Зашибись, это бета!

— Мы завтра уезжаем, встретимся сегодня? Вот так легко и просто он об этом сказал, а я так же легко и просто ответил: — Да, конечно. — Хорошо, заберу тебя после учёбы. Я кинул телефон в сумку и отправился на следующую пару. Всё так, как должно было быть. Я с самого начала знал, чем это закончится, и был готов. После занятий я успел забежать в общагу, скинул учебники и прихватил шëлковый халат, который всё-таки сшил. Будет чудесный прощальный подарок. Наверное, это довольно странно. Я очень долго держался за человека, с которым мне было плохо, а теперь запросто отпускаю того, с кем невероятно хорошо. Ну, не то чтобы запросто, если честно. Как бы я ни старался держать своё сердце закрытым, мой временный любовник Мэттью Томпсон туда всё же пробрался. Мне хотелось, чтобы наши не совсем правильные отношения продолжались, но каким образом это могло бы произойти, я не представлял. Мы ничего друг другу не обещали и ничего не загадывали на будущее, у нас было только здесь и сейчас. Может, поэтому и было так хорошо? И теперь любая попытка изменить существующий порядок вещей кажется неуместной, глупой и безнадёжной. "Если альфа захочет уйти, он уйдёт рано или поздно, так или иначе, и хрен ты что сделаешь, — говаривал мой дедушка, папин папа. — А вот если захочет остаться, то хрен отвяжешься". Что ж, наверное это так. Так что остаётся расслабиться и получать удовольствие. Удовольствие началось с итальянского ресторанчика. Сегодня Мэтт был такой спокойный и расслабленный, каким я его ещё не видел, будто сбросил тяжёлую ношу с плеч, даже казался моложе, беспечнее. Что-то озорное мальчишеское проскальзывало в глазах и улыбке, и это делало его ещё привлекательнее. Я никогда не спрашивал над чем они работают, но замечал, что это даётся ему нелегко, а сейчас всё закончилось и он был этому рад, даже счастлив. И он уезжает, напомнил я себе. — Всё хорошо? Всех плохих парней поймали? — Да, всё получилось, никто из наших не пострадал. Осталось ещё пара дел и будет совсем замечательно. После ужина Мэтт потащил меня в торговый центр, и не в ювелирку, чтобы пошлейшим образом подарить цацку в благодарность за приятно проведённое время, а в магазин верхней одежды. — С каждым днём всё холоднее, тебя надо приодеть. — Но у меня есть… — Есть, только оно не слишком красивое, поэтому ты не носишь. А мы купим красивое и ты будешь носить. Тут он, конечно, был прав, тёплый пуховичок, который мы покупали с папой хорошо подходил, чтобы поиграть в снежки на заднем дворе загородного дома, но на свидания его надевать совсем не хотелось. Я и не надевал, обходился осенним плащом, тем более Мэтт всегда заезжал за мной на машине и почти всё время мы проводили в отеле или в каких-нибудь ресторанчиках. "Он меня понимает!" — осознал я в этот момент. Мэттью Томпсон понимает и принимает целиком и полностью. В груди появилось необычное тепло, а на глаза навернулись слëзы. Родители и братья любили меня, но не понимали моей повернутости на красивой одежде, из-за этого я всегда чувствовал себя немного не таким как надо, поэтому прятал свои желания и стремления, пытался подстроиться под чужие ожидания. Рядом с Джеймсом это всё только усилилось. И только сейчас, с Мэттом, я смог быть самим собой, а это лучше всего на свете. Хотя непривычно, если честно. — Пойдём-пойдём, и на цены не смотри, смотри на фасон. Первые несколько минут я пребывал в ступоре, потом я ещё попытался поспорить, но у меня ничего не вышло, Мэтт только улыбался, рассказывал, какой я красивый и как у него будет болеть душа от мысли, что я тут без него мёрзну. Таким возмутительным образом у меня появилось изумительное пальто, две чудесные шляпки, под настроение, аж четыре шарфа, три пары перчаток, миленькие ботиночки и просто потрясающие сапоги. Альфа скупал всё, что советовали продавцы-консультанты, а я слова не мог вставить. Под конец всего этого безобразия он присмотрел мне кожаный портфель, стоивший просто запредельную сумму. — Ну хватит! — взмолился я. — Это уже слишком! — Почему слишком? Смотри, какой большой и вместительный, все твои папки с эскизами поместятся, и ремень удобный, чтобы на плече носить. "Это слишком дорого!" аргументом не считалось, да и вообще ничего не считалось. Мэтт был старше меня, опытнее и хитрее, так что я просто сдался, не зная как к себе после этого относиться. Но потом решил не портить наше последнее свидание ненужными сомнениями, потому что завтра ничего уже не будет, наше время кончится. К тому же я точно знаю, что ни с одним другим альфой я бы до такого не дошёл, не стал бы встречаться после квартала свиданий, не позволил бы тратить на себя деньги, не был бы так открыт и раскованн в постели и вообще. Я знал, что так неправильно, но чувствовал другое, чувствовал, что с Мэттом можно. С ним не стыдно, не страшно, не больно. Осознав это, я окончательно расслабился. *** — У меня для тебя подарок, немножко подожди. — сказал я и скрылся в ванной. Оттуда я вышел в шёлковом халате. Слишком длинные края пришлось придерживать руками, чтобы не споткнуться. Подпоясаться тоже нормально не получилось, поэтому прохладный шёлк так и норовил сползти с плеч. — Мне кажется, он тебе немного большеват, — сказал Мэтт, лаская меня взглядом. — Это не для меня, а для тебя. Раздевайся, будешь мерить. Альфа начал раздеваться и при этом не сводил с меня глаз. Очень внимательный к мелочам, он уже давно понял, как на меня действует его манипуляции с одеждой, а потому не спешил, позволяя насладиться эстетикой происходящего. Он снял с себя всё, как я и хотел. У меня под халатом тоже ничего не было, кроме меня самого, разгоряченного и предвкушающего самое интересное. Снять прохладный щёлк с себя и надеть на Мэтта — моя сокровенная прелюдия. Расправить ткань на плечах, невесомым движением разгладить складки, чувствуя сквозь прохладу шёлка рельеф горячего тела, затянуть пояс на тренированной талии идеальным узлом. Полюбоваться совершенством, подвести к зеркалу. — Летом в жару будет хорошо. Широкие рукава обвили моё обнажённое тело. — Спасибо, — сказал он, прижав меня к себе. Это "Спасибо" было больше, чем за халат. Я обнял в ответ и поцеловал, мне тоже было за что сказать "спасибо". Наши отношения со стороны выглядят откровенно пошло. Обеспеченный альфа приехал по работе в другой город и чтобы не скучать по выходным нашёл себе симпатичного студента, который без проблем раздвигает перед ним ноги, получая за это приятные бонусы. А на самом деле всё гораздо сложнее. Я улыбнулся и толкнул его на кровать, а потом забрался сверху и сел верхом. Оглаживал идеальное тело под кофейным шёлком, вдыхал головокружительный аромат и решался на маленькое безумство. Когда, если не сейчас? Пояс покинул шлевки и оказался у меня в руках. — Мэтт, можно я..? Он заинтересованно приподнял бровь, а затем вытянул руки над головой, коснувшись изголовья, мне даже не пришлось произносить вслух своё непристойное предложение. Связывание мы ещё не пробовали. Я случайно наткнулся на эту практику, искал в сети способы завязывания шарфов, но поисковик решил, что знает меня лучше, и третьей ссылкой выдал способы связывания человека для взаимного удовольствия. Я не думал тогда, что дойду до такого, но на всякий случай почитал и кое-что из несложного запомнил, например, как аккуратно и безопасно привязать партнёра к кровати. Партнёр мои знания оценил и одобрительно хмыкнул, шепнув: — Я тебя обожаю. А потом полностью расслабился и отдался моим рукам и губам. До этого у меня не получалось вести в постели, Мэтт очень быстро перехватывал инициативу, норовил заласкать, занежить, довести до невменяемого состояния, когда я терялся в ощущениях и слабо понимал, что происходит. Наверное, это был его способ сбрасывать стресс. Но сейчас у меня появилась возможность отплатить ему тем же. Теперь я сам решал, где и как ласкать предоставленное мне тело, когда сесть на тщательно вылизанный член и в каком ритме двигаться. И у меня хорошо получалось, за эти несколько недель я узнал о себе и о сексе больше, чем за всё время до этого. Мэтт очень ярко реагировал на мои действия, а мне даже не приходилось задумываться, что и как делать, тело само вело меня, нас, к вершинам наслаждения. Потом, после непродолжительного отдыха уже я был привязан к кровати, а Мэтт уверенно двигался во мне, при этом смотрел так горячо и жадно, что я даже немного терялся, удовольствие однако становилось только острее. — Ты ведь… понял… что мы… Истинные? Меня будто холодной волной окатило, даже приближающийся оргазм чуть отступил. — Что? Ты сейчас хочешь это обсудить? — возмутился я, но в ответ получил лишь невозмутимое: — Ага. Мэтт особым образом замедлился и продолжал смотреть, это было похоже на пытку, удовольствие нарастало слишком медленно, но при этом распространялось по всему телу. В таком состоянии я мог только стонать, выгибаться в сильных руках и умолять о большем, но никак не продумывать ответы на коварные вопросы. Я запаниковал и попытался освободить руки из шёлковых петель, Мэтт тут же перехватил мои запястья и успокаивающе зашептал на ухо: — Тшш… всё хорошо. Просто ответь… Ты меня любишь? — Не надо… — проскулил я. — Надо. Просто ответь. — Зачем? Вот правда, зачем? Зачем сейчас об этом говорить? Я не готов, и наверное в ближайшее время готов не буду. — А зачем вообще о таком говорят? — он как то особенно удачно двинулся во мне, и я чуть ли не взвыл, настолько ярким было ощущение. — Чего ты боишься, Вишенка? Много чего боюсь. Этот вопрос на мгновение вернул мне ясность мысли. Боюсь власти, которую получит надо мной человек, которого я пущу в своё сердце. Боюсь сначала хотеть слишком многого, а потом понять, что никогда не смогу это получить. Боюсь принять желаемое за действительное и разбиться вдребезги, когда откроется правда. — Отпусти… — неуверенно прошептал я. — Ты правда этого хочешь? — Не знаю. — Тут не надо знать, тут надо чувствовать. Что ты чувствуешь? Да или нет? Его запах окутывал, лишая воли и желания что-то утаивать. Думать связано не получалось, я мог сказать одно единственное: — Да. Чтобы врать самому себе надо тоже собираться с мыслями, а у меня такой возможности не было. — Ты выйдешь за меня замуж? — Да. Полностью осознать, что сейчас произошло, у меня не получалось, потому что Мэтт широко улыбнулся и накрыл мои губы поцелуем, а потом, потом стало уже не важно, кто что и почему, накатывающие одна за другой волны удовольствия лишали разума, и клыки на моей шее стали последней каплей, я сорвался в ошеломительный оргазм и практически отключился. Слишком, это было слишком для меня. По старой привычке я затаился, вроде и знал, что с Мэттом можно быть свободным в своих проявлениях, а всё равно вылезла заученная схема поведения, требующая подстраиваться под чужое настроение. К тому же после всего этого сил на выяснение отношений не было. Поэтому я лежал и осознанно не стремился выходить из полубессознательного состояния. Мэттью покрывал моё лицо нежными поцелуями и мурлыкал на ухо: "Я люблю тебя, Вишенка, хороший мой", потом ненадолго отстранился, а когда вернулся, потянулся к моим всё ещё связанным рукам. На палец скользнуло что-то холодное и металлическое, от неожиданности я вздрогнул и открыл глаза. Что? Да ладно? Отвязал он меня только после того, как окольцевал. Ну точно дикарь! Ладно хоть взгляд немного виноватый, впрочем довольная улыбка всё портит. На руках он отнёс меня в ванную и вместе со мной опустился в тёплую ароматную пену. Ванна в номере была королевских размеров и мы без проблем помещались в ней оба. Я лежал в его объятиях и тупо смотрел на кольцо. Красивое, изящное, классической огранки бриллиант в белом золоте. Как, чëрт возьми? Как так вышло? Я был в полной уверенности, что после того, что происходило у нас с Мэттом, люди не женятся, а разбегаются каждый своей дорогой, сохраняя приятные воспоминания о проведённых вместе днях. Я ведь даже не пытался показать себя с лучшей стороны! Я расслабился и ни на что не расчитывал! Я просто хорошо проводил время! А теперь что? Как мне теперь быть? Каким мне теперь быть? Моё загруженное молчание должно быть обеспокоило Мэтта, он глубоко вздохнул за моей спиной и нерешительно заговорил: — Наверное это было немного неправильно… ну, то как я это сделал… Он погладил мой окольцованный палец и поцеловал свою отметину на моей шее. У меня даже слов не было, я просто тихо фыркнул, выражая своё согласие. — Но я не мог уехать и оставить тебя без метки и кольца! А на нормальные ухаживания времени уже не было. Ноэль сказал, что кроме Динеша Бхатта есть ещё как минимум пять альф, которые тобой интересуются. Кстати, у твоего друга неплохие способности к сбору и анализу информации, мы даже думаем предложить ему сменить сферу деятельности… впрочем, это сейчас не важно. — Какие ещё пять альф? Кто такой Динеш Бхатт? — Парень, который подкатывал к тебе у меня на глазах в тот день, когда мы покупали ткань для рубашек. — А, ты про Дэна! Я и не знал, что его зовут Динеш. — Главное, что я знаю. И про него и про всех остальных. — Да каких остальных? — простонал я. — Не важно. Теперь ты только мой. — Я вообще не думал, что тебя в этом смысле интересую! — Прости, я… не знал, выживу ли, поэтому не хотел строить планы на будущее и слишком сильно привязывать тебя к себе. — К-как не выживешь? — я развернулся в его руках и приподнялся, чтобы посмотреть в глаза. — Ты, что, мог умереть?! — Ага, запросто! — он нервно усмехнулся. — Одно неверное слово, одна неправильная реакция и всё. Меня не готовили к работе под прикрытием, я вообще для неё не подхожу по психотипу. Вот только у меня в школе были проблемы с законом, нам с приятелями казалось, что взламывать правительственные сайты это круто и весело, так меня нашли спецслужбы, подчистили личное дело и пристроили в особую академию, откуда путь только один, в эти самые спецслужбы. Но я вполне был этим доволен, учиться мне понравилось, и работа сейчас интересная, зарплата радует, льготы и перспективы тоже. Но преступники решили, что меня можно перевербовать, раз я в детстве страдал фигнёй. В общем, ради дела мне пришлось стать двойным агентом. Чëрт! Как я рад, что это всё закончилось! Я смотрел на него и молча переваривал информацию. Я всегда думал, что Мэттью что-то вроде адъютанта при генерале, всегда в штабе и в безопасности. А оказалось, что он всё это время был на передовой и каждая наша встреча могла стать последней. И я бы даже не узнал, если бы что случилось, вряд ли мне сообщили бы. Сердце сдавило от ужаса. — Из-за всего этого дерьма я тем более не мог показать, как ты для меня важен, тебя могли использовать, чтобы надавить на меня или проверить лояльность. Поэтому приходилось делать вид, что с тобой я просто хорошо провожу время и сбрасываю напряжение. В какой-то момент меня начало трясти, Мэтт снова прижал меня к себе и начал поглаживать. — Всё-всë-всë, Вишенка. Теперь всё закончилось, ты в безопасности, а я переведусь в Аналитический Отдел, буду сидеть за компьютером с 9-ти до 6-ти и с нормальными выходными. Мы с тобой Истинная Пара, так что можно будет стрясти с начальства некоторые привилегии. Я обязательно придумаю, что по поводу всего этого сказать, когда приду в себя. Между тем, мы перебрались в постель и откровения продолжались. — А с другой стороны, если бы я не ввязался во всё это, мы могли бы и не встретиться. В тот вечер у меня была встреча с информатором, но я заметил слежку и зашёл в "Ками", как будто туда и собирался. А там ты, пахнешь как моя пара и как любовник одного из подозреваемых, выглядишь как жертва жестокого обращения и обыскиваешь мои вещи после ночи любви. Я чуть с ума не сошёл, пока во всём разобрался. — А если бы… если бы оказалось, что я всё-таки причастен? — Я бы тебя вытащил, — без раздумий ответил он, — что угодно сделал бы, но добился хотя бы условного срока. В крайнем случае заделал бы тебе ребенка и взял под свою ответственность. — А что, так можно, что ли? — Истинным парам в порядке исключения можно. Но там, конечно всё с кучей не самых приятных условий, постоянный контроль, регулярное посещение психолога и ребёнка могут забрать, если решат, что родители не способны его нормально воспитать. Хорошо, что ты у меня такой законопослушный. Да уж, ужасная перспектива, но, наверное, всё же лучше, чем тюрьма. И действительно хорошо, что я просто решил найти альфу в Квартале Свиданий, и не состою ни в каких преступных организациях. И всё же, история нашего знакомства не для приличного общества. Подумав об этом, я обречённо застонал. — Что такое? — забеспокоился Мэтт. — Мой папа спросит, как мы познакомились. Что я ему скажу? — Скажешь, что познакомились в клубе, просто не уточняйте в каком. — "Тин-тинчик, ты ходишь по клубам?" — изобразил я папино отчаянное восклицание. — Ладно, клуба не было, была выставка современного искусства. Мы стояли рядом, рассматривали картину "Запах любимого" и почувствовали друг от друга этот самый запах. — Хорошо, — успокоился я, — Вполне приличная и романтичная история. — Тин-тинчик? — насмешливо спросил Мэтт. — Лучше Вишенка! Мой жених рассмеялся, и я вместе с ним. Мы лежали в уютной темноте, обнявшись, и меня потихоньку наполняло тихое счастье. Мэтт печально вздохнул: — Так не хочу завтра уезжать, но надо. Быстрее сдам все отчёты, быстрее возьму отпуск и вернусь, и будем решать, как жить дальше. — Так ты скоро вернёшься? — Да, дня через три, наверное. — Хорошо. Да, теперь всё хорошо! Жизнь прекрасна и удивительна! С этими мыслями я почти провалился в сон, но на телефон Мэтта пришло сообщение, и он за ним потянулся. Я разлепил глаза и уставился на светящийся экран. Я не собирался читать, оно само получилось. "Ну что? Твой сладкий мальчик всё-таки связал тебя или нет? Я поставил на то, что связал!" Полусонный мозг не сразу разобрал информацию, но в конце концов до меня дошло. — Чт?..Откуда они знают? — Прости… — Вы, что, отслеживали мою интернет-активность? Теперь мне стало понятно, почему Мэтт понял меня сегодня без слов, он знал заранее! — Таков протокол, я ничего не мог с этим сделать. — Но зачем? Я ведь ничего не делал! — Ты слишком красивый. — И что? Это преступление? — Это подозрительно, а в нашем ведомстве сплошь параноики и перестраховщики. Такого больше не повторится, дело закрыто, наблюдение снято. А этим пьяным идиотам я вирусы на ноуты позапускаю, чтобы хернëй не страдали. — Поверить не могу! — Ты когда возмущаешься, такой сексуальный! — Что?... Ах! Чёртов альфа решил меня отвлечь! Ну ничего, я ему всё потом припом… Ах!