Призраки отеля KIMGRANT

Кровать была просто до безобразия мягкой. Создавалось впечатление, что ты тонешь в мягком желе. До около десяти минут «убегал» на кровати от Чонина, который порывался накрыть его общим одеялом, и под конец сдался, так как комната из-за своих габаритов была прохладная. Хоть они оба и лежали снова в одежде, но, однако, эти джинсы и футболка совсем не грели. Снова они лежат вместе и снова это «нормально». Как будто всю жизнь так. Кенсу было страшно от того, что он чувствовал, что внутри всё сжимается, когда он смотрит на чуть подрагивающие во сне ресницы Кима, который на этот раз уснул первым. Где-то под одеялом, уборщик чувствовал в своей ладони теплую ладонь президента и боялся, пошевелиться, чтобы не разбудить того. Устроившись прямо напротив лица парня, Кенсу улегся, точно отзеркаливая его: подложил ладошку под щеку, повернувшись на бок, и продолжал рассматривать его. Чонин спал так умиротворенно. Его лицо было полностью расслаблено. И, признаться, он был красив, аж вот криминально красив. Ни одного изъяна на лице, щетина и та еле заметна, а его кожа вообще была просто нереальная. И эти пухлые губы, которые, наверняка, привлекали внимание не только Кенсу, но и вообще всех, кто встречал молодого президента, потому что они идеальны. Правда, удивительно то, что с бессонницей он так легко уснул. Может, он принимает что-то или слишком устал? Кто его знает. Никогда бы не подумал никто, что спустя почти десять лет, они будут вот так лежать рядом, держась за руки, словно возлюбленные. Ведь до этого Кенсу знал его с расстояния. Ким Чонин — звезда школы, парень хоть куда: обеспеченная семья, отличные внешние данные и толпа друзей. Хотя Кенсу казалось, что это скорее не друзья, а цепные псы, которых Ким держал на поводке. Нет, До никогда ни ненавидел Чонина. Он быстро привык к их выходкам. Пускай он и не мог себя защитить, но иногда (не знать этого Чонину), духи пакостили за него в ответ и не всегда безобидно. Если бы Ким узнал, что однажды уж в портфель заполз ему далеко не случайно, то скорее всего убил бы Кенсу, не сам конечно, но всё же. Иногда призраки и правда были его единственными друзьями. Кенсу давно простил… зачем ему держать зло на кого-то, у кого на тот момент еще мозгов то не было? А сейчас, Ким хочет загладить вину за детство, или это уже что-то другое? Уборщик медленно проваливался в сон от размеренного сопения мужчины напротив и от тепла, что окутывало его. Не хотелось думать ни о том призраке женщины, не о том, что он спит, держась за руки со своим школьным врагом. Обо всем он подумает завтра, а сейчас хотелось просто спать… — Ты ничего не хочешь мне сказать? — Кенсу загадочно дернул бровями, присаживаясь рядом с Чонином на диван. — Что? — переспросил Чонин, откладывая в сторону планшет и совсем не понимая, что тот имеет в виду. — Что сказать? — Ты забыл? — До надулся, отодвигаясь от него и нахмурился. — Пфф, так я и знал. Вечно ты все забываешь! У Кима снова было ощущение, что всё нереально, но, однако, было ощущение, что все это происходит на самом деле и он сам не замечает, как вливается в ситуацию. — Что? Я не знаю, что ты хочешь от меня. Йа! Хватит дуться, ты становишься похож на злого кота! — посмеялся он и обхватил того за талию, притягивая обратно. — Хочется тебя затискать! — Уйди, противный! — лениво вырываясь, ворчал Кенсу, а затем сдался. — Забыл, что у нас сегодня день рождение? — У нас? Хы, это как? — Ким прижался щекой к его уху. — Сегодня 13 января, Чонин. Тебе надо по меньше работать, ты обо всем забываешь! Вчера родился я, а завтра — ты. А сегодня наш день, и между прочим ты это придумал, а не я! И сам забыл! Тьфу! — все еще дуясь, ответил До. — Ох… — Чонин задумался. Когда это он успел это придумать и что же это получается, у Кенсу день рождение 12 января? Но он сроду об этом не знал… И… Наш день рождение? — Ты! — Кенсу резко повернулся к нему, хватая за щеки и начиная мучить их. — Иногда думал бы о чем-то, кроме работы! Он свел щеки президента так, что губы стали торчать, словно у рыбки. — Я прощаю тебе всё, только потому, что ты всегда рядом… — он посмотрел в глаза Кима так тепло и нежно, что у него сжалось сердце, хотя он по-прежнему не мог понять, где реальность, а где сон. — А еще потому что ты милый! Чонин окончательно осознал, что это не может быть правдой, пускай на мгновение, он стал частью этой реальности, но ведь это всё сон, верно? Тогда… тогда он не хочет просыпаться сейчас. Кенсу так улыбается, так сияет, он буквально светится, и этот свет, будто лучи настоящего солнца. — Я поздравляю нас! — смешно проговаривая надутыми губами, ответил он. — С днем рождения нас! До улыбнулся, просмеялся и, еще раз потрепав Кима по щекам, мягко припал к его губам, издавая при этом протяжный «мммммааа!». Чонин, явно не ожидающий такого, замер, ошарашено распахнув глаза. «Так и должно быть?» Прикрыв веки, Ким снова обхватил Кенсу за талию, притягивая ближе и ответил на поцелуй, позволяя тому углубить поцелуй. Реальность или сон? Обидно, если второе, потому что кажется, что сердце стучит по-настоящему и это ощущение эйфории натуральное и живое. Телефонная трель выдернула из омута, заставляя поморщится от солнечного света, что пронзал светлые занавески, ударяя прямо по зрачкам. Чонин медленно разлепил глаза, обнаруживая, что в очередной раз он просыпается с Кенсу нос к носу, но на этот раз не торопился отодвинуться. Пока по комнате разносилась надоедающая мелодия от айфона, он рассматривал родинки, которые заняли свое место на некоторых участках светлой кожи До, даже не шелохнувшегося от телефонного звонка. Из-за сна, у президента возникло щекочущее чувство внутри и переводя взгляд на губы, спящего напротив, он сглотнул и закусил свои губы. Это было странно. Все эти сны, что он видит, находясь рядом с ним, будто говорили о чем-то, о чем тому было не понятно. Если рассказать о них Кенсу? Он сможет объяснить? Или же покрутит пальцем у виска? Телефон продолжал разрываться и это начинало раздражать. Ким осторожно повернулся на бок, медленно отпуская ладонь уборщика, который, почувствовав, что пространство рядом освободилось, перевернулся лицом вниз, обнимая чужую подушку и улыбаясь уткнулся в неё носом. Нащупав телефон в кармане пиджака, что висел на каретке кровати, Чонин заметил, что на часах сейчас всего-то семь утра: — Да? Что тебе понадобилось в такую рань, Ифань? — шепотом спросил он. — Ты спишь? Ты где вообще? Я тебя в пентхаусе не наблюдаю! — громко проговорил Крис, тараторя. — Ты где есть? Поперся куда-то вчера? — Нет, — чуть повышая голос, ответил Ким. — Я в пентхаусе, но не смей бродить по нему, все равно заблудишься, и я тебя потом с собаками не найду! Сейчас я выйду к тебе! Он, сбросил вызов и поднялся с кровати, еле выбираясь с нее, потому что ей не было конца и края. Кенсу все так же дрых без задних ног, и в этой огромной кровати он казался просто гномиком, что даже вызвало на лице президента глупую улыбку. Как и предполагалось, никто из его ленивых секретарей, не решается заходить в пентхаус, дальше его крайней спальни, это было и к лучшему. То ли они реально были ленивые, то ли это место их пугало. Так как Чунмён утверждал, что однажды реально заблудился и еле нашел выход, после чего один никогда не ходит по этому месту. А Ифань просто, на самом деле, ленивый в этом плане, но, однако, он так же придерживается соблюдения личного пространства хозяина. Чонин, зевая, вышел из спальни, уже мельком замечая на том конце коридора долговязую фигуру китайца и усмехнулся. — Ты спал в той дальней спальне? — первое что выпалил Крис, когда тот подошел. — Удивительно. У тебя все нормально? Ты в ту сторону ходишь то редко. — Захотелось. Что за тупые вопросы? Чего пришел в такую рань? — Чонин быстро прошел в приемную, сразу же усаживаясь на кресло и зевая. — Ты завтракать будешь? Сказать, чтобы сюда принесли? — сперва спросил секретарь. — Да, — ответил президент, а затем, подумав, добавил. — Эм… Пусть мне по больше риса положат, порции две так, может три… Крис начал изгибать бровь и Чонин быстро продолжил: — Я вчера не ужинал, готов слона сожрать! — Ага, окей, скажу… Ну так вот. — начал китаец. — Муж умершей согласен на проведение похорон. Только он хочет сделать это завтра. — ответил Ву, присаживаясь на диван. — Хотел сообщить радостное известие! За моральный ущерб он не требует! — Зачем ему так быстро похороны нужны? — Чонин задумался, вспомнив вчерашние слова Кенсу. «Она не покончила с собой, Чонин…» — Просто давай сделаем то, что он хочет и закроем эту тему раз и навсегда, приберемся в номере, можем поменять там всю сантехнику для спокойствия постояльцев… — начал Ифань, но Ким его перебил. — Он кремирует её? — спросил он. — Да, завтра, говорю же. Ну, а что же еще, сейчас чаще кремируют… — Погоди, он кремирует её, проведет похороны у нас и всё, так быстро? Завтра? Она умерла буквально вчера. — Это уже желание родственника усопшего, — Ифань нахмурился. — Чего это тебя так беспокоит. — А вот ты бы стал кончать с собой таким способом? — спросил Чонин, вздергивая бровями. — Думаю, это слишком мучительный способ… — Ты что детективов начитался? Ну записка же есть! — заныл секретарь. — Предсмертную записку нашли у нее в смс! — Смс? Что за бред? — Ким закатил глаза. — Мне всё это не нравится! — Слушай… Чонин, родной мой, дорогой, любимый президент! — Ифань пододвинулся на край дивана, складывая ладони вместе. — Это уже не наше дело. Кстати, надо мне найти того уборщика, сегодня придут из полиции, запротоколировать его показания. — Позвони господину Чхве, — Чонин поднялся с места, направляясь обратно в коридор. — Зачем тебе адвокат? — вскочил следом Крис. — Без адвоката Кенсу ни с какой полицией разговаривать не будет! Ясно? — Да что в этом такого? — Я все сказал! Ким захлопнул за собой дверь, быстрыми шагами направляясь в дальнюю спальню. Открыв дверь, он не увидел Кенсу на кровати, и вообще стояла гробовая тишина. — Хэй, Кенсу! — шепотом позвал он, но ответ не последовал. — Когда он выйти успел? Подойдя ближе к кровати, он заметил небольшой бугорок под одеялом и догадался, что тот просто на просто утонул в мягкой перине, укутавшись с головой под одеяло. Ким залез на постель, подползая и осторожно раскрыл одеяло, откуда на него уставились два сонных глаза. — Ты проснулся? Чего не отвечаешь? — он сел на пятки, к своему удивлению начиная глупо улыбаться. — Меня разбудили… — сонно проворчал Кенсу. — Кт…оу… — Чонин помотал головой по сторонам. — Она здесь? — Нет, — Кенсу поднялся, обнимая одеяло и еле моргая. — Не она. Кенсу был сонный и от его тела жарило теплом спросонья. А ещё милый… Чего раньше Ким не замечал, то на сколько До Кенсу милый. Даже засмотрелся на эту картину утреннего Кенсу. — Чего? — спросил тот, видя, что Ким на него уставился. — Ты похож на злого кота… — Ким по началу глупо заулыбался, а затем вспомнил, что эти же слова он произнес во сне, и сглотнул. — Не важно. Он отвернулся и почувствовал, как щеки краснеют. Неловкость — редкое чувство, которое испытывает молодой президент, поэтому хотелось сейчас выйти, вон, в окно. Он покашлял и снова повернулся, но выражение лица Кенсу так и не изменилось, из-за чего он покраснел сильнее. — Тебе жарко? — спросил Кенсу, подавляя усмешку. — Я вот замерз. Уборщик натянул на себя одеяло, оставляя наружи одну голову. — И почему этому дяденьке приспичило так рано припереться? — проворчал он, зевая. — Ложись обратно, если хочешь… — Ким снова отвернулся и уже потрогал полыхающие щеки. — Половина восьмого, через час чесать на планерку. — Кенсу, начал лениво сползать с кровати. — Так что я пошел. Ну и пипец эта койка огромная, в детстве, если бы у меня была такая, я бы не падал так часто во сне… Чонин проследил за тем, как он, шоркая ногами по ковру, лениво идет к выходу, потягиваясь и зевая. — Должны скоро принести завтрак, ты голоден? — неловко спросил Чонин, сползая следом. — Спасибо за заманчивое предложение, я поем в кафетерии, — До улыбнулся и поклонился. — Я отлично поспал сегодня, спаси-и-ибо! — Да останься, я попросил по больше принести еды, — настойчиво попросил президент. — Ну правда, Кенсу. — Окей, — уборщик хитро улыбнулся. — Тогда смотнусь в душ, ты же не против, да? Не дождавшись ответа, но скрылся в дверях ванны, что была включена к этой комнате. — Эм, ну, ты уже зашел… — почесав в затылке, пробубнил Ким. — Я тоже пойду… В смысле, в другой душ… После этого он буквально сорвался с места, вылетая из комнаты, снова ужасно смущаясь. Он вообще-то шел сообщить о том, что сказал ему несколько минут назад Крис, но весь этот вид сонного До, как-то выветрил из его головы этот факт. Ладно скажет за завтраком. *** Кенсу помнил, что его завтрк каждый день состоял из кофе и пончика. Завтрак Чонина же, включал в себя рис, варенное яйцо, тосты с джемом и кофе сваренный в турке. И он слюной подавился, когда откусил кусочек от тоста, потому что сто лет не ел никакого джема. До совсем не завидовал. Потому что привычный к такому рациону с утра, наверняка, Чонин совершенно не получал такого же удовольствия, которое получал при этом уборщик, так что пусть тот завидует. Чонин все время пялился, что немного мешало нормально поесть, а уборщик был ужас как голоден, потому что пока он занят в течении дня уборкой номеров, нормально поесть не удается. Хотя, когда Чанёль ещё не ушел в досрочный отпуск, он даже ресторанные обеды наворачивал. А последнюю неделю, вот, питается одним рамёном. — Фто? — спросил Кенсу с набитым ртом, не выдержав этого взгляда не себе. — М? — Ты так аппетитно ешь… — ответил Чонин, а затем громко кашлянул и попытался снова. — Ничего… До вздернул брови, от удивления. И да, Ким ведет себя странно, начиная с самого утра. Да и вчера тоже вел себя странно, потащил к себе в пентхаус, дал отдельную спальню (опустим, то что все равно спали вместе), кормит и поит. И не вышло бы это боком потом? Чего потом потребует? Только не натурой, пошел к черту… — Слушай, — Ким прожевал. — Мы предложили мужу той женщины устроить похороны. Он требует их уже завтра. — И? — Кенсу не отрывался от тостов, жадно запивая их свежесваренным кофе. — Ты говорил, что она не убивала себя, тебе не кажется, что это подозрительно? Кенсу застыл на месте, переставая жевать. А ведь было логично. Потому что она очень зла, так зла, что готова убить даже первого встречного. Когда он вспоминал о том, какой видел её вчера в спальне Чонина, то мороз пробегал под кожей. Встретить её снова не хотелось вообще. Но, если Чонин прав, то… — Мне надо скрочно отойти… — Кенсу поднялся с места и, оставляя один тост недоеденным, еще дожевывая направляется к двери, ведущей из кухни. — Стоп. Куда? — Чонин почти это выкрикивает. — Ты не доел! — Спасибо, я накушался, — кланяясь с разворота, не останавливаясь, отвечает уборщик. — Увидимся! — Но… Кенсу не дослушал, что тот хотел сказать и сразу рванул к лифту. Только он хотел нажать на кнопку, как двери распахнулись. — Напугал! — Крис схватился за сердце, отшатнувшись в сторону. — Охх… Погоди… До сглотнул и согнулся пополам, отдавая приветственный поклон, сразу же обходя того и заходя в лифт. Он тут же нажал на кнопку первого этажа. — Как ты попал сюда? — настойчиво спросил тот, Ву поставил ногу, наперекор закрывающейся двери. — Ты в курсе, что у этого лифта отдельный ключ? — Я убирался в апартаментах… — уборщик сразу же родил отличную отмазу, в принципе которая прокатывает всегда. — Чего? — у китайца округлились глаза. — Прямо дома у президента? — Д-да… — Кенсу уже хотел просто уехать, потому что этот высоченный секретарь сейчас раскусит его по одним только глазам. — Вот же… — проворчал он себе. — С каких пор этот мелкий пускает кого-то в пентхаус? Он убрал ногу и дверь начала закрываться. — До встречи, До Кенсу! — он помахал рукой и лифт, закрывшись, двинулся вниз. А у Кенсу чуть сердце не выскочило, пока тот так в упор на него глядел, своими китайскими разрезами, да еще и выглядит он так, будто не секретарь, а мафиози. Нет ну, если кто-то видел его, наверняка думает, что он коллекционирует ножи и огнестрельное оружие. Его путь лежал до шестого этажа, где все произошло. Он, конечно, очень боялся, страх появился еще вчера. И признаться даже рядом с Чонином ему приснился дурацкий сон, от которого было не по себе. И нужно было что-то решать. Слова Кима о муже женщины, наводили на некоторые очень нехорошие мысли, от чего становилось не по себе. Вот коридор этажа и в самом конце его тот самый номер. И дверь приоткрыта. — Кенсу! Как хорошо, что ты здесь! — чуть-ли не ударив До по носу дверью, протараторила Хена, что тоже являлась уборщицей в этом отеле. — Мне тут жутко! — А почему тебя одну послали? — отскочив от двери, спросил Кенсу. — Просто никто не захотел, да и вообще за уборку номера господин Ву обещал заплатить отдельно. — она прислонилась к стене и испуганно покосилась на дверь. — А тут жутко! В ванне мигает свет! — Свет мигает? — Кенсу присмотрелся вглубь помещения, приоткрыв дверь. Тонкая полоска света из-под двери ванной действительно мигала. Не хорошо это всё. И надо спровадить отсюда, Хену… — Может ты за электриком сходишь? Там фен плавал в ванне, мало ли что с проводкой после этого стало. — начал он. — Ты правда всё видел? — шепотом спросила она, хватая его за плечо. — Господи, кошмар, Кенсу, ты в порядке? — Порядок. — он даже палец вверх поднял. — Давай за электриком, я посмотрю пойду. — Тебе не страшно? Совсем? — она вытращила свои маленькие глазки, тонкой рукой прикрывая рот, норовясь разреветься. — Это такой ужас… — Стоп вода, Хена! — До схватил девушку за плечи и слегка тряханул. — Тут нет ничего страшного. Это случается, просто ей не повезло… Окей? Не реви. Просто найди электрика. Уборщик быстро зашел в номер, оставляя её по ту сторону двери и с опаской посмотрел на дверь ванны. Поджилки сразу затряслись, да и во рту что-то пересохло слегка. И вообще, какого черта его потащило снова в самое пекло? Из-за мигающего света было больно глазам, а вот прищурить их пришлось, когда в этом мерцании появился серо-черный призрак женщины, что хищными глазами смотрела на Кенсу. — Я пришел просто поговорить! — он сжался, прислоняясь к стене, когда та приблизилась. — Я хочу помочь! Через секунду она преобразилась, но эти полосы от тока никуда не делись, даже при наличии того, что появилось красивое вечернее платье. Но стойкий ужас проникал под кожу, даже после этого. если сейчас ему предстоит перейти по ту сторону её мертвого сознания, то что он снова на себе испытает? — Помоги… У Кенсу закружилась голова и тело стало мягким, будто его опустили в воду, а после в ушах раздался оглушительный треск…