Предательница

-Да уж... Я ожидал чего-то подобного, но чтобы так... - говорит Питер, -ты не перестаешь меня удивлять. Для того, чтобы у тебя все получилось, Джанин должна доверять тебе, как себе. Что-то мне подсказывает, что это невозможно. И потом, Тобиас... Ты уверена, что сможешь его забыть? Нет. Я, по-моему, так и сказала с самого начала. -Я... Не знаю... Да. Наверное да,- что за дурацкая привычка думать одно и говорить другое... -Ну, в таком случае, у меня есть мысль, как тебе помочь. Пошли со мной. Но запомни одну вещь раз и навсегда. Если Джанин начнет что-то подозревать - ты пропала. Поняла? - Да,- я киваю, и мы выходим из комнаты.

***прошло две недели***

      Я совершенно не могу в это поверить, но мой план начинает потихоньку продвигаться с мертвой точки. Питер все устроил, и теперь я в Эрудиции. Меня немного настораживает, что за прошедшие две недели никто из моих друзей не пытался меня найти. Или пытался? И если да, то что с ними случилось? Никто из Бесстрашия больше не появлялся здесь. Но тем лучше для меня.       Я смотрю на себя в зеркало, расположенное перед кроватью. Белая рубашка, синий пиджак в обтяжку, юбка-футляр до колен. Как же все это непривычно и неудобно. Я убеждаюсь все больше и больше, что не смогла бы тут жить, хоть тест и показал мне принадлежность в том числе и к Эрудиции. Я кидаю последний взгляд на себя в зеркале и выхожу из комнаты.       Сейчас я работаю вместе с Питером. Мы теперь вроде союзников. Единственное, что меня смущает - это то, как Джанин может доверять практически самую важную информацию людям просто так, по непонятным причинам пришедшим к ней из другой фракции. Людям, которые никогда до этого не были в Эрудиции.

      Небо становилось сначала чуть розовым, потом все краснее и краснее. Солнце заходило за горизонт, и потихоньку приближалась ночь. Я сидела в своей комнате, думая о родителях. Мой отец был из Эрудиции. Вдруг он тоже сидел здесь лет 20 назад и любовался закатом, носил такую же синюю одежду, и она ему так же не нравилась...      Воспоминания надолго затуманили мое сознание, и только вошедший в комнату незнакомый мне человек вырвал меня из них. -Вас желает видеть Джанин Мэтьюз,- сказал он с лицом, не выражающим абсолютно никаких эмоций. -Хорошо, я подойду минут через пять. - Нет, вы должны пройти со мной. Меня немного удивили его слова, но я вышла из комнаты, и он повел меня в кабинет к Джанин.       Мы попали в большой атриум на сороковом этаже, и стеклянные двери автоматически открылись, как только мы к ним подошли. За огромным столом сидела Джанин, разбирая какие-то бумажки. На одной из них я заметила фотографию. Мужчина оставил нас наедине, и, наконец-то, Джанин подняла на меня свой взгляд. -Здравствуй, Беатрис. "Трис" чуть было не вырвалось у меня, но я вовремя остановилась. Нельзя показывать никакой привязанности к старой фракции. -Здравствуйте, Джанин,- отвечаю я, сдерживая раздражение. - Ты, наверное, удивлена, почему я тебя позвала сюда так срочно. Нет. Я совершенно не удивлена. От нее можно было ожидать чего угодно. - Ну, есть немного, но я уверена, что на это есть веская причина... - Да, я решила...- она умолкает на секунду, видимо, продумывая, как лучше мне сообщить какую-то неприятную вещь,- я решила, что ты должна доказать, что теперь верна нашей фракции. - Я уже говорила, что, выбрав Бесстрашие, я совершила, наверное, самую большую ошибку в своей жизни,- говорю я, пытаясь не выдать себя. Джанин может и не Искренняя, но я уверена, что она может отличить правду от лжи. - Да, я помню это. И я тебе верю. Но... - Что но?- не выдерживаю я. - Хорошо. Я верю тебе, что ты предана нашей фракции. И вот твое первое задание: нам нужны дивергенты. Ты поедешь в Бесстрашие вместе со своим братом и с помощью специального прибора найдешь их всех до единого. Что делать дальше, Калеб сам тебе объяснит. Отъезжаете завтра утром. - Но почему именно я?- я, кажется, знаю ответ, но я хочу надеяться, что она скажет что-то другое. - Ты сама дивергент, Беатрис, не притворяйся, что ты этого не знаешь. И, если хочешь остаться в живых, тебе придется привести взамен себя кого-нибудь другого.       На слове "другого" ее взгляд на мгновение стал злобным, а потом на лице проскользнула ухмылка. Я поняла, кого она имела ввиду.