"Я ради них и в огонь, и в воду!" 2

Pov Нацу — Ключи отдали, суки! — слышу хриплый от слёз голос, который доносился со стороны арены. — Больно нужны нам ключи, какой-то слабачки, — сквозь смех произносит хриплый, писклявый голос, который прям, режет мои барабанные перепонки в ушах. Поворачиваю голову в сторону всего происходящего и наблюдаю, как парень-громила откидывает связку ключей в сторону блондинки, и хоть даже на расстоянии было видно пелену слез в её глазах, она ловко ловит летящие ключи и трусящимися руками приделывает ключи к черному кожаному поясу. Хрустальные слёзы скатываются по белоснежной коже, а потом капают на черные джинсы, растворяясь в тёмной ткани и оставаясь небольшими пятнышками на них. Секунда. Вижу, как Люси поднимается на ноги. Секунда. Пошатываясь, не уверенно делает шаг, а после, более твёрдо ступая, идёт в сторону черноволосой девушки и её напарнику. С ехидных лиц парочки сразу пропала насмешливая улыбка, а глаза полностью были захвачены пеленой страха и непониманию. Вижу округлевшие от шока глаза Эльзы, которая никак не ожидала, что Хартфилия сделала дальше. Блондинка, схватив тонкими пальчиками черные волосы желтоглазой девчёнки, ловко «поцеловала» её голову со своим коленом. Из моих уст вырвался легкий смешок, а глаза дальше продолжали наблюдать за всем происходящим посредине арены. Черноволосая упала на колени, схватившись за лицо ладонями через которые просачивались маленькие капли крови. Среагировав, черноволосый парень-громила хотел уж ударить очередным заклинанием Хартфилию, как вдруг слева к нему подбежала Алая и встала прямо напротив него, загораживая путь, тем самым, останавливая все его дальнейшие действия отвлечением внимания на себя. — Это ты зря сделала, девочка, — слышу тот же не приятный голос черновласки, а лицо невольно искажается от увиденного. По лицу желтоглазой стекала маленькая струйка ярко-красной крови, а глаза были полностью залиты уже не той насмешкой и издевкой, а злостью и желанием отомстить. Ответ Хартфилии невольно заставил задуматься над вопросом, который я задал сам себе ранее. — Это вы сделали зря, придя суда, — сквозь зубы произнесла кареглазая, тем самым, давая понять, что «Хвост феи» — это вам не хрень на палочке. Даже на расстоянии, можно было видеть страх на её лице. Как сжималась каждая жилка в её теле. Нет, её не капли, не выдавали трясущиеся руки. Нет, её не капли, не выдавали ватные ноги, которые еле как помогали Хартфилии стоять. Нет, её не капли, не выдавали мурашки, которые делали уже, наверное, сотые забег по все коже блондинки. Громкий голос судьи заставил вздрогнуть от неожиданности. — Посмотрите, на поле разворачивается настоящая битва! Что же будет дальше, друзья! — произнёс он и трибуны, залились свистом, ором и криками. Начинается, что-то очень горячее и даже простой люд это понимает. — Я не собираюсь с тобой драться, слабачка, — проигнорировав слова судьи, проговорила Кьена. Вроде, так зовут это черноволосую бабу. — Никто не говорил, что с тобой не буду драться я, — ответила блондинка в ответ черноволосой и зыркнула на неё своим свирепым взглядом карих глаз, который заставил чертиков прыгать в жёлтых глазах Кьены. — Ах, ты, дрянь, — услышал я писклявый хриплый голосок. Я понял, что пришло время вступиться. Я до сей пор никак не могу отойти от информации, что Люси чуть не убила человека. Не думаю, что кто-то хочет, чтобы она убила кого-то на виду у камер и тысячи людей. — Люси, не надо! — мой крик разнеся на всю арену и наверное был слышен даже за её пределами. Все люди на трибунах повернули головы в мою сторону, а я слегка смутившись начал спускать вниз по каменной лестнице прямо к выходу на поле. Быстрым взглядом я приближался к блондинке, которая уже успела повернуть голову в мою сторону и посмотреть на меня то ли испуганным, то ли удивленным взглядом. — Ох, не ужели ты будешь слушать того, кто назвал тебя дерьмом, Люси? — слышу всё тот же противный голос Кьены, но не обращаю на него внимания, а остановившись, смотрю в глаза Хартфилии не моргая. Вижу слезу, которая плавна начала стекать по её покрасневшей щеке. — Люси, не слушай её! — говорю я, продолжая смотреть прямо в душу блондинки. — Люси, правда, не делай того о чём потом будешь жалеть, — проговорила Эльза, продолжающая задерживать громилу. Вижу, как в её глазах за секунду проплывает сотня разных воспоминания и наверное, не из самых приятных. — Единственное о чём я жалею, это о том, что я вступила в вашу гильдию, — слышу хриплый голос, который я сначала даже не смог распознать. Далее, всё произошло настолько быстро, что я даже сообразить не смог. Рука со всей силы летит в сторону блондинки. Она падает на мягкий песок хватаясь за щеку, к которой во всю начала приливать кровь. Вижу как блондинка уже чуть ли не впадает в истерику. Её тело всё трясётся. Смотрю на свою руку, которая слегка покраснела. Поворачиваю лицо на ребят. Они в шоке. То ли от слов блондинки, то ли от моего удара. Возвращаю взгляд обратно на блондинку у которой по щекам от безысходности стекали слёзы градом. — Как ты можешь такое говорить, Люси? — выпаливаю я, не в силах остановить гнев из-за которого потом буду очень сильно жалеть. Девушка нечего не отвечает. Поднимается на ватные ноги и с таким же успехом падает обратно, но я успеваю схватить её за тоненькую талию, прежде чем она закрывает свои карие глаза и погружается в тёмноту. *** И даже не важно то, кому в данном случае отдали победу. И не важно, что нас ждёт дальше, а я уверен, что, что-то ждёт. Судьи решили не трогать нашу гильдию, пока Люси находиться в отключке, а это продолжается уже ровно сутки. Я не вышел из этой грёбаной белой комнаты не разу за все двадцать четыре часа. Меня пытались вытащить и Эльза, и Грей, и даже мастер, но мне плевать. Единственное, что смогло меня вывести из себя за всё время, это поведение младшей Штраус, которая ворвалась после боя в палату и попыталась закатить огромный скандал по поводу всего ранее происходящего. Спасибо Леви, которая смогла пенками вытоптать её из комнаты. Что насчет здоровья Люси… врачи нечего не говорят. Ну, то есть, сказали, что это просто переутомление. Никогда не думал, что человек может проспать сутки. Кусок в горло не лезет. Сижу и смотрю на белое лицо Люси. Блондинистые локоны уже не кажутся такими живыми. Щеки не отдают привычным алым оттенком, который всегда означал теплоту в сердце девушки. Руки холодный как у трупа, но нас всё так же кормят надеждами, что она проснётся. Стоит ли мне извинится? Или может быть это она должна просить прощение? Запутался… Потерялся… Моё самочувствие тоже желает лучшего. Холодный пот стекает по лбу. Глаза печёт. Сил нет даже встать с деревянного стула возле кровати, застеленной белой простынёй. Никому не говорю об этом. Необязательно… Сейчас главное, чтобы Люси проснулась, а не лечить меня. Слышу позади от себя скрип двери и в комнату тихо заходит Локи с букетом роз. — Довели, блять, — бурчит себе под нос рыжий. Сил нет подняться на ноги и пожать руку другу. — Здравствуй, Локи, — хрипло произношу я и сам не узнаю свой голос. — Привет, привет, — угрюмо произносит парень и кладёт букет на прикроватную деревянную тумбочку. — Думаю, нам есть о чём поговорить. Я смотрел игры и видел, то там происходило. Я не буду заводить разговор на счет того, что ты её ударил, сейчас не до этого. В моих интересах разобраться, правдивы ли предположения Хартфилии и эти двое были слугами Сузумы. Глаза округлились от шока. — Слуги Сузумы? — удивленно произношу я. — Если догадки правдивы, ей угрожает очень большая опасность…