Homophobia

Я проскользнул в столовую и попытался избежать взгляда Гарри. И оставить Зейна позади. Он словно решил бросить вызов системе, но я действительно не хочу, чтобы потом он жалел. А он точно будет. — Луи, — я услышал голос и повернулся, надеясь, что это не Гарри. Мои глаза встретились с карими, и Зейн слегка задыхался, когда догнал меня. — ты кинул меня. — Прости. Я думаю, что так будет лучше для тебя, — я пожал плечами и слегка покачался на ступнях, в то время, как взгляд Зейна был встревоженным. — Ты не можешь это решать. Ты такой, я не знаю, ненавидящий себя. Хотя нет, это не совсем то. Ты хочешь друга, Луи? — спросил он. — Люди не особо любят меня, а Гарри, со своими этими амбициями, только заставляет меня убеждаться в этом, — сказал я ему. — Давай пообедаем, и ты все мне расскажешь. Почему люди тебя недолюбливают? По-моему, ты классный, — Зейн ухмыльнулся и пошел за едой. А вот я чувствовал прожигающий взгляд Гарри на своей спине. Однажды, я взял сэндвич и сбежал из столовой без того, что Гарри бы причинил мне вред. На самом деле, я был немного в шоке от того, что кто-то добровольно проводит со мной время. — Так, мы сейчас в безопасности, поэтому не мог бы ты рассказать, почему от тебя шугаются, как будто у тебя чума? — спросил Зейн, прежде чем откусить сэндвич. — Потому что они — тупоголовые дауны, — рявкнул я и отобрал кусочек хлеба. Я бы не признался, будь я сейчас другим человеком. Я бы просто притворялся, просто чтобы избежать этого ада в реальности. — Я достаточно умноголовый*. Ты можешь доверять мне, Луи, — Зейн нежно взял мою руку, так осторожно. Я вздохнул. Похуй. — Я гей, — выпалил я. Я поднял на него свои глаза, просто чтобы увидеть то, как он осудит меня. Он просто смотрел на меня, а его бровь поднялась. — И все? — спросил он. — Это было так ужасно, что когда я вышел, этого было достаточно, чтобы Гарри Стайлс начал мне мстить. Тебе плевать? — спросил я. Он был первым, после семьи, конечно, кому все равно. — Блять, конечно, Луи. Я би. Я же говорил, что я — умноголовый*,— Зейн подмигнул мне, и я фыркнул. А после мы просто рассмеялись. Я чувствовал себя комфортно с ним, ведь он меня не осудит. — И почему Гарри Стайлс ненавидит тебя за то, что ты не выбираешь? — спросил он. И я застыл. Я могу открыться Зейну, но есть вещи, о которых ему лучше не знать. — Он тупой идиот, как и все здесь, в школе, — я пошутил, и Зейн рассмеялся. — Правда. Все, я чертовски голоден, — простонал он прежде, чем откусить сэндвич снова. У меня есть друг. *** Я растянулся по всей кровати, делая эссе по истории, когда в дверь позвонили. Я не дергался, потому что знал, что мама откроет. Я услышал разговор, но не придал этому значения, до тех пор, пока дверь в мою комнату не открылась. Я повернул голову, и моя челюсть упала куда-то далеко, из-за взгляда зеленых глаз и лохматых кудряшек. Его глаза блеснули, и он закрыл дверь, направляясь прямо ко мне. — Что ты здесь делаешь? — я запнулся, и Гарри хихикнул. — Я скучал по тебе. Мы не смогли провести сегодня время вместе,— он пожал плечами и скинул свою обувь, растягиваясь на кровати рядом со мной. — Ты скучал по мне? — я нахмурился и смотрел, как он поднимает книгу, в которую я смотрел до этого, и он сморщил нос в отвращении. — Не прикидывайся дураком, — рявкнул он, и я напрягся. Может, у него биполярное расстройство? — Что ты хочешь? — выдохнул я. Я пытался звучать грозно. Не вышло. — Значит, Зейн, да? Он заменяет меня? — спросил он, надвигаясь на меня своим телом. — Он не собирается пытать меня, нет, — прошипел я, и Гарри засмеялся вновь. — А ты ревнуешь? — Ты мой. Я просто пришел напомнить тебе, — он пожал плечами и перекатился на спину, его кудри расположились вокруг лица. Как этот парень может быть таким привлекательным? — Я не принадлежу тебе, — рявкнул я. — Как насчет небольшого подарка, чтобы напомнить? — предложил он, и я застыл. Его рука придавила мое плечо, возвращая обратно на простыни. Он парил надо мной, а его пальцы стягивали с меня боксеры и домашние штаны. Его губы мягко столкнулись с моими, а его пальцы водили по моим щекам. Он пытается меня успокоить? — Я собираюсь сделать тебе хорошо, Луи. Покажи, кому ты принадлежишь, — шептал Гарри. Он опустился и обвернул руку вокруг моего члена, надавливая на головку перед тем, как начать водить вверх вниз по нему. Я моментально затвердел от этих касаний. Это смешно, что я так легко ему отдаюсь. Раньше ему бы это не понравилось. Я вскоре, просто наслаждался его действиями, когда я почувствовал дыхание на головке и теплый язык, кружащий там. Я толкнулся бедрами вверх, создавая больше трения. Ладонь Гарри придавила меня к простыням, его язык игрался с моим членом. Он, наконец, перестал дразнить меня и взял его в рот. Он положил мне руку на основание, дотягиваясь до тех мест, которые не захвачены ртом. Он поднимался вверх и вниз, постепенно набирая скорость. Я сильно сжал руками простыню. Я задел стенку его горла, и я попытался не толкнуться снова, стон сорвался с моих губ. Гарри надавил на длину, чтобы сделать меня потише, но не остановить. Его рот не ослабевал, а его язык умело кружил, доводя меня до края быстрее. Пальцы на ногах сжались, и я не мог справиться. Я словно за гранью слов. Гарри начал сосать усерднее, рисуя круги. И я просто не мог. Я кончил ему в рот, а он послушно все проглотил. Его губы блестели, и он откинул меня назад, даря безумную улыбку. — Блять, спасибо, — промямлил я, и он снова засмеялся, наклоняясь и целуя меня грубее, чем тогда. Ему нужно кончить, я чувствую, какой он твердый. — Я, пожалуй, пойду, — прошептал он. — И это лишь маленький подарок, Луи. Просто помни, кому ты принадлежишь. Не давай Зейну чужого. Моего, — прорычал он, а его глаза почернели. Я быстро кивнул, и он сполз с моей кровать, чтобы обуться. — Увидимся завтра, Луи, — и он ушел из комнаты. Какого черта сейчас произошло? * Здесь была игра слов, от которой я просто тащусь. Такого слова не существует, но чтобы сделать это на русском, пришлась выкрутиться.