Взлом

— К сожалению, мистер Йокшир отсутствует на рабочем месте, — вежливо улыбается девушка, стараясь держаться на расстоянии. Перед мрачным андроидом она не испытывает никакого страха — чёрт возьми, да она работает в Киберлайф, тут создавали каждого из них, — зато детектив, который импульсивно размахивает заряженным пистолетом, когда разговаривает, её искренне пугает. Даниэла — так значится на бейджике — старается не показывать виду, но всё равно каждый раз внутренне вздрагивает. Ричард замечает это. — Значит, давайте мне его заместителя или директора любого другого отдела, иначе я приду сюда сегодня же ночью с ордером, и мне уже будет похуй на ваши запреты! "Вы пугаете сотрудника Киберлайф" — выскакивает сообщение перед глазами Гэвина. Он тут же отшвыривает окошко в сторону и вновь выдвигает на передний план уведомление об уровне стресса, который повышается с каждом минутой. Рид знает, что девушка боится его. Он делает это специально. — Пожалуйста, успокойтесь и пройдите в зону отдыха... — Я не хочу в вашу ёбаную зону отдыха, я хочу поговорить с кем-нибудь из начальства, — тыкает Гэвин пистолетом в табличку с именем Джерарда Йокшира. Ему хватает ума не врываться туда без разрешения — сделай он это, и его лишат не только работы, но и спокойной жизни в целом. И вообще жизни — в худшем случае. Даниэла не отрывает взгляда от оружия. Андроиды-охранники, впрочем, тоже всё своё внимание сосредотачивают на Гэвине, который в их глазах видится неуравновешенным психопатом. И правильно делают. Ричард касается рукой панели двери, не взламывая, а просто прощупывая систему. Чтобы узнать, находится ли внутри человек, ему необязательно открывать дверь, а достаточно лишь открыть через настройки дополнительные параметры и под пользовательским разрешением гостевого жетона подключиться к датчикам движения. Гэвин видит периферическим зрением, чем занимается его жестянка, и довольно ухмыляется. Ха, а от него есть польза. — Так, ребята, я заебался с вами. Хочу спать и жрать, рабочий день уже близится к концу, и я не собираюсь торчать тут до вечера, — Гэвин, наконец, прячет пистолет в кобуру, и девушка тихо выдыхает. Её напарники-андроиды, впрочем, с места не трогаются и расслабленнее не становятся. — Тостер, съеби, я постучу. Ричард с прищуром всматривается в глаза Гэвина, который демонстративно нажимает на его плечо, оттесняя в сторону. "Он там" "Зассал" — сообщение Гэвина светится удовлетворением. "Он не один" — возражает Ричард и с ледяным выражением лица отходит в сторону. — "Не наделайте глупостей, Гэвин. Если вы ворвётесь без ордера, то попадёте под суд" Детектив подмигивает андроиду и, опираясь протезом о панель блокировки, громко стучит левой рукой. Им не надо будет никуда врываться. Он сам к ним выйдет. — Полиция Детройта, откройте! — детектив чуть прикрывает глаза, будто бы прислушиваясь к тому, что происходит. Останавливать его никто не собирается, значит, можно увлечься, если не забывать стучать. Ох. Программа здесь выглядит куда сложнее, чем на двери в служебное помещение. Двоичные коды, какие-то незнакомые кодировки — система сначала не опознаёт их, но после вычисляет сразу несколько языков программирования, так тесно сплетённых между собой, что их проще назвать новым, чем отделить друг от друга. Гэвин позволяет процессору в своей голове взять верх, и алгоритмы легко высчитывают слабое место блокировки и ловко проникают между ними. Голова кружится от сочетания картинки реального мира и россыпи цифр. Гэвин осторожно обходит охранку, готовую сиреной завопить в любой момент, и ласково касается спринклерной системы. Губы на секунду трогает ухмылка, и он резко отстраняется от двери, нацепляя на себя маску раздражения. — Нахуй! Консерва, пошли отсюда, возвращаемся завтра с ордером! Гэвин успевает сделать только несколько решительных шагов по коридору, когда дверь распахивается. Злые мужчины в костюмах, с которых стекает вода, выходят из кабинета, а следом за ними выкатывается хмурый низкий толстячок. Йокшир собственной персоной. Оросители на потолке за ними щедро поливают кабинет водой. Что ж, стоит заметить — противопожарная система на заводе Киберлайф работает на ура. — Снимаете ремейк "Людей в чёрном"? — скалится детектив, прекрасно понимая, почему их не пускали к директору отдела производства. ФБР вообще не любит пересекаться с департаментом, и самое мерзкое — они имеют право приказать кому-то это не делать. — Или всё-таки... "Подводную братву"? Жду не дождусь четвёртой части! — Вы в курсе, что за незаконный взлом ваш андроид подлежит деактивации? — нежно-нежно спрашивает один из федералов, которому с его лысой башкой только в клубе вышибалой работать. — Что? — Гэвин позёрски охает и качает головой. — Нет, мистер, что вы, он даже не стоял рядом, когда это произошло. Верно, милая? — кидает он взгляд на Даниэлу, и ей ничего не остаётся, кроме как подтвердить. — Вот видите. В крайнем случае, вы можете просмотреть камеры и поверьте, на них вы не обнаружите ничего компрометирующего. Ну, помимо горы трупов, конечно, и подозрительного механика, неизвестно как проникшего на фабрику. Диод Ричарда, который только-только восстановил систему после сбоя, вновь загорается жёлтым, когда он смотрит на Гэвина. "Неплохо, детектив, неплохо" "Завали, тостер, сам знаю. Не лезь под давление федералов, ты мне ещё пригодишься" Следующие полчаса они вместе с федералами просматривают камеры с диагностического центра и обнаруживают несколько скачков времени. Видеонаблюдение повреждено, и из-за этого некоторые фрагменты начисто удалены с накопителя. Принадлежность хакера к этому делу из предполагаемой превращается в гарантированную, но вот когда Гэвин начинает задавать вопросы про дефектных девиантов, ему каждый раз заученно повторяют: — Данное дело находится под юрисдикцией ФБР. У Рида бомбит, и только присутствие RK-900 позволяет держать себя в руках. Пластиковая страховка от неприятностей. Они покидают центр управления ещё спустя несколько часов, и только зайдя в лифт, Гэвин кидает взгляд на окно и понимает, что рабочая смена уже подошла к концу и можно поехать домой, чтобы забыть этот день, как страшный сон. Небо окрашено в оранжево-алые цвета. Створки закрываются. — Вы показали себя сегодня достойно, детектив, — одаривает Ричард его похвалой, пока Гэвин зевает, только сейчас сообразив, насколько же сильно он устал. Лифт неторопливо едет вниз с верхнего этажа. — Ещё по голове меня похлопай, как пса, — фыркает Гэвин, пряча руки в карманах, и глухо тянет: — Оооо, всё, не хочу больше сегодня думать о работе. Будь хорошей жестянкой, не еби мне сегодня мозг, ладно? — Что же мне тогда ебать? — насмешливо интересуется Ричард, перестраиваясь с рабочего состояния на прежний саркастический тип поведения. Гэвин молча показывает андроиду средний палец, лениво потягивается, чтобы размять мышцы, и... Мозг взрывается от адской боли. Всё вокруг окрашивается красным цветом системного сбоя: горит, пылает, жарит, выворачивает наизнанку. Цифры выжигают внутренности, пальцы выламывает судорогой. Гэвина подкашивает с такой силой, будто его физически сбили с ног, но это не удар. Это взлом. Точно такой же, какой демонстрировал ему Ричард, только в десятки раз грубее. Детектив только сейчас понимает, насколько аккуратен был тогда с ним RK-900, потому что сейчас буквально каждую клетку тела сводит от боли, даже несмотря на то, что Рид понимает, что она вся фантомна. Вирус, блядский вирус выжирает его изнутри. Когда его успели запустить в систему? Кто? Лиам? Охранники? ФБР? Сознание отрубается, возвращается, а Гэвин хрипло стонет в темноту лифта с внезапно потухшими лампами и чувствует скрежет и резкий рывок. Лифт ещё немного дергается вниз и замирает, а вместе со звуками исчезает и боль. Чужие пальцы сжимают виски, синтетическое дыхание холодит лицо. Гэвин сидит на полу с широко распахнутыми невидящими глазами и пытается отойти от отголосков боли, которую всё ещё хранит его память. — Я ослеп и меня ждёт пособие по инвалидности? — почти шепчет Рид. Голос сорванно сипит. Он кричал? Почему он не помнит этого? — Не надейтесь, — отзывается Ричард. Он взволнован, и это чувствуется. — Отголосок от атаки на вашу систему задел лифт, поэтому он сломался. Система автоматически восстановится через несколько минут. Гэвин сквозь зубы втягивает воздух, глубоко и неровно дыша. Пальцы андроида приятно холодят виски, которые, кажется, до сих пор жжёт от боли. — Как мы так пойдём? — почему-то спрашивает детектив устало. Мог спросить хуеву тучу полезных вещей, а спрашивает какой-то полный бред. Гэвин чувствует на себе вопросительный взгляд. — Тебе надо так удерживать пальцы, чтобы сдерживать атаку? Мигнувший диод привлекает внимание. Глаза привыкают к темноте, и благодаря тусклому отсвету черты лица андроида начинают угадываться. Совсем чёрные глаза пристально изучают его лицо. — Я уже отбил её, — голосовые датчики явно барахлят и у Ричарда, потому что его голос тоже кажется хриплым. Тоже кричал?.. — И можешь убрать руки? — Могу, — кивает андроид и... не убирает. Улыбается, зараза пластиковая, и в темноте ведь и не разберёшь, что ехидно. Гэвин сглатывает и поднимает взгляд с какой-то излишне тёплой усмешки обратно на глаза. Не будет Рид благодарить жестянку. Ни за что. Не при каких обстоятельствах. Это же просто компьютер. Антивирус. Сказали ему защищать — он защищает. Гэвин ни слова благодарности ему не скажет. Вслух — не скажет. "Спасибо, жестянка" — мелькает сообщение на внутреннем зрении Ричарда одновременно с включением света. Створки раскрываются, и восхищённый присвист оглашает лифт, когда Ричард стремительно поднимается на ноги. Гэвин, который во время припадка, судя по ощущениям, бился головой об стену, медленно поворачивает голову в сторону, пока что даже не силясь подняться, и с губ машинально срывается: — Да что за блядский день. — Взлом? — с сочувствием интересуется у них мужчина, стоя в коридоре холла первого этажа, и широко улыбается. — RK-900, ты отбил атаку? Умница! — Меня зовут Ричард, — дежурно поправляет андроид и чуть склоняет голову в приветствии. — Добрый вечер, мистер Камски. Хлоя за плечом Элайджи приветственно улыбается, а до Гэвина только сейчас доходит, что это она — та самая белокурая девица, которая заходила через центральный вход. Блять, блять, блять! Стоило бежать отсюда уже тогда! — Добрый вечер, Ричард, — Элайджа переводит взгляд на мрачного детектива, даже не собирающегося вставать с пола, и протягивает ему руку. — Давно не виделись, братишка. — С тех самых пор, как ты насовал мне в голову пластика, ублюдок. А ведь казалось, что хуже этот день уже не станет...