Взлом

Служебная машина всё ещё стоит у кафетерия в пригороде, неподалёку от завода Киберлайф, поэтому домой Гэвин едет на такси — Ричард настаивает. Под мерное укачивание автомобиля детектива предсказуемо отрубает, и музыка в магнитоле внезапно с тихим скрежетом затихает. Водитель шепотом бурчит что-то нецензурное, пытается настроить вновь нужную волну, но ничего, кроме едва слышного шипения, добиться у него не получается. Пожилой мужчина — довольно удивительный момент, учитывая то, что сейчас практически все транспортные службы перешли на андроидов — подозрительно косится на RK-900, который сидит на заднем сидении, но тот никак не выражает своей причастности к поломке, равнодушно смотря перед собой. Когда водитель отворачивается, диод на секунду мерцает жёлтым. Растолкать Рида получается не сразу, но когда всё же удаётся, он выглядит ещё хуже, нежели полчаса назад. Соображает даже не сразу, что делает — сознание почти спит, зато процессор ловко прогружается и включается в работу, перехватывая на себя механические навыки. Под охуевшим взглядом таксиста Гэвин касается протезом терминала, снимая скин на пальцах и расплачивается за поездку по высветившемуся на экране тарифу. Ричард одаривает замершего водителя снисходительной усмешкой и выходит из машины следом за бредущим к подъезду напарником, сонно потирающим глаза. Нечто, похожее на человеческое волнение, проносится системными уведомлениям по проводам в синтетическом сознании. Это похоже на тот сбой, когда в миссии присутствуют сразу несколько противоречивых команд. Впрочем, детектив Рид и сам — одно сплошное противоречие. В квартире Гэвин пару раз спотыкается о невидимые препятствия, врезается в косяк и вообще чувствует себя бухим в стельку, потому что башка трещит так, словно он находится в недельном запое, как пьянь вроде Андерсона. О своей слетевшей крыше в участке он старается не думать — нет у него сейчас желания размышлять о своих внезапных пидорских замашках, потому что андроид и сам хорош. Нечего было поддаваться. И реально ведь, блять, хорош. Херов идеал. — Ваша кровать в другой стороне, детектив Рид, — Ричард смотрится как-то совсем уж по-человечески, когда со скрещёнными на груди руками опирается плечом о косяк кухни. Гэвин открывает шкаф и достаёт оттуда пару стаканов и бутылку виски, недопитого ещё с незапамятных времён. Замирает. Убирает один стакан и с кривой ухмылкой наливает во второй красно-янтарную жидкость. — Снотворное, — салютует он и делает глоток. Огненный напиток обжигает горло, и мужчина даже немного жалеет, что не сделал этого раньше. Прекрасное напоминание о том, что ты — всё ещё живой человек. — Извини, жестянка, тебе не предлагаю. — Вам вставать на работу через два часа двадцать одну минуту, — напоминает Ричард, делая шаг на кухню. Серые глаза смотрят с прищуром, изучая Гэвина, которому вдруг снова становится трудно дышать. Рид буквально чувствует, как андроид вторгается в его личное пространство, и позволяет ему это делать. — Так быстрее усну, — хрипло произносит детектив, не отводя взгляд, потому что это означало бы, что он сдаётся. Гэвин не хочет сдаваться. — Я знаю ещё несколько способов, которые позволят вам быстрее уснуть. Взгляд жжёт. Диод вспыхивает красным и... резко возвращается на жёлтый окрас. Лицо Ричарда каменеет, а после ровный синий цвет заполняет световой индикатор. Гэвин даже шаг назад невольно делает, потому что сейчас RK-900 перестаёт быть похожим на человека, и это неожиданно отрезвляет. — Что случилось? — Гэвин хмурится, когда Ричард ничего не отвечает, лишь пару раз моргает, обрабатывая какую-то новую информацию. Для Рида знакомо такое состояние. — Кто тебе написал? Жестянка тупоголовая, хватит виснуть, — нервно огрызается он, так и не получив ответа. — Рич? — Мне нужно покинуть вас на пару часов, — Ричард, наконец, фокусирует на нём уже более осмысленный взгляд. — Не покидайте квартиру, утром я приеду и заберу вас на работу. — В этом я не сомневаюсь, — фыркает Гэвин, чуть расслабляясь. На какой-то миг он представляет, что андроида взломали, и по спине бежит дрожь ужаса, но нет — его ведро с болтами снова выглядит вполне адекватно. — Кто написал-то? — Завтра расскажу, когда будет известно больше информации, — неопределенно отзывается Ричард, направляется на выход и только в последний момент останавливается, оглядываясь. — Я серьёзно, Гэвин. Не выходи из дома без меня, это опасно. — Распоряжение свыше? — Нет. Моя личная просьба. — Моя личная просьба, — в сотый раз повторяет Гэвин перед зеркалом и морщится. Отражение в зеркале повторяет за ним гримасу и выглядит откровенно хуёво со своими мешками под глазами и полопавшимися капиллярами. — Какая нахуй личная просьба, ты кусок пластика, которому не повезло стать адроидом, у тебя не может быть личных просьб! Душ немного позволяет отрезвить вымотавшееся сознание, но Гэвин залипает у зеркала, раз за разом прокручивая слова андроида. Куда он съебался, когда так нужен? Нужен. Криво закрепив полотенце на бёдрах, Рид направляется в зал и поднимает с пола телефон, который он успел выронить, пока заходил в квартиру. После операции он принципиально пользовался лишь техникой, несмотря на то, что процессор в голове мог позволить выполнять все эти операции без дополнительных гаджетов, но со временем смартфон начал доставаться всё реже и реже. Гэвин плюхается на диван, уже чувствуя, что до кровати не дойдёт даже при особом желании, смотрит на время — шестой час утра — и с ухмылкой тыкает в одно из не самых любимых имён из списка контактов. Старый алкаш, который единственный из близких знакомых имеет опыт общения с жестянками из серии RK, не отзывается ни со второго, ни с третьего, ни с седьмого раза. Настроение Рида падает — видимо, лейтенант ещё не в конец деградировал от выпивки и всё-таки додумался поставить телефон на беззвучный режим. Гэвин раздражённо отшвыривает бесполезный телефон и откидывает голову на спину дивана, прикрывая глаза. Видимо, придётся решать проблемы с грёбаным тостером без чужих подсказок. Кто сказал, что он не справится? Всегда справлялся, никогда не был тупым — всё-таки даже до детектива дослужился, а это надо хотя бы какие-то зачатки мозга иметь... Да! Вот через часик жестянка придёт забирать его на работу, и он точно вытрясет из него всю его девиантную душонку. Просьбы у него тут, понимаете ли. Личные. Гэвин просыпается на удивление выспавшимся, но околевшим. Через открытое окно в комнату ледяной ветер задувает холодные капли, слышится какой-то слишком уж активный шум проезжающих машин. Подозрения усиливаются, когда детектив медленно поднимается, потягивается и чувствует, что голова совершенно не болит, даже несмотря на то, что вчера опрокинул в себя пару стаканчиков горячительного, и дело тут явно не в оздоровительных воздушных ваннах. Он прикрывает глаза и изумлённо отмечает время, уже больше часа назад перевалившее за полдень. Неудивительно, что выспался — Гэвин столько не дрыхнет даже по выходным, что уж говорить о середине рабочей недели. В груди зарождается небольшой, крохотный клубочек волнения. "Пластиковое чудовище, ты же понимаешь, что я свалю своё опоздание на тебя?" — отправляет Рид сообщение, пока бредёт в туалет, перешагивая через одежду не первой свежести, раскиданную по полу. Определенно стоит убраться на ближайших выходных (хотя кому он врёт?) и пополнить запасы холодильника чем-то кроме пива и замороженной пиццы. С утра Гэвин всегда долго расшатывается, поэтому соображает, что ответное сообщение до него так и не дошло, только тогда, когда уже выходит из туалета, почесывая щетину, которую следовало бы сбрить для приличного вида ещё пару дней назад. Это действительно странно — Ричард отзывается всегда практически сразу же. Плохое предчувствие кусается под лопатками. "Не знал, что жестянки способны на игнор. Ты обиделся, что я не налил тебе тириумного виски?" Детектив по привычке включает телевизор на первом попавшемся канале, проходит на кухню и ставит чайник, ожидая ответа и доставая между делом из тумбы поганый растворимый кофе, без которого функционировать в течение дня отчего-то вовсе не удаётся. Чайник вскипает, кофе заваривается. Ответ не приходит. Гэвин прикрывает глаза и делает то, чего не делал никогда ранее — напрямую вызывает Ричарда через систему, как мог бы сделать это через телефон. Он всегда сопротивлялся этой функции, орал, что он не чёртов андроид, чтобы входить в подобный контакт, но сейчас о своём прежнем сопротивлении не подумал ни на секунду. RK-900 не отзывается. Гэвин сцепляет челюсти так крепко, что зубы звучно скрипят, и напряжённо набирает в голове номер, который сам должен был вызванивать его в первую очередь. Джеффри и из-за получасового опоздания начинал вопить, как резаный гусь — почему же сейчас всё ещё не заёбывает его своими назойливыми звонками? Вопреки неприятному ожиданию очередного игнора, Фаулер отзывается уже после пару гудков. — Меня уже уволили? — фальшиво скалится Гэвин. Пульс грохочет в висках, и он почти не слышит за ним свой голос. — Сиди дома, Рид, — капитан напряжён не меньше, чем сам детектив. Где-то на фоне слышатся голоса, но различить отдельные фразы он не может. — Ага, конечно! Чтобы ты с меня премию за прогулы снял? — фыркает Гэвин, машинально проходя в зал — не может стоять на месте. — Я тебе оплачу этот день по полному тарифу, только не смей выходить из квартиры, — мрачно произносит Фаулер. — Считай, что ты под оплачиваемым домашним арестом. Можешь, если очень сильно хочешь, посмотреть застывшие дела из... Джеффри, кажется, говорит что-то ещё, но Гэвин уже не слушает. Он застывает на месте, не отрывая взгляда от экрана телевизора, на котором за спиной ведущей новостей мелькают страшные кадры. "Сегодня ночью на улицах Детройта прогремело ещё три взрыва, один из которых произошёл в центральном департаменте. К счастью, никто из людей не пострадал" Никто из людей. — Где Ричард? — сипло произносит Гэвин. Капитан молчит. — Фаулер, блять, отвечай на мои вопросы! Он должен тут выполнять роль моего антивируса, а не шататься не пойми где! — Мы вызвали его на расследование взрыва в участке, успокойся, — ровно произносит Джеффри, и Гэвин не сдерживает облегченного выдоха. — Я должен быть там же, где мой андроид, какого хуя всё самое интересное достаётся ему, а? — он садится на спинку дивана уже спиной к телевизору, пряча руки в карманах, чтобы не чувствовать, как сильно они дрожат. — Разве это дело не попадает под ответственность Андерсона и его пластикового дружка? Джеффри тяжело вздыхает, а Гэвин уже заранее чувствует, что ответ ему не понравится. — В том и проблема. Во время взрыва Коннор исчез.