POV Трис
Уже полдень. Воспоминания о кошмаре постепенно начинают рассеиваться, открывая дорогу новым переживаниям. Единственное из сна, что еще свежо в моей памяти - это холодные и злые глаза Тобиаса. Я испытываю острое желание увидеться с ним, просто посмотреть и убедится, что на самом деле его глаза не такие. Но потом я вспоминаю, что не могу. Я окончательно поняла, что больше его не люблю. И сейчас мне просто нельзя с ним видеться. Может быть, когда я полностью отвыкну от него, мы сможем стать друзьями. Но сейчас... Слишком опасно. Я иду по полупустой улице, ведущей к окраине города, доедая апельсиновый маффин. Сегодня я проснулась почти в десять, поэтому решила прогуляться и немного развеяться, тем более, что заняться мне больше нечем. Пройдя около километра, я замечаю, что на улице больше не попадаются люди и я иду в полном одиночестве. Еще через минут двадцать я полностью выхожу за пределы жилой части города: теперь передо мной открывается вид на поля и стену, окружающую город. Дорога превращается из асфальтированной в грунтовую. Солнце сейчас в самой высокой точке, поэтому на открытом пространстве мне сразу же становится очень жарко. Пройдя еще пару сотен метров, я уже совсем изнемогаю от палящего солнца и от тепла, исходящего от раскаленной дороги, поэтому я принимаю решение повернуть обратно. Еще пару минут я стою и смотрю на стену вокруг нашего города. Я часто задумывалась о том, что там... За пределами Чикаго. Нам говорят, что земли, не оправившиеся после войны. А что, если это не так? Неужели только наш город уцелел? Когда я была маленькая, то беспрекословно верила в это, но сейчас что-то в этом кажется мне глупым и неразумным. Как будто нас хотят обмануть. Но кто и зачем? Может, это как-то связано с дивергентами? Дивергент. Это слово - как приговор. В нашем мире быть дивергентом значит быть опасным. Быть другим. Быть хуже. А, может, нет? Может быть, наоборот, лучше?POV Тобиас
Я сижу в большом кожаном кресле черного цвета и разглядываю свое еле заметное отражение на мраморном белом полу. Джек Кан ходит из одного угла кабинета в другой, забрав руки в своеобразный замок за спиной. Эхо от ударов каблуков о мрамор разносится по кабинету, разрушая тишину. Я собирался уехать отсюда еще рано утром, но решил поискать Трис, чтобы не откладывать все в долгий ящик. К сожалению, мои поиски окончились ничем. Когда я догадался спросить, где она живет, и прийти к ней, то комната была уже пуста. Я рискнул подождать ее прямо там, но прошло полчаса или час, а Трис так и не появилась. Я сел на ее кровать и почувствовал знакомый аромат сирени, который всегда исходил от Трис. Сначала я думал, что это запах шампуня, но потом мне стало казаться, что он принадлежит ей самой. Этот аромат пробудил во мне воспоминания. Вот она падает, даже не падает, а буквально летит вниз и приземляется на сетку. Я слышу ее смех, буквально ощущаю с ней её радость. Нет, что-то большее, чем радость. Что-то, что невозможно описать словами. Смесь самых разных чувств. Вот она стоит спиной к мишени и смотрит прямо на меня с явным вызовом. Я целюсь как можно точнее. Все мышцы крайне напряжены. Мое сердце замирает, когда нож отрывается от руки. Доли секунды, и он касается деревянной доски позади Трис, задев кончик её уха. Я вижу, что ей страшно, она очень боится, но умело скрывает это. Она всё так же смотрит на меня. Такая красивая. Такая бесстрашная. Мы стоим в коридоре. Между нами не больше пары дюймов. Я чувствую тепло, исходящее от нее. Ощущаю энергию, которая буквально передается мне. Я касаюсь ее подбородка, заставляя смотреть на меня. Теперь мы находимся на каменном уступе над бушующей рекой. Я касаюсь её руки, целую её в щеку. На секунду я заглядываю ей в глаза и медленно касаюсь губами её губ. Я не знаю, в какой момент все это закончилось. Не знаю, почему так получилось. Мне казалось, что мы с ней как кусочки одного пазла и идеально друг другу подходим, но, как оказалось, это не совсем так. Но несмотря на все это, одно я знаю точно: я до сих пор люблю её. Причем так же, как тогда. Как любил её с самого начала.***
Стук в дверь вырывает меня из воспоминаний и возвращает к действительности. Глава Правдолюбов вздрагивает от неожиданности и подходит к двери. Чуть приоткрыв её, он с кем-то переговаривается минуту или чуть больше. Я не слышу подробностей их разговора, даже не слышу голоса его собеседника, но понимаю, что однозначно что-то происходит, причем не очень оптимистичное. Закончив своеобразные переговоры, Джек садится за свой стол и устремляет на меня взгляд, полный тревоги или даже отчаяния. Он первым нарушает тишину: - Пора вернуться к нашему разговору,- говорит он, вздыхая и потирая виски. Он выглядит очень уставшим. Перед этим мы с ним пытались понять, откуда именно все-таки исходили те сигналы, которые, как он сообщил мне, были уловлены из-за пределов города. Но все попытки оказались тщетны. -Только что мне сообщили, что были пойманы еще несколько сигналов,- его голос дрожит. Я напрягаюсь от нетерпения узнать, что еще произошло. Судя по его голосу, это далеко не вся проблема. -Мы подали их на расшифровку... Вместе с теми, которые мы поймали еще в прошлый раз... Я пристально смотрю на него, постепенно догадываясь, куда он клонит. -Сейчас мне сообщили результаты... -И что?- не выдерживая, спрашиваю я. -Это оказалось сообщение, зашифрованное Азбукой Морзе... Теперь я даже не знаю, что думать... -Что? Что было в этом сообщении?- я встаю и за долю секунды преодолеваю расстояние от кресла до стола. Лидер Правдолюбов от неожиданности отшатывается от стола, но потом берет бумагу и ручку и что-то быстро пишет на ней. -Вот. Первое и второе сообщение. Там думают, они как-то связаны,- он показывает рукой на дверь. Я беру из его руки листок и читаю. Наверное, сейчас мои глаза стали раза в два больше, ну, по крайней мере, мне так показалось. Кровь буквально застыла в капиллярах и артериях, сердце пропустило несколько ударов. Я забываю, как дышать. На листке написано всего четыре слова. Первое сообщение: "Помогите". А второе: "Мы уже идем..."