Никого не будет в доме, Кроме сумерек. Один Зимний день в сквозном проеме Незадернутых гардин. Только белых мокрых комьев Быстрый промельк маховой, Только крыши, снег, и, кроме Крыш и снега, никого.
Женщина положила дочь на кровать и укрыла тонким одеялом, которое совсем не спасало от лютых морозов и вьюги, кружившей за стенами старенького домика. Девочке было лет тринадцать на вид. Она поёжилась от холода и ещё сильнее укуталась в лоскутное одеяльце. — Ну чего, давай расскажу тебе легенду про русалочку… — начала мать, но девчонка возмущённо фыркнула. — Не хочу я слушать выдумки. Всего этого никогда не было! Зачем мне это знать! В камине догорал хворост. Скоро вернётся муж женщины и снова обеспечит домик теплом. Мама малышки помолчала, а потом, вздохнув, начал говорить… — Как скажешь, дорогая. Тогда расскажу тебе историю, которая случилась много-много лет назад в одном далёком королевстве. Но предупреждаю тебя: реальность сурова. Сказок в жизни нет, — грозно сказала женщина, вглядываясь в лицо дочки. Та закивала и устроилась поудобнее. — Ну, тогда слушай…***
— Спокойной ночи, мама! — хором выкрикнули ребята и шумно побежали на второй этаж. Босые ноги касались холодного камня ступенек, винтовые лестницы по бокам подсвечивались свечами в резных подсвечниках. Задорно толкаясь, дети короля Роберта Лайтвуда Первого неслись по широкому роскошному коридору. Парень с красивыми золотыми волосами дёрнул принцессу за ленточку, еле удерживающую толстую копну чернявых волос. Локоны тут же распустились, рассыпались по плечам и спине красавицы. Девушка ласково толкнула брата в плечо. Тот как-то по-детски хихикнул и скрылся за массивной дверью своей комнаты. Джейс хоть и был бастардом в королевской семье, но и Изабель, и Алек, и даже жена короля относились к нему как к родному. Звонкий смех Иззи отражался от стен крепости. — Тсс, родителям не понравится, что мы ещё не спим, — немного отдышавшись, сказал Александр. Изабель закатила глаза и тоже шмыгнула в свою комнату, предварительно крепко сжав брата в объятиях. Юный Лайтвуд улыбнулся и сам отправился к своей спальне. Юноше было семнадцать лет. Мальчик был довольно стройного телосложения, бледнокожий, высокий. Принадлежность к почитаемому роду Лайтвудов выдавали большие голубые глаза. Такой цвет был только у членов королевской семьи. Парень переоделся в тонкую белую ночную рубашку, рукава которой были отделаны красивым кружевом. Мальчик задул свечи. Комнату окунулась в ночной полумрак, и лишь красивая большая луна светила в окна спальни принца. За окном гудел зимний ветер, мягкий снег укрывал сад перед крепостью. Изначально старинное здание, в котором жили Лайтвуды, являлось замком, но из-за массивных стен, довольно непримечательного вида самого фасада, а также неприступности и абсолютной защищённости от всех врагов, его стали называть крепостью. Мальчик тихо лежал под одеялом, не смея сомкнуть глаз, когда дверь скрипнула. В комнату кто-то проник и, откинув одеяло принца, улёгся рядом. Холодные руки обвили талию принца, ночной гость прижался к Лайтвуду всем своим худым телом. — Как прошёл твой день? — шепнул Алек, поворачиваясь на бок и рассматривая лицо напротив. Узкие глаза шестнадцатилетнего мальчишки сверкали в лунном свете, также вглядываясь в голубые глаза напротив. — Ходж опять ругался. Говорил, что я не на что негоден. — Вот когда стану королём, велю заточить его в тюрьму. Мне надоело, что он тебя унижает, — раздражённо прошептал Алек. — Эй, не надо. Он прав. Мои мысли постоянно где-то с тобой, не могу думать о чём-то другом, — мальчишка хитро ухмыльнулся и внезапно навис над принцем. — Мне следует мыть и кормить лошадей, а я вспоминаю твои голубые глаза, — парень наклонился и мягко поцеловал губы Алека, -твои лохматые чёрные волосы, которые после конных прогулок покрыты маленькими снежинками, которые слетели с веток, когда ты проезжал по лесу, — он провёл пальцами по скуле Лайтвуда. — Магнус, — прошептал тот, — ты такой красивый. Самый красивый, — принц с удовольствием смотрел, как улыбается таким простым комплиментам его друг. — Ты лучший человек во всём замке. Когда я стану королём, я… я смогу… — Александр, — мальчик приложил палец к губам принца и печально улыбнулся. — Не надо… Лайтвуд грустно вздохнул, понимая, что к тому моменту, как он станет править страной, с его прекрасным другом может случиться что угодно. — Расскажи мне про Китай, — попросил Алек, обнимая парня и притягивая к себе. — Я из Индонезии, неуч! — рассмеялся Магнус. Вот теперь принц навис над юношей и, взяв его за подбородок бледными пальцами, прошептал в самые губы. — Ты с принцем говоришь, — мальчишка под Алеком самодовольно хмыкнул, — я ведь могу и обидеться. — Нееет. Ты на меня не обидишься! — засмеялся парень, — Ты меня любишь, — а потом, когда до Магнуса дошёл смысл его же слов, он поёжился, поджал губы и стыдливо отвёл глаза, боясь встретиться с полным непонимания взглядом Лайтвуда. Тот, так и не слезая с Магнуса, долго рассматривал его красивое смуглое лицо, а потом обхватил его ладонями. — Ты прав… — тихо-тихо, еле слышно сказал он. — Люблю. Страстный поцелуй обрушился на губы Магнуса. Он не знал, сколько они так целовались и обнимались, но постепенно возвращаясь в реальность, он заёрзал и начал выбираться из-под одеяла, чтобы уйти. — Останься, — грустно прошептал принц, — уйдёшь до рассвета, — Магнус лишь кивнул и забрался обратно в объятия своего Александра.***
— Принц! Принц! — в комнату ворвался Ходж, хотя за окном ещё даже солнце не встало, — Вставайте, Ваша сестра! Она сбежа… — он уставился на двух испуганных парней, укрытых тёплым пуховым одеялом, один из которых был его подопечным. — ТЫ! Да как посмел ты залезть в постель сына самого короля! Негодный мальчишка! Не жить тебе больше на этом свете! — прорычал Ходж и устремился за дверь комнаты. — Магнус, — Александр с испугом посмотрел на друга. — Магнус, это я виноват… Я всё объясню отцу… Если понадобится, я скажу, что я тебе приказал прийти ко мне, я… — Не стоит, Александр, — из глаз слуги покатились слёзы, — думать, что влюбиться в самого принца — безопасно, глупо. Ничего не делай, прошу. Магнус выбрался из-под одеяла и, склонив голову, покорно отправился к Ходжу, оставляя всего трясущегося Алека одного в комнате. А за окном всё шёл снег. Шёл и шёл. Мелкие снежинки падали на землю, создавая пушистый покров. А в лучах рассветного солнца снег блестел также, как слёзы на щеках юного принца.***
Казнь была назначена на утро понедельника. Магнус пришёл попрощаться. Сколько принц не звал его, сколько не предлагал сбежать, как его сестра вместе со слугой, сколько не умолял о разрешении помочь — Магнус отказывался. Он не хотел такой жизни для возлюбленного. Никогда. Люди собрались на площади, чтобы поглазеть на казнь злого мальчишки-колдуна, совратившего их принца. Парня вывели в длинной льняной одежде белёсого холодного цвета, но не такого, как красивый искристый снег. Палач был готов. Тем временем, Александр не мог смириться с такой жизнью. Сестры нет. Она кинула его. Его любимого сейчас казнят из-за него же самого, а он будет жить и, возможно, править страной. Нет. Это выше его сил. Тихо ступая по каменным ступеням, он поднялся в самую высокую башню, большие окна которой выходили на площадь. Он сел на окно, свесив ноги. Лишь белоснежные рукава его ночной рубашки колыхались от зимнего ветра. Губы юноши посинели, но не от холода, нет. От страха. От страха перед неизвестностью. Через каких-то жалких несколько минут блестящее лезвие топора рассекло пространство над голой шеей мальчика, а холодный воздух рассёк звук падения, удара о землю. Через пару мгновений по земле королевства растеклись два красных пятна — одно на площади, другое — под окном крепости. И лишь снег продолжал беззвучно опускаться на грешную землю того самого королевства, укрывая девственно-белой пеленой.***
— Ты сможешь заснуть? — спросила мать у немного напуганной девчушки. — Мама, почему его убили? Потому что он слуга? — поинтересовалась девочка. — Нет, милая… ну, возможно и поэтому, но скорее из-за того, что он был мальчиком… — Это же нечестно! — воскликнула малютка. — Как король посмел такое допустить! Скажи, мама, почему всё так несправедливо? — Потому что справедливость только в сказках… — вздохнула женщина, и, заметив, что девочка засыпает, ушла поближе к догорающему камину. Входная дверь скрипнула и в дом зашёл мужчина с горой хвороста в руках. Брюнетка поцеловала мужа и принялась топить камин. — Зачем ты вспоминала о нём? — спросил мужчина, нахмурившись. Женщина поникла. — Ты слышал? — тот кивнул. — Я… я люблю его, ты же знаешь. До сих пор. Когда… когда Джейс сообщил о казни, я не думала, что увижу смерть собственного брата. — Ты говорила с Джейсом? Иначе почему ты вспомнила о нём сейчас? — Нет, нет, конечно… я помню, что мне нельзя связываться с королём. — женщина всхлипнула, а потом тихо-тихо прошептала, уткнувшись носом в плечо мужа. — Саймон, он умер двадцать лет назад… Мужчина вздрогнул и прижал Изабель к себе. А она, уже не сдерживая слёз, продолжила. — Он не запомнился мне старшим братом, не запомнился мне дядюшкой моей дочки, не запомнился королём, коим должен был стать, — она задумчиво устремила взгляд в окно. — Я помню его как мальчика, хрупкого разбитого мальчика, падающего с башни в тонкой белой рубашке, словно снег. А за окном продолжала завывать метель. Плотные серые сугробы мешали путникам и их лошадям пробраться домой. И лишь одно осталось неизменным: наутро с неба будет падать белый искрящийся снег.Ты появишься из двери В чем-то белом, без причуд, В чем-то, впрямь из тех материй, Из которых хлопья шьют.