Призраки отеля KIMGRANT

Кенсу сверлил глазами хозяина отеля, пока тот прогуливался по своим владениям. Он буквально каждое его движение отслеживал, как самый настоящий сталкер. Хотелось снова проверить свою теорию, но Ким все никак не попадался так чтобы вокруг никого не было. На балкон он уже два дня не спускался, скорее всего после того, как разозлился, что Кенсу ударил его по коленке. Пока он два дня словно самый настоящий призрак шпионил за Чонином, то где-то в середине третьего понял, что походу стал просто одержим. Самым сильным желанием за последние дни стало только желание дотронуться до него. Противно было от самого себя за это, потому как когда-то его злейший враг, вдруг стал предметом его преследования. И он был готов его преследовать. Даже если бы это выглядело странно. Тем более, как раз-таки третий день До все по той же причине, что и ранее — призрак молодого парня приходил в его сны и плакал. У Кенсу даже началась нервная чесотка, а глаза просто готовы были впасть внутрь черепа. От него шарахался персонал, и он готов был вцепиться уже в глотку кому угодно, а вот Ким ходил себе, все такой же не выспавшийся, но такой бесячий, а по среди дня куда-то смотался. До, который уже был готов разнести фотобудку к чертям собачим, чтобы добраться до этого мелкого призрака, в очередной раз пришел к ней и уже открыто, не обращая внимания на людей, проорал: — ПРОСТО ВЫХОДИ ОТТУДА И ПОГОВОРИ СО МНОЙ! Я УСТАЛ! Я ХОЧУ СПАТЬ, ПРЕКРАТИ ЭТИ ИГРЫ! Все, кто в это время были в вестибюле замерли на месте и обернулись. Чанёль выглянул из-за поста и испугано вытаращился на уборщика, нервно сглатывая, а затем поднялся и трусцой подбежал к нему. — Хэй, с тобой всё хорошо? Ты не важно выглядишь… — начал тихо говорить он, отводя Кенсу в сторону, там, где не было лишних глаз. — Я просто заколебался, Чан, я третью ночь не сплю из-за этого долбанного парня из фото будки, меня это сводит с ума! — протараторил Кенсу, трясясь от злости. — Я найду его, я его просто испепелю! — Какой парень? — Чанёль поднял брови. — Там не было никого… Кенсу поднял голову на Пака и понял, что слетает с катушек. Призрак буквально сводит его с ума. От недосыпа у него начались мигрени и полная неадекватность, еще немного и Кенсу повторит подвиг пятилетней давности, когда, не спав неделю, он набросился на полицейского, который остановил его мопед, подумав, что тот пьяный. Просидел Кенсу в обезьяннике ещё недельку, но о радость, о экстаз, именно там он и выспался, выйдя на свободу бодрым и адекватным человеком. — Не важно… — буркнул уборщик и быстрыми шагами зашагал на улицу. — Я проветрюсь и вернусь. — Хэй, ты в одной футболке, Кен… Пак не успел договорить, так как До уже выбежал на улицу. Холодный воздух немного отрезвил, прямо чуточку, но на улице тоже полно его клиентов, поэтому вот сейчас он тут секундочку постоит, а потом попробует куда-нибудь сныкаться и поспать. Желательно, чтобы его не нашли, чтобы никто его не дергал, но это нереально, так как везде и всюду в этом адском месте были чертовы призраки! — Надо что-то решить пока я окончательно не слетел с катушек… — натирая лицо ладонями, бубнел себе под нос. — Мне всего часок, чертов часок, шестьдесят минуточек, три тысячи шестьсот секундочек… К отелю подъехала дорогая иномарка из которой выполз его высочество Ким Чонин и последовал ко входу, который вел как раз к пентхаусу. У него на зависть был довольно бодрый вид. — Опачки… — похихикал уборщик и словно под трансом поковылял за ним, страшно так улыбаясь, будто маньяк, обнаруживший свою жертву. — Сегодня мы все и выясним… Чонин привычно бросил пиджак на диван, разминая шею. Последние ночи ему не удавалось толком поспать. Совсем недавно перестав принимать таблетки, его бессонница становилась сильнее, с каждым днем набирая обороты, поэтому он посетил врача, который выписал на пробу новый препарат из каких-то там трав, что ставило под сомнение то, что они вообще помогут. Но делать было нечего, если он снова начнет принимать седативные, то скорее всего снова подсядет. За этими стенами от ощущал себя свободным, но не мог слишком на долго их покидать. После смерти отца, его мать взяла управление компанией, но не находилась при этом в Корее. Это волевая и суровая женщина, когда-то бывшая самая нежная и любящая мать на свете, превратилась в настоящего бизнес-хищника, не щадя своих единственных детей, детей которые по крайней мере были еще живы. Занавески не пропускали солнечный свет, казалось будто сейчас уже глубокая ночь, а светильник, тускло горящий на тумбочке, только дополнял атмосферы. Почему-то начали слипаться глаза. Неужели выпитая по дороге таблетка все же помогла? Он сел на диван, почти расплываясь на нём, закрыл глаза и уже приготовился к тому, что получит желанный сон, но… его как рукой сняло. Глаза сами по себе открылись и всё, сну пришел конец. Уже устав злиться из-за этого, он просто схватился за голову и тихо выдохнул, стараясь не психовать, потому что и так уже нервы не выдерживали. В дверь раздался настойчивый стук и по началу Ким даже ухом не повел, пока стук не усилился. — Что?! — раздраженно выкрикнул он и поднявшись, последовал к двери. — Чунмён, я сейчас не хочу куда-либо вых… Не договорив последнее слово, он вскрикнул и отшатнулся. В дверном проеме на него из полумрака смотрели два горящих страшных глаза, в контрасте с такой улыбкой, что мурашки шли по коже. У Кима пробежал холодок по спине и он, окаменев от ужаса, попятился назад, тем самым позволяя своему гостю войти. — Кимкай! — ухмыляясь Кенсу, начиная наступление. — Вот ты где, хы-хы-хы! — Ты…эй, ты… — Чонин сглотнул, и встретившись с каким-то препятствием под ногами, споткнулся и плюхнулся как раз на диван, вжимаясь в него. — Ты… погоди… если ты хочешь, чтобы я извинился за то, что было в школе, то я… — Ой да в задницу их себе засунь, извинения свои! — так же ухмыляясь, уборщик остановился в метре от дивана. — Но у меня есть просьба, просьбочка, маленькая такая, ну прямо малюсенькая! Похожий на психопата, До будто вколотил Кима в диван, что тот не мог пошевелится от ужаса. — К-какая? Ты в своем уме? — набравшись храбрости, выговорил Ким. — Я сейчас охрану позову! — Они все на обеденном перерыве, сейчас обеденный перерыв, прикинь, на целый час! — начиная радоваться и смеяться как ненормальный, Кенсу приблизился, от чего Чонин вздрогнул и вытянул руки вперед, защищаясь. — Да что тебе надо! Как ты вообще сюда попал?! — О-о-о, мне помогли, ты называешь их моими друзьями, Кимка. — Кенсу переменился в лице, начиная милашничать. — Слушай, часок, часочек, шестьдесят минуточек, вот прямо чуть-чуть… — ЧТО? — уже в истерике спрашивал второй. — ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ? Я ПРОШУ ПРОЩЕНИЕ ЗА ВСЕ ЧТО СОВЕРШИЛ В ДЕТСТВЕ, ТОЛЬКО ПОЖАЛУЙСТА, УЙДИ! -Ну уж нет. — Кенсу прыжком уселся рядом с тем, хватая за руку. — Час моего сна и я скрываюсь из вида, всё! — Чего? — страх сменился недоумением. — Чего? — Слушай, внимательно, не перебивай! — Кенсу обхватил его локоть и прижался к нему. — Не шевелись один час, что тебе сложно? — Какого черта?! — Ким попытался высвободить руку, но уборщик вцепился в неё мертвой хваткой. — Какого черта в моем доме? — Их нету, прикинь! — восторженно парировал Кенсу. — Я до тебя дотрагиваюсь, а их словно ветром сдувает! Вшик! И нет! Вахахаха! — Кого? Ты псих! Тебе надо лечится! — Чонин уже вырывался силой, но тот все равно не выпускал его. — Ты знаешь кто, Ким, ты знаешь. Чонин замер и посмотрел на Кенсу. Только сейчас, когда он присмотрелся, то заметил, что тот и сам стал похож на призрака: лицо осунулось за пару дней, круги под глазами просто занимали все лицо, а бледная кожа, стала еще бледнее. — Ты болен? — спросил Чонин уже спокойнее. — Тебе нужна помощь? — Я не спал три дня, меня достал тот парень из фото будки, Чонин, будь хоть раз в этой гребанной жизни не мудаком и просто сиди спокойно! — Что значит, когда ты дотрагивается до меня, то они исчезают? — В прямом, — Кенсу начал устраивать голову у Кима на плече. — И сейчас я в этом убедился. Ни одного, все, просто все до единого, вообще ни одного. Даже не чувствую их… Чонин задумался и вспомнил, что они с Кенсу и правда совсем не друзья, а тот позволяет себе заламываться к нему, словно к себе домой и откровенно домогаться. Какой к черту час? И какой к черту это связано с призраками? — А ну пошел к черту от сюда! — не выдержав Чонин швырнул До так, что тот отлетел в противоположенную сторону дивана. — Ты несешь полнейший бред! Проваливай, пока я не стукнул тебя! Кенсу поднялся с места, обиженно потирая ушибленное плечо, а затем уставился в угол комнаты. — Понял, я ухожу… — не сводя глаз с того угла, произнес он, ковыляя к выходу. — Извини… Чонин проследил за его взглядом и окаменел, но затем потряс головой и хотел было что-то бросить тому вдогонку, что-то обидное, что-то действительно оскорбительное. Но не смог. Потому что и так чувствовал, что наговорил много. А честно признаться, Ким испытывал чувство вины за то, что он творил с ним в школе. Из-за своей популярности и богатств его семьи, всё дети стремились стать его друзьями. Чонин понимал, что эта дружба фальш, но пользовался этим, как только мог. Было обидно, что весь мир крутился вокруг денег его семьи и люди фальшиво улыбались, потому что он был сын Ким Инхона. А кем был Кенсу во всем этом? Шуганный и бледный паренек, из-за своей странности получивший прозвище «Призрак», но который игнорировал даже самые обидные слова в свой адрес. Но больше всего бесило Чонина то, что Кенсу не был фальшивым. Потому что ему было все равно. Чонин ни ненавидел его, просто делал это, думая о том, что раз он сильнее — значит может делать, что хочет, раз тот не хочет подчиняться. Он всегда вспоминал своего брата Чонсока, который за свою короткую жизнь не смог бы даже и муху убить. Он был болен и всегда сидел дома, что тоже временами бесило Чонина. Возможно, если бы его брат-близнец, учился вместе с ним, играл и делил все невзгоды, тогда бы Чонину не пришлось каждый день купаться в фальши. У Кима в голове зашумело, после того как дверь за уборщиком захлопнулась. Еще несколько минут у Чонина просто ныло все тело. Это чувство вины, что поглощало с тех самых пор, как он увидел его плачущим по среди вестибюля. А этот приступ, который случился по среди улицы. Ким знал, что всё, что он испортил всё, что хотел сделать в ту ночь. Ведь при первой встречи он даже пытался шутить, будто они старые друзья, но Кенсу повзрослел и перестал быть тем зашуганным мальчиком. Чонин сорвался с места и, схватив пиджак, выбежал в коридор, но Кенсу по всей видимости уже ушел. Спустившись с пентхауса на первый этаж, он залетел в служебное помещение, чем весьма удивил нескольких уборщиц, что обедали там. А затем он вспомнил, что До часто беседует с Пак Чанёлем у охранного поста в вестибюле парадной. — Где До Кенсу?! — подбежав к стойке, спросил Ким, застав Чанеля в расплох. Чанёль вытянулся, поклонился, ударяясь лбом об край стойки, ойкнул, выпрямился и быстро ответил. — Он только что ушел, сказав, что возьмет отгул на несколько дней, господин! — затем он задумался и нахмурился. — А почему вы спрашиваете о нём? — Не твоего ума дело! — почти рявкнул Ким. — В какую сторону он пошел? — В сторону торгового центра Сильвия. Вроде как там недалеко его квартира. — отвечал Чанёль не задумываясь. — Но, господин, там авария большая, не думаю, что сейчас вам стоит его догонять… — Какая ещё авария? — Не знаю, диспечер сообщил мне, что несколько машин столкнулись с пассажирским автобусом, там много жертв, поэтому переезд закрыли и попросили оповестить наших клиентов, у которых там на нашей парковке стоят автомобили… Чонин облокотился на стойку спиной и закрыл глаза, поднимая голову вверх. Авария. Сейчас там полиция, пожарная, скорые, куча людей. А главное, там просто гора трупов. Кенсу идет в самое пекло. Он верил Кенсу. Он верил, что он видит призраков и верил, что тот действительно нуждается в помощи. Но то, что он сказал ему сегодня, ну это ведь полнейший бред ведь так? А что если это так? Тогда скорее всего это сам господь бог наказал Чонина за его грехи прошлого, сделав его убежищем До Кенсу. Бункером от призраков. Он выбежал на улицу в одном пиджаке, под шокированный взгляд охранника и персонала. Сейчас ему нужно найти это маленькое и беззащитное существо, которого преследуют призраки. Почему-то внутри было так тревожно. Вот сейчас, что будет, когда целая толпа духов, только что умерших людей, все разом набросятся на одного, уставшего и измотанного Кенсу? Наглотавшись холодного воздуха, Ким закашлялся и остановился, опираясь на колени. Вот уже чертова улица ТЦ Сильвия, откуда-то слышаться жуткие крики и сирены, но где среди этого он будет искать его? Подойдя ближе к месту происшествия, внутри невольно все сжалось от ужаса развернувшейся картины. Кровь на чуть заснеженном асфальте, боль и запах подгоревшей плоти. Мечущиеся спасатели, врачи и пожарные. Стоны и крики людей. И среди этого кошмара, у дороги, дрожа и жмурясь, стоит Кенсу, боясь двинуться с места. *** Кенсу медленно переставлял ноги, идя по запорошенному снегом тротуару. Завтра он на работу точно не пойдет, ибо к черту, в таком состоянии ему остается привязать самого себя к кровати, чтобы не натворить еще каких-нибудь глупостей. По типу той, что он совершил 20 мин назад, когда заломился в пентхаус, пытаясь уговорить Чонина просто подержаться за него, пока он спит. Звучало ли это бредово с его стороны? Еще как. Нормальные люди такое ни у кого не спрашивают и никогда не лапают без разрешения. Просто До очень и очень устал. Он не знал, как найти этого мальчишку, не знал, что он хочет, что с ним не так. Во сне он не говорит, а в реальности не хочет появляться. У Кенсу больше не было сил, прямо сейчас хотелось упасть, но даже сейчас за ним плелся призрак, который все время хватался за рукав тонкой куртки, вынуждая словно параноику одергивать руку. Пройдя еще несколько метров, Кенсу внезапно ощутил неладное, будто воздух стал тяжелее. Спустя секунду он услышал шум за углом и когда вышел, то понял, что просто влип. На трассе было несколько разбитых машин и перевернутый автобус. Крики смешались со звуками сирен и плачем, сильно пахло кровью и горечью, но самое ужасное было то, что он уже слышал их. Десяток, не меньше, люди, которые только что еще дышали… До зажмурился, чувствуя, как подступает тошнота. Сейчас нужно бежать, но бежать некуда, его уже заметили. Тело пробила дрожь, из-за которой трудно было дышать. Этот кошмар, почему это случилось? Все вокруг начало тянуться медленно, уже окончательно сводя с ума. Этот шепот и эти крики. Они уже были близко. Но Кенсу не мог пошевелится. У него просто нет сил сопротивляться. Внезапно кто-то хватает его за руку и резко разворачивает, прижимая к себе. Этот человек теплый и дышит, чуть хрепя, выдыхая горячий воздух из легкий прямо на замерзшее лицо Кенсу. — Не смотри. — этот бархатистый голос До узнает из тысячи. — Просто уйдем от сюда. Кенсу находит в себе силы, чтобы разлепить глаза и поднять голову вверх. Чонин смотрит с беспокойством и страхом, пытаясь восстановить сбившееся после бега дыхание. Всё, До окончательно слетает с петель и первые слёзы потоком стекают по холодным щекам и сразу же замерзают. Ким хмурится и берет его за руку, молча заводя за угол, где нет обзора на аварию. — Всё. Они не достанут тебя. — он скорее спрашивает, чем утверждает. — В-верно? Кенсу кивает, сглатывая и пытается перестать рыдать, потому что не хочет казаться слабым. Но не получается, потому что только что его спас Ким Чонин. Чертов Ким Чонин бежал за ним. Это было просто невероятно, от того сердце уборщика не привычно сжималось, а воздух застревал где-то в горле. — Ты как? — Чонин кладет свою руку на плечо уборщика и слегка массирует его. — Угу… — все что смог выдавить Кенсу, кивая. — Что «угу»? — чуть раздраженно переспрашивает Ким, и его голос начинает заметно дрожать от холода, так как из теплого на нем один пиджак, черт его дери. — Н-нормально… Ким, не отрывая руки, ведет ладонью вниз от плеча до ладони До и он догадывается почему. Он сжимает ладонь и тащит Кенсу за собой, а тот не сопротивляется совсем, потому что как только этот хамоватый хозяин отеля коснулся его, все стало сразу совсем хорошо. Будто появилась надежда. — Идём обратно. — говорит Чонин. — На улице холодно. Ночуй в отеле. — Я не могу спать в отеле. — Кенсу дает заднюю, затормаживая. — Я не вернусь туда сегодня! — Да что не так! Ты хотел, чтобы я дал за себя подержаться? — возмущается Чонин, резко останавливаясь, но не злится. — Ну вот он я, можешь даже вторую руку мне дать! Он протягивает вторую раскрытую ладонь, и уборщик сверлит её глазами, хочет дотронутся, но гордость и так уже подбита. — Я не могу вернуться в отель, Ким. — хнычет Кенсу. — Я не могу спать там. — Ты хочешь спать? — совершенно невозмутимо спрашивает Чонин и следом так же невозмутимо добавляет. — Пошли спать тогда… Ким снова начинает идти, таща Кенсу за собой. А у того уже что-то начинается истерика. Почему Чонин так резко изменился, или это не Чонин вовсе. Может это его клон сейчас настойчиво ведет его к отелю, не обращая на то, что на них косятся люди? — Стой! — Кенсу вырывает руку и останавливается. — Ты вообще Ким Чонин? — Начинается, — Ким закатывает глаза и снова хватает того за руку. — Идём уже… — Что произошло? — Кенсу еле передвигает ногами и снова ноет. — Почему ты так резко изменился? — Я верю тебе! — почти кричит Чонин, и они снова останавливаются. — Понятно? Верю. Кенсу смотри на него с недоверием. Боясь, что тот издевается, так же как в детстве. Что он рассмеется сейчас в лицо, а у До в очередной раз ощутит себя ничтожеством. С недоверием смотрит на Кима, а тот просто смотрит ответ, не отводя глаз. Смотрит прямо в глаза. Невольно нахлынули воспоминания о том, что в средней школе ходили такие байки, мол если посмотреть Призраку в глаза, то вы в скором времени умрете. Поэтому все школьники обычно при встрече с ним отводили взгляд. Вскоре, Кенсу просто перестал смотреть перед собой и всегда ходил с опущенной головой… А сейчас Ким смотрит ему прямо в глаза, будто бросая вызов самой смерти. — М-можно, я расскажу тебе кое-ч-что, — Чонин начинает заикаться от того, что напрочь замерз, ведь на улице декабрь, а он в пиджаке. — К-когда зайдём, я расскажу. — Ладно, — кивает уборщик и следует за ним. — Ты замерз… *** У Чанёля челюсть падает в стаканчик с кофе, когда он видит, как уборщика тащит за руку сам господь бог всея отеля, остальной персонал нервно перешептывается, а Кенсу готов сквозь пол провалится, поэтому просто уставился в пол. Чонин шел так, будто в отеле вообще кроме них никого нет. — Мы не могли зайти через твой второй вход? — проворчал Кенсу, смотря в пол и ощущая, как его сверлит глазами молоденькая прачка, которая была просто фанаткой Ким Чонина, а тот как назло его руку вообще не отпускал. — Я забыл ключ от личного лифта… — ответил Ким, подрагивая от того, что с холода переместился резко в тепло. Кенсу просто бы убил его сейчас. Потому что его очередные попытки «безпалевно» высвободить руку из захвата, заканчивались провалом. Чонин просто мертвой хваткой его сцепил, а отпустил только когда достиг любимой комнаты пентхауса, где сразу же укутался в какой-то плед с плюшевого кресла, стоящего около дивана. — Почему на улице такой дубак?! — он буквально застучал зубами. — Это просто какой-то ужас! — Часто ли ты на улице бываешь? — усмехнулся Кенсу. — Знал бы что как-бы декабрь… Этот диалог получился таким непринужденным, что у обоих как-то резко спокойнее стало на душе. Чонин уселся на это самое плюшевое кресло, а До предпочел сесть подальше, на диван. Ему и так хватило этой прогулки через всю улицу и через 16 этажей за ручку. Резко нависла тишина, правда бесячие тикающие настенные часы, уже ездили по нервам. Кенсу по-прежнему клонило в сон, а Ким почти уже дремал, постепенно отогреваясь. Пока первый не ушлышал шорохи, доносящиеся из-за двери. Уборщик поёжился и скукожился, уже предчувствуя, что вылезет сейчас из стены какая-нибудь тетушка Уджи, с воплями. Парня просто передернуло заранее, ибо сил ну просто не было, даже чувствовалось, как он тупо прирастает к этому дивану от бессилия. Покосившись на дверь, Кенсу отвернулся в противоположенную стену, из которой смотрели два, как две капли похожие на чониновские, глаза, но более моложе. Лет на 10 может. И его снова передернуло. Ким проследил за его действиями и покосился снова в тот же угол, подумывая о том, что вызовет к себе священника, а затем встал и сел рядом с Кенсу, прижимаясь плечом к плечу. До от неожиданности вздрогнул, а затем плотнее, будто «убегая», прижался плечом. — У тебя тут мрачновато… — отшутился он, нервно хохотнув. — Чего так темно, как в пещере. — Мне что ночь, что день — одно и тоже. — ответил Ким, теребя края пледа. — Для меня время измеряется в деньгах и в попытках уснуть. Всё. — И давно у тебя бессонница? — решив, что вот так просто поговорить, это даже хорошо, спрашивает Кенсу, хотя очень хочется спросить его о том, почему он так резко поменял мнение. — Три года. С тех пор, как умер отец. — отвечает Ким, совершенно спокойно, рассматривая узоры на пледе. — Я пытался лечится, но пока не выходит. Осенью и летом я ещё нормально могу спать, а зимой и весной будто у меня эта функция ломается. — Не хорошо это, конечно… — сочувствует уборщик. — Не спать — это просто самый настоящий ад. Сейчас сдохну просто. — Ты хотел спать, да? — осторожно спрашивает Чонин, украдкой косясь на До. — Ну…это… спи. — Ты не хочешь мне объяснить? — Кенсу разворачивается к нему корпусом. — Я не пойму. Чего ты это вдруг такой добрый? Ким опускает голову и снова начинает теребить края пледа и даже порывается его попробовать на язык, от того что нервничает. Затем снимает его с плеч и начинает складывать. — Чонин… — эхом раздается по комнате и Кенсу разворачивается на звук. — Что там? — испугавшись Ким хватает его за запястье. — Только не говори, что эти твари в моей комнате! Кенсу мотает головой, но естественно уже ничего не видит. — Они не твари, а люди, которые между прочим были живы, вот прямо как ты. — уборщик хочет отвесить подзатыльник, но понимает, что переборщит уже. — Просто, я потом тут находится не смогу же… — жалобно говорит Ким, делая тембр голоса похожий на скулящий. — Я и так не могу спать. — Они все равно следуют за мной. К тебе у них претензий нет…. — Я хотел все исправить, — Чонин резко перебивает, чем просто вводит в ступор. — Помнишь, перед выпускным из средней школы, я подошел к тебе? Кенсу поднимает глаза вверх, задумываясь. Рука Кима все еще сжимает запястье и это немного отвлекает. — Не помню, может… Хм… — Я подошел к тебе, но ты не смотрел на меня, ты смотрел в пол. — Чонин отпустил руку До, облокачиваясь на спинку дивана. — Ты думал, что я подошел пнуть тебя или ударить, потому что скукожился весь и забился в угол… До закатил глаза уже от раздражения, потому что тот слишком уж детально помнит такие позорные моменты его жизни, что безоговорочно задевало гордость. — Нет, я просто пытался напомнить… — увидев реакцию, начал Ким. — Просто говори дальше…. — Так вот, я хотел пригласить тебя пойти со мной на выпускной… — выпалил Чонин и начал теребить уже края своего пиджака. — ЧТО? — вырвалось у Кенсу и вытаращил и без того огромные глазища, что аккуратно так обрамляли синяки. — В смысле на выпускной?! Со мной? С парнем? Ладно так, но с «ПРИЗРАКОМ»? — Ну, как с другом… — смутился Ким. — Не мог что-ли Ким Соджи пригласить, по ней вся школа сохла… — буркнул До. — И-и… ты? — заикнувшись, спросил Чонин. — Чонин, я вообще-то гей и этого ни от кого не скрываю. Так что какая нафиг Ким Соджи. — усмехнулся уборщик. — Я вообще не пошел бы на выпускной в любом случае, кому я там нужен был бы? Чонин пожал плечами: — Просто, я правда хотел всё исправить. Понимаешь, я на самом деле не хотел никогда причинять тебе вред… После последнего слова Кенсу так странно усмехнулся, что Чонин понизил голос. — …прости. — К чему ты вообще об этом заговорил, я просто спросил тебя, почему ты внезапно изменил мнение? — До уже более строже говорил. — А? — Я и объясняю. — Ким нахмурился. — Слушай и поймешь. — Весь во внимании… Я вот вспомнил тут внезапно, что ты ударил меня по лицу, ну? Чонин поджал губы и опустил глаза, собираясь с духом. — Это было из-за того, что ты сказал мне тогда. — его голос дрогнул. — Почему он так похож на тебя? — Кенсу округлил глаза, смотря куда-то за спину Кимкая. — Почему я вижу тебя?! — Что? Что ты несешь? — Чонин разозлился сразу же, наступая на того. — Ты снова бредишь?! До задрожал, словно от холода и попятился назад, все сверля глазами точку, находящуюся где-то позади, от чего Киму стало не по себе. — Он…говорит… — Кенсу будто в трансе делал шаги назад, пока не упёрся в стену лопатками. — Братик… Чонина прошибло током, он замер и остановился. — Почему… он так похож на тебя? — Кенсу начал плакать и закрыл лицо худыми ручками. — Почему он так похож на тебя? В Кима будто ударила молния, а головная боль резко пронзила виски. К горлу подступил ком, а в груди загорелась такая животная злость, что хотелось не то чтобы ударить, а размазать худощавого Призрака по стене. Но все что смог сделать Чонин это злобно прокричав, зарядить тому кулаком в челюсть, от чего До упал и продолжая плакать, свернулся клубком на полу. Чонин развернулся и понял, что всё. Теперь всё кончено… — В тот день, ты был первый, кто «рассказал» мне о смерти брата. — Ким сглотнул. — Никто не знал, что у меня есть брат, тем более, что мы близнецы. Кенсу смотрел в пол и переваривал информацию. Ему было немного не по себе. Неужели, у него не галлюцинации. Потому что… — Мой брат умер в возрасте 15 лет, Кенсу. — глаза хозяина отеля заслезились. — В тот день я пришел домой, уже зная, что его больше нет. — Прости. — Кенсу не мог детально вспомнить этот момент, за что ему было даже больше стыдно, чем вообще за всё. — Я не знал… — В общем… Э-э-э… Поэтому я верю тебе. Вот. Уборщик поднял на него свои сонные глаза, но тот не смог посмотреть на него в ответ. Ким кусал свою губу и ломал пальцы, будто сдает самый сложный экзамен в своей жизни. Неловкую тишину, кажется, можно было потрогать, потому что часы снова затикали по нервам и даже шум оживленных пятнадцати этажей ниже, тихонько жужжал, посылая вибрации. — А сейчас, что ты хочешь исправить, Ким Чонин? — нарушив эту тишину, спрашивает До, шепотом. — Я просто хочу быть человеком, — так же шепотом отвечает тот. — Просто человеком и всё. Кенсу одобрительно кивает и улыбается уголком губ. Мальчики взрослеют. Жизнь становится тяжелее. У Ким Чонина отрос мозг, но на самом деле он очень несчастен, его глаза грустные, До заметил это с первой встречи. Он может выглядеть как угодно, но не может скрыть этой пустоты внутри, которая отражается в его темно-карих глазах. Ким ёрзает на месте и протягивает руку: — Один час?