, или Ичиго, или Кайен. Но тогда он держал себя в руках, а теперь то что случилось? Быть может встреча с капитаном Абараем убедила его в том, что Рукия должна принадлежать только ему и по-другому быть не может? Но дело было не в этом. Хисаги твердо убедил друга в том, что тот должен признаться наконец Рукии в своих чувствах. Он устал смотреть как тот выматывает себя и взял с него слово, что на празднике Ренджи непременно сделает такое признание. Они тщательно готовились, продумывали каждое слово и действие Абарая, пытались предусмотреть различные варианты развития событий и вмешательство Бьякуи. Но когда дошло до дела, все их планы обломались из-за того, что Ренджи слишком разнервничался и стал винить в этом парня, который внезапно оказался рядом с Рукией в самый ответственный момент. Ренджи понимал, что напрасно злится на подругу, что она не такая легкомысленная и доступная, как могло показаться тому наглому юнцу. Только вот что-то сломалось в нем с тех пор, как он осмелился поцеловать Рукию. Что-то стало для него по другому. Он больше не хотел называть ее своей подругой. Рукия для него – это все и он не позволит никому отобрать у него смысл жизни. Абарай не так давно это осознал, хотя многие его друзья и сослуживцы поняли это чуть ли не с первых дней знакомства с Ренджи. Все что он делал – в академии или на службе – так или иначе касалось Рукии. То он хотел прихвастнуть перед ней своими успехами, то пытался изо всех сил преодолеть пропасть, что выросла между ними, когда Рукия стала частью клана Кучики. Ренджи вспомнил, как много лет назад, когда он еще служил в одиннадцатом отряде и был рядовым, его друг и командир Иккаку Мадараме поддался на настойчивые уговоры и согласился обучить Ренджи банкаю. - Куда ты так торопишься, Абарай? – ворчал на него офицер, когда Ренджи выдернул его на плац в выходной дабы провести совместную тренировку. – Многие шинигами твоего уровня и выше еще не освоили банкай. На это уходят десятки лет, а ты за месяц хочешь постичь это непростое искусство. Ренджи молчал, хотя для него это был еще один способ приблизится к званию лейтенанта. Он торопился с карьерным ростом не из-за тщеславия, а из-за того, что хотел стать на ступень выше – ступень, которая вела к вершине, где находилась юная Кучики. Тогда он впервые мысленно выстроил для себя этот путь, будто по высокой лестнице взбираясь до самого неба – это был путь до заветной звезды, такой желанной, но такой далекой. Он не мог иначе, ведь все его мысли даже при отсутствии Рукии всегда были связаны с ней. Когда он засыпал, когда просыпался, когда тренировался до потери пульса, перед его взором стояла юная Кучики. В этих видениях она одобрительно улыбалась ему, когда у Ренджи получалось что-то особенно хорошо, и Абарай готов был на все, чтобы еще раз увидеть ее улыбку. - Я не помню, он болтал какие-то глупости… - ответила Кучики, возвращая Ренджи из раздумий в реальность. Ей и впрямь было не до того, чтобы слушать болтовню внезапно свалившихся на их с Бьякуей головы незваных «гостей». Но брат был занят разговором со старшим, и Рукии ничего не оставалось, как из вежливости поддерживать беседу с младшим. Правда мысли ее в этот момент летали далеко и ищущий взгляд пытался выхватить из толпы яркую алую шевелюру своего друга. Рукии было неловко, что она почти не слушала собеседника и потому девушка так часто улыбалась, словно извиняясь за свою отвлеченность. - Что же ты так улыбалась ему тогда? - Не успокаивался Ренджи. - Да что ты пристал? Улыбалась, да улыбалась. – вскинулась Кучики. - Кому хочу, тому и улыбаюсь. Тебе то что? Ренджи с трудом подавил рык, готовый вырваться из глотки от возмущения и злости. Он медленно поднял взгляд на девушку и она снова вздрогнула, испугавшись того пламени, которым горел взгляд Ренджи. Сотвори он сейчас огненное кидо и весь парк вспыхнул бы от пожара. - Он тебе так понравился? – вкрадчиво тихо поинтересовался Абарай, чувствуя, что от волнения сердце бьется где-то в глотке. Рукия ощущала себя не в своей тарелке. Она была почти уверена, что Ренджи неспроста задает такие вопросы. Кроме того, сейчас он не был похож на ее беззаботного, шутливого друга, а больше напоминал разъяренного хищника, обозлившегося из-за того, что какой-то шакал чуть не увел у него из под носа добычу. Это странным образом пугало и возбуждало одновременно. Рукия облизала пересохшие от волнения губы и заметила, как парень жадно проследил за этим неосознанным жестом. Она вспомнила его поцелуй, который, кажется, навек отпечатался на губах, и ей вдруг так сильно захотелось притянуть Ренджи за уши и впиться в него ответным поцелуем, чтобы он заткнулся и прекратил свои бессмысленные допросы. Но, против воли перед глазами всплыла еще одна картинка: Абарай в столовой с двух сторон прижат грудастыми девицами, заглядывающими ему в рот, и выглядит он как хозяин гарема, весьма довольный своим положением и нет парню дела до того, что где-то день и ночь оплакивает его гибель маленькая неприметная шинигами. Рукии так хотелось подразнить друга, сказать, что тот парень ей понравился, но она не решилась. Даже ради той толики внимания, что он соизволил уделить ей лишь потому, что кто-то другой позарился на его подругу. Собственник несчастный! Типичный мужлан! Бабник и пошляк! Но сердцу ведь не прикажешь. - Нет. Он совсем не в моем вкусе, – буркнула она, стараясь быть расслабленной и непринужденной. Ренджи слегка поостыл, но кое-что для него оставалось неясным: - Тогда объясни, почему ты – такая добрая и вежливая по отношению к чужим людям - не смогла простить мне один маленький невинный поцелуй? Рукия обалдела. Ей и в голову не приходило, что Ренджи проведет такую странную параллель между добротой и поцелуем. Но у нее так сильно наболело за последнее время, что она буквально выкрикнула в лицо Абараю: - Да при чем здесь поцелуй, болван?!!! Я сержусь на тебя за то, что ты не взял меня с собой! Я думала, что больше никогда тебя не увижу! Ее голос предательски дрогнул, и Ренджи потрясенно замер. Он взглянул в глаза подруги и заметил как на них навернулись слезы. Нижняя губа Рукии легонько вздрагивала, сдерживая всхлипы. Абарай испугался такой реакции еще больше, чем если бы юная Кучики решила поссорится с ним, ведь парень обещал, что ей никогда больше не придется плакать из-за него. Ренджи порывисто шагнул к девушке и заключил ее в плен своих могучих рук. Юная Кучики смиренно уткнулась в плечо друга, обильно орошая его хаори своими слезами. - Прости меня, Рукия – выдавил Ренджи, теперь осознавая, что для нее потеря друга была гораздо больнее, чем гибель вместе с ним. Юная Кучики всегда была очень отважна и готова рисковать своей жизнью во имя долга и убеждений. Она частенько возмущалась, когда Бьякуя или Ренджи пытались уберечь ее от опасностей. «Вы не признаете мою силу? Считаете слабачкой и неумехой? Не доверяете моим инстинктам потому что я – девушка?» - ворчала она в такие моменты. Но на самом деле эти слова означали другое: «Я тоже хочу защищать вас! Ради этого я стремлюсь стать сильнее, чтобы беречь вас! Без вас моя жизнь потеряет всякий смысл!» И это была чистая правда. Рукия безумно дорожила своими друзьями и родными. Она была очень подавлена тем, что названный брат в свое время сторонился ее. Она сильно переживала из-за предательства Ренджи, который легко отрекся от подруги и даже не попытался увидеться с нею на протяжении сорока лет! Только дружба с Кайеном поддерживала ее долгие годы. Но Кайен погиб и юная Кучики совсем замкнулась в себе. Встреча с Ичиго, его семьей и друзьями напомнила ей счастливые времена из детства и это еще сильнее сказалось на состоянии девушки. Где теперь дорогие ей люди? Одни погибли, другие стали чужими. Так есть ли смысл жить? «Есть! – отвечала она себе – Если не получается жить ради себя, я буду делать это ради других! Я стану сильной шинигами и буду защищать мир живых от пустых! И если я смогу предотвратить чью-то трагедию, этого будет достаточно, чтобы в моем существовании был хоть какой-то смысл!» Ренджи выпустил подругу из объятий после того, как она прекратила всхлипывать. Ее глаза все еще были немного красными, но кажется девушка наконец смогла успокоиться. Рукия уже устала стоять на пне, но плотная ткань кимоно существенно сковывала движения и она никак не могла самостоятельно спуститься на землю. Ренджи будто разгадал мысли подруги и, подхватив ее за талию, снял с пня, уселся на него сам и усадил Рукию себе на колени. - Так лучше? – поинтересовался он и вдруг заметил, как подруга зарумянилась. Сейчас юная Кучики ощущала себя такой беспомощной в этом тугом наряде, будто спеленавшим ее по рукам и ногам. И суровый друг, нагло пользовавшийся ее положением, мог делать с ней что угодно – увести из под носа брата, заставить выслушивать свои претензии, хватать в любой момент как куклу, распоряжаясь ее телом, словно она принадлежала только ему. И это, как ни странно, еще больше возбуждало девушку. Как она обожала в нем эту властность и строгость. Какие фантазии закрутились в ее голове, от того, что Ренджи полностью владел ситуацией. Воображение услужливо подкинуло пару откровенных сцен, прочитанных ею когда-то в любовных романах. Когда мужчина, обуреваемый страстью и чувством собственности к своей возлюбленной, обрушивает на нее сначала свой гнев от ревности к многочисленным соперникам, а потом разгорячившись от эмоций помноженных на желание, кидает ее на постель, в порыве страсти срывая ее одежду, и покрывает обнаженное тело возлюбленной горячими, страстными поцелуями. Неудивительно, что от таких ассоциаций, юная Кучики зарделась, как маков цвет, когда Ренджи своевольно усадил ее себе на колени, да еще и обнял так крепко, будто боялся, что Рукия тут же попытается сбежать от него. А тем временем Абарай с волнительным томлением наблюдал за пунцовой мордашкой своей миниатюрной подруги. Он просто обожал, когда она так мило смущалась. Это происходило довольно редко, ведь Рукия куда чаще хмурилась, ворчала или грустила. Но даже ее смех не вызывал в лейтенанте такую бурю эмоций, как ее алеющие щечки. В такие редкие минуты она была так женственна, беззащитна и - до щемящей боли в груди - соблазнительна. Ренджи любил представлять ее смущение, особенно, когда оставался один в своей комнате перед сном. Как и любой мужчина, он не мог не мечтать о желанной им женщине и именно смущение юной Кучики сильнее всего заводило его. Порой ему снились откровенные сны, где Рукия была обнаженной и стыдливый румянец проступал на ее щеках. Ренджи был так поглощен выражением ее лица в этих снах, что даже не особо уделял время разглядыванию тела девушки. Ее пунцовые щечки уже достаточно сводили его с ума, и утро после таких видений сопровождалось стойким напряжением в паху и муками совести из-за того, что он испытывает неудержимое влечение к своей подруге. Вот так молча они и сидели, наслаждаясь близостью друг друга и кажется это могло бы длится бесконечно. Но Рукия все еще не могла успокоится, после всего случившегося. Она подняла взгляд и посмотрела в глаза Абарая. - Ренджи, - тихо сказала она, будто боясь нарушить хрупкое умиротворение, воцарившееся между ними – Ты расскажешь мне, что с тобой произошло, когда ты шагнул в смерч? Почему-то Рукия наотрез отказывалась слушать эту историю из уст брата, который то и дело порывался рассказать девушке о похождениях ее друга. Быть может, ей нужен был лишний повод, чтобы поболтать с Ренджи, побыть с ним наедине и чувствовать, что она достойна знать обо всем, что с ним происходит, из первых уст. Абарай кивнул и поведал Рукии о своих приключениях. Он сам не заметил, что рассказал ей больше, чем планировал, забыв, о чем предупреждал его капитан Маюри из параллельной вселенной. Но все же не решился признаться, что Сенна – дочь их двойников с такими же именами и в чем-то схожими судьбами. Лейтенант боялся, что выдаст этим свои чувства или спугнет юную Кучики подобными рассказами. Как бы он не радовался за капитана Абарая и его счастливую семью, Ренджи решил что со своей жизнью он поступит по своему, слушая зов сердца и внимая желаниям той, что безмятежно сидела на его коленях. Рукия была крайне удивлена и восхищена этой историей. Ей казалось, что у нее и Сенны много общего и они одинаково сильно дорожат своей привязанностью к дому, семье и друзьям, чтобы суметь претерпеть все невзгоды и вернуться туда, где их любят и ждут. - Я так рада за твою подопечную, Ренджи, – призналась Рукия – Хорошо, что ты не послушал меня и решил помочь Сенне. На твоем месте я поступила бы также. - Вот еще! – внезапно возмутился Абарай в душе тронутый одобрением подруги – Думаешь, я бы отпустил тебя одну в такое опасное место? - Тогда почему… Почему ты не взял меня с собой, Ренджи? Вопрошающий взгляд в котором читалась обида пополам с грустью устремился на лейтенанта. Ренджи стало не по себе. Он не знал, как ответить ей на этот вопрос. Сказать правду – Рукия опять обидится, что он считает ее слабой и беспомощной. Соврать – так можно и вовсе потерять доверие подруги. - Это было мое дело. Дело моего отряда, если хочешь, – начал он осторожно. – Капитан поручил мне привести Каору к нему, но я не мог рисковать твоей жизнью, вмешивая в свое задание. Рукия надулась. Ей была неприятна мысль, что брат и друг все еще не высокого мнения о ее боевых качествах. Девушка не стала возмущаться, лишь потому, что ее гораздо сильнее волновало другое. - Ренджи… - еле слышно пролепетала она, опустив голову и пряча вновь проступивший на щеках румянец – Почему ты поцеловал меня тогда? Абарай нервно сглотнул, поняв, что настало время для решающего признания. Но все заготовленные заранее фразы напрочь выветрились из его головы. Ренджи понятия не имел, что ему ответить на столь прямой вопрос. «Потому, что люблю тебя» - как-то слишком банально. «Ты для меня стала всем» - правдиво, но немного вычурно. «Не хотел помирать нецелованным» – тогда смерть от руки юной Кучики неизбежна. - В тот момент перед входом в смерч я понимал, что могу не вернуться, – неторопливо начал он, пытаясь прислушиваться к зову сердца, - Это не как во время битвы, когда смерть может наступить внезапно и нет времени думать о том, что было важного в твоем существовании. Но тогда время было и я подумал: а что было самым важным? Ради чего я живу? Без чего не могу обойтись даже стоя на пороге смерти? Знаешь, Рукия, мне следовало сказать это давно: когда мы потеряли наших друзей в Инузури, когда учились в академии, когда ты рассказала, что клан Кучики хочет тебя удочерить, когда мы встретились в Каракуре сорок лет спустя, когда тебя приговорили к смерти, когда ты была спасена от казни, когда решила остаться в сообществе душ, отказавшись от предложения Ичиго… Я должен был делать это каждый раз в благодарность за то, что ты есть в моей жизни. Потому что ты – и есть моя жизнь. Потому что ты – единственная, кого я любил и буду любить всегда. Ренджи замолк, но его гулко бьющееся сердце казалось было слышно за версту. После такого признания, парень вдруг почувствовал огромное облегчение. Наконец-то у него хватило смелости совершить этот решительный шаг. Морально он даже подготовился к негативной реакции подруги, решив что все равно завоюет ее сердце рано или поздно. Рукия распахнув глаза внимала словам Абарая и боялась поверить в то, что сейчас услышала. Слишком долгим было ее ожидание, слишком много сомнений возникало в ее голове. Но его последние слова навсегда развеяли все эти ненужные мысли. - Ренджи… - прошептала она, встретившись взглядом с парнем. Сейчас он казался ей таким отчаянно смелым и в то же время уязвимым. Любое неосторожное слово могло спугнуть его или оставить незаживающую рану на его сердце. - Ты… сердишься на меня? – спросил Абарай негромко. От волнения у него пересохло в горле и голос больше был похож на жалобный писк. Рукия внезапно развеселилась от этого и сдвинув брови на переносице сказала: - Я рассержусь, если ты еще раз меня не поцелуешь! В груди парня полыхнул такой огонь от этих слов – горячий и будоражащий до дрожи. Рукия приняла его чувства и кажется – уже давно. Ренджи был безмерно счастлив от этого. Он осторожно коснулся щеки девушки, почувствовав как доверчиво она прильнула к нему. Ренджи слегка приподнял подбородок Рукии и медленно приблизился к ее губам. В этот раз он решил не повторять ошибку и стал нежно скользить губами по ее губам, пытаясь прочувствовать их мягкость, улавливая малейшее трепетание, наслаждаясь их вкусом. Боже! Ренджи и представить не мог, что губы могут быть вкусными, а поцелуй сладким! Только сейчас он понял какими правдивыми, пусть и не достаточно полными были эти эпитеты, коими описывали поцелуи лирики и поэты всех времен. Ренджи продолжал углубляться в пленительно приоткрытые губы девушки, и вскоре стал ласкать ее язык, нежно поглаживая и посасывая его. У Рукии кружилась голова от таких приятных ощущений. Обуреваемая желанием получить больше, она обхватила голову Ренджи и прижала к себе еще сильнее. Парень расценил это как сигнал к тому, чтобы стать смелее. Он начал более порывисто двигать языком у нее во рту и настойчиво впивался в маленький язычок девушки. Все это сопровождалось легкими причмокиваниями и приглушенными стонами молодых людей, которые были так сильно поглощены взаимной страстью, что весь остальной мир вокруг них исчез. Рукия полностью доверилась Ренджи и даже не пыталась перенять инициативу, лишь изредка повторяя движения парня, его губ и языка. Абарай порывисто сжимал в объятиях миниатюрную фигурку девушки, и подумал, что если бы не плотное кимоно, он уже давно бы не удержался и прикоснулся к телу Рукии. Наверное эта мысль слегка привела его в чувства и вернула в реальность. Ренджи осторожно отстранился и взглянул на девушку. Рукия порывисто дышала и с обидой во взгляде смотрела на Абарая. - Что случилось? – спросила она, удивившись, что Ренджи первым прекратил поцелуй. Абарай усмехнулся. - Ничего. Просто у тебя потом губы будут болеть с непривычки. Дай им время отдохнуть немного. Рукия улыбнулась в ответ и только сейчас поняла, что тут что-то не так. - Хэй. Откуда, скажи на милость, у тебя такие познания, Ренджи? - обиженно спросила она, хотя тут же пожалела об этом. Еще во время поцелуя Рукия поняла, что Абарай в этих делах не новичок и умеет целоваться весьма неплохо. Но знать о его опыте девушке вдруг расхотелось. Однако отступать было поздно. - Хочешь знать, не целовал ли я кого-то до тебя? – с лукавством поинтересовался Абарай. Рукия замотала головой отказываясь от своих слов, но по ее опущенной голове парень все понял. - Можешь мне не верить, но ты - первая, кого я поцеловал. – К удовлетворению парня, Рукия подняла голову и заинтересованно посмотрела на него. – Думаешь, зачем мне понадобилось так много порножурналов? Кучики округлила глаза от удивления. Она не знала, что Ренджи сразу понял, что кто-то был в его комнате и расспросил об этом дежурного. Тот все рассказал и Абарай на тот момент испугался, не зная, что подумает о нем юная Кучики. - Вообще-то их притащил Хисаги, когда узнал, что я собираюсь тебе признаться, – пояснил Ренджи деловитым тоном. Он выглядел при этом таким спокойным и уверенным в себе,что Рукия решила дослушать, а потом уже возмущаться. – Шухей сказал, что в конце каждого журнала есть неплохие статьи о том, как доставить удовольствие любимому человеку. Я сказал, что мне пока этого не нужно, что я сам во всем разберусь, но потом я заинтересовался и стал читать их. Юная Кучики невольно зарделась от таких признаний. Оказывается, не только ей подобное приходило в голову. Девушка осмелела и призналась: - Я тоже иногда читаю любовные романы. - Да, я в курсе. – с усмешкой сказал Абрай. Рукия так и подпрыгнула от неожиданности и строго спросила: - Откуда?!! Ты что, подглядывал за мной? - Нет. Ичиго давно мне это рассказал. Он видел тебя с какой-то книжкой, когда ты жила у него дома. - Вот предатель! – вырвалось у Рукии. - Да ладно, в этом нет ничего страшного – успокоил ее Ренджи, продолжая мягко улыбаться. И впрямь, сейчас, после всего что произошло между ним и Рукией можно было не скрывать своих интересов которые скорее подогревали страсти, а не рушили взаимное доверие. - А целоваться ты тоже по журналам научился? – полюбопытствовала Рукия. Вышло грубовато, но Ренджи не обратил на это внимание, потому что стыдливый румянец на щеках девушки все еще выдавал ее смущение. Ренджи покрепче прижал к себе юную Кучики, показывая, что он вовсе не купился на ее строгость и радуясь, что может наконец быть полностью откровенным с ней. - Тогда у смерча я не мог проявить все свое мастерство, но сейчас – ты права. Я почерпнул самое главное в искусстве поцелуя – это чувства. Когда целуешься, нужно не торопиться и наслаждаться ощущениями, делать то, что нравится и прислушиваться к желаниям любимого человека. Как видишь, у меня все получилось. Ты согласна? Рукия надула губы, пытаясь выглядеть сурово, но вышло как-то мило и даже смешно. Она сдалась, поняв, что все ее уловки против Ренджи бесполезны, и кивнула. Абарай решил, что перерыв окончен и можно продолжить начатое. Очередной поцелуй поглотил молодых людей и еще на несколько минут они совершенно растворились в своих чувствах и приятнейших ощущениях. Похоже, что для этих двоих фестиваль О-Ханами сегодня приобрел свое – особое - значение.