Зашибись, это бета!

Двойной детский ор: "Подалки! Подалки!" разбудил всех, кто спал, и нас с Эриком в том числе. Взъерошенный ото сна омега вскочил с бешеными глазами и зашипел: — Какого хрена я тут сплю? Я ничего не успел ответить, потому что в дверь постучали. — Эштон, Эрик у тебя? — поинтересовался из-за двери Джулиан. — Да, мистер Эванс, — ответил я, за что получил возмущенный взгляд Эрика. — А, ну хорошо, а то мы его потеряли, — спокойно произнёс старший омега и отошёл от двери. — Ну вот, видишь, всё в порядке. Не волнуйся, ругать нас не… Мне в голову прилетела подушка, и маленький острый кулачок заехал в бок. Напавшего пришлось повалить на кровать и зафиксировать. — Пусти сейчас же, скотина! — Эрик всеми силами пытался вырваться и держать его было сложно, во-первых, потому что сил у него по сравнению с нашей первой встречей значительно прибавилось, что меня очень радовало, а во-вторых, я не решился прижать его к кровати всем телом, потому что не хотел обнаружить таким образом свой утренний стояк. — С тобой в постели, конечно, хорошо, Рикки, — ухмыльнулся я, — но нам пора вставать, малыши хотят открыть подарки, а без нас, наверное, не начнут. Есть у меня теория, что Эрик Эванс частенько проявляет агрессию, когда смущён, встревожен или чувствует себя неловко, и делает это чуть ли не автоматически, чтобы скрыть свою слабость и уязвимость. И мне не сложно дать ему повод, чтобы он не переживал из-за того, что злится не на пустом месте. Возможно, это не очень здоровая схема, но что имеем, то имеем. Мы ещё немного поборолись, и я позволил спихнуть себя на пол. Эрик, даже не посмотрев на меня, спрыгнул с кровати и двинулся к выходу. — Может, сегодня вечером пойдём ко мне? Кино посмотрим, музыку послушаем, чай попьём, поспим опять в одной постельке? — спросил я, когда он был уже у двери. — Нет. Дверь захлопнулась вслед за Эриком, а я со вздохом развалился на полу на пушистом ковре, заложив руки за голову. Я знал, что он откажет, но всё равно спросил, потому что вода камень точит, так что, чем раньше начну озвучивать эту идею, тем скорее он согласится. А теперь надо немного отступить и предложить что-то поскромнее, в кино, например, пойти или на прогулку. Сейчас зимние каникулы, можно сходить на каток. Эрик наверняка потащит с собой Кэрол, но это ничего, надо же с чего-то начинать, и Майкла пригласить можно, а то он совсем загрустил в разлуке со своим Лукасом. Как же мне повезло, что я не успел слишком сильно облажаться с Эриком, не то, что этот рыжий идиот! Друг мой пытался наладить отношения со своей парой на расстоянии, но малыш Лукас вежливо и односложно отвечал на его сообщения и сближаться не желал. — Лучше бы игнорил, честное слово! — жаловался мне друг. — Или написал, что я ему нафиг не нужен. Бесят эти его “спасибо, хорошо” и “всё отлично, не беспокойся”! Пару недель назад Кэрол, насмотревшись старых комедий, предложила ему подружиться с Лукасом, притворившись омегой, в Интернете ведь это сделать несложно. По-моему, больше поиздеваться хотела, чем помочь, но Майк дошёл в такого отчаяния, что ухватился за эту безумную идею. Так что эти двое рыжих-бесстыжих придумали подходящего персонажа и создали ему фейковый аккаунт. Так в соцсети появился застенчивый мальчик Джозеф Ли, который даже собственную фотку на странице выложить стеснялся. Джо Ли стал преданным фанатом фотомодели Лу Мея и писал восторженные комментарии под каждым его постом. Под своим именем Майк такое писать не решался, а тут прям отрывался по-полной. Кэрол же редактировала слишком явные проявления ревности и собственничества. *** После весёлого и эмоционального вскрытия подарков был не менее эмоциональный праздничный завтрак, а потом вся детско-подростково-взрослая толпа вымелась из дома во двор играть в снежки и лепить снеговика. Я бегал за Эриком и радовался тому, как ловко он теперь двигается. После того, как я в очередной раз завалил его в сугроб, чтобы прижаться губами к холодной порозовевшей от мороза щеке и вдохнуть пробуждающийся аромат липового цвета и яблок, он не стал вырываться и отпихивать меня как делал до этого, а замер, внимательно вглядываясь в моё лицо. Я тоже замер, боясь спугнуть этот волшебный момент и стараясь запомнить его до мельчайших подробностей. А потом он вдруг сам потянулся ко мне, и его губы легко коснулись моих. — Я пойду к тебе сегодня, — сказал он, розовая ещё больше, а потом ворчливо добавил: — Если ты всё ещё этого хочешь, конечно. Я его поцелуй не знал, как пережить, а тут ещё и это! Сегодня Рождество? Нет, Рождество было вчера, сегодня День подарков! Я разулыбался до ушей и, должно быть, выглядел при этом как полный придурок, но Эрик этого не видел, потому что, смутившись, отвёл взгляд. Я чуть было не спросил какую-нибудь глупость вроде “Ты, правда, пойдёшь сегодня со мной ко мне домой?”, но снежок, прилетевший мне точнёхонько в лицо,помешал это сделать. Сэм Эванс ожёг мне злобным взглядом, подкидывая на ладони ещё один комок снега, как бы намекая, что если я продолжу и дальше валяться с Эриком на снегу, мне опять прилетит. Сэму я не нравился, и то, что я подкатываю к Эрику, не нравилось тоже. Что удивительно, старшие Эвансы ничего против моих ухаживаний не имели, хотя вчера, когда Эрик убежал к себе и закрылся в комнате, Роберт как отец семейства пригласил меня в кабинет, чтобы поговорить по-мужски. Но разговор был не такой, как я ожидал, без угроз, запретов и всего такого. Я бы сказал, что это была скорее лекция на тему отношений, физиологии, психологии и сексологии. Может, медики к таким вещам, как физическая близость, проще относятся? Вроде как возраст у нас с Эриком такой, что нас тянет друг к другу, так зачем против природы идти? Не можешь остановить, возглавь, и всё такое. После прогулки был обед, а после обеда Джулиан с Сарой повели малышей спать, и дома стало тихо, все разошлись по своим делам и не отсвечивали. У Эрика тоже предполагался послеобеденный сон, и я бессовестно утащил его к себе в гостевую комнату, он уже даже не сопротивлялся. И спокойно дремал в моих объятиях положенные два часа. После ужина Эрик быстро собрался, даже нарядился и заявил, что готов ехать ко мне. Я не верил в происходящее даже тогда, когда сажал его в машину и сам садился за руль. Да, теперь у меня была собственная тачка! Отец вручил мне ключи за несколько дней до Рождества, сказал, что раз уж я взялся за ум и нашёл своего омегу, можно мне и машину доверить. Себе он купил автомобиль побольше, понадёжнее и покомфортнее, чтобы возить нового мужа и нового малыша, а свою старую машину отдал мне. Хотя не такая уж она и старая, полтора года всего. Хоть я и не ожидал, что Эрик так быстро согласиться прийти ко мне, у меня всё было готово к его приходу. Дома порядок, ёлка наряжена, в холодильнике и на полках продукты, из которых можно приготовить диетическую еду, и я даже пароварку в кладовке нашёл, которую папе кто-то зачему-то подарил и которая пять лет нетронутая простояла. И рецепты подходящих Эрику блюд я освоил практически в совершенстве, хотя не сказать, что они слишком сложные были. Насчёт тонкостей Эриковой лечебной диеты меня просветил Кевин. Чудесный ребёнок, бесценный источник информации, и про Эрика мне много чего рассказал, и про то, что кому в их семье дарить на Рождество. Так что ему самому на подарок я не поскупился. Зная, что Кевин увлекается изготовлением крафтовой уходовой косметики, я взял для него профессиональный набор аромамасел. Ох, как он обрадовался, завизжал от восторга и даже бросился мне на шею! В этот момент я впервые поймал ненавидящий взгляд его старшего братишки Сэма. Мороз по коже, как вспомню! А ведь парню всего шестнадцать. Эрик, тихий и задумчивый, с лёгким макияжем и одетый так, что можно залюбоваться, был очень непривычен, до такой степени, что хотелось наговорить ему всякого, чтобы он как обычно взорвался и послал меня куда подальше. Но я сдерживал свои порывы, нам нужны нормальные отношения, а не вот это вот всё. Ну в самом-то деле невозможно же быть вместе и постоянно ругаться! Я представил себя и Эрика в постели, как мои ладони скользят по его спине, чтобы сойтись на талии, как он прогибается подо мной, чтобы глубже насадиться на член, и при этом яростно шипит что-то злобное и нецензурное. Меня моментально бросило в жар от этой картинки, и в штанах сразу стало тесно. Нет, нет, нет! Это неправильно! Нельзя о таком думать! Я не извращенец! Ведь нет же? Эрик чуть повел носом, почувствовав, как от возбуждения усилился мой запах, но ничего не сказал и не спросил. Так, сразу домой нельзя, надо сначала проветрить голову. — Может, погуляем в Центральном парке? Там сейчас очень красиво. Омега кивнул, и я выкрутил руль, чтобы свернуть. Парк к Рождеству превратили в Зимнюю сказку с подсвеченными ледяными скульптурами, гирляндами, фонариками ну и с огромной ёлкой в центре, конечно же. И сейчас, когда стемнело, это всё сверкало и переливалось разноцветными огоньками. — Действительно очень красиво, — сказал Эрик и впервые улыбнулся мне по-настоящему, я в жизни не видел ничего прекраснее. А ещё меня как волной накрыло осознание того, что они понял и принял мои чувства, поверил мне и дал нашим отношением возможность быть. Я всё сделал правильно и получил то, что хотел. Поликовав в душе несколько секунд, я мысленно надавал себе пощёчин и велел не расслабляться. Ничего не закончено, всё только начинается. И если я опять облажаюсь, не факт, что мне дадут ещё один шанс. — Это ты красивый, — ответил я, Эрик смущённо отвернулся, но взял меня за руку и потащил через увитые гирляндами ворота в парк. Мы прошлись за ручку по подсвеченным аллеям, сфотографировались у ёлки, проголодавшись, взяли горячий шоколад и крендели с сахарной посыпкой в переполненной кофейне и заняли лавочку в глубине парка, чтобы умять всё это. А потом на этой лавочке целовались. Ванильно-сливочный вкус кренделей смешивался с шоколадом и прятал аромат Эрика, но я всё равно его находил. Всё было хорошо, вот только целоваться хотелось не на холодной скамейке в парке, а дома в тепле, на диване, а лучше на кровати. — Не передумал ехать ко мне? — спросил я, убеждая себя, что если он испугался моего напора и передумал, я спокойно отвезу его к Эвансам, поцелую на прощанье и уйду. Я и так получил намного больше того, на что рассчитывал, можно и притормозить, а то я уже теряюсь, не видя берегов. — Не передумал, — ухмыльнулся Эрик. Обратно мы ехали долго, в центре образовались пробки, и вереница автомобилей еле двигалась. Но меня это не расстраивало, потому что мой любимый омега сидел рядом со мной и обстёбывал в своей обычной манере фразочки из звучащих по радио песен. Удивительно, но оказалось, что мы всё-таки можем разговаривать и не ругаться, школу обсудить, например, или разнообразные прозвища, которыми Эрик награждал нас с Майком, когда мы только познакомились. Я рассказал, как постепенно в него влюблялся, в ответ услышал лишь смущённый комментарий: “Придурок!”. Нет, я не ждал, что он в свою очередь расскажет о своих чувствах ко мне. Слишком рано. Но если бы я ему всё ещё не нравился, он бы ко мне не поехал, так ведь? Для себя я решил, что оставлю свои наглые подкаты и возмутительно-бесстыдные шутки за дверью. Эрик, конечно, выглядит и ведёт себя так, будто это всё ему как слону дробина, но я хотел, чтобы со мной наедине он чувствовал себя в безопасности. У меня не было цели как можно быстрее соблазнить его, я просто хотел побыть с ним рядом и стать чуточку ближе, физически или эмоционально, не важно. Заметив, что Эрик всё же немного нервничает, оказавшись на моей территории, я вообще включил джентльменство на полную мощность и спросил, где он хочет спать, со мной или один в родительской спальне. На это омега только закатил глаза и ответил: — Не неси чушь, Эш! Мы оба прекрасно знаем, зачем я сюда пришёл и где я сегодня буду спать. Ты первый в душ! — Может, вместе? — всё-таки не удержался я от вопроса. Оказалось, что сразу изменить привычную линию поведения не так-то просто. — В другой раз. Ожидая, когда Эрик выйдет из ванной, я пытался понять, что значит загадочное: “Мы оба знаем, зачем я сюда пришёл”. Сказал бы так кто из моих бывших любовников, это точно было бы про секс, но ведь это Эрик Эванс, мы с ним только-только начали сближаться, не рано ли? Я, конечно, с сентября за ним бегаю, а это дольше чем всё, что у меня было раньше. Может, Эрик из тех, кто долго присматривается, а когда присмотрится, решается на всё и сразу, чтобы не терять больше времени? А я настолько привык слышать отказы, что согласие воспринимаю как что-то ненормальное? Ну, в самом-то деле, если он хочет и я хочу, почему бы и нет? Но это если речь действительно шла о сексе, а не о чём-то другом. Но никаких здравых идей кроме секса у меня вообще не было, поэтому я решил не напрягаться зря, а просто дождаться Эрика и дать ему всё, что он захочет, а если что-то будет непонятно, спрошу словами через рот и вся недолга. В крайнем случае, выслушаю, какой я идиот, раз сразу всё не понял. Решив для себя этот вопрос, я откинулся на подушки и улыбнулся. Да, вот так и поступлю, расслаблюсь и буду получать удовольствие любого рода. Привиделся Эрик в чёрном латексе, сидящий на мне верхом, он ласково проводит стеком по моей щеке и строго спрашивает: “Ты хорошо себя вёл, Эштон?”. Что-то игры Брайана и Нино в библиотеке на меня как-то не так подействовали. Хотя с Эриком я бы играл в любые игры. Он вышел из ванной в моём махровом халате, а не дойдя до кровати пару шагов, начал развязывать пояс. Я приподнялся на локтях, чтобы лучше видеть, а потом сел и подался вперёд, потому что под халатом у Эрика оказался кружевной комплект из майки и трусиков. Казалось, будто белые снежинки облепили его тело, пытаясь скрыть изящное совершенство, но вместо этого только подчеркнули его. Перчатка без пальцев на его правой руке тоже была белая и кружевная. О, это должно быть запрещено законом! — Нравится? — спросил Эрик, подходя ещё ближе к кровати. — Очень! — ответил я, залюбовавшись лёгкими и грациозными движениями. Он самодовольно улыбнулся и залез ко мне на колени, усевшись верхом. Я осторожно положил ладонь на его спину и притянул к себе. Он обвил руками мою шею и чуть насмешливо заявил: — Я думал, ты будешь более решительным, когда дойдёт до дела. — Я не хочу на тебя давить, Рикки. — Я пришел к тебе в кружевом белье, Эш, так что это не ты решил, что у нас сегодня будет секс. И кстати о давлении, что-то твёрдое давит на меня снизу прямо сейчас, — заметил Эрик с лукавой улыбкой. Что-то у меня действительно крепко встало и жаждало познакомиться с ним поближе, но я всё ещё медлил. — Не могу поверить, что мне всё-таки можно, — хмыкнул я, но вторую руку ему на талию положил. — Можно, Эш, — мягким тоном произнёс Эрик, а потом скорчил недовольную мордашку и спросил: — Неужели из-за твоей внезапно вспыхнувшей робости мне придётся всё делать самому? — Не придётся, — уверенно заявил я, под довольное хихиканье Эрика завалил его на кровать и навис сверху. — Какой же ты потрясающий! Одним движением я стянул с себя пижамную футболку и снова потянулся к нему, а он ко мне в таком нужном и естественном объятии. Я целовал Эрика и с ума сходил от восторга, чувствуя, как он льнёт к моим рукам, такой открытый, такой откровенный, готовый ко всему. Так сладко было целовать его шею и ласкать через ажурную ткань твердеющие соски. Чуть задрав маечку я погладил его живот и спустился ниже, предвкушая, как обхвачу натянувший кружево член. Но ожидаемой твёрдости не обнаружилось, у Эрика не стояло, совсем. И не отозвалось на мои прикосновения. Не очень понимая, что происходит, я поднял на него взгляд. — Ну, ты же знаешь, что я не совсем здоров в этом плане… — он смущённо фыркнул и дернулся, будто хотел обхватить себя руками, но сдержался, — но зато нет риска залететь. — А тебе вообще можно? Эрик снова фыркнул: — Если бы было нельзя, мои опекуны-медики не подкидывали бы презервативы в мою сумку. И не беспокойся, я подготовился, так что всё будет нормально. А вот я совсем не чувствовал, что всё нормально, и спросил: — Но зачем? — Чтобы мы оба не мучились насухую, Эш! — прошипел Эрик, начиная раздражаться. — Я не об этом. Зачем ты делаешь это, если не хочешь? Он кусал губы и прятал от меня взгляд, руки обвились вокруг талии, и правая ладонь, спрятанная в белое кружево, поползла по плечу вверх, как бы желая укрыть тело. От открытости и откровенности не осталось и следа. — А что ещё я могу тебе дать? — почти злобно ответил Эрик, и его глаза яростно сверкнули из-под ресниц. Блять! Меня будто ледяной водой окатило. Роберт говорил мне об этом вчера. У детей и подростков, которым пришлось начать половую жизнь раньше, чем они того захотели, наблюдалась эта херня. Они не понимают собственной ценности и думают, что окружающих людей интересует только их тело. Секс для них не вид близости с человеком, с которым есть отношения и взаимные чувства, а способ оплаты. Свои желания и нежелания в этом вопросе они не принимают в расчёт, и, понятное дело, с таким подходом им трудно строить здоровые отношения, основанные на добровольности и взаимности. Я слушал про всё про это и думал, что такое точно не про Эрика, Эрик себя ценит, ему и в голову не придёт, что он что-то кому-то должен. Он такой своенравный, дерзкий и независимый. Он не помнит своего прошлого, так что, если там что и было, оно на него не влияет. Он так долго держал меня на расстоянии. А не потому ли держал, что знал, что придётся платить? А я всё-таки дожал его и заставил принять наши отношения раньше, чем он захотел этого? Меня замутило от таких мысли. Так, надо собраться, ничего непоправимого пока не произошло. Ещё утром он сказал чёткое “нет”, когда я пригласил его к себе, а после… после мы всё открывали подарки… Он, что, решил отплатить мне за подарки? Я не сказать, чтобы сильно потратился, но да, постарался угодить всем Эвансам. Наушники для Джорджа, идеально транслирующие звук без помех, пришлось поискать, да и набор аромамасел для Кевина не купишь в обычном магазине. Самому Эрику я подарил новый телефон, конечно же, не из дешёвых. Да, вот так банально, но прикол был в том, что, когда мы только познакомились, он несколько раз делал вид, будто его старый телефон страшно глючит и не замечает моих звонков и сообщений. Так что с моей стороны это был скорее подъёб, а не подарок, за который нужно отдаваться. Сделал ли я что-то, чтобы он подумал иначе? Странные вещи со мной творились, если подумать. Раньше у меня бы и мысли не возникло, что это неправильно, если омега спит с альфой в благодарность за что-то, что альфа сделал для омеги. Но сейчас мерзко становилось от мысли, что Эрик от близости со мной не почувствует ничего, кроме возможно удовлетворения от того, что расплатился и больше мне не должен, пока не должен. Эрик перестал кусать губы и посмотрел на меня с вызовом. — Так ты будешь меня трахать или нет? — Буду! — решительно ответил я и наклонился, чтобы мягко его поцеловать. — Но не сегодня. — Что? Почему? — Потому что ты не хочешь. — И что? Можно подумать… Я снова его поцеловал, на этот раз, чтобы заткнуть. — Глупостей не говори. Твои желания — это важно. Для меня важно и для тебя важно. Ещё не хватало, чтобы между нами было такое, что я тебя трахнул, когда ты не хотел! — Но ведь я согласился! — Согласиться и хотеть — разные вещи. Я не хочу, чтобы на меня соглашались, я хочу, чтобы меня хотели. — Но этого я пока не могу! — Не можешь, значит, не надо. Мне сейчас достаточно того, что мы встречаются. — Люди, когда встречаются, трахаются, — пробурчал Эрик, чисто из упрямства. Я видел, что он понял и принял мои слова. — Не обязательно. Но можешь иногда трахать мне мозги, — усмехнулся я и лёг рядом на бок, потом притянул омегу к себе и обнял. — Ну хоть что-то, — вздохнул Эрик, укладываясь поудобнее, а потом подозрительно затих. Я рассматривал его профиль и пытался оценить, не слишком ли жёстко разговаривал. Эрик часто кажется неуязвимым и готовым отбить любой удар, но мало ли кто каким кажется. Как ни крути, я его сейчас отверг как сексуального партнёра. Да, я сделал это ради него самого и ради наших отношений, но сути это не меняет. И я понятия не имел, как исправить такой проёб. Поэтому просто обнимал его и надеялся, что мои объятия хоть что-то скомпенисируют. Ресницы Эрика дрогнули, и по щеке скатилась слеза, он тут же её смахнул пальчиками и злобно выдал: — Вот что ты за мудак, а? Сначала лапаешь, не спрашивая и целуешь, даже если я сильно против, а как дошло до дела, так у тебя, оказывается, ёбаное благородство и блядские принципы! — Прости. Я раньше не думал об этом, я вообще не понимал, что со мной происходит и почему меня к тебе так сильно тянет. И как к тебе подкатить, я тоже не знал. Прости. Готов всё компенсировать в любом виде, — помимо моей воли последнее предложение прозвучало как будто с намёком на что-то неприличное, и это очень разозлило Эрика. — Нахер! Я сваливаю! Он начал резво выбираться из моих объятий и из кровати. Чёрт! Нет, нет, нет! — Стой! Не надо! Ты должен остаться! Я крепко в него вцепился, пресекая любую возможность вырваться, чем вызвал злобный бессильный стон. — С хера ли это я что-то тебе должен, Эш? И нахер мне тут оставаться? Ты, кажется, ясно дал понять, что тебе это не нужно! — Это не нужно! Сейчас не нужно! А всё остальное нужно! Ты нужен! — О! И что ты со мной будешь делать? — ядовито осведомился омега, что лежал в моих очень крепких, чтобы не сбежал, объятиях как маленькое напряжённое брёвнышко. — Ну сейчас мы поспим, потом проснёмся, позавтракаем и решим, что делать дальше. Можем на диване валяться целый день, или погулять, или сходить в кино. Что захочешь! Эрик немного расслабился, но не успел я обрадоваться и чуть разжать объятия, как он выскользнул из моих рук. Я еле успел схватить его за запястье. — Ты куда? — Переодеваться! Не хочу спать в кружевах. — Одолжить тебе футболку? — снова прозвучало с фривольными нотками, Эрик непонимающе нахмурился, и я тут же поспешил исправиться. — Есть моя пижама, которая села после стирки. Даже севшая пижама была Эрику великовата, и выглядел он в ней так же соблазнительно, как в и кружевах, всё казалось, что что-то где-то с него спадёт, поэтому глаз отрывать не хотелось. Я даже на секунду пожалел что отказался от всего, что он мне сегодня предлагал. Но только на секунду! — О чём думаешь? — спросил я, заметив, что Эрик не спешит обратно ко мне в постель, а вместо этого стоит посреди комнаты и внимательно меня рассматривает. — Думаю, что ещё ты можешь учудить, когда я меньше всего ожидаю. — Я тебя заинтриговал? — расплылся я в улыбке. — Определённо. Он всё-таки лёг рядом со мной, но продолжал заинтересованно меня разглядывать. И я понял, что это победа, не тогда, когда он согласился с тем, что я его парень, не тогда, когда лёг со мной в одну постель, а вот сейчас. Раньше он так на меня не смотрел, раньше я был для него просто альфой, типичным представителем этого думающего членом племени, но теперь стал особенным. А это стоит любых ограничений! — Можно тебя обнять? — спросил я, Эрик насмешливо фыркнул, но придвинулся ближе — Теперь ты про всё будешь так спрашивать? — А ты бы хотел, чтобы я спрашивал? Он невесело вздохнул и ответил: — Не знаю. Я его прекрасно понимал, потому что тоже ни черта не знал. Отношения, которые у меня случались до этого, были совсем другими, и я там был другой. — Выключи свет, — попросил Эрик, и когда я это сделал, снял под одеялом перчатку с руки, теперь снова привычную черную, и сунул её под подушку. Я ничего не сказал и ничего не спросил. Придёт время и всё будет, а пока надо любить то, что есть.