***
Тсунаеши безмятежно улыбается, грациозно выпрямляя спину так, что кажется будто она палку проглотила, красиво удерживая чашку в руке и бесшумно отпивая немного чая. Когда ты берешь уроки этикета и манер у самого Принца-Потрошителя, на самом деле очень сложно ничему не научиться. Не освоение этой науки грозит, как минимум, дырками по всему телу, а, как максимум смертью. Да и больно будет в любом случае. Так что учиться приходиться очень и очень быстро, чтобы как можно быстрее свалить от Бельфегора и при этом не опозориться на приеме или званом вечере, чтобы не возвращаться к «урокам» обратно. На самом деле, из Каваллини был отвратительный учитель. Конечно, он объяснял некоторые вещи, но с куда большим удовольствием он вручал своей жертве (по-другому назвать это не получалось) учебник по этикету и приказывал читать. А потом, когда учебник был прочитан, устраивал репетицию званого ужина, садился напротив и, если ему что-то не нравилось или ученик ошибался, швырялся стилетами. Хорошо, если у вас была очень хорошая реакция или вбитые в подкорку рефлексы, а если нет? В общем, по большей части это скорее походило на замаскированные издевательства, а не на помощь. С другой стороны, благодаря этому этикет, манеры и присущую всем аристократам грациозность удавалось усвоить довольно-таки быстро и раз и навсегда. И за это Тсунаеши была Бельфегору искренне благодарна. Это помогало раньше, это помогло и сейчас. В конце-то концов, было бы странно, если бы аристократка, впитавшая бонтоны* и этикет с молоком матери, вела бы себя… ну, совсем не так, как должна была. В конце-то концов, она в теле Мариам Пруэтт, которая воспитывалась в благородной и богатой магической семье, и которая была юной леди этой семьи, избалованной родственниками и из-за этого слишком легкомысленной и капризной. А еще не умеющей жить самостоятельно. Кстати, это отдельный пункт, который Тсуне, если честно, хотелось бы опустить. — Прекрасный день для прогулки, не так ли, мисс Пруэтт? — закинул пробную удочку Том. — Конечно, мистер Реддл. — ослепительно улыбнулась девушка, делая из чашки очередной глоток чая. Она вздохнула и задумалась. Ей очень сильно хотелось сладостей. Будет ли вежливо, если она прямо сейчас закажет себе пирожное или тортик? — Ах, холодный ветер и снег так освежают! — Ммм… Верно. — пробормотал тот, явно про себя офигевая от того, что ему сказали. «Кого я только что встретил? Она точно нормальная?» — так и читалось на его лице крупными буквами, несмотря на то, что он предельно был сосредоточен на том, чтобы она не могла это прочесть. Но Савада ведь не была обычным человеком. Именно поэтому девушка не могла не улыбнуться, веселясь от тщетных попыток Реддла не выглядеть сомневающимся в ней. Несмотря на то, что тот был гением, он все еще был таким наивным и милым мальчиком в некоторых аспектах. Том довольно забавен, даже несмотря на то, что пытается корчить из себя очень крутого злодея. Между ними воцарилось прежнее молчание, которое лишь успокаивало, а не вызывало напряжение. Тсунаеши хихикает про себя, безмятежно улыбается и пьет чай. Она буквально чувствует, как у нее чуть нервно подергивается бровь, когда знаменитый (в будущем) Том Реддл, который, если она ничего не исправит, станет свихнувшимся психом и террористом Волдемортом, пристально рассматривает ее. Если бы на ее месте был кто-то другой, он бы уже давно потерял лицо, потому что при таком внимании, как минимум, становится очень некомфортно и неуютно. Однако, Тсуну, все-таки, воспитывали Реборн и Фонг, которые научили ее удерживать спокойствие и безмятежность в любом состоянии и при любом происшествии. Да и, на самом-то деле, иного трудно ожидать от пусть и бывшего, но Босса мафии. В конце-то концов, от твоего умения скрывать свои чувства и эмоции всегда зависят переговоры и битвы. Если у тебя абсолютно спокойное и безмятежное лицо, враги и противники никогда не будут знать, что именно ты задумала. Ну, если он не Туманник, который может читать мысли, конечно. Хотя, даже в таком случае это было совершенно невозможно, потому что Мукуро всегда пристально следил за тем, чтобы в голову его Неба не лезли всякие посторонние. — Ммм… Мисс Пруэтт, можете ли вы мне поведать, почему вы вернулись в Лондон, а не остались в Хогвартсе. Ведь вас, как я понимаю, из семьи никто не ждет? — предельно вежливо и корректно выразился Том. Тсунаеши готова была ему похлопать от восторга. Попытаться выведать у нее информацию, завуалированно польстить, а еще одновременно так же завуалировано уколоть в, как он думал, больное место. Ну естественно, для юных леди, какой была Молли, это просто конец света, если ее выгнали из семьи и лишили поддержки рода и наследства. Ах, какой простор для манипулирования бедняжкой… Браво, мистер Реддл, просто браво! Тсуна была вынуждена признать его ум и интуицию. Если бы на ее месте была настоящая Молли, та бы уже принялась все рассказывать (правда, она была бы уже замужем за Артуром Уизли, а не училась, но не суть) и попалась на крючок, после чего отправилась бы прямиком в ряды Пожирателей Смерти (Серьезно, что за название? Оно даже хуже, чем у Бьякурана с его Погребальными венками…). Интриган из Тома, конечно, неплохой, но до уровня Дамблдора еще не дотягивает. Не заматерел еще, видимо. Впрочем, что она хочет от молодого, пусть и очень умного парня, примерно лет двадцати девяти (или ему уже больше тридцатки? Что-то она этот пункт упустила, мда). — В Лондон я приехала исключительно для того, чтобы стажироваться в больнице Святого Мунго. Дело в том, что я собираюсь стать помощником мадам Виолетты Роуз в медпункте в Хогвартсе. Вы же знаете, ученики всегда получают столько травм… А вот то, что я открыла здесь приют, можно считать просто удачным стечением обстоятельств. Но я очень рада, что у меня все получилось, иначе бы я даже не могла представить, что делала бы, если бы эти дети были брошены на произвол судьбы. — главное, сказать это довольно спокойно и серьезно, чтобы у Тома не возникло особых сомнений, что перед ним сидит молодая аристократочка, которая прежде старательно скрывала свой неординарный ум, а не какой-нибудь лишний для этого мира человек. Тсунаеши не то чтобы особенно боялась за себя… Когда ты принадлежишь Вонголе и являешься ее частью, за себя бояться довольно-таки сложно. В конце-то концов, их всех считали людьми с напрочь отсутствующим инстинктом самосохранения. Тсуна совершенно не боялась за себя, но она здраво опасалась того, что именно предпримет Мукуро, когда поймет, что ее раскрыли. Конечно, она может попробовать его затормозить, но не факт, что тот послушается. Все-таки он предпочитал заранее устранять абсолютно все проблемы, даже если не факт, что они будут мешать. — Надо же… Не ожидал подобного выбора от столь наивного человека, как… Кхм, прошу прощения. — тот откашлялся. Специально ведь делает будто случайную оговорку, стервец. Нет, в актерском мастерстве ему явно не откажешь. Интересно, если они будут сражаться с Мукуро, кто именно победит? — И все же позвольте задать вам один вопрос, который, честно сказать, интересует меня уже довольно-таки давно. Савада выгибает одну бровь, но кивает, с любопытством ожидая главного вопроса, ради которого и был затеян весь разговор: — Конечно. Если смогу, и это не будет опасно или раскрывать какого-либо секрета моей семьи, я с удовольствием отвечу вам. — и улыбнуться так мило, чтобы вокруг нее почти нимб образовался (иллюзии Мукуро всегда работали идеально). Это же просто находка, сколько всего именно можно скрыть за банальной вежливостью и этикетом. Лайфхак для тех, кто хочет вести беседы, но при этом ничего не выдать. — Мисс Пруэтт, скажите мне, пожалуйста, как такая глупая и избалованная девчонка после столь несправедливого изгнания из семьи не только смогла выжить на опасных улицах Лондона, но и приобрести новые цели и такую прекрасную мечту? — спрашивает Реддл, а Тсунаеши хочется скривиться. Снова и похвала, и подкол в одном флаконе. Интересно, он без двусмысленностей вообще может говорить? Хотя у настоящей Молли, на которую и была направлена эта речь, это вызвало бы… ну, как минимум гнев на родных и ярость насчет того, что ее прозвали глупой. — Все люди меняются, мистер Реддл. — безмятежно улыбается Тсуна, буквально чувствуя, как терпение мужчины лопается. Она готова свою коробочку поставить на кон, что тот попытается прочитать ее мысли. Так и есть. Тсуна буквально кожей ощущала, как в барьер Рокудо что-то бьется, а еще его царапают, пытаясь проникнуть внутрь. Тот немного прогибался под сильным напором, но стоял. Тут она задумалась на тему того, что, оказывается, Том, как легилимент, был куда сильнее Дамблдора и чуял что-то неладное, пусть и не мог определить, что именно. Возможно ли, что это связано с тем, что в нем присутствуют крохи Пламени Тумана? Возможно. Пожалуй, стоит дать задание Мукуро, чтобы он проверил абсолютно всю информацию по Реддлу и лично убедился в том, присутствует ли в том Пламя или это, все-таки, всего лишь паранойя Тсунаеши. В конце концов, кто, как не Туманник с его очень острым чутьем, может это доподлинно определить? «Тсуна, ты где?!» — напряженно раздалось в ее голове, от чего Савада с трудом удержалась от желания закатить глаза. Вспомнишь лучик, вот и солнышко. Легок на помине. Интересно, Рокудо вообще может после произошедшего перестать беспокоиться и вести себя, как курица-наседка? «Я пью чай с нашим незнакомым знакомцем». — безмятежно заявляет она, почти мысленно хихикая от того, как это прозвучало. «Мне не нравятся все твои знакомцы и незнакомцы тоже. Ну… почти. Но Энн с детьми дома и уже спят, так что это не они. Да и общих наших знакомцев я не очень-то представляю». — некоторое время царит молчание. Девушка ждет. Дожидается. На этот раз голос Мукуро очень настороженный и напряженный. — «Босс, только не говорите мне, что это тот, с кем вам встречаться не нужно было…» «Ну… Из меня плохой чревовещатель, Мукуро-кун. Особенно, если мы общаемся мысленно. Может, мне нужно послать тебе мыслеобраз?» «Тсуна…» — прозвучало с такой обреченностью, что ей даже стало стыдно. Ненадолго. Она поймала настороженный взгляд Тома и улыбнулась так ярко и радостно, словно он лучший подарок в ее жизни (разве что посмертно, но она ему об этом не скажет, да). «Да, милый?» — почти пропела девушка, делая глоток чая. «Пожалуйста, не говори мне, что это пресловутый Том Реддл, что б ему икалось, а?» — почти отчаянно вздохнул Рокудо, думая, законно ли будет, если он выйдет, как маньяк, на охоту за исключительно одним определенным человеком — тем, с кем его Небо сидела в кафе. «Ммм… Не думаю, что тебе от моего ответа станет легче, потому что это именно он». — оптимистично ответила Тсунаеши, чуть ли не светясь от восторга. «Как? Вот просто как?!» — почти рычал Мукуро, про себя матерясь на удачу и отсутствие чувства самосохранения у его Босса, которая на постоянной основе влипала в самые разные неприятности. Иногда ему казалось, что им вообще не стоит разлучаться дольше, чем на пару минут. Впрочем, даже если бы они разделились всего на пару секунд, Тсуна, наверняка, все равно нашла бы приключения на свой очаровательный зад. Что еще ожидать от Вонголы, верно? «Если тебе станет от этого спокойнее, на самом деле я не планировала с ним встречаться. Просто случайно столкнулась после работы. А теперь мы сидим в кафе и пьем чай». — сделала очередной глоток, с грустью глядя на опустевшую чашку. Интересно, если она закажет еще одну, вежливо ли это будет, или все-таки нет? «Мне не нравятся твои случайности, Босс». — фыркает Мукуро. «Ну… Если честно, мне тоже. Хотя, разумеется, это было интересно.» — думает Савада, которая уже собиралась уходить, ссылаясь на усталость. Она очень вежливо расшаркивается с Томом Реддлом, который вежливо отпускает ее, несмотря на то, что ему хочется никуда не отпускать ее и оставить себе. Но, к сожалению, пока этого делать нельзя. Девчонка ему еще пригодится. Например, чтобы добраться до библиотеки Пруэттов, если лорд Пруэтт и его сыновья не будут достаточно сговорчивы. Тсунаеши уходит, закатывая глаза и буквально видя все эти планы. Ах, как интересно будет обломать ему их, а потом переманить на свою сторону. Она почти уверена, что Мукуро будет в восторге. В конце-то концов, он всегда был за любой кипиш, кроме голодовки.***
Сказать что Мукуро в итоге оказывается против, это не сказать ничего. Конечно, он любит приключения и опасности, но не тогда, когда эти самые приключения и опасности грозят его Небу. Именно поэтому он отчаянно пытается доказать Тсунаеши, что связываться с Томом Реддлом, у которого пусть и не окончательно, но все-таки едет крыша, опасно, но этим он еще сильнее подогревает ее интерес. А окончательно Рокудо понимает, что тот попал, когда он рассказывает Тсуне о том, что у него есть слабое Пламя Тумана, сплавленного с Облаком. Об этом он сразу же жалеет, но Савада выглядит такой вдохновленной и счастливой… Мукуро против того, чтобы Том лез к его Небу, вот только Реддл, с поощрения Тсунаеши, стал делать это регулярно. Теперь что ни день, так они вместе обедают, ужинают или пьют чай. Иногда Рокудо кажется, что ему просто нужно набить тому морду и популярно объяснить, что к этой девушке уж точно лезть не стоит, но Тсуна тогда смотрит на него так укоризненно, что у него аж совесть просыпается (а он вообще не думал, что она у него есть!). Порой Туман чувствует себя строгим отцом, который караулит свою дочь-подростка и запрещает ей ходить на танцы, а та упрямо сбегает втайне, чтобы встретиться со своим парнем. Мда… Если бы раньше кто сказал ему, что он, самый великий и жестокий псих и маньяк времен своего детства (только для мафии!), со временем (ха-ха, каламбур) станет нянькой, Мукуро, наверное, бы повесился. А сейчас он имеет, что имеет. Ну не нравится ему, что Тсунаеши бегает на встречи с этим подозрительным типом. Да, тот не обижает ее, и они всего лишь беседуют, но не нравится ему это! Он никогда не думал, что скажет вообще подобное, но поскорее бы Гокудера, Хибари и прочий сброд сюда перенесся. В конце-то концов, ну не может он в одиночку следить за этой гиперактивной девушкой! Никаких сил и нервов не хватает. К счастью, подобное долго не продлилось. Как бы Том ни пытался окучивать Тсуну (ну не может же она ему нравиться, верно?), им все равно пришло время возвращаться в Хогвартс, к настоящему облегчению Мукуро. Правда, на прощание Реддл все равно приперся на вокзал, чтобы проводить Саваду и поцеловать ее руку, но они все-равно довольно быстро расстались. Рокудо сразу растекся на сидение напротив сидящих тройняшек, собираясь вздремнуть. Все-таки, эта неделя, когда будущий Волдеморт почти не отлипал от Тсунаеши, ему знатно нервы помотала. Вот чего этому Реддлу подальше от его Неба не сиделось, а?! — Ты сам ответил на свой вопрос. — фыркает девушка, смотря на своего недовольного Хранителя. Ну честно слово, будто любимого песика вниманием и вкусняшкой обделила. — Я — Небо. Мукуро долго смотрит на нее, ничего не говоря, а потом фыркает. Ох, Тсунаеши всегда такая Тсунаеши… Что еще с благородного и сострадательного Неба ожидать, которое просто не способно на ненависть. Тут Рокудо хмыкает, пряча вспыхнувшие дьявольским огнем глаза. Если Тсуна не испытывает ненависти и не будет мстить, это не значит, что он за нее не отомстит. А значит, держись магический мир! — Только без апокалипсиса! — окрикивает его Савада, упирая руки в бока. — Конечно-конечно, Босс. — мило улыбается Мукуро, пряча за спиной скрещенные пальцы. Он видит, как девушка закатывает глаза и фыркает, посмеиваясь. Явно ведь все поняла, хотя и не собирается давать прямые приказы, потому что не любит сковывать волю своих друзей. — Постарайся хотя бы без особых разрушений.