Подарок

Сердце билось всё ещё очень быстро. Вэй У Сянь изо всех сил старался сдержаться, кривил губы, задержал дыхание, считал чересчур громкие удары, отдающиеся в груди: один, второй... пятый. Нужно было во что бы то ни стало взять себя в руки и… – Вэй Ин, – в голосе Лань Ван Цзи слышалась неподдельная тревога, он поднес все ещё связанные руки к его лицу, осторожно притронулся, как будто тот был фарфоровым. Все дело было в звучании его голоса. Вэй У Сянь ощущал, как смех волной поднимается внутри и выплескивается наружу. Плечи сами собой начали трястись, а потом он уже не мог остановиться. Наверное, целую минуту он, наплевав на неуместность своих действий, хохотал, как сумасшедший. – Боги, Лань Чжань, – застонал он, вытирая глаза, на которых выступили слезы. – Я не могу, гэгэ! Ты бы только видел свое лицо! Ой-ёй! Он согнулся пополам, держась за живот, уже совершенно забыв о том, что и сам переполошился, когда попытался заполучить больше, чем могло поместиться во рту. Ему казалось, что в подобных вещах он может положиться на Мо Сюань Юя. Возможно, рассказы о его бесчинствах и непотребном поведении были не так уж и правдивы. – Вэй Ин, – позвал мужчина на сей раз, призывая того к порядку, это было ясно по изменившемуся тону. Он уже успел слегка оправить на себе одежду и теперь выглядел почти как обычно. Испуг и смех избранника прогнали все настроение. Вэй У Сянь глубоко вдохнул, уверенный, что уж теперь-то перестанет хихикать. Однако перед глазами все ещё стоял взгляд Лань Ван Цзи, поэтому едва взглянув на него, он опять прыснул. – Гэгэ, ты правда решил, что со мной что-то случилось? – он пытливо заглянул тому в лицо и потянул за пояс, освобождая петли от удерживающих их узлов. – Я никогда не обращал внимания на подобные мелочи, ты же знаешь. Чтобы меня пронять, даже… Хань Гуан Цзюнь, наконец, высвободил руки и сгреб его в охапку. Довольно чувствительно прижал к себе и положил подбородок на макушку. Вэй У Сянь немного потрепыхался, отвоёвывая для себя возможность хотя бы дышать относительно свободно, а потом уткнулся в его белоснежное одеяние и притих, прислушиваясь, как стучит сердце Лань Ван Цзи. Понемногу ровнее, медленнее. – Не сжимай меня так сильно, – попросил он, снова поерзав. – Я никуда не денусь и не сбегу. Похоже, он попал в точку потому, что успокоенный его словами мужчина ощутимо ослабил хватку. Теперь он не пытался наставить ему синяков, а просто обнимал. Вэй Ин давно распробовал это ощущение, поэтому с таким упорством лез к другу в постель, даже когда тот узнал, что он вовсе не озабоченный господин Мо, и можно уже было перестать держать себя нарочито развязно и прикидываться безумным. К своему удивлению, Вэй У Сянь зевнул, хотя по ощущениям было только что-то около полуночи. Просто у них двоих выдался крайне насыщенный день, а рядом с Лань Ван Цзи было так надёжно, что он мог бы уснуть, так и не избавившись от лишней одежды и даже не удосужившись укрыться. – Как тебе только в голову пришло? – глухо спросил Хань Гуан Цзюнь, тем не менее, не назвав его бесстыдником. – Я думал, ты воздержишься поднимать эту тему, – лениво откликнулся Вэй У Сянь. А потом вдруг загорелся интересом: – Лань Чжань, а скажи, тебе ведь правда понравилось? На что, ну… это было похоже? Тот долго молчал. Вэй Ин был уверен, что и вовсе не удостоится ответа. Он бы сам ни за что не заговорил бы о том, как это было. Просто не подобрал бы слов, чтобы описать, что чувствовал и на что был похож вкус. Если бы он попытался объяснить и выискивать аналогии, Лань Ван Цзи наверняка бы решил, что было неприятно и не подпустил бы его снова. Нет, он ничего не скажет, пусть Лань Чжаня мучает любопытство, вдруг однажды он тоже захочет попробовать? – Как увидеть солнце среди ночи, – это была строчка из стихотворения, которое Вэй У Сянь когда-то, может быть, даже знал, но позабыл. Услышать такое поэтическое сравнение было удивительно. Он вдруг очень ярко вообразил Лань Ван Цзи, с идеально прямой спиной сидящего под деревом где-нибудь в Облачных Глубинах и молчаливо любующегося их спокойной и сдержанной красотой. Сделать это было вовсе не сложно, ведь он столько раз заставал его за созерцанием… и ни разу не удосужился просто присесть рядом и помолчать вместе с ним. Живое воображение пририсовало небольшой толстенький томик, который удобно лег в ладонь заклинателя. Изящные длинные пальцы бережно касаются обложки, лёгкий ветерок играет с ляссе, а под обложкой непременно хранится засушенная веточка астильбы или что-то такое же милое сердцу и памятное. – Можно тебя о чем-то попросить? – спросил Вэй У Сянь, пробравшись руками под траурное облачение потому, что трогать там было гораздо приятнее. Какой бы дорогой и качественной ни была ткань, она не шла ни в какое сравнение со скрытой под ней кожей. – Тебе не кажется, что на сегодня уже достаточно? – осторожно уточнил Хань Гуан Цзюнь, тщетно пытаясь перехватить наглые руки, исследующие его спину. Кончилось всё тем, что светлые одежды комком свалились с кровати. – Ай-яй-яй, Лань Чжань, что за мысли у тебя в голове? – пожурил его Вэй Ин, заглянув в светлые глаза. Прежде чем продолжить, он не преминул чмокнуть Лань Ван Цзи в губы просто, чтобы удостовериться, что тот не побрезгует и не уклонится. – Вообще-то я хотел попросить, чтобы ты разбудил меня, когда начнет светать. Можешь быть беспощадным: не слушай моё нытье, отбирай одеяло, стащи меня на пол, можешь даже пригрозить, что заставишь десять раз переписать правила Ордена Гу Су Лань, при этом стоя на руках. Хань Гуан Цзюнь посмотрел на него очень странно и как будто неодобрительно, хотя впервые в обеих жизнях он попытался отказаться от своей вредоносной и дурной привычки и встать вовремя. – Я очень ценю то, что ты позволяешь мне поспать допоздна, – с жаром уверил друга Вэй У Сянь. – Даже не знаю, что бы я делал, если бы мне пришлось соблюдать комендантский час! Но сегодня я ужасно боюсь, что просплю самое главное. Так боюсь, что готов стерпеть любые муки, лишь бы не пропустить все на свете. – Я сделаю, если только… – Лань Ван Цзи выдержал паузу, не то раздумывая, не то добавляя своим словам весомости. За это время Вэй Ин успел выпутаться из рукавов и завернуть их обоих в одеяло. – Если только я пойду с тобой. – Какое же умеренное условие ты поставил, настолько, что я просто не могу на него не согласиться, – Вэй У Сянь заулыбался, когда сильные руки увлекли его на подушку. Его нефрит казался теперь полностью успокоенным, а от его прикосновений становилось так тепло, что глаза сами собой закрывались. Кажется, они с Лань Чжанем впервые засыпали вместе… – Тем более только с тобой это и имеет смысл… Утро настало неожиданно. Казалось, он только-только успел смежить веки, как вдруг почувствовал прохладу и попытался пододвинуться к тёплому боку Хань Гуан Цзюня. Однако его не оказалось рядом, как и одеяла, в которое можно было укутаться с головой. В следующую минуту он почувствовал резкую боль и возопил. Кто-то сильный схватил его за руку и с силой впился зубами в запястье. От неожиданности и обиды, сон как ветром сдуло. – Лань Чжань, прекрати, – он попытался вырваться, но не тут-то было! – Перестань, ты что, собака?! Ван Цзи-сюн! – Ты брыкался, – сообщил тот настолько невозмутимо, будто это Вэй У Сянь только что жевал его руку, а не наоборот. – Светает, Вэй Ин. Ты не сказал, зачем просил тебя разбудить. – А ведь точно… – заклинатель сел на постели и растрепал пятерней волосы. – Ты уже готов, хорошо! Сейчас я только накину что-нибудь и пойдем вон на ту гору. Называть возвышенность за окном горой было немного громко. Скорее это был исключительно высокий холм, почти голый, только до середины его южного склона вскарабкались карликовые деревца. – Не похоже на курган, – тут же оценил Лань Ван Цзи. – Зачем нам туда? – Как можно быть таким скучным и недогадливым? – возмутился Вэй У Сянь. – Конечно же, это никакой не курган, к тому же с чего мне предлагать посетить такое место в начале дня? Даже детям известно, что это надо делать на заходе солнца, чтобы не пропустить разгул нечисти. Он разворошил свою одежду, заботливо уложенную в стопку. Как бы Вэй Ин ни раскидывал вещи вечером, он находил их поутру сложенными вот так, уголок к уголку, без единой складки. – Я мог бы заставить тебя теряться в догадках всю дорогу, но так уж и быть, из уважения к тебе скажу, – он лихо закрутил пояс вокруг талии и поспешил к двери. – Сейчас мы быстро захватим чего-нибудь съестного на завтрак, поднимемся на самую макушку и будем вдвоём встречать рассвет. Он взялся за ручку и обернулся: «Ну, что ты застыл, Лань Чжань? Если мы будем мешкать, тебе придется использовать Би Чэнь!»