Со временем все меняется

Первый курс факультета графики. Измайлов мечтал сюда поступить. И его мечта сбылась. Он окончил художественную школу и к концу одиннадцатого класса начал зубрить материал, чтобы получить заветные баллы для поступления в эту академию. Сейчас он сидел на последних рядах в аудитории и слушал монотонную речь пожилого преподавателя, который вещал о базовых знаниях. Герман уже знал большинство информации, которую объясняли, но все же иногда записывал нужное в тетрадь. Когда уже стало невыносимо скучно, парень задумчиво начал портить поля тетради своими небрежными зарисовками. Только он закончил рисовать голову своего очередного персонажа, как дверь со скрипом открылась, прерывая преподавателя. — Извините, можно войти? — жалобным тоном произнесла девушка, заглянувшая в кабинет и обратив на себя внимание всех студентов. Мужчина скупо кивнул, продолжая лекцию. Она быстро села на ближайшее место, в спешке доставая принадлежности. В ту же минуту все уже начали снова вникать в слова профессора, лишь некоторые парни все еще поглядывали на неё с интересом. И Герман не исключение. Он почти не успел разглядеть ее лицо, но в одном он был уверен точно - она безумно красива. Длинные светло-русые волосы, спадающие локонами на плечи, легкая полосатая кофта подчеркивала её хрупкую фигуру. Гера так и пялился на её спину до конца пары. Из этого «транса» его вывело уведомление на телефоне, это было сообщение от подруги, которая уже ждала его в столовой. Он быстро собрал вещи и направился прямо туда, проходя по длинным коридорам. Это старинное здание выпустило уже не одно поколение художников, актеров и дизайнеров. Возраст этой академии можно было узнать просто, посмотрев на нее. Масштабное здание из обшарпанного кирпича и огромные окна, прямо кричали всем, что этому месту более сотни лет. Внутри же, недавно сделали косметический ремонт и все выглядело более-менее прилично, хотя в некоторых аудиториях все оставалось нетронутым. Герману здесь нравилось. Естественное освещение, которое обеспечивали окна чуть ли не во всю стену, помогало рисовать, а атмосфера здания и его высоченные потолки навевали вдохновение. В столовой, Гера сразу же заметил Сашу, которая сидела к нему спиной. Он потрепал её по голове и сел напротив. — Чего так долго? — раздраженно кинула она другу. Ярославцева Александра дружила с Герой с детства. Их родители хорошо общались, и эти двое были вынуждены играть вместе, а потом пойти в один класс, а потом и в академию. Саша не выглядит на свой возраст, ей уже семнадцать, а все считают, что ей не больше пятнадцати. Её темно-русое каре с челкой безумно ей шло, хотя самой Саше не нравилась такая стрижка. — Да препод задержал, — коротко соврал парень, разглядывая подругу. — Знаешь, только первая неделя учебы, а я уже задолбалась, — произнесла девушка, которая поступила сюда на дизайнера. С первого взгляда на Сашу в голове вылезает слово «пацанка». Одевается она аналогично и ведет подобный образ жизни. Нет, не курит, нет, не пьет, но постоянно с кем-то ссорится. В школе такие ссоры часто заканчивались драками, и Саша почти всегда выигрывала. По этой девушке и не скажешь, что она выбрала какую-то творческую направленность. — Нам тут еще долго предстоит отучиться, так что привыкай, — он улыбнулся одним уголком губ, доставая свой небольшой альбомчик с зарисовками. — О, что-нибудь новое есть? — спросила Саша, выхватывая скетчбук из рук друга и листая его, — Ничего, — с какой-то долей грусти заключила Ярославцева. — У меня не было времени, — он забрал свою вещь обратно, открывая её на чистой странице. Измайлов достал из пенала свой любимый карандаш и принялся творить. Обычно, он сидит с закрытыми глазами, иногда несколько минут, иногда и по часу, и пошагово придумывает рисунок в своей голове, который хочет перенести на бумагу. Но сейчас он изначально знал, что он хочет нарисовать. Парень принялся рисовать ту девушку. Гера рисовал ее со спины, с того ракурса, с которого он ее видел, по памяти срисовывая ее пряди волос и её позу, в которой она тогда сидела. Гера даже не знал её имени; это не могло его не напрягать. Она привлекла его всего лишь внешне. Этого вполне было достаточно для Гериного вдохновения. Сашу не смутило, что ее друг рисует какую-то девушку: Гера давно увлекается портретами и анатомией, она подумала, что это просто очередной выдуманный человек. Гера не стал ей ничего рассказывать - недостойно ее внимания. — Ладно, я пойду, через пять минут пара, — Саша глянула время в телефоне и засобиралась. — Увидимся, — кинул ей Гера, не отрываясь от рисунка.

***

С последних двух пар их отпустили. Поэтому Гера, не дожидаясь Сашу, с которой они постоянно шли в академию и обратно, отправился домой. Ему нравилась осень. Гера считал, что в ней есть что-то эстетично-атмосферное. Возможно, осень нравилась даже не Гере, а его привередливому вдохновению. Ибо ему всегда, при виде листочков и почти голых деревьев, хотелось что-то рисовать. Жил он недалеко от академии и идти тут максимум десять удобных минут по дворам. К своему счастью, Гера жил один, снимая квартиру. Деньги ему отправляли родители из далекой Франции, ибо считали, что сын должен учиться, а не подрабатывать, за что Гера был им благодарен. Они очень хотели, чтобы сын тоже перебрался в Марсель к ним. Но Гера категорически отказывался, тут все: учеба, друзья и квартира, где он мог делать все, что пожелает, не смущаясь родителей. А еще, у Геры был пес. Массивный, полностью черный немецкий дог. Малышу было три года и он вызывал страх у прохожих своими размерами - он был почти Герману по пояс. И это чудо звали Барсик. Гера сам не знал, почему именно Барсик, но ему эта кличка понравилась, как и самому Барсику. Когда он уже был дома, ему пришло уведомление. Оказалось, что кто-то с его курса создал беседу в соцсети, в которой были все его одногруппники. И тут Геру осенило, он ведь может узнать имя той опоздавшей девушки. Он стал листать состав участников этой беседы, в поисках фотографии, на которых могла бы быть похожая на нее девушка. И Герман нашел. Ее имя ему сразу запомнилось — Роксана. Такое же необычное, как и она сама. Он сразу добавил ее в друзья и, для вида, еще пару-тройку одногруппников. И она в тот же момент добавила его в ответ, так как была в сети, хотя его не знала и даже еще не видела. Полистав ее фотографии, он вынес вердикт: спереди она еще красивей. Он вышел на балкон - погода еще позволяла, захватив с собой альбом и карандаш. И, усевшись на пол, продолжил свой рисунок, на котором уже был набросок той Роксаны. Он не любил раскрашивать свои рисунки, считая, что когда он берется за карандаши, то рисунок мигом портится. Но Саша так не думала, она даже подарила ему на день рождения огромный набор акварельных карандашей, Гера их принял и был рад подарку. Да только этот набор лежит и пылится у него на полке без дела. Где-то через час рисунок был закончен. Парень посчитал его одним из самых удачных портретов и был доволен собой. Ему казалось, Роксана получилась почти точь-в-точь как тогда в аудитории.

***

Было два часа ночи. Гера только-только уснул, а рядом храпел Барсик, которого хозяин балует на кровати. У Измайлова позвонил телефон. Пес резко встрепетнулся, а Гера сначала вообще не понял, что за странная хрень издает такой громкий звук. Через мгновение, он понял, что это телефон, и звонит ему Саша. Когда он ответил и сказал сонное «Алло», он услышал негромкие всхлипы в трубке. — Гера, — сдавленно начала девушка, — Ты спишь? — Сань, что случилось?! — весь сон как рукой сняло. — Можно я к тебе приду? — по её голосу было слышно, что ей неловко спрашивать о таком. — Конечно. Ты далеко? — Я сейчас. Спасибо, Гер, — она сбросила, оставляя Германа в глубоком недоумении и волнении. Через пятнадцать минут в дверь постучали, и, когда парень открыл её, перед ним стояла заплаканная Саша. Гера перед ее приходом уже успел сварить кофе, чтобы хоть как-то заменить сон. Он повел ее на кухню и посадил за стол. — Опять родители? — коротко спросил парень. Девушка лишь кивнула, горько всхлипнув и стирая слезы ладонью. — Что произошло? — Папа выпил на работе, домой злой пришел. Ну короче, он меня материть начал, ни с того, ни с сего. Он такие вещи про меня говорил… — Саша громко всхлипнула, — Я просто не сдержалась и послала его. Он сильно разозлился, но все же послал спать. А потом... - она замялась, словно раздумывая, стоит ли говорить это. Но Гера понял то, что девушка не может сказать. — Он тебя бил? — Гера увидел у нее на скуле синяк, который не заметил раньше. — Я после этого ушла. Как же я устала от его дерьма! — она разрыдалась еще сильней. — Ну что ты? Ты же сильная девочка, — он сел поближе к ней и прижал к себе, будто оберегая ото всех. Ему действительно было ее жаль. Её родители приличные люди только на публике, а вот то, что происходит у них дома, по рассказам Саши, — ужас. — Гера, я устала… — она уткнулась ему в плечо и громко всхлипывала. — Ну все, моя хорошая, тише, — он медленно гладил ее по голове, потому что знал — это всегда успокаивает её. Когда она уже более-менее успокоилась, Гера ее спросил: — Пошли спать? — Нет! — вскрикнула она, отстраняясь, — Гера, пожалуйста, давай просто посидим, поговорим? — Хорошо, — он просто кивнул, не спрашивая ее, что вызвало такую бурную реакцию на обычное предложение пойти поспать. Так они и просидели до утра, попивая кофе. Когда время уже говорило ребятам собираться на учебу, Саша с ужасом осознала, что не взяла с собой учебные принадлежности и ей придется еще заходить домой.

***

— Твою же ж мать! У отца сегодня выходной, — с досадой вспомнила Александра, когда они уже были возле её подъезда. — Давай, я с тобой зайду? — Ты думаешь, это помешает ему закатить концерт? — закатила глаза Саша, но приняла предложение Геры. Когда Саша открыла ключами дверь от квартиры, послышался недовольный голос тети Вики: — Явилась! — как только за Сашей зашел Гера, её тон изменился, — Ох, Гера, привет. Надеюсь, она у тебя была? — Здрасте, теть Вик, да у меня, — её мама всегда была очень мила с Германом, и если бы он не так сильно доверял своей подруге, то подумал, что Саша сочиняет сказки про своих родителей. Но он уже давно понял, что тетя Вика — лицемерка. — Слава богу, а то я вся на иголках была. Иди собирайся, не заставляй Геру ждать, — она подтолкнула дочь в сторону ее комнаты. Саша ушла к себе, благодаря жизнь, что отец не проснулся и злясь на мать за такое мерзкое поведение — Гер, зайдешь? — гостеприимно спросила женщина. — Не, спасибо, я тут подожду. — Ладно тогда. Сашунь, поторапливайся! — крикнула тетя Вика Саше, которая уже выходила из комнаты, — Ничего не забыла? — Саша, обуваясь, повертела головой, — Тогда, удачного дня, ребятки. — До свидания, — попрощался Гера, а Саша промолчала. Уже в лифту, Герман заметил, что синяк на Сашиной скуле был хорошо замазан тональником. Он даже не знал, что у Саши вообще имеется косметика. Измайлов решил промолчать, чтобы не нервировать подругу, а он знал, что она взбесится. Этот день обещает быть интересным.