Frost

Когда внезапно оказываешься в незнакомом месте, понимая, что не можешь встать и сделать хоть какое-то движение кроме этих глупых взмахов руками, начинаешь немного паниковать. Ладно, не немного. В упор смотрю на свои руки, нет, ручонки. Детские ручонки. Прикрываю глаза и медленно выдыхаю, стараясь унять подступающую истерику. Ну и как мне это понимать? Надо успокоиться. Истерика, крики и паника не помогут разобраться в происходящем. Открываю глаза, стараясь вспомнить последнее, что происходило со мной до того, как я очнулся. Но это только усугубило дело. Я ничего не помнил. Ни лиц, ни имен. Только общие силуэты и краткие факты. Только-только отступающая истерика начала набирать обороты с новой силой. Скрипнувшая где-то правее дверь заставила меня вздрогнуть всем телом и повернуть голову на звук. Из проема показалась миловидная женщина с теплыми карими глазами, взгляд которых был направлен на меня. Это на секунду сбило меня с толку, но и помогло немного успокоиться. Не время, потом разберусь со своей памятью. Женщина подошла к моей кроватке, в которой я находился, и нежно взяв на руки, проворковала: -Доброе утро, милый. Хочешь кушать? Кушать это тельце определенно хотело, оповестив нас громким протяжным бульканьем, чем меня очень сильно смутило. А вот ее наоборот повеселило, ишь как глазами сверкает да улыбается. Процесс кормежки я упущу, как и то, что это добило меня окончательно и уже ни о какой истерике и речи быть не может. Все еще держа меня, красного от дикого смущения, мама этого тела, а это была именно она, села на рядом стоящий табурет. (Хотя правильнее было бы сказать, что это теперь моя мама. Ничего, привыкну.) За дверью послышались шаги, и в проеме показался мужчина примерно такого же возраста, что и мама. Улыбаясь, он подошел к нам, с теплотой светло-карих глаз смотря на нас. -Ну и как поживает наш малыш Джек?-игриво спросил, по видимому, мой новый отец, целуя жену в висок, левой рукой чуть приоткрывая сверток, в который я был завернут, и щекоча меня. Я неловко улыбнулся и хихикнул, наблюдая за этой теплой, домашней картиной. На секунду кольнуло чувство вины за то, что занял тело их ребенка, не дав ему даже шанса на жизнь с этими прекрасными людьми. Я постараюсь быть примерным ребенком, чтобы загладить свою вину за это. После того дня моего попадания в тело мальчика по имени Джексон Оверланд, прошло 18 лет. Элис и Джонатан, мои родители, были небогатыми людьми, но на нормальную жизнь средств хватало. Мой отец, Джонатан, в простонародье Джо, с темным ежиком коротких волос и светло-карими глазами, был охотником, чем и зарабатывал, продавая шкуры и мясо подстреленных животных. Элис была его женой, следовательно моей мамой, с длинными каштановыми волосами и темно-карими глазами. Занималась она в основном домом и семьей, иногда собирала лекарственные травы и продавала их. Она была прекрасной травницей. Как я уже упоминал, я не помнил свою прошлую жизнь в полной мере, только голые факты о своей биографии. Может именно поэтому я так легко принял новую семью. Слава Богу, что все мои знания и умения остались при мне. Но тем не менее у меня было ощущение, что я что-то опускаю. В 2 года я вспомнил один интересный факт о себе, что доказывает, что скорее всего не вся моя память при мне. А факт был на удивление прост, я был девушкой. Да, как бы это глупо ни звучало, я был девушкой, хоть и при своем втором рождении сходу начал думать от мужского лица. Влияние ли это нового тела или просто сдвиг моего сознания- не знаю. Данный факт никак не повлиял на меня и мое отношение к миру, мне было просто все-равно. В 5 лет случилось первое, и, чувствую, не последнее мое столкновение с миром духов. В тот год я попросил папу научить меня стрелять из охотничьего ружья, чем знатно удивил и умилил его. Ну естественно, сын наконец-то заинтересовался по настоящему мужским делом, а не травками-муравками и способами лечения ран и болезней. Это он еще про мое увлечение рисованием не знал. (Естественно, 12 лет, угроханных в той жизни на это самое "увлечение", я просто так забыть не могу, поэтому я тайком рисовал чем придется и где придется, восстанавливая прежний уровень и развивая мелкую моторику своих детских рук.) И вот после очередных занятий по управлению ружьем и охотничьим ножом я и столкнулся с помощницей одного духа, про которого мама рассказывала сказки. Зубная кроха. Эта малышка, верная помощница Зубной феи, нашлась в диком колючем кусте. Пища и трепыхаясь, она старалась освободиться от колючек, поцарапавших ей крылья. Я с ходу не признал в ней духа, подумав, что птичка какая, но освободив и рассмотрев получше, понял, как ошибся. Летать кроха не могла по понятной причине- ранение крыла, поэтому я втихаря пронес ее в дом, отогрел после осеннего холода, в котором ей пришлось проторчать в кусте неизвестно сколько, и замазал травяным лекарством крыло. Малышка трещала что-то на своем "птичьем", но я ее не понимал. Надеюсь, она так благодарила, а не посылала с моей неловкой криворукостью в дальнее пешее. На следующее утро она исчезла. В 8 моих лет в нашей семье случилось прибавление - родилась моя милая маленькая сестренка Эмма. В Эмме я души не чаял, часто возился и присматривал за мелкой, чем радовал родителей. К сожалению, с прибавлением Эммы родители были вынуждены трудиться усерднее, чтобы мы жили в достатке. Это одна из причин моего времяпровождения с Эммой и детьми. Но также мне это и нравилось, так что я не жаловался. Эмма была сообразительной егозой с шилом в одном месте, но я не жаловался, сам такой же. Уже к своим 3 годам эта попрыгунья носилась везде, куда могла добраться. Это стало моими своеобразными тренировками на выносливость, проворность и сообразительность (в которых я преуспевал). Однако к своим 7 годам и моим 17 Эмма стала спокойнее и усидчивее, родителям на радость. Однако это не отменяло всех игр, проводимых мной во дворе с Эммой и другими детьми, где я развлекал их догонятками и прятками в теплые месяцы, снежками в холодные, иногда устраивая мини представления, разыгрывая разных персонажей из сказок, рассказанных мне в детстве. Но больше всего веселья было именно зимой. Какие мы снежные баталии устраивали! Я даже умудрялся вытаскивать кого-нибудь из взрослых в наши игры. Ну а через год случилось то, чего никто ожидать точно не мог.